скачать книгу бесплатно
Я погрузился в свои думы, они у меня были какие-то многослойные, мне было грустно, меня радовали предстоящие приключения, и еще очень хотелось выпить.
Между тем лысые негромко общались меж собой, какими-то отрывистыми незаконченными фразами и казалось отлично друг друга понимают. В какой-то момент прозвучало чье-то имя и на него отреагировал третий попутчик, оказалось он знает этого человека, слово за слово, и тут все начали знакомиться.
Выяснилось, что в Москву я еду вместе с фсбэшниками: лысый номер 1, тот, что постарше – был генералом, лысый номер 2 – полковником, ну, а третий был майором, как он сказал, в отставке. Имен я, конечно не запомнил, для меня запомнить с первого раза чье-то имя – практически не реально, даже с десятого не всегда удается. Особенность у меня такая, еще я плохо запоминаю лица, путалось где право, где лево, нечетко знаю алфавит и таблицу умножения.
По идее, я должен был напрячься в такой компании, но я почему-то был спокоен и расслаблен. Лысые излучали добродушие и какую-то домашность, ну, а третий, – он как-то постоянно выпадал из моего внимания и проявлялся только когда вставлял какую-нибудь реплику – не иначе он был каким-нибудь неуловимым шпиёном в прошлом, а может, пребывал им и в настоящем.
Я, конечно же, представился мелким бизнесменом – оптимизация налоговых отчислений: формулировка была проверенной – никто никогда не пытался понять, что это за фиговина такая? К тому же после того, как я сказал, что еду поболтаться по Индии на пару месяцев, разговор сразу же переключился на Юго-Восточную Азию в целом. Рассказывали лысые интересно, в основном тот, что помладше, другой же был расслаблен и просто улыбался. Вся ситуация однозначно подразумевала легкое дружеское возлияние, и я в какой-то момент решился и произнес такую речь:
– Товарищи офицеры – сказал я – У меня возникло острое и непреодолимое желание, сгонять в буфет и купить что-нибудь алкогольненькое, ну, например, виски, если вы не возражаете. Как вы на это смотрите?
– Замечательная идея, молодой человек, – сказал лысый номер 2, и вопросительно посмотрел на своего старшего товарища.
– Ну, почему бы и нет. – сказал тот, – в разумных конечно пределах и полез уже было в карман своего пиджака, но я его опередил. – А можно, я угощаю,
– ну пожалуйста…? – На что оба лысых улыбнулись и благосклонно кивнули головами. Третий попутчик предложился меня проводить.
Пока мы шли по вагонам в буфет, мне вдруг вся эта ситуация представлялась похожей на ту, которую я как-то видел в документальном фильме на канале дискавери: африканская саванна, стада разнообразных парнокопытных и львы, лежащие в непосредственной близости и почти не обращающие внимание на потерявших страх животных – потенциальную пищу, и все потому, что львы сыты и всякие там олени это прекрасно знают – вот и спокойно пасутся.
Параллель эта меня позабавила, к тому же я намеревался подогнать львам еще и бухла.
Мой третий попутчик оказался настоящим гурманом, когда мы наконец добрались до буфета, он со знанием дела, давая емкие характеристики, помог мне в итоге выбрать бутылку 0,7 шотландского виски и в радостном предвкушении мы двинулись в обратный путь.
В купе царила идиллия: лысый номер два нарезал маленьким перочинным ножичком разные вкусности, а лысый что постарше протирал полотенцем уже где-то раздобытые стаканы.
– Ну, вот, – сказал я, ставя бутылку на стол, – что Бог послал, – третий попутчик положил рядышком пакет с бутербродами, купленными им.
– Не наш Бог, не православный, – сказал лысый номер один, рассматривая этикетку на бутылке. Потом он открыл ее и разлил по стаканам:
– Что ж, как говорится, за знакомство и что б у вас все было и вам за это ничего не было!
Все выпили и закусили. Благодатная теплота разлилась по моему телу, и на душе стало удивительно хорошо. Потом все слушали, как лысый номер один тихим и спокойным голосом рассказывал про героические дела и былые победы.
