скачать книгу бесплатно
Больше заключенных в США
Сколько людей посажено в тюрьмы в США, богатейшей стране мира, с населением в 252 млн человек, потребляющей 60 % мировых ресурсов? Стране, которой не угрожает война и где нет глубоких социальных сдвигов, воздействующих на экономическую стабильность?
Вряд ли можно назвать новостью распространенное в августе 1997 г. информагенством FLT-AP сообщение, что количество заключенных в тюрьмы в США в 1996 г. составило в 5,5 млн человек. Эта цифра означает рост по сравнению с 1995 годом, и показывает, что число уголовных преступников в США составляет 2,8 % взрослого населения. Эти данные абсолютно доступны для всех, кто имеет отношение к североамериканскому департаменту юстиции. Число заключенных в США сегодня на 3 млн больше, чем когда-либо было в СССР! В Советском Союзе в тюрьмах было максимум 2,4 % заключенных от общего количества взрослого населения. В США этот показатель составляет 2,8 %, и он растет. Согласно пресс-релизу, выпущенному департаментом юстиции 18 января 1998 г., число заключенных в США а 1997 г. выросло на 96100 человек.
Что до советских трудовых лагерей, действительно, режим в них был жестоким и трудным для заключенных. Но что тогда сказать о нынешней ситуации в США, где обычным является насилие, наркотики, проституция, сексуальное рабство (ежегодно в тюрьмах США 290 тыс. изнасилований)?! Никто не чувствует себя в безопасности в американских тюрьмах! И это сегодня, в обществе богатом, как никогда раньше!
Важный фактор – отсутствие лекарств
Теперь коснемся третьего вопроса. Как много людей умерло в трудовых лагерях? Число их колеблется из года в год от 5,2 % в 1934 г. до 0,3 % в 1953 г. Смертность в трудовых лагерях была связана с общим недостатком ресурсов в обществе в целом, в особенности с нехваткой лекарств, необходимых для борьбы с эпидемиями. Эта проблема не ограничивалась трудовыми лагерями, но распространялась на все общество, как, впрочем, и на огромное большинство стран мира. Когда после Второй мировой войны были изобретены и поступили в общее пользование антибиотики, ситуация изменилась радикально. Фактически, самыми худшими были годы войны, когда нацистские варвары создали крайне жесткие жизненные условия для всех советских граждан. Во время тех четырех лет более полмиллиона людей умерло в трудовых лагерях – это половина общего числа смертей за весь рассматриваемый двадцатилетний период. Нельзя забывать, что за то же время войны погибло 25 млн тех, кто был на свободе. В 1950 г., когда условия жизни в Советском Союзе улучшились, а антибиотики вошли в практику, число умерших в тюрьмах снизилось до 0,3 %.
Сколько было приговоренных к смерти
Обратимся к четвертому поставленному вопросу: как много людей было приговорено к смертной казни до 1953 г., в особенности, в ходе чисток 1937–1938 гг.? Мы уже отмечали, что Роберт Конквест объявил, будто большевики убили 12 млн, политзаключенных в трудовых лагерях между 1930–1953 годами. Из них предположительно 1 млн был убит в период 1937–1938 гг. Цифры Солженицына возрастают до десятков миллионов якобы умерших в трудовых лагерях, – из них 3 млн – только в 1937–38 гг. В ходе грязной пропагандистской войны против Советского Союза назывались еще большие цифры. Россиянка Ольга Шатуновская, к примеру, называет цифру 7 млн умерших в ходе репрессий 1937–1938 гг.
