скачать книгу бесплатно
…или – Исповедь порядочной женщины. Любовные приключения её Прозерпины. Повесть
Марита Мовина-Майорова
«…Я была уже «взрослой девочкой», знала всё про «эти курортные романы» и искренне считала, что это «никогда не для меня»!Однако и на старуху бывает проруха…А с той прорухи и начала раскручиваться спираль моих любовных приключений в замужестве.И… после замужества…»Девять реальных любовных историй – поучительных и одновременно трогательных – девять ступеней становления женщины. От наивной и доверчивой – до духовно зрелой личности. Вместе с нашей героиней мы проходим этот путь.
…или – Исповедь порядочной женщины
Любовные приключения её Прозерпины. Повесть
Марита Мовина-Майорова
Редактор Авторская редакция
Иллюстратор М. Мовина-Майорова
Дизайнер обложки Рисунок для обложки выполнен автором повести – Маритой Мовиной-Майоровой
© Марита Мовина-Майорова, 2023
© М. Мовина-Майорова, иллюстрации, 2023
© Рисунок для обложки выполнен автором повести – Маритой Мовиной-Майоровой, дизайн обложки, 2023
ISBN 978-5-4498-3079-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ВСЕМ МУЖЧИНАМ
Если бы она решилась рассказать обо всех
своих мужчинах без исключения, это
могло бы встревожить читателя
не на шутку.
Она пыталась забыться в мужчинах,
как некоторые пытаются забыться в вине.
И потому, в действительности,
у неё не было ни одного мужчины.
Её первый мужчина, или «МАЛЫШКА»
«Я даже не знаю с чего
начать».
«Начни с чего-нибудь».
Из разговора двух женщин.
Каким он был?
Я помню его только по фотографии.
Маслянистые жгучие глаза. Зализанные тёмные волосы. Лоб с небольшими залысинами. Лицо, скорее, треугольной формы, чем овальное. Нос, скорее, длинный, чем короткий. Рот. Полные, твердо очерченные губы. Сильный чувственный мужчина. И глаза. Да, глаза. Блестящие. Маслянистые. Даже на старой черно-белой фотографии эти глаза мерцают яркой своей маслянистостью и говорят о похоти своего владельца.
Меня и сейчас начинает трясти, как только в памяти возникает его лицо с фотографии. Анатолий.
Я начинаю кутаться в огромный шерстяной платок, подаренный мне моей мамочкой на моё двадцатилетие. Бегу заваривать крепкий чай. Наливаю его в кружку и стараюсь согреть руки, обхватив её горячее «тело» ладонями.
Как будто не понимаю, что трясучка начинается от…
Нет! Я ничего такого не помню. Чего-нибудь такого, непристойного, с его стороны.
Хотя… Не знаю. Было, наверное, что-то. С чего бы я, пятилетняя, так влюбилась во взрослого мужчину тридцати лет, что, как говорили мне мои родители, не хотела садиться кушать, пока Анатолий ни приходил и ни садился рядом со мной за стол. Или ни брал меня на колени
Не знаю… Родители что, не понимали, что здесь что-то не так? Говорят, я просто с ума сходила по нему.
Странно, конечно. У меня самой никаких воспоминаний о нём не осталось.
Иногда я думаю, что родители мои, мамочка и папочка, всё-таки догадались о некоторых вещах. И спровадили Анатолия из нашего города. Потому что, сколько ни просила я мамочку рассказать мне об этом Анатолии, ничего в ответ вразумительного не получила. Кроме того, что был он культмассовиком в нашем городе, что была у него молодая жена, и что задержался он в нашем городе недолго.
Почему? Тут мамочка начинала отводить глаза и разводить руками. Как будто не мой папочка был начальником у Анатолия. И не он спровадил того из нашего города.
А может, у моей мамочки что-то такое было с этим пройдохой Анатолием?
Не знаю, не знаю…
Попытаться вспомнить, что ли, ещё раз?
…Я лежу в кровати. Болею. Дома нет никого.
У меня жар. Горло болит. Разметалась я в постели и в какой-то полудрёме слышу вдруг, шаги за стенкой, на кухне.
Нет сил открыть глаза. Нет сил пошевелиться. Мамочка, наверное. Вот она сейчас войдёт ко мне в комнату, подойдёт к кровати, наклонится ко мне и погладит по лицу рукой. Потрогает лоб. Она думает, что я сплю. Пусть думает.
Я слышу, как… кто-то… входит в мою комнату. Не мамочка. Останавливается в дверях. Стоит. Слышу, как дышит, сдерживая дыхание.
Кто? Нет сил открыть глаза.
Снова шаги. К моей кроватке.
Мне уже страшно. Боюсь открыть глаза. Сердечко начинает стучать громко-громко! Сейчас этот кто-то его услышит!
«Не спишь?» Вкрадчивый шёпот.
Я узнаю его. Теперь я знаю, кто это. Но почему мне всё-таки так страшно? Почему боюсь открыть глаза? Ведь это дядя Толя.
