скачать книгу бесплатно
– Давайте посылку! Нужно срочно заменить лампы! – монтёр уже тянул ко мне жилки.
Я вынул из контейнера коробку, которую монтёр сразу выхватил у меня, тут же с досадой оторвал кристалл получения, сжал и, не дожидаясь его покраснения, пульнул им в меня. Я еле поймал его в великолепном прыжке. Но некому было оценить мою ловкость. Монтёр подтащил коробку к аппарату, раскрыл её, пульнул в меня ещё и кристаллом инструкции (и его я поймал в воздухе), вынул длинную ленту, начал выковыривать пинцетом миниатюрные шарики ламп, наполненные люминесцентными бактериями, и вставлять их в пазы. Солярист ждала, склонилась надо пультом управления, в напряжении и готовности держала над прибором жилки.
– Так, теперь настройка!
Они начали программировать аппарат, добиваясь точной и синхронной работы ламп. Спецы ещё колдовали над пультом, как после приятного колокольчикового «блям-блям» дверь распахнулась и в кабинет шагнула худющая, как усохший апорокактус[12 - Disocactus flagelliformis.], дамочка. Явно её будут откармливать.
Клиентка удивлённо остановилась на пороге, не понимая, куда попала: она уткнулась в меня, стоящего у двери с открытым ртом и контейнером у корней. Вокруг меня разбросаны упаковочные листья. Сбоку стояла коробка с лампами. Дамочку явно никто не ждал: солярист её встретила спиной, уткнувшись в аппарат.
– Как! – пришла в себя дамочка. – Мне назначено…
– Присядьте, вы пришли чуть раньше указанного времени, – повернулась к ней солярист. – Мы настраиваем прибор для вашего организма. Это тонкие настройки, они индивидуальны, учитывая ваш диагноз. – При этом солярист ухитрилась испепелить взглядом меня. Хорошо, что в клиентку, стоящую рядом, этот взгляд не попал. Иначе это было бы фатально для неё.
Но сотрудники Солярия уже действительно завершили работу. Монтёр быстро собирал упаковку в особый мешок. Посылку с лампами подхватил и сунул под мышку. А потом тараном двинулся прямо на меня, выталкивая из кабинета. Я еле успел подхватить контейнер. За дверью он снял с меня кепку, постучал меня по голове, надел кепку и сказал:
– Если клиент поднимет шум, вашей фирме несдобровать.
– Ничего ведь не случилось!
– Как это не случилось? Аппарат не был готов к сроку, клиент ждал, клиента встретила полнейшая антисанитария, в кабинете торчали посторонние с элекатом в кармане…
– Но я там был по служебной надобности!
– Клиента это не волнует. А теперь соляристу придётся при клиенте обрабатывать контактные поверхности вместо того, чтоб сразу усадить его в аппарат и заняться диагностикой и питанием. И вообще, вам что, больше делать нечего? Больше нет никаких дел? Чего это вы торчите посреди коридора? В лифт!
Он с коробкой вышел на промежуточном этаже. Наверное, ему ещё чинить оборудование у другого соляриста. А я с досады ткнул кнопку да не в ту, и лифт, проехав нулевой, спустился на какой-то подземный этаж. Даже не знаю, какой по счёту.
Я вышел и, конечно, сразу не сообразил, что попал не туда. Размышлял о своей незадачливой судьбе. Куда-то свернул и оказался перед удивительной дверью. Она была ярко-красного цвета. Явно туда заходить запрещено. Но она была открыта! Пропустить такое я не мог. Вошёл туда, сделал несколько шагов и вдруг сообразил, скорее, почувствовал по особенной сухости воздуха, что попал в морг.
На стеллажах в прозрачных коробах лежали усыхающие мумии. Тела их поросли белыми волосками. Некоторые ещё сохранили зеленоватый оттенок, другие были коричневыми, третьи осевшими, покрытыми каким-то серым налётом. Я угадал в этом налёте… Не может быть!