Бутылка усыхала, а я становился все более и более осоловевшим, так что в какой-то момент, извинившись, пополз на свою верхнюю полку, где и мирно заснул, под негромкую беседу своих попутчиков.
Проснулся я уже почти у самой Москвы, точнее меня разбудил третий попутчик. Лысые уже собрались и неспешно попивали чаек.
– Как самочувствие, молодой человек. – спросил лысый номер два.
– Ум болит, но в целом нормально. – сказал я слезая с полки.
– Это вы все потому, что закусывать отказывались, но ничего, уже подъезжаем, сейчас на свежий воздух выйдете и все пройдет.
– Надеюсь, – сказал я, медленно приходя в себя.
Через некоторое время поезд подошел к пирону. Лысые встали и приветливо попрощавшись, двинулись к выходу. В купе остались я и третий попутчик.
– Вы куда сейчас, – спросил меня он участливо.
– Ну, первым делом, пивком надо подлечиться; ну, а потом пойду гостиницу какую-нибудь искать. И можно на ты, вчера же вроде как на ты общались? – сказал я ему, немного морщась от пульсирующей в голове боли.
– А, ну, давай я с тобой тоже за компанию кружечку выпью заодно объясню, как добраться до недорогой гостиницы, тут недалеко.
Потом мы около часа сидели в вокзальной кафешке. Пили пиво и разговаривали, в основном о литературе и поэзии.
Он читал мне свои стихи, а мне, с каждым глотком все больше хорошело. В итоге он решил проводить меня до самой гостиницы, где мы и по-братски расстались, довольные друг другом.
Поначалу я думал проспаться в гостинице до вечера, а там, на трезвую голову, как я надеялся, позвонить своей московской подруге и заночевать у нее, вполне резонно рассчитывая душевно потрахаться. Она пьяных не любила, будучи дочерью сильно пьющего отца. Так что надо было быть трезвым, но сон почему-то не шел, я ворочался-ворочался, а потом плюнул и решил позвонить – была, не была.
Мою московскую подругу звали Ольгой, она очень обрадовалась моему звонку, как мне показалось – с девушками никогда не можешь быть в чем-либо уверен, и сказала, что подъедет за мной где-то через час.
Мы познакомились с ней прошлым летом в Крыму, где оба были на интенсивном десятидневном семинаре под названием «Демон в раю». Вел этот семинар реальный демон, португалец по имени Прашантам, человек с впечатляющей харизмой, неиссякаемой энергией и внутренним стержнем. Он был ошевским групп лидером, терапистом и уже несколько десятилетий колесил по всему свету, устраивая свои насыщенные и вставляющие тренинги. Про него рассказывали такую историю: он был сыном военного, изучал в Сорбонне медицину, участвовал в Парижских студенческих волнениях в конце 60-х, потом жил в Японии, где изучал боевые искусства и игру на флейте, и как каждый, наверное, португалец, он стремился побывать в ГОА – бывшей жемчужине колониальной Португалии. И вот, как-то потусив со своей подругой в ГОА, он заехал в Пуну, в Ашрам ОШО, а от ГОА это, наверное, часов 5-6 на автобусе – просто помыться в душе и на свою «беду» встретился с ОШО, который сразу же увидел огромный потенциал этого человека и назначил его групп-лидером, то есть человеком, который проводит различные тренинги – группы. Вот с тех пор он этим и занимался. Внешности он был довольно неказистой – черненький, носатый и небольшого росточка, но женщины поголовно в него влюблялись и лишь те, с которыми он имел сексуальные отношения, считали его козлом, не все конечно, но многие – ну, это потому, что он не верил в постоянство, жил настоящим и, как легко сходился, так же легко и расходился.
Я, на тот момент, только-только расстался с Любой, она увлеклась одним перцем из Москвы, психологом, лет на двадцать ее старше, человеком ушлым и важным. Я, естественно был в горе, все было черно-белым и неинтересным и собственно, ломанулся к Прашантаму в Крым в сильной надежде замутить там, на группе с какой-нибудь девушкой.