***
«– Девочка моя, ты уже не боишься своего дядю Толика? Вот и умница, моя малышка».
Он снова пришёл, когда никого нет дома. Ведь мне скучно одной целыми днями в постели лежать.
И он ещё принёс мне яблоки. Вкусные.
Я болею. У меня всё ещё ангина. У меня температура.
***
…На этот раз, когда слышу тихий шум открывающейся входной двери, я уже знаю, кто идёт ко мне.
Я уже жду.
Вот он подходит к двери в мою комнату. Дверь открывается почти бесшумно. На пороге возникает дядя Толик.
Сердечко моё бьётся учащённо: я не ошиблась – это он.
Он стоит в дверях и ласково улыбается.
– Хочешь получить то, что было в прошлый раз?
Почему он не подходит?
– Иди ко мне…
Он наклоняется ко мне, подсовывает свои руки мне под спину, берёт под мышки и поднимает на кроватке.
Теперь его лицо вровень с моим.
Ох, уж эти его глаза! В них и ласка! И доброта! Жёсткость. Все вместе. Они ласкают меня, успокаивают… Они заставляют верить.
Я почти забываю, что немного всё-таки боюсь его.
Голос его тихий, нежный. Таинственный. Он гладит меня по голове, чуть отстраняется.
Я смотрю на дядю Толю. Он улыбается. Глядит на меня. Его взгляд снова пугает меня.
Мне плохо. Мне хорошо.
Тело лёгкое-лёгкое.
У меня снова, кажется, жар.
…Я открываю глаза. В комнате никого нет…
Больше дядя Толя не приходил. И я его больше никогда не видела.
Вскоре я выздоровела. И всё ждала своего дядю Толика.
***
А он не приходил. Он не приходил ни к нам домой, ни в столовую, где я обедала вместе с мамочкой и папочкой. Вначале я не хотела даже садиться есть без него. Я устраивала истерики родителям.
Несколько дней я не притрагивалась к еде.
Потом я вдруг поняла, что он больше не придёт.
Потом я смирилась с тем, что он не придёт.
Я начала снова есть. А потом, кажется, и совсем забыла о дяде Толике.
Только мне начали сниться какие-то странные сны, в которых я была не я, а то точка в пространстве, то мизинец от руки, то бегунок внутри какой-то цилиндрической закрытой сферы, то вообще ничего и никого не видела, но знала, что я там есть. И в этих снах, когда я видела себя точкой, мизинцем, бегунком или просто осознавала своё присутствие в этом сне, мне всегда было и страшно, и интересно одновременно. И всегда щекотало и ныло где-то глубоко внутри.
Мне долго снились такие сны.
Не знаю… Может, я вообще всё это выдумала.
Только почему-то, когда я в мыслях своих вижу старую черно-белую фотографию дяди Толи, улыбающегося своей сальной улыбкой и мерцающего масляными глазами, меня начинает бить озноб.
И я испытываю…
– Ну, после такого рассказа, трудно остаться девственницей!
Таисия, моя новая подруга, потрясающе красивая молодая женщина, лукаво улыбаясь, смотрит на меня.
Мы рассмеялись.
– Да. Знаешь, трудно-не трудно…
Я мечтательно вздохнула. Всё-таки был он, этот… Анатолий. Я всегда это знала.
Таисия смотрит на меня.
Мы познакомились на одном из семинаров у Дыбы. Смешно сейчас вспоминать об этом. С какой серьёзностью мы отдавались этим семинарам! Но дело прошлое: эти семинары повлияли на всех, кто в них участвовал. Атмосфера откровенности. И всё у всех крутилось вокруг секса. Все проблемы – всё вокруг секса. Поневоле начинало вериться, что секс – в основе всего.
Были там и занятия, которые могли бы шокировать постороннего. Только посторонних там не было. Все, кто участвовал в семинарах, долго и упорно пытались сами справиться со своими неразрешимыми на их взгляд проблемами. Терять нам всем уже было нечего. Или докопаться до своей истины, или… А всё упиралось в секс. У всех. Потому и раздевания там были. И откровенные разговоры. И обнаружение себя личностью другого пола. И двумя личностями сразу. И… много ещё чего.
Я не относилась так уж серьёзно к этим занятиям. Хотя прошла их все. И сертификат даже получила. Почему бы не попробовать себя ещё и в этом?
К тому времени я уже разрешила большинство своих внутренних проблем. Я поняла уже, что пойду каким-то своим путём дальше. Это было не болтание по жизни, а целенаправленное движение вперёд. Но по спирали.
Я увидела это. И поняла, что это и есть мой путь. По спирали – вверх. А не прямо по прямой. Видимо, слишком много долгов в прошлом накопилось у меня, чтобы позволено было мне идти по прямой: пока крутилась спираль моей жизни, я успевала сбросить с себя часть пыли прошлых лет.
Это был процесс встряски и очищения одновременно.