Документы, извлеченные теперь из советских архивов, говорят нам иное. Необходимо сказать, однако, что число тех, кто был приговорен к смертной казни, должно быть тщательно отобрано из разных архивов; для того, чтобы добраться до приблизительных цифр, исследователи должны иметь объединенные данные из этих различных архивов. Здесь имеется возможность завышения цифр из-за риска двойного счета, и таким образом, оценки могут оказаться выше, чем это было на самом деле. Согласно Дмитрию Волкогонову, персоне, назначенной Ельциным заведовать старыми советскими архивами, между 1 октября 1936 г. и 30 сентября 1938 года было 30 тыс. 514 человек, приговоренных к смертной казни военными трибуналами. Другая информация идет от КГБ: согласно информации, представленной прессе в 1990 г., к смертной казни за контрреволюционную деятельность было приговорено 786 098 человек за 23 года с 1930 по 1953 гг. Из этих приговоренных, согласно данным КГБ, 681 692 были осуждены в 1937–1938 гг. Это невозможно проверить, и хотя это цифры КГБ, но последняя информация вызывает сомнения. Действительно, очень странно, что всего за 2 года так много людей было приговорено к смертной казни. Но следует ли нам ожидать от капиталистического КГБ более правильных данных, чем от социалистического? Таким образом, нам остается лишь проверить, распространялась ли статистика по осужденным за 23 года, использованная КГБ, на обычных уголовных преступников и контрреволюционеров, или же на одних контрреволюционеров, как это утверждает перестроечное КГБ в пресс-релизе за февраль 1990 г. Из архивов также следует, что число приговоренных к смертной казни обычных уголовников и контрреволюционеров было примерно одинаково. На основании сказанного мы можем сделать вывод, что число приговоренных к смертной казни в 1937–1938 гг. было около 100 тысяч, а не несколько миллионов, как утверждает западная пропаганда.
Необходимо также принять во внимание, что не все приговоренные к смертной казни были на самом деле расстреляны. Огромная часть смертных приговоров была заменена сроками в трудовых лагерях. Важно также отличать обычных уголовников от контрреволюционеров. Многие из тех, кто приговаривался к смертной казни, совершили страшные преступления, такие как убийство или изнасилование. 60 лет назад этот вид преступлений в большинстве стран наказывался смертной казнью.
Длительность срока заключения в тюрьме
Вопрос пятый: какова в среднем длительность срока заключения в тюрьме? Продолжительность срока заключения стала предметом самых непристойных сплетен в западной пропаганде. Обычные инсинуации состояли в том, что приговор в Советском Союзе имеет неограниченный срок пребывания в тюрьме – кто попал туда, никогда уже не выйдет. Это очередная ложь: большинство тех, кто попал в тюрьму в сталинское время, в действительности были осуждены на срок, как правило, не более 5 лет.
Статистические данные, приведенные в American Historical Review, показывают подлинные факты. Уголовные преступники в РСФСР в 1936 г. получили следующие приговоры: 82,4 % – до 5 лет, 17,6 % – 5–10 лет, 10 лет были максимально возможным сроком тюремного заключения вплоть до 1937 года. Политзаключенные, осужденные гражданскими судами Советского Союза в 1936 г., получали приговоры: 42,2 % – до 5 лет, 50,7 % – 5–10 лет. Что касается приговоренных к заключению в трудовых лагерях ГУЛАГа, где устанавливались более длительные сроки заключения, то статистика 1940 г. показывает, что тех, кто отбывал там до 5 лет было 56,8 %, от 5 до 10 лет 42,2 %. Только 1 % заключенных получал срок свыше 10 лет.
По 1939 г. мы имеем статистику, полученную Советским судами. Соотношение сроков заключения было следующее: до 5 лет – 95,9 %, с 5 до 10 лет 4 %, свыше 10 лет – 0,1 %.
Как мы видим, мнимая вечность тюремных приговоров в Советском Союзе есть очередной миф, направленный на разрушение социализма.