Это, кстати, исконно женская технология – ничего так не лечит раны предыдущего романа, как новое увлечение, вот и я решил не пребывать лоховатым страдальцем, а срочно кем-нибудь увлечься. И где, как не на группе Прашантама это могло случиться. Там это запросто. Его харизма, мощные методы, и башню срывало напрочь, люди становились открытыми и легкими. «Трахайтесь, больше трахайтесь» раздавался зычный, наполненный энергией голос Прашантама и по ночам лагерь оглашали любовные стоны и крики. С раннего же утра и до позднего вечера шла интенсивная духовная работа.
Народу было много, человек сто, как минимум, и я по началу обхаживал одну девушку, с которой уже пересекался раньше, мы даже переписывались, но в итоге она повелась на другого, мне это вообще было как серпом по яйцам – прям облом на обломе, я уже начал совсем отчаиваться. Но тут, в один из дней, ко мне сзади подошла какая-то девушка и просто меня обняла, я обернулся, и мы поцеловались – вот так все просто «само собой» случилось. Продолжалась эта история всего пару месяцев, каждую субботу в обед, после работы, я летел к ней на самолете в Москву, а в воскресенье после обеда, улетал обратно в Питер и до вечера еще успевал поработать и в общем не так уж это было и напряжно, скорее даже очень романтично. Так бы еще долго могло продолжаться, но тут объявилась Люба, которую я уже, если честно, стал забывать. Сопротивляться я был не в силах, и мы опять стали жить вместе.
Ольга подъехала на своей красиво вишнёвой машине, где-то через час, как и обещала. Я к тому времени уже успел оббегать ближайшие продуктовые магазины в поисках кардамона – испытанного средства против запаха алкоголя, заодно еще купил маленькую бутылочку рома, так, на всякий случай.
Вообще, Ольга была девушкой весьма целеустремленной, при всей своей молодости, она уже была зав. кафедрой в институте и кандидатом экономических наук, что не мешало ей слыть среди своих студентов либералкой, а с некоторыми и дружить, но это в основном, относилось к девушкам. Время от времени некоторые студентки даже жили у нее дома, и она очень нежно к ним относилась, что вызвало у меня смутное предположение в ее бисексуальности. Впрочем, это неважно.
Чуть только припарковавшись, Ольга со свойственной ей целеустремленностью ринулась из машины и добежав до меня несколько метров, повисла на моей шее. Признаться, я был впечатлен, хотя это слегка отдавало театральностью. Некоторый из моих знакомых, которые знали и ее, отзывались об Ольге, как о человеке довольно жестком, но с этой стороны я ее не знал. Со мной она была само мягкодушие и сердечность, правда любившее и умевшее виртуозно употреблять матерные слова и курившее как паровоз.
Мне ее отношение ко мне казалось слегка утрированным, наигранным что ли и даже, в общем-то, смущало. Казалось, что она имеет дело не со мной, ас моим образом, а я настоящий должен напрягаться, чтобы не сорвать чужую игру.
– Привет! Какой ты молодец Вова, что приехал! Надолго?
– Привет Оля, нет ненадолго, ты же знаешь мои дела, завтра вот поездом в Бишкек поеду, там сделаю визу, и в Индию. – Ольга знала, что я занимаюсь обналичкой и ее это, как ни странно ( дочь мента), вообще не беспокоило. Да и в конце концов, чем мы таким страшным занимались? Все наши клиенты были вполне добропорядочные стабильные фирмы. Ни с криминалитетом или там с вороватыми чиновниками мы дел не имели. Кто же виноват, что люди свои же деньги не могли в банках получить наличными. Нет, какие-то, до определенной суммы, они конечно получить могли, а выше – под большой процент, наш процент был значительно ниже, и мы делали это оперативно. К примеру стройка, там же все на нале держится, а вот пойди ты это банку объясни – у них там строгие инструкции. Так что мы, по сути, делали благое дело, не давали загнуться нарождающемуся Российскому бизнесу! Но все равно это было не законно.
Я кинул сумку в её багажник, и мы уселись в машину. Несколько секунд смотрели друг на друга, а потом стали обниматься и целоваться. Хорошее начало!
– Ну, что, поехали. – сказала она.
