скачать книгу бесплатно
Сказав это, Долли непроизвольно посмотрела на своих деток, которые опять начали бегать друг за другом, и вздохнула.
– А Стива, муж мой, сейчас на реке. Он как встал, так сразу купаться пошел.
– Вот и я пойду, посмотрю на водную гладь.
– Вон по дорожке этой идите и придете, куда надо, речка совсем рядом. У берега совсем мелко, и ближе к обеду мы туда с детворой тоже отправимся. Там и купальня есть. Но Стива ниже по течению купается, где глубоко.
Нехлюдов распрощался и медленно пошел в указанном направлении. Вроде ничего особенного он здесь не заметил. Мирные обыватели на природе. Да и что тут при такой красоте может произойти? Хотя… Вода – это не только удовольствие в жаркий летний день, но в чем-то и серьезная опасность. А вот и широкая парковая аллея, которая ведет к виднеющейся вдали деревянной лестнице, спускающейся к речке.
На берегу стояли и о чем-то жарко спорили два человека, оба с полотенцами на шеях, оба красивые и статные. Увидев Дмитрия Ивановича, они вопросительно на него посмотрели, но скоро все разрешилось, и Нехлюдов теснее познакомился и со Степаном Аркадьевичем Облонским, и с Виктором Михайловичем Карениным, который только что пришел купаться, когда как Стива от воды уже уходил, и Нехлюдов решил с ним немного пройтись. По дороге Дмитрий Иванович хвалил окружающую природу и виды, а Стива с ним во всем соглашался.
– Усадьба эта замечательная! И, главное, что тут река совсем рядом. Дети мои просто счастливы, что мы сюда приехали. И еда свежая, деревенская! Притом недавно расчистили парк от поросли, а также освободили от деревянных коробов здешние скульптуры. Так что теперь они предстанут перед вами во всей красе! Ну, а мне пора к своим! Вот тут на развилке начинается дорожка к флигельку, где мы живем.
– А ко второму флигелю вы не подскажете, как пройти? Хотелось бы его тоже увидеть!
– Так с другой стороны аллеи такая же дорожка. По ней как раз туда и придете, а если все прямо и прямо идти, то в самом центре парка и окажетесь. Там, между прочим, кроме скульптур, имеется одно очень интересное сооружение. Вам надо на него непременно взглянуть! Виктор Михайлович даже считает, что в нем есть что-то загадочное.
– А вы?
– Я? А я ничего в этом не понимаю. Впрочем, иногда тоже его рассматриваю. Но вы скоро сами все увидите.
– Спасибо за рассказ.
– Не за что!
– Но мы с вами еще поговорим.
– Конечно-конечно.
На этом Стива и Нехлюдов расстались. И Дмитрий Иванович отправился по боковой дорожке ко второму флигелю, а его спутник, напевая, к своему. Скоро Нехлюдов подошел к ступенькам дома, но вокруг было тихо, и никаких людей не было видно. Дмитрий Иванович откашлялся.
– Есть кто?
– Есть.
Из дверей вышла роскошная черноволосая красавица в белой свободной блузе. Ее плечи покрывал пестрый платок. Молодая женщина улыбалась.
– Узнали меня, Дмитрий Иванович?
Нехлюдов обомлел.
– Катюша? Ты ли это?
– Я.
– Ничуть не изменилась! Хотя нет, еще краше стала, чем раньше была.
– Не шутите, Дмитрий Иванович, время людей не красит.
– Но я никак не ожидал тебя здесь увидеть!
– А я вас сразу приметила, когда вы к нашему флигельку еще только подходили.
– Откуда ты здесь?
– Я? У сестры живу.
– У сестры? Разве у тебя есть сестра?
– Да, есть, по отцу. Во мне же цыганская кровь течет, Дмитрий Иванович. А вы и не знали?
– Не знал. Но как вы тут оказались?
– Нам один хороший человек комнату сдал.
– И кто он этот хороший человек?
– А зачем вам?
– Он не хочет, чтобы его видели?
– Почему? Я так не говорила.
– Так, кто тут мной интересуется?