Краткое изложение дискуссии по исследовательским отчетам
Исследования, проведенные российскими историками, показывают реальность, которая коренным образом отличается от того, чему учат в школах и университетах капиталистических стран мира последние 50 лет. За эти 50 лет холодной войны несколько поколений научились только лжи о Советском Союзе, лжи, которая глубоко внедрилась в сознание многих людей. Этот факт подтверждается в отчетах, сделанных французскими и американскими исследователями. В отчетах воспроизводятся данные – цифры и таблицы, перечисляющие тех, кто был осужден и кто умер, эти цифры стали предметом интенсивного обсуждения. Важно отметить, что преступления, совершенные осужденными, никогда не вызывали интереса. Капиталистическая политическая пропаганда всегда представляла советских заключенных как невинных жертв, а исследователи принимали это предположение без всякой критики. Когда исследователи переходят от своих статистических данных к комментариям событий, их буржуазная идеология выступает вперед. Те, кто были осуждены советскими карательными органами, предстают невинными овечками, на самом деле большинство из них были ворами, убийцами, насильниками и т. д. Преступники такого рода никогда не считались невинными жертвами, если их преступления были совершены в Европе или США. Но так как они были совершены в СССР, это коренным образом меняет дело. Называть убийцу или лицо, совершившее более чем одно изнасилование, невинной жертвой в высшей степени непорядочно. Все-таки необходимо сохранять остатки здравого смысла, когда комментируешь действия советской юстиции – по меньшей мере в отношении преступников, осужденных за тяжкие преступления, независимо от того, устраивает ли нас сама система наказаний.
Контрреволюция и кулаки
В случае с контрреволюционерами также необходимо рассмотреть преступления, за которые они были осуждены. Раскроем важность этого вопроса на двух примерах: первый – кулаки, осужденные в начале 30-х гг., и второй – нелегалы и контрреволюционеры, осужденные в 1936–1938 гг.
Согласно исследовательским отчетам в части, касающейся кулаков, в ссылку было отправлено 381 тысяча семейств, то есть приблизительно 1,8 млн человек. Небольшое число из них было приговорено к срокам наказания в трудовых лагерях или колониях. Но какова причина этих приговоров?
Богатые русские крестьяне – кулаки подвергали беднейшее крестьянство в течении сотен лет неограниченному угнетению и безудержной эксплуатации. Из 120 млн крестьян в 1927 г. 10 миллионов жили в роскоши, в то время как 110 миллионов – в бедности, а накануне революции и вовсе в самой жалкой нищете. Богатство кулачества основывалось на эксплуатации труда батраков. Когда беднейшее крестьянство стало объединяться в колхозы, источники дохода кулаков приказали долго жить. Но кулаки не смирились с этим. Они пытались восстановить эксплуатацию с помощью голода. Группы вооруженных кулаков нападали на колхозы, убивали бедняков и партийных работников, поджигали поля и уничтожали рабочий скот. Провоцируя голод среди беднейших хозяйств, кулаки пытались увековечить бедность и за счет нее – свои собственные позиции. События, которые последовали в след за этим, оказались неожиданными для убийц. Беднейшее крестьянство получило поддержку революции и доказало, что оно сильнее кулаков, которые были разгромлены, заключены в тюрьмы и подвергнуты высылке или же приговорены к различным срокам пребывания в исправительно-трудовых лагерях. Из 10 млн кулаков 1,8 млн были высланы или осуждены.
Возможно, в ходе этой классовой борьбы, проходившей в огромных масштабах в сельской местности по всей стране и затронувшей 120 млн человек, могла иметь место несправедливость. Но можем ли мы считать бедняков, в их борьбе за то, чтобы жить по-человечески, за то, чтобы их дети не оставались неграмотными и голодными, виновными в том, что они были недостаточно «цивилизованны», или не проявили должного милосердия во время суда. Можно ли показывать пальцем на людей, которые в течении сотен лет не допускались к достижениям цивилизации, поэтому не были цивилизованными? И скажите пожалуйста, когда кулак-эксплуататор был порядочным и милосердным в отношениях с бедняками в течении многих лет бесконечной эксплуатации?
Чистки 1937 г.