– Поехали, как кстати тебе водится по Москве. – она всего как несколько месяцев назад получила права и поначалу в письмах жаловалась мне на то, как ей трудно с этим живется. Вообще она очень любила жаловаться, а мне по плану, нужно было интенсивно ее жалеть. Вот и тут, через какое-то время она мне начала жаловаться в целом, и в частности на девушку, которая у нее в данное время жила.
– И представляешь, у нее там мальчик какой-то появился с недавних пор, приходит теперь иногда за полночь домой и слово ей не скажи. – говорила она мне с возмущением, ловко при этом перестраиваясь по ходу движения.
Мне бы побольше молчать да кивать, как я обычно делаю, ведь впереди маячил долгожданный трахенбахен, но видимо не до конца еще выветрившийся алкоголь и нарастающее раздражение…
Короче черт меня дернул вступить в полемику:
– Слушай, ну, ты же не мамка ее, и потом здоровая молодая девка, ей ведь тоже трахаться хочется. – лучше бы я ей этого не говорил, отчего-то мои слова привели ее в бешенство, она даже чуть не боднула какого-то дядьку на мерседесе, на него и слила первую волну негатива.
– Баран жопоголовый, уебывай на другую полосу, если ездить не умеешь!
Я почувствовал, что-либо секса сегодня вообще не будет, либо он будет феерическим. Вторая волна не застала себя долго ждать:
– Вовик, ты что, бухой что ли?
– Ну, так слегка, чего ты так разошлась, подумаешь, девушка живет своей жизнью, нормальная тема – сказал я примирительно.
– Нормальная тема? Она со мной живет, и потом, Вовик, я же тебе много раз говорила, мне не нравится, когда ты пьяный.
– Да не пьяный я – сказал я возмущенно, – просто мы уже полчаса обсуждаем какую-то девушку, которая у тебя живет, тебе не кажется это странным?
– Мне кажется странным, Вовик, что ты как-то наплевательски относишься ко мне и к моим желаниям. Захотел, бросил, захотел, появился, как ни в чем не бывало, да еще и пьяный к тому же.
Тут уже я почувствовал, как во мне возникает волна ярости. Я вдруг подумал, что, наверное, таков и был план: завести меня черти знает куда к себе домой, а там, пользуясь моментом целенаправленно и планомерно от иметь мне мозг, и никакого традиционного секса. Тут я наконец и увидел ее другую ипостась, про которую мне говорили некоторые знакомые. Включилась немилосердная сука, и не было мне пощады. Это была, наверное, месть за то, что я, типа, променял ее год назад на другую. Может поначалу она этого и не хотела, но теперь уже было поздно – «забрало с лязгом упало». Красиво уже не будет.
– Ну так, тормози здесь где-нибудь – сказал я внешне спокойно, хотя внутри меня все кипело.
– Зачем, что ты задумал? – спросила она встревоженно.
– Надо, остановись
Она прижалась к обочине, и я со словами «открой багажник», вышел из машины. Потом я вытащил свою сумку из багажника, открыл ее и достал бутылку рома. Она с тревогой, и вся сразу какая-то присмиревшая, смотрела на мои движения. Я демонстративно отхлебнул из бутылки, сморщился и на миг замер – ром был злющ! Ольга молча смотрела на меня и ждала, что я скажу.
Ярость моя сдулась так же внезапно, как и появилась, но обратку давать уже было поздно:
– Вот теперь я действительно пьяный и буду еще пьяней, поэтому лучше нам тут расстаться. Встреча в этот раз не получилась, может когда-нибудь в другой раз. К тому же мне кажется, что девочки тебе все же больше нравятся, чем мальчики – так чего же себя мучить? Ладно, всего тебе хорошего. До свидания, – я махнул ей рукой и взвалил на плечо свою сумку, она стояла молча, опустив голову.
Когда я перешел на другую сторону дороги, ее машина все еще стояла. Затем я тормознул какого-то джигита на удалой шахе и только тогда она уехала.
В гостинице я не выписывался, так что номер за мной оставался до утра.