Впереди среди стеллажей горел тусклый синий свет, и там трудилась похоронная команда чёрных муравьёв. Они вскрывали выбранные коробки, что-то вынимали оттуда и складывали в контейнеры, а потом ссыпали оставшееся содержимое в мешки. На ум не могло прийти ничего лучшего, чем философское: «Все мы листья одного Дерева, все зелены и бьёмся на ветру, пока не пожелтеем, не упадём на землю и не станем перегноем…»
Нет, мне пока засыхать не хотелось. Хорошо, что я стоял в тени и меня не заметили. Я попятился и выскочил вон из склепа. Так кончают жизнь жители Дерева? В РоКусте всё было проще: трупы собирались в особых ритуальных пещерах далеко за лесом. Я наткнулся на них случайно во время церемонии погребения… Но то, что муравьи на трупах выращивают священные грибы…[13 - Оченьпохоженагрибы-базидиомицеты, Leucoagaricus gongylophorus (прим. автора).]
Такие места не для посторонних и находятся под наблюдением. Скоро мешки будут выносить, поэтому надо отсюда сматываться быстрее. Я подумал, что мои злоключения продолжались.
На улице я постоял у красивого с решётчатым фасадом здания Солярия, но любоваться им не хотелось. Вспомнились слова монтёра: «Больше нет никаких дел?»
4. Дерево. Никаких дел
Я уселся на лавочку возле Солярия. Элекат заряжался. Пустой контейнер проблесковой лампочкой требовал работы. За зданием Солярия муравьи выращивали ещё какое-то сооружение. Я посмотрел в навигатор. Новых доставок нет. Да и будут ли? Только контейнер тревожно моргал. Что он так «разволновался»? Пусть поморгает…
Меня сегодня – в первый же день работы в Дереве – преследовали неприятные приключения. Что будет завтра? Никак не мог поверить, что все эти опоздания – просто странное совпадение. Но что за этим всем стояло? И тут очень захотелось оказаться в лесу у своего куста.
Я встал и поехал по маршруту обратно, в сторону Музея.
Попытаюсь разобраться. Сначала навигатор меня завёл не туда и заставил плутать по лабиринту. Неужели сразу не было ясно, где находится нужный мне вход? Потом навигатор потащил меня в Музей. Кость не протухла бы, если бы я её привёз через полчаса. А место, где я был нужнее всего, стояло в очереди третьим! Если бы я поехал со склада сразу в Солярий, то успел бы везде! Нет! К первому клиенту я приехал бы очень поздно! А я вёз ему запись инсталляции, и демонстрация разрушения не состоялась бы вовремя! Хоть сам маршрут был круговым, очерёдность всё-таки должна быть иной. Но кто я такой, чтоб планировать маршруты доставщика?
Стоп. Всё хорошо. Надо успокоиться и не искать виновных. Поздно.
Тут же главный оператор заверещал в ухо, что в задержках виноват я; что если бы кое-кто не плутал в лабиринтах, то успел бы всюду; что на меня поступила жалоба; что понаехали тут; что Дерево меня сбросит; что он передаёт моё дело следователям; что я уволен; что должен сдать контейнер и всё по описи; что могу теперь без спешки идти куда угодно, хоть туда, хоть туда…
И меня взяла злость на себя. И даже не потому, что ошибся в расчётах. И не потому, что уволили. Просто стало обидно. Зачем меня сорвали с РоКуста и привезли сюда? С другой стороны, если бы кто-то не пожаловался, то я получил бы по голове и работал бы себе дальше. Так кто на меня донёс? Мастер из Солярия? Палеонтолог из Музея? Дамочка в оранжевом со SplK? Наверное, всё-таки дамочка.
Мысль о несправедливости постепенно меня заполнила без остатка. Нужно поехать, всё объяснить и просить отозвать жалобу. Ведь моя задержка не привела к необратимым последствиям! Неужели жалобщик настолько чёрствый и не войдёт в моё положение?
А если просить вернуть меня в РоКуст? Сдаться?
Я огляделся: за раздумьями чуть было не проехал Музей. Вернуться в Солярий? Ведь там был самый серьёзный напряг со временем? Успею туда. Но перед носом – Музей. Неумно уезжать отсюда, если один из моих вероятных жалобщиков рядом.
И тут как специально набежали тучи, пошёл крупный дождь. Даже молния сверкнула.
Спасаясь от воды, я бегом поднялся по парадной лестнице Музея.
Теперь меня не ждали, поэтому пришлось взять билет, оставить контейнер с поясной сумкой в камере хранения и пойти совсем не к кабинету начальника отдела палеонтологии, а совсем в другую сторону. Путь был прост: указатели кричали о новой экспозиции. Ещё бы! Восстановлен полный скелет хомо инконвениенса! Ему отведён особый зал! Быстро же они кость обработали! Я вошёл. Тут и стоял во всей красе скелет этого чудища.