Наш второй пример касается контрреволюционеров, осужденных в 1936–1938 гг., во время чисток в партийном, армейском и государственном аппарате, и уходит корнями в историю революционного движения в России. Миллионы людей приняли участие в победоносной борьбе с самодержавием и русской буржуазией, и лучшие из них вступили в РКП(б). Среди них, к сожалению, было некоторое число людей, вступивших в партию с несколько иными целями, чем борьба рабочего класса за социализм. Но классовая борьба была такой, что часто не было ни времени ни возможности испытать нового партийного бойца. Даже члены других партий, называвшие себя социалистами, которые боролись против большевистской партии, были допущены в РКП(б). Многие из этих новых активистов получили важные руководящие посты в большевистской партии, государственном аппарате и в армии благодаря своим личным способностям. Это были очень трудные времена для молодого советского государства, и огромная нехватка кадров (даже людей, которые умели бы читать) заставляли партию предъявлять не слишком высокие требования в отношении качества подготовки новых активистов. Ввиду этих проблем со временем возникло противоречие, которое раскололо партию на 2 части: с одной стороны на тех, кто собирался двигаться вперед в построении социалистического общества, а с другой стороны на тех, кто считал, что условия для строительства социализма еще не созрели, и кто склонялся к социал-демократии. Последние идеи исходят от Троцкого, который вступил в партию в июле 1917 г. Троцкистам удалось получить поддержку некоторых известных большевиков. Эта оппозиция объединилась против введения планирования, являвшегося одним из важных политических аспектов, который стал предметом голосования 28 декабря 1927 г. До этого голосования была большая партийная дискуссия, продолжавшаяся несколько лет, и ее результат ни у кого не оставил каких-нибудь сомнений. Из 725 тыс. голосовавших оппозиция собрала лишь 6 тыс., то есть объединенную оппозицию поддержало менее 1 % членов партии.
Сразу вслед за голосованием оппозиция начала работу против политики партии. ЦК ВКП(б) решил исключить из партии основных руководителей оппозиции. Самая крупная оппозиционная фигура – Троцкий был выдворен из Советского Союза. Но история оппозиции на этом не кончилась. Зиновьев и Каменев выступили с самокритикой. Также поступило и несколько руководителей-троцкистов (Пятаков, Радек, Преображенский, Смирнов). Все они были повторно приняты в партию, и снова заняли свои партийные и государственные посты. Со временем стало ясно, что покаяние оппозиционеров не было искренним, так как руководство оппозиции объединялось на контрреволюционной платформе всякий раз, когда классовая борьба в СССР обострялась. Большинство оппозиционеров повторно исключалось и принималось в партию, пока ситуация не прояснилась окончательно в 1937–1938 гг.
Промышленный саботаж
Убийство руководителя ленинградского комитета партии и одного из видных членов ЦК Кирова в декабре 1934 г. дало толчок к исследованию обстоятельств его смерти, что привело к открытию тайной оппозиции, готовившей заговор с целью смены партийного руководства и правительства в стране насильственным путем. Потерпев в политической борьбе поражение в 1927 г., оппозиционеры надеялись одержать победу путем организованного насилия против советского государства. Их главным оружием были промышленный саботаж, терроризм и коррупция. Главный идеолог оппозиции Троцкий руководил этой деятельностью из-за границы. Промышленный саботаж принес огромные потери Советскому государству, при чрезмерных затратах средств, к примеру, оборудование повреждалось до такой степени, которая исключала его ремонт. Результатом стало громадное падение производства на шахтах и фабриках. Одним из тех, кто в 1934 г. описал эту проблему, был Джон Литтлпейдж, в числе иностранных специалистов работавший по контракту в СССР. Литтлпейдж 10 лет проработал в советской горной промышленности (с 1927 по 1937 гг.), главным образом на золотодобыче. В своей книге «В поисках Советского золота», он пишет: «У меня никогда не было интереса к тонкостям политических решений в России, пока я не сталкивался с ними, но чтобы работать, я должен был разобраться, что случилось в советской промышленности. Я твердо убежден, что Сталин и его сторонники потратили много времени, чтобы выяснить, что недовольные революционные коммунисты были его заклятыми врагами».
Литтлпейдж пишет также, что его личный опыт подтверждает официальные заявления о том, что огромный заговор координировался из-за рубежа, и частью планов по свержению советского правительства был промышленный саботаж. В 1931 г. Литтлпейдж уже столкнулся с этим на рудниках по добыче медной руды на Урале и в Казахстане. Рудники были частью огромного медно-бронзового комплекса под непосредственным руководством М. Пятакова, заместителя народного комиссара тяжелой промышленности. Рудники были в катастрофическом состоянии, также как и производственные и жизненные условия их рабочих. Литтлпейдж пришел к выводу, что имел место организованный саботаж, продолжавшийся по указанию руководства медно-бронзового комплекса.