Первоначально я предполагал уехать из Москвы на поезде до Бишкека, следуя инструкции шефа, но теперь уже мне показалось нереальным несколько суток колбасится в поезде и поэтому я решил на следующий день лететь туда самолетом. Пока я из номера звонил в справочную аэропорта, на глаза мне попался листок с рекламкой “веселого досуга”. Это было то, что нужно. Я сходил в душ, накатил рому и заказал в номер путанку. Через пятнадцать минут в дверь постучали, но то что я увидел, когда открыл, меня немного озадачило: передо мной стояли двое бандосообразных и меж ними было нечто, отдаленно напоминающее женщину – какой-то страх божий с сиськами. Трезво заценив расклад, я не стал возмущаться, ибо судя по всему, это было чревато, поэтому я просто сказал, что, мол, передумал. Братки уже было набычились, но я вытащил из кармана две тысячные купюры и инцидент был улажен.
Я бы нисколько не удивился, если б узнал, что это такое тут специальное разводилово. В общем, совершенно разочаровавшись во всем внешнем, я был вынужден прибегнуть к самоудовлетворению, после чего благополучно заснул долгим и глубоким сном.
Глава 4
Говорят, люди с годами взрослеют, но это точно не про меня – я, походу, просто старею, да к тому же еще и глупею. В юности помнится, я был намного умнее: любил порассуждать на глубокие темы, в голове были какие-то интересные мысли, спорил, блистал эрудицией, в общем считал себя человеком глубоким, с богатым внутренним миром, разбирающимся в себе и в людях. Куда все подевалось? В детстве, помнится, мамка частенько говаривала: «Все дети, как дети, а ты… в кого только такой уродился?».
Вот и этим утром, мысль о том, что все люди, как люди, а я какой-то цирковой уродец, начала насиловать мой мозг, когда еще последний сон толком не закончился. С этой мыслью я окончательно и пробудился. На душе было мрачно, воспоминания о вчерашнем инциденте с Ольгой, резали меня по живому и выковыривали из памяти прочий негатив, казалось бы, надежно заколоченный в глубины подсознания. Это была классическая похмельная депрессуха – знаем, плавали! Чисто физически – все вроде было не плохо: не тошнило, кости не ломило, даже голова не болела – но душу надо было срочно спасать!
Пока собирался и шел до ближайшего пункта налива, я включил себе в голове спасительные куплеты «Неси меня олень, в свою страну оленью» и еще «Оранжевое небо, оранжевая мама, оранжевое я» и все в таком духе, которые неплохо забивали частоты негатива.
Грех уныния был успешно преодолен в гостиничном ресторане, уже на второй рюмке. И сразу все стало по-другому: я сидел расслабленный на удобном стуле, а утренние переживания казались далекой и нелепой чушью. Впереди меня ждали увлекательные приключения, и я был к ним практически готов.
С билетом на самолет проблем не возникло, проблемы возникали с таможней – дело в том, что у меня оказалось дорожных чеков на большую сумму, чем это было разрешено законом. Но и эта ситуация была с легкостью разрешена, я просто дал денег таможеннику и, как говорится, «таможня дала добро». Уже, когда я летел в самолете, мне позвонила Ольга, тон ее был извиняющийся, и она попыталась было что-то объяснить, но я вежливо ее прервал, сказав, что мол «проехали» и что я в данный момент лечу в самолете, уже на полпути к Бишкеку. Желание не предавать большего значения случившемуся меж нами, по-моему, было взаимным, на том и порешили – довольно мирно друг с другом попрощавшись.
В Бишкеке меня ждал первый серьезный облом: оказалось, что авиакомпания, которая делала рейсы в Дели – обанкротилась, причем еще полгода назад. Знатно я лоханулся, даже мне самому было удивительно, как это я удосужился не выяснить все эти моменты еще в Питере! А я ведь еще на поезде собирался до Бишкека ехать, тогда бы уж было совсем грустно от сознания своей тупости.
Выход нашелся, когда я стоял растерянный с бутылкой пива, у выхода из аэропорта. Ко мне подошел разбитной киргиз, крутящий на пальце связку ключей – типичный представитель отряда таксистых, и спросил, куда, мол, мне надо. И тут я не раздумывая сказал. – В Дели.
– В Дели, – переспросил он, – это в Индию что ли?
– Ну, да.
– Ээ, братишка, в Индию уже давно отсюда не летают, обанкротились они.
– Да, я в курсе теперь, – сказал я грустно. Вот только узнал.