Народу было прилично. Все хотели воочию налюбоваться уродством предка. Я пригляделся: берцовую кость, которую я привёз в Музей, пристроили в нужное место. Она немного отличалась оттенком. Пояснительная надпись крутилась вокруг экспоната по спирали. Предка нашли у подножия ледника (карта, наезд, кости среди льда и журчащей воды). Последней вытаяла вот эта (указатель показал на ту самую берцовую кость) недостающая часть (любопытно, как лежал труп, если одна из костей корня замёрзла отдельно от остальных костей того же корня). Этот экспонат – наиболее полный скелет гигантского существа…
Я, конечно, полюбовался скелетом чудища и его восстановленному внешнему виду, демонстрируемому рядом, но бегло. Может, в другой раз рассмотрю его получше. Меня больше интересовала дверь, которая вела к кабинету начальника. Я сориентировался и почти сразу заметил нужный выход. Странно было бы его не заметить: он был запретно-красным. Перед ним плавала надпись «Только для персонала». Как ни банально, но посетителям туда вход был запрещён. А я сейчас был именно таковым. Но я вспомнил странные слова зелёнобородого начальника и решил всё-таки проникнуть в служебное помещение. Я бочком прокрался к двери. Был уверен, что она заперта. Но вопреки этой своей убеждённости чуть-чуть её толкнул. И – о чудо! – она приоткрылась! Ну, прям день открытых дверей! Сначала в Солярии, теперь здесь.
Я проскользнул в щель и оказался в знакомом мне коридоре, подошёл к кабинету начальника отдела палеонтологии. Ткнулся туда. Но теперь фокус не удался. Хотя… Перед дверью вдруг выжелтилась надпись: «Начальник у выхода 3» и стрелка вверх. Чудно!
Это означает, что выход где-то наверху и что начальник, которого я ищу, там. На крыше что ли? Осталось увидеть лифт или лестницу. Я огляделся и уже не удивился тому, что чуть дальше по коридору мелькнула стрелка «К выходу № 3». Именно туда меня и заманивали.
А там – не лифт, а всё-таки лестница. Интересно, почему начальника мне придётся искать там, у запасного выхода, на самой верхотуре?
Естественно, дверь на крышу передо мной распахнулась. Меня вели по заранее установленному неведомому мне маршруту. Что бы это значило? Я вышел из тамбура и увидел площадку для воздушных судов. На ней в луже стоял элелёт, уже бесшумно крутящий винтами, и оттуда кто-то мне махал жилкой.
– Быстрее! – пробормотал фон. Удивительно, но это мне?
Я особо не раздумывал, поспешил прямо под дождём по пандусу, спускающемуся на площадку. Даже поскользнулся от усердия, хорошо, что не сломал корни. За открытой дверцей элелёта торчала знакомая зелёная борода. Я влез в машину, дверца сразу же встала на место, и элелёт рванул с крыши.
– Это у вас генетически заложено – всегда опаздывать? – тут же спросил палеонтолог и передал мне цилиндр с водой с микроэлементами.
5. Между Деревом и Кау-горами. Кто испортил мою «карьеру»?
Элелёт сразу полетел на запад. Тучи тянулись к югу. Позади осталось Дерево, за которым в дымке, далеко-далеко, до самого горизонта, блестело море. А за горизонтом, за этой солёной водой, ничего не было видно, даже края света. Дерево стояло на южном берегу реки, впадающей несколькими рукавами в море.
А раскопки, как я полагал, проводились в Кау-горах. Они тоже продолжались бесконечно, и за них никто не пытался проникнуть. Утверждалось, что там всё заражено радиацией.
В горах изучали давно уничтоженное войной поселение. Уже много домов раскопали, нашли артефакты, стали понимать, как жили древние. Но останков там не находили. Даже некрополь ещё не нашли. Мне было очень интересно читать об этой экспедиции в РоКусте. А тут ещё где-то неподалёку в горах и было то самое ущелье с ледником, в котором нашли кости того самого древнего человека. И сейчас каждый лист мог полюбоваться скелетом чудища в Музее.