В книге Литтлпейджа упоминается, откуда оппозиция Троцкого получала деньги, которые шли на организацию контрреволюционной деятельности. Многие члены тайной оппозиции использовали свое служебное положение, чтобы закупать оборудование у определенных западных фирм. Приобретаемое оборудование стоило значительно меньше тех денег, которые советское правительство в действительности за него заплатило. Иностранные предприниматели давали часть денег Троцкому, так что в своей деятельности в Советском Союзе троцкисты проводили линию этих предпринимателей.
Воровство и коррупция
Эту процедуру Литтлпейдж наблюдал в Берлине весной 1931 г. при покупке промышленных подъемников для шахт. Советскую делегацию возглавлял Пятаков, а Литтлпейдж входил в нее как специалист, отвечавший за проверку качества подъемников. Литтлпейдж обнаружил, что низкое качество подъемников делало их бесполезными в советской промышленности, но когда он сообщал об этом факте Пятакову и другим членам советской делегации, он встретил такой холодный отклик, как если бы они хотели скрыть эти факты и настоять на том, чтобы он одобрил покупку подъемников. Литтлпейдж не стал этого делать. В то время он думал, что случившееся объясняется личной коррупцией, и что члены делегации были подкуплены производителем подъемников. Но после того, как в 1937 г. Пятаков на суде сознался в своих связях с троцкистской оппозицией, Литтлпейдж пришел к заключению, что то, чему он был свидетелем в Берлине, было гораздо более серьезно, чем просто коррупция. Эти деньги предназначались для оплаты деятельности тайной оппозиции в Советском Союзе, деятельности, которая включала саботаж, терроризм, подкуп и пропаганду.
Зиновьев, Каменев, Пятаков, Радек, Томский, Бухарин и некоторые другие были любимцами западной печати, и использовали свое положение, которое им доверили советские люди и партия, чтобы красть государственные деньги, чтобы дать возможность врагам социализма использовать эти деньги для саботажа и разрушения социалистического строя.
Планы заговорщиков
Кражи, саботаж и коррупция являются сами по себе серьезными преступлениями, но деятельность организации шла гораздо дальше. Контрреволюционный заговор готовился с целью свержения государственной власти посредством государственного переворота, при котором советское руководство следовало физически ликвидировать, начиная с убийства наиболее влиятельных членов ЦК компартии. Военную сторону заговора осуществляла группа генералов во главе с маршалом Тухачевским.
Согласно Исааку Дейтчеру, троцкисту, написавшему несколько книг, направленных против Сталина и Советского Союза, заговор должен был начаться с военных действий против охраны Кремля и наиболее важных войсковых частей в больших городах, таких как Москва и Ленинград. Заговор, согласно Дейтчеру, возглавили Тухачевский вместе с Гамарником, возглавлявшим институт военных комиссаров в армии, генерал Якир, командующий Ленинградским военным округом, генерал Уборевич, руководивший военной академий в Москве, и генерал Примаков, командовавший кавалерией.
Маршал Тухачевский был офицером царской армии, после революции перешел в Красную Армию. В 1930 году 10 % офицеров (приблизительно 4500 человек) были бывшими царскими офицерами.
Многие из них никогда не меняли своих буржуазных взглядов и только ждали момента, чтобы сразиться за них. Эта возможность появилась, когда оппозиция вступила на путь заговора.
Большевики были сильными, но гражданские и военные заговорщики постарались собрать сильных друзей. Как признался на открытом процессе в 1938 г. Бухарин, была достигнута договоренность между троцкистской оппозицией и нацистской Германией, по которой огромные территории, включая Украину, должны были отойти к нацистской Германии после контрреволюционного переворота в Советском Союзе. Это было платой за обещание нацистской Германии помочь контрреволюционерам. Бухарина проинформировал об этом соглашении Радек, который получал приказания от Троцкого по этому вопросу. Все эти заговорщики, которые получили свои высокие посты для руководства, управления и защиты социалистического общества, в действительности работали на разрушение социализма. При этом нужно помнить, что это происходило в тридцатые годы, когда фашистская угроза все время росла, а фашистская армия приступила к покорению Европы и готовилась к нападению на СССР.