– Чё же ты, все уже давно знают, ну, ты это, из Алма-Аты лети, оттуда стопудово летают.
– Че, реально, – спросил я с надеждой, – а до туда как добраться?
– Да по-разному можно, на такси можно, тут недалеко, несколько часов и там. – сказал мужик уверенно.
Это известие меня взбодрило, я конечно, сбегал еще в справочную, чтобы наверняка уточнить. А потом этот же таксист отвез меня в ближайшую недорогую гостиницу и объяснил подробно, где пасутся такси на Алма-Ату.
Бишкек меня не впечатлил, город показался мне пыльным и унылым, точно таким же было и мое состояние. С утра я сходил на стоянку такси, немного поторговался и в итоге договорился с одним из таксистов вечером стартонуть, чтобы к утру доехать до Алма-Аты. Потом я бродил по городу, пил пиво и сидел во всяких кафешках, поедая лагманы и пловы. Если честно, мне уже как-то и не верилось, что я когда-нибудь попаду в Ашрам, и главное уже и не так сильно-то этого и хотелось. Почему-то вообще ничего не хотелось, меня опять нахлобучило депрессняком и алкоголь уже с этим не справлялся. Надо было однозначно завязывать, но я то знал, что ждет меня после этого первые два -три дня и боялся этого ужасно, оттягивая неизбежное. Я решил так: вот доберусь до Алма-Аты, а там все равно ждать несколько дней, пока визу сделают – найду какую-нибудь больничку, и в ней, с капельницами и сониками, оно всяко не так жестко будет спрыгнуть.
Я ощущал себя человеком, который передвигается по болоту, и что б не засосало, прыгает с кочки на кочку, которые тут же медленно уходят в воду под его ногами. Причем подобное чувство я уже годами испытывал, просто сейчас оно ощущалось особенно остро. Мне срочно нужен был какой-нибудь надежный островок, хотя бы на несколько дней.
Водитель мне попался молчаливый, и это было очень хорошо, мне ужас как не хотелось поддерживать светскую беседу, чего-то из себя выдавливая. Вначале конечно, мы для проформы чего-то пообсуждали, а потом я сидел в полудреме, слушал музыкальную волну и прихлебывал время от времени из купленной перед отъездом бутылочки коньяка.
Несколько раз мы останавливали в каких-то мрачных местах, и я немного напрягался, в голове всплывали различные мрачные истории, и я думал, что мало ли, вдруг человеку взбредет в голову недоброе, завезет куда-нибудь – и с концами, а меня ведь никто и не хватится, к тому же я ему и про Индию сказал, значит с деньгами. Короче, всякая алкогольная шугань лезла мне в голову. Но в итоге все закончилось хорошо, утром въехали в город, таксист подвез меня до гостиницы, и мы сердечно распрощались.
Немного поспав, я первым делом начал листать телефонную книгу, в поисках какого-нибудь медицинского заведения, где мне могли бы помочь отцепиться от синьки. Пока я листал справочник, в номер, наверное, раза четыре позвонили, предлагая «скрасить досуг», «помочь расслабиться», «отдохнуть» и все в таком же духе. Я не велся, в мои планы «расслабляться» не входило – хватит уже, нараслаблялся, теперь нужно было срочно восстанавливать свое пошатнувшееся здоровье. Я отметил несколько телефонов и начал обзвон. Мне понравилось, как ответили в одном месте – я вкратце обрисовал проблему и мне вполне квалифицированно рассказали, чего они могут, за сколько и в какой срок, – это была большая областная больница, и у них там было платное отделение со стационаром, я подумал, что трех дней всяких капельниц вполне хватит для восстановления. Заезжать можно было уже сегодня вечером, но перед я этим должен был решить вопрос с визой и билетом, надо было найти какую-нибудь турфирму, чтобы самому этим всем не заморачиваться. Ну, а так, как вопрос с моим вылечиванием был уже практически гарантированно решил, мне показалось логичным поддать немного для, уверенности, чего-нибудь алкогольного.