Элелёт бесшумно стремительно летел. Послеполуденное солнце приятно нагревало. Я молчал. Палеонтолог тоже. Мы разглядывали проплывающие внизу пустоши и поля. До гор, где начнутся леса, лететь где-то часа два. Минут через десять мне игра в молчанку надоела. В конце концов, разъяснения нужны мне, а не ему.
– Кампестре Эл, – представился я и посмотрел в глаза зелёнобородому.
– Я знаю. А меня зовут Гиналла Ар. Так что мы с вами тёзки[14 - Acer campestre и Acer ginnala – видыклёна (прим. автора).], – он даже не посмотрел в мою сторону.
– И откуда вы знаете обо мне?
– Я по своим каналам получаю отчёты миграционных служб о прибытии в Дерево новых жителей. Когда вас включили в список подходящих мне кандидатур, я сразу подсуетился. Мне было любопытно, почему такого специалиста-охотника, который интересуется архитектурой, – он хмыкнул, – вынули из куста и прислали в Дерево. При этом этот специалист прекрасно подходил и для Музея. В этом я убедился, когда вы принесли посылку.
– Так это Музей нажаловался на мою нерасторопность?
– Конечно. Но в этом не было особой необходимости. Ваше опоздание было подстроено. При этом у вас должно было создаться мнение о собственной профнепригодности.
– Ага. Профнепригодность курьера. Здорово!
– Смешно? Не удивляйтесь. И доставщик должен обладать определёнными квалификационными преимуществами перед остальными. Например, он должен быть физически сильным и выносливым, хорошо ориентироваться в Дереве, не отвлекаться на проблемы клиентов и на свои собственные, не расслабляться…
И тут я вспомнил, как плутал во дворе дома, как любовался красоткой в оранжевом, как с интересом разглядывал инсталляцию с обрушением, как меня занесло в морг… Ну и зачем-то стал болтать в Музее с палеонтологом. Он был прав. Я легко поддался на его провокацию, заинтересовался проблемами заказчика… И это говорило о многом… Хотя, чего можно ожидать от меня, находящегося на испытательном сроке? И с которым даже инструкции провели абы как.
Элелёт поменял курс и теперь летел на северо-северо-запад, вдоль реки. Она текла откуда-то с гор. По берегам – пустоши, иногда кустарник, камышовые заросли. Тут листья не жили.
– Итак, Кампестре Эл, я вас сорвал и пересаживаю на другую ветку Дерева. Предлагаю работать в своём отделе. Надеюсь, приживётесь.
– Если честно, то я пытался изучать историческую биологию… Но мне пришлось это занятие бросить.
– Я знаю. Почти семейные обстоятельства. Вам не разрешили жениться. Как говорится, не каждому листу суждено стать цветком. Плюс ко всему удивительно неподобающее поведение… Вы стали настаивать на женитьбе? И Розовый Куст[15 - Rosa pendulina] вас сбросил. И лист принесло к Дереву.
– Так и это было подстроено? – и я понял, отчего перетерпел столько неприятностей в своём доме. Подлость, конечно.
– Не корите судьбу. Кроме неприятностей вам многое было дадено!
– Намекаете, что мне не запрещали заниматься наукой?
– Вам позволяли брать книги в библиотеках Дерева. Но не льстите себе. В науках вы ноль, да и те знания, которые вы желали получить, не нужны для новых обязанностей.
– Но я пока и не соглашался! И вообще, я забыл контейнер в Музее.
Он с усмешкой взглянул на меня.
– Понятно. Служба доставки без этого контейнера жить не может. Да и я вас оторвал от любимой творческой работы… Но ведь вы уже поняли, что для этой кипучей деятельности вы не годитесь. Я об этом позаботился. Следователи пока не дали ход вашему делу, но всё зависит от меня. Так что делать? Если вы не соглашаетесь с моим соблазнительным для вас предложением… Вернуть элелёт в Дерево? Или высадить вас прямо тут?
– У вас в голове только то, что вам нужно. Я не выйду до самого раскопа. Но я ещё должен понять, что мне предстоит делать. Если это мне не понравится…
– Понравится. Мы наткнулись на исключительно перспективный для раскопок район. Не тронутый грабителями. Но это не древние развалины; они меня не интересуют. И вам не придётся откапывать ни архитектурные памятники, ни кости доисторических животных. Вы, если ваше резюме не врёт, поможете нам отыскать… Как бы сказать точнее… О! Затерянный мир.