Заговорщики были приговорены к смертной казни как предатели после открытого судебного процесса.
Те, кто были признаны виновными в саботаже, терроризме, коррупции, попытках убийств и кто хотел отдать часть страны фашистам, не могли заслуживать чего-либо иного. Называть их невинными жертвами совершенно неправильно.
Ложь о репрессиях в армии
Забавно наблюдать, как западная пропаганда устами Роберта Конквеста оценивает чистки в Красной Армии. Конквест в своей книге «Великий террор» пишет, что в 1937 г. в Красной Армии было 70000 офицеров и комиссаров и что 50 % из них (т. е. 15000 офицеров и 20000 комиссаров) были арестованы политической полицией и либо казнены, либо подвергнуты заключению в трудовых лагерях. В этом утверждении Конквеста, как и во всей его книге, нет ни единого слова правды. Историк Роджер Риис в его книге «Красная Армия и большие чистки» приводит факты, которые показывают действительное значение чисток в армии в 1937–1938 гг. Общее число осуществлявших руководство в Красной Армии и ВВС, т. е. офицеров и комиссаров, составляло в 1937 г. 144300 человек, увеличившись до 282300 в 1939 г. За период чисток 1937–1938 гг. 34300 офицеров и комиссаров были удалены по политическим мотивам. К маю 1940 г., однако, 11596 из них уже были реабилитированы и восстановлены на своих должностях. Это значит, что в ходе чисток 1937–1938 гг. 22705 офицеров и комиссаров были уволены (13000 офицеров сухопутных войск, 4700 офицеров ВВС и 5000 комиссаров), которые дают итог 7.7 % всех офицеров и комиссаров, а не 50 %, как утверждает Конквест. Из этих 7.7 % некоторые были осуждены как предатели, но огромное большинство из них, как следует из имеющихся в распоряжении исторических материалов, просто вернулись к гражданской жизни.
Извлечем исторические уроки
Обсуждение советской исправительно-трудовой системы при Сталине, о которой были написаны тысячи лживых статей и книг, поставлены сотни фильмов, приводит к важным выводам. Факты еще раз доказали, что россказни о социализме, опубликованные в буржуазной печати, в основном лживы. Реакционеры могут с помощью печати, радио и ТВ, которые им подвластны, привести к путанице, искажению правды и заставить очень многих людей принимать ложь за правду. Это особенно верно в отношении вопросов истории. Любые новые исторические версии, исходящие от реакционеров, должны признаваться фальшивками, пока противоположное не будет доказано. Этот осторожный подход справедлив.
Показательно, что даже зная о русских исследованиях, правые продолжают тиражировать ложь, выученную в последние 50 лет, хотя теперь она полностью опровергнута. После того, как отчеты русских ученых были опубликованы на Западе, в разных странах было выпущено огромное число книг с единственной целью поставить под сомнение исследования и дать возможность старой лжи выглядеть перед общественным мнением как новая правда.
М. Соуса
Перевод с английского В. Чеченцова
Введение
Победоносный исход Великой Отечественной войны фактически подтвердил жизнеспособность и достаточную эффективность избранной в СССР модели развития. Советскому Союзу удалось сохранить экономическую и политическую устойчивость в критических условиях 1941–1942 гг. В связи с этим опыт советского государства в решении сложных политических и социально-экономических задач в условиях чрезвычайной ситуации заслуживает серьезного внимания. Прежде всего речь идет о способах мобилизации людских и материальных ресурсов страны в целях форсирования модернизационных процессов.
Следует признать, что большую роль в модернизации экономики, в оборонном строительстве, в создании основ военно-промышленного комплекса СССР сыграл тогда труд осужденных, В распоряжении историков имеется обширный массив фактов, свидетельствующий об активном участии органов пенитенциарной системы, эксплуатировавших принудительный труд, в создании многих предприятий и целых отраслей оборонного значения. При этом работа пенитенциарных ведомств в данном направлении получила такой размах, что в составе спецслужб была сформирована система специализированных подразделений, работавших во многих отраслях экономики. Деятельность хозяйственных органов ОГПУ – НКВД СССР в сферах, связанных с обороноспособностью страны, является главной темой настоящей работы.