Ох уж эта уверенность! Я не уверен, что правильно понимаю этот вопрос, но иногда я думаю – «Как можно вообще быть в чем-либо уверенным?». Со мной даже случались резкие обострения этого состояния – это когда прям с утра первой мыслью «Вставать или не вставать?», и внутренняя борьба. Ну, ладно, встал – и сразу же «с левой ночи или с правой?» – и опять внутренняя борьба. И понеслось! Короче, в течение всего дня вот это вредное, «Быть или не быть» – по любому вопросу. Это же сколько энергии в этой внутренней борьбе сгорает! А для окружающих вообще, как конченный придурок выглядел. Тебя, например, спрашивают «Ты это будешь?» или «тебе это нравится?» и все в таком духе, а ты такой «не знаю», «не знаю» и все больше и больше напрягаешься, и начинаешь кипеть. И потом уже просто кричишь – «не знаю», «не знаю», «не знаю» и уже вконец доведенный, всей своей требухой ОРЕШЬ – «отъебитесь от меня»!
Ну, конечно, что б прям вот так, это все же единичные случаи – но бывало, и тогда уж либо головой об стену, либо алкоголя выпить, синька, она тем и привлекает, что уверенность придает. А вообще, с этой проблемой, наверное, лучше всего ханка, ну, то есть опиум, справляется: там просто настолько все кайфовым становится, что проблема выбора сама собой отпадает – тебе любой расклад “в жилу”.
Ну и конечно, Випассана, там порой, ещё круче бывает, но я даже не буду заморачиваться что бы объяснить, так, слегка лишь намекну: один мой незамысловатый товарищ говорил про ханку «это в сто раз лучше, чем ****ься», так вот Випассана, если конечно практиковать по-взрослому, вставляет примерно в таком же духе, как и тяга по ханке – очень похожие состояния.
Но чего это я? Я же ведь, типа, падший ангел – променял только-только начавшие формироваться тонкие ништяки на социальные погремушки, – вот и здравствуй, нарождающийся алкоголизм – прилипло, как собачья какашка к подошве и не знаю, что с этим делать.
С такими вот мыслями я и брел не торопясь, попивая пиво, пока не заметил вывеску какого-то туристического агентства. Выглядело вроде нормально, и я решился зайти. Внутри все было довольно аскетично, но в общем-то внушало доверие, к тому же работал кондиционер, после уличной жары было очень приятно плюхнуться в мягкое кресло и насладиться прохладой.
Ждать пришлось не долго, уже через несколько минут меня пригласил один из сотрудников, и я с легким сожалением оторвался от кресла.
Дело оказалось простым: да, они делают индийские визы, но это займет десять дней – такие в посольстве сроки.
– А что касается билета, – сказал сотрудник, то тут тоже нет проблем, сейчас посмотрим расписание… да, если загранпаспорт с собой, мы сегодня же подадим документы, и через десять дней, к обеду, все будет готово, а вылет на следующий день, утром. Устраивает?
Я не имел понятия, что я буду делать все это время, но деваться было некуда. – Да, вполне.
Приятным моментом оказалась цена вопроса, я честно говоря, рассчитывал на большую сумму, но немного тревожило, что приходится полагаться на их порядочность. Видимо уловив что-то на моем лице, сотрудник напечатал мне расписку на фирменном бланке с печатью, это немного меня успокоило.
Отдав деньги и паспорт, я попрощался и вышел на улицу. Контраст с освежающей прохладой турагентства был настолько удручающим, что я быстренько заскочил в уличное кафе, где работали вентиляторы.
В принципе, уже можно было идти сдаваться врачам, а можно было найти какой-нибудь интернет-салон и написать пару строк Любе, она ведь, наверное, волновалась за меня. Я некоторое время обдумывал это, а потом все же решил, что лучше будет написать ей уже после протрезвления, письмо тогда может быть будет и суше, но зато адекватнее.
В противоположном углу гуляла какая-то компания казахов, они уже были изрядно поддатые и я понял, что если не уйти, то кто-нибудь из них обязательно начнет докапываться. А выходить опять на жару я еще не был готов, да к тому же, хотите, верьте, хотите, нет, я умею входить в такое состояние, что если мне не хочется, ко мне никто и не подойдет. Это у меня за наркоманские годы такая защита выработалась, жизнь заставляла быть большим искусником в шифровании.