Голос раздался из окна мезонина. И скоро на крыльце появился невысокий человек с вполне обычной внешностью. Волосы у него были серые, глаза тоже. Словом, весь он был какой-то из себя неприметный. Нехлюдов представился.
– Я знакомый Алексея Александровича Каренина, у которого вы снимаете флигель.
– Снимаю, так оно и есть. И зовут меня Иваном Петровичем Александровым. И чего вы от меня желаете?
– Ничего. Вот брожу по парку. Природой наслаждаюсь.
– Что ж! Дело хорошее.
– Узнал, что здесь жильцы имеются, захотел представиться.
– Да? Приятно, знаете ли. Маша, иди сюда! У нас гость. Слышишь?
В дверях показалась еще одна красавица, одетая так же, как и Катюша, и чем-то на нее похожая. В руках она держала поднос с бокалом темно-красного напитка.
– Звали?
– Звал.
Нехлюдов назвал себя, но Маша ему лишь только кивнула.
– Угощайтесь!
– Извините, Маша, но мне ваше лицо почему-то кажется очень знакомым. Вспомнил! Вы… были с Федором Протасовым, когда он… ушел от жены? Да?
– Я любила Федю…
– Понимаю… Знаете, я тогда интересовался процессом и видел вас в суде.
Неожиданно Дмитрий Иванович повернулся к Александрову.
– А тогда вы тот самый человек, который …
Но Катюша не дала ему договорить, взяла у Маши из рук поднос с бокалом и ласково обратилась к Нехлюдову.
– Дело прошлое, Дмитрий Иванович, что о нем вспоминать? А вы лучше попробуйте вино наше, оно у нас на меде настояно.
Нехлюдов замолчал, а потом улыбнулся.
– Если только потому, что ты просишь, Катюша.
– Прошу.
– Тогда за встречу.
Вино было с каким-то чуть уловимым цветочным запахом и показалось Нехлюдову чересчур сладким. Оно сразу ударило ему в голову, поэтому Дмитрий Иванович поспешил откланяться и углубился в парк. А он, действительно, был замечательный! Березы, липы, клены обступили Нехлюдова со всех сторон. Он не помнил, как оказался на площадке, на которой стояло какое-то светлое сооружение с колоннами, в центре которого находилось что-то круглое, и Дмитрию Ивановичу показалось, что оно медленно крутится. На нем были какие-то рисунки, и Нехлюдов даже попытался их рассмотреть, но неожиданно его потянуло в сон, он присел на скамейку напротив и заснул. Снилась ему Катюша, которая медленно кружилась в каком-то странном танце, и Дмитрию Ивановичу хотелось, чтобы танец этот длился вечно. Вдруг Нехлюдов проснулся.
Сколько же он проспал? И почему у него так болит голова? Нет, надо встать и идти. Нехлюдов потянулся. Потом поднялся, сунул руку в карман и вытащил оттуда письмо. Почему-то оно было не в конверте, хотя тот тоже лежал рядом. Но Дмитрий Иванович точно помнил, что при выходе из большого дома письмо было внутри. Похоже, его обыскали, пока он спал? Но почему? И кто?
И где это он сидит? Нехлюдов пригляделся. Прямо перед ним возвышался полукруглый купол на столбиках, под которым находился огромный белый шар, расписанный, как понял Дмитрий Иванович, на тему войны 1812 года. Тут были куда-то мчавшиеся на конях гусары, стреляющие пушки, деревенские избы, горящая Москва, замерзающие французские войска и, конечно, Кутузов и Наполеон. Да уж! Что интересно это значит? Нехлюдов покачал голой и пошел по центральной аллее к виднеющемуся сквозь деревья большому дому.
На террасе Лидия Ивановна хлопотала у накрытого стола, и Нехлюдов поинтересовался, где Алексей Александрович.
– В кабинете.
– Я поднимусь к нему.
А тот уже спешил навстречу и вопросительно на него смотрел. Нехлюдов вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.
– Вот письмо. Я возвращаю его вам.
– И какие выводы вы сделали?
– Пока никакие. Но я обошел весь парк, был на речке, ближе познакомился с вашими жильцами. Что я могу сказать… Поместье ваше выше всяких похвал! А в его центре находится нечто совсем удивительное! Что это?