Под термином «хозяйственные подразделения» подразумеваются структурные подразделения ОГПУ – НКВД, основной функцией которых являлось ведение хозяйственной деятельности в различных отраслях народного хозяйства с привлечением как вольнонаемной рабочей силы, так и труда заключенных. В данной работе рассматривается деятельность основных таких подразделений, входивших в состав ОГПУ – НКВД СССР в указанный период. Прежде всего, это Главное управление исправительно-трудовых лагерей и колоний (ГУЛАГ) и организованные позднее производственные управления, такие как Главное управление лагерей железнодорожного строительства (ГУЛЖДС), Главное управление шоссейных дорог (ГУШОССДОР), Главное управление аэродромного строительства (ГУАС). С 1938 года в состав НКВД вошло также Управление строительства Дальнего Севера (Дальстрой). Наконец, в число хозяйственных подразделений включались и промышленные предприятия, подчиненные Административно-хозяйственному управлению ОГПУ – НКВД и обслуживаемые по преимуществу вольнонаемным трудом.
Большой вклад внесли хозяйственные подразделения ОГПУ – НКВД в создание военной инфраструктуры государства. Под термином «военная инфраструктура» понимается система стационарных и нестационарных объектов театров военных действий регионального или государственного масштаба, предназначенных для обеспечения, обучения, развертывания войск и ведения ими боевых действий. В число стационарных объектов включаются, в частности, авиационные и военно-морские базы, аэродромы, склады, автомобильные и железные дороги, внутренние водные пути, речные и морские порты, узлы связи и т. д… Понятие военной инфраструктуры, взятое в масштабах страны, тесно связано с понятием «военно-экономический потенциал». Военно-экономический потенциал есть система средств и ресурсов, которую государство в случае необходимости может использовать в интересах создания и поддержания своей военной организации и для обеспечения ее функционирования. В число компонентов военно-экономического потенциала входят предприятия оборонной промышленности и военного назначения, сырьевые отрасли народного хозяйства (особенно специализирующиеся на добыче и переработке так называемого стратегического сырья), транспортная система, сфера научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок (НИОКР) и т. д.
Хронологически в этой книге рассматривается хозяйственная деятельность правоохранительных органов в период с лета 1929 по весну 1945 г. Летом 1929 г. завершился в основном период дискуссий и поисков эффективных форм организации самостоятельных хозяйственных подразделений в структуре ОГПУ СССР и НКВД союзных республик. Постановлениями Политбюро ЦК ВКП(б) от 16.07.29 «Об использовании труда уголовных арестантов» и СНК СССР от 11.07.29 «Об использовании труда уголовно-заключенных» было санкционировано создание на всей территории страны единообразной системы исправительно-трудовых учреждений, ориентированной на выполнение народнохозяйственных задач. С этого момента наличие в составе ОГПУ – НКВД экономических подразделений, имеющих самостоятельное значение, стало свершившимся фактом. Именно с этого года началось планирование и развертывание работ на объектах, имеющих важное оборонное значение, т. е. имели место первые примеры действий хозяйственных подразделений ОГПУ в интересах государственной обороны. Наконец, с этого момента и до 22 июня 1941 г. хозяйственные подразделения ОГПУ – НКВД переживали период поступательного развития в рамках единого организационно-правового пространства.
Что касается работы НКВД СССР в годы войны – то это огромных масштабов самостоятельная тема, до настоящего времени разрабатываемая весьма фрагментарно. В период Великой Отечественной войны оборонное направление в работе хозяйственных подразделений стало абсолютно преобладающим. В процессе выполнения оборонных заданий выявились вновь, либо получили развитие некоторые сущностные черты системы, были продемонстрированы и проверены обстановкой ее возможности. С весны 1945 г. последние хозяйственные подразделения завершили выполнение текущих оборонных заказов, и в работе системы произошла перестройка на «режим восстановительного периода».