Я посмотрел на него с недоумением.
– Мы наткнулись на странные факты, которые позволяют сделать вывод: хомо инконвениенс не вымер. Где обитают его особи – под землёй, под водой или на облаках, – вам и предстоит выяснить. Вы отличный следопыт. И знакомы с кое-каким оборудованием для поисков.
– И охота вам была ковыряться в биографии какого-то листа с куста?
Он рассмеялся:
– Едко. Я уже намекал, что ваша небогатая биография мною изучена. Вы слишком верующий. А вот нужных нам знаний у вас недостаточно. Но этот недостаток вдруг стал преимуществом: ваши глаза не зашорены научными истинами. У вас проявилась интуиция и родовая память. А это потенциал исследователя. Вы свои способности дважды демонстрировали в своём РоКусте.
– А! Это когда я нашёл источники воды? Но это случайность.
– Вряд ли. У вас таковы нервная система и память, которые нужны мне. Вы выполняли в РоКусте ещё и функции охотника. Это особенно хорошо.
– Значит, придётся отгонять…
– Точнее, убивать…
– Убивать? Но я зверей убивал не просто так. Только для сокращения популяции. А вредителей я старался просто отвадить от наших полей.
Гиналла Ар хихикнул:
– Возможно, придётся ловить и даже убить древнего человека.
– А чем вредит нам древний человек? Только тем, что велик ростом? Напал на кого-то? Вытоптал цветник? Съел плоды? – поиздевался я наивностью.
– Не в этом дело. Нам он нужен для научных целей. Я убеждён, что мы найдём потомков наших предков! Наши ветви разошлись, но обе не засохли.
– Живых? Вы сами себе верите? Наши предки вымерли тысячи лет назад! И не было никаких условий на планете для их существования. Ну и мы бы о них давно узнали.
– Не обязательно. Дело не в этом. Устойчивые мутации, результатом которых явились мы, мало того, что появились неестественно, но и произошли практически мгновенно! Мы стали такими, как есть, сразу и больше не менялись. В эволюционном смысле это нонсенс!
Я задумался:
– Не знаю, как это объяснить. Вы намекаете, что нас ухитрились создать наши учёные предки? Но учебники утверждают, что листья рождены глобальной ядерной катастрофой, которая уничтожила прежних разумных и восемьдесят процентов других видов на планете. Радиация подтолкнула эволюцию людей в сторону растений.
– Это официальная версия. Наши уважаемые предки устроили ядерную катастрофу, так? Как они могли такое совершить с родной планетой? Но ума им хватило, чтоб создать потомков, жизнеспособных даже в новых условиях. Мы – их потомки, так? И если они существуют до сих пор, может, они и способствовали расцвету нашей цивилизации.
– Мы выжили сами. Без всяких там предков. Нам сказочно повезло, что мы появились и что природа для нас создала подходящие условия.
– Другими словами, вы твёрдо уверены, что наше появление на планете – результат игры природы?
– Да врёте вы всё!
Гиналла Ар рассмеялся. Я понял, что моя упёртость ему нравится. Он помолчал, а потом продолжил:
– Конечно, вру. В отличие от предков, мы питаемся, как растения. Хорошенький эволюционный бросок!
– Природа всегда удивляет.
– Об этом мы поговорим потом. Когда будут факты. А сейчас мы летим не в археологический лагерь, а палеонтологический. Мы его разбили не на развалинах древнего поселения, а в стороне, в другом ущелье. Вот карта. – Я внимательно посмотрел на навигатор, стараясь запомнить, куда мы летим. Раскопы остались далеко в стороне. – Подробности никому не известны, кроме меня, вас и ещё одного сотрудника. Который нас ждёт на месте. Информы всем остальным сообщают неточные сведения. Археологи действительно занимаются развалинами, палеонтологи ковыряются недалеко от них – мы им подбросили кости. А следопыт нужен там, где никто ничего и не думал найти!
Он взглянул на меня и рассмеялся:
– А контейнер подождёт в Музее!
6. Между Деревом и Кау-горами. Катастрофа
И тут элелёт дёрнулся и пошёл на снижение: сначала по прямой, потом, заваливаясь влево, по спирали. Гиналла Ар ухватился за подлокотники. Он что-то явно запрашивал у автомата, ведущего аппарат. И очень испугался, стал просто салатовым.