– Точно не знаю, но это большое каменное полое «яйцо» на подставке было здесь еще до моей покупки поместья.
– Полое «яйцо»? Вы считаете, что это «яйцо»? Как интересно, но оно на самом деле оригинально! Первый раз что-то подобное вижу.
– Спасибо-спасибо, я рад, что вам понравилось, а как наши дела?
– Знаете, я ничего подозрительного пока не увидел. Хотя…
– Что?
– Ничего-ничего, Алексей Александрович! Но… В одной из жиличек в вашем флигеле, я неожиданно для себя узнал Машу, цыганку из табора, с которой жил Федя Протасов.
– Цыганку? Ту самую?
– Да, а во второй – свою давнюю знакомую Катюшу, которую я встретил у своих тетушек и …
– Помню, Дмитрий Иванович, помню, не продолжайте! Скандальная история была…
– Да, нехорошо я с ней тогда обошелся. Тетушки ее выгнали. И она… Словом, в том, что она оказалась на каторге, была моя вина, и я хотел туда ехать за ней, но она, увы, отказалась.
– Так, значит, Катя уже вернулась и сейчас находится здесь, в моем поместье?
– Да, говорит, что живет у сестры.
– Сестры? Получается, что Маша и Катюша – сестры?
– Да, и их пригласил к себе пожить Иван Петрович Александров, ваш съемщик.
– Кажется, так этого господина и зовут.
– И он, этот съемщик, именно тот человек, который принес пистолет Феде в здание суда.
– Что? Значит, вы считаете, что мне надо им немедленно отказать? Но за него так просила Лидия Ивановна, ведь он ее главный помощник в здешних делах. Нет, я не знаю, что делать! Но, с другой стороной, если Лиза, жена Виктора, увидит здесь Машу? Или того же Александрова? Вы знаете, она тогда, когда Федя застрелился, во всем обвиняла именно их. И даже говорили, что хотела им отомстить, чуть ли не убить грозилась, уж очень она своего мужа любила. Но они оба быстро тогда куда-то исчезли, и Лиза понемногу успокоилась, а тут вдруг такая встреча!
– Время лечит, Алексей Александрович, и сейчас она вновь замужем, и у нее новая счастливая жизнь. Поэтому я не думаю, что она до сих пор вынашивает тот замысел. Просто надо запретить Ивану Петровичу и Маше появляться около господского дома и все. Я завтра схожу во флигель и передам им это.
– А я поговорю с Лидий Ивановной, она умница, она все поймет. Если ей так нужен этот Александров для дел в поместье, она найдет способ, как поддерживать с ним связь, только чтобы к большому дому он не подходил.
– Да, скорее всего, они никогда и не встретятся с Елизаветой Андреевной, но, наверное, надо все-таки спросить об этом у ее мужа Виктора Михайловича.
– Возможно. Но зато ваша Катя сможет всегда сюда приходить!
– Да-да, наверное, вы правы. И вот еще что! Дело, конечно, давнее, и ничего уже не изменить, но будет лучше для нашего с вами дела, если я сделаю вид, что мои чувства к Катюше до сих пор не угасли. И я буду часто бывать в их флигеле, потому что мне надо хорошенько во всем разобраться.
– Конечно, делайте так, как вы считаете нужным. Прекрасная мысль, Дмитрий Иванович! Прекрасная!
– Не такая уж она и прекрасная! Что подумают обо мне порядочные женщины Лидия Ивановна, Дарья Александровна и Елизавета Андреевна? Но прошу вас ни в коем случае не открывать им правду. Это важно!
– Хорошо-хорошо. Да-да, вы во всем правы, Дмитрий Иванович, и я вот что хочу вам предложить, а не уезжайте вы от нас. Поживите здесь какое-то время. Дом у нас большой, места всем хватит, а мне спокойней будет.
– Хорошо, Алексей Александрович, я с удовольствием воспользуюсь вашим гостеприимством!
– Вот и славненько!
– Только позвольте мне ненадолго в город съездить, разобраться кое в чем, а вечером я уже тут буду.
– Конечно, конечно, я не хочу ограничивать вашу свободу, но, если вы будете ночевать в доме, я не буду так волноваться. Нет, за себя я не переживаю, но дети…