Основное внимание в данной книге уделяется деятельности хозяйственных подразделений в сфере капитального строительства и промышленного производства. В этих отраслях доля участия органов ОГПУ – НКВД в совершенствовании военно-экономического потенциала была наивысшей, и формы – прямыми и непосредственными. Прочие стороны деятельности не затрагиваются, ибо их рассмотрение с неизбежностью привело бы к перегрузке книги интересной, но не относящейся напрямую к теме информацией. Из круга рассматриваемых проблем исключена история создания и деятельности Управления строительства Дальнего Севера (Дальстроя) по комплексному хозяйственному освоению северо-восточных районов СССР. Разумеется, и Дальстрой выполнял некоторые важные для поддержания обороноспособности СССР работы по добыче драгоценных металлов и стратегического сырья. Но, во-первых, работы по созданию военной инфраструктуры и укреплению собственно военно-экономического потенциала не были и не могли быть приоритетными на том этапе комплексного освоения Северо-востока, а во-вторых, и это, пожалуй, главное, – в данный момент не существует единого комплекса архивных фондов Дальстроя. Поскольку полноценное освещение военно-экономической составляющей деятельности Дальстроя с опорой на фрагментарные материалы крайне затруднено, автор счел возможным отказаться от рассмотрения данной проблемы.
Часть 1. Рождение ГУЛАГа
Вопрос о времени происхождения системы принудительного труда в Советском Союзе продолжает оставаться спорным. Некоторые исследователи считают ее первенцами лагеря принудительных работ времен Гражданской войны или Соловецкий лагерь особого назначения, образованный в 1923 г. Другие, основываясь на официальных документах, датируют начало ГУЛАГа 1929 годом. Все дискуссии такого рода объединяет одно. Вольно или невольно, их участники признают разрыв исторической реальности, отрицают наличие некоей базы, на которой и разворачивалось творчество большевиков. Между тем, изучение наследства, доставшегося Советской власти, может серьезно продвинуть исследователей к пониманию сущности советского государства и его институтов. В полной мере данное замечание относится и к истории принудительного труда в России.
В октябре 1917 г. победившая партия большевиков получила в наследство государственный аппарат Российской Империи, лишь в малой степени затронутый преобразованиями периода Временного правительства, причем система исполнения наказаний реформированию практически не подвергалась. Хотя Февральская революция уничтожила отдельные одиозные институты, вроде каторжных тюрем, но система управления и законодательная база остались без существенных изменений.
Судя по тому, что подобного рода изменения произошли только в конце 20-х гг., у большевистского руководства в 1917 г. не было сложившихся взглядов на проблему исполнения наказаний, не оказалось и времени для осуществления каких-либо мер. В итоге в Гражданскую войну и в Новую экономическую политику страна вступила с пенитенциарным законодательством и системой мест заключения образца конца XIX века. Чтобы представить себе эту систему следует подробнее ознакомиться с историей исполнения наказаний царской России.
Разработка более или менее единообразного уголовно-исполнительного законодательства в Российской империи началась со второй половины 70-х годов XIX века. В 1877 г. для разработки «общих оснований реформы тюремного дела» была сформирована комиссия под председательством тайного советника К. Грота. Перед новым органом была поставлена задача подготовить обоснованные предложения об общей организации порядка управления системой исполнения наказаний. На основе рекомендаций комиссии планировалось внести соответствующие изменения в «Уложение о наказаниях».
В процессе работы членами комиссии был собран и систематизирован огромный фактический материал о состоянии и перспективах развития тюремных ведомств стран Европы и Соединенных штатов Америки, ибо предполагалось использовать зарубежный опыт для внедрения в русских условиях. Комиссии Грота удалось провести через Государственный Совет две важных законодательных инициативы. Двадцать седьмого февраля 1879 г. (ст. стиля) император Александр II утвердил «Положение о Главном тюремном управлении министерства внутренних дел». А 11 (23) декабря 1879 г. воспоследовало высочайше утвержденное мнение Государственного Совета «Об основных положениях, имеющих быть руководством при преобразовании тюремной части и при пересмотре уложения о наказаниях». В соответствии с положениями данного законодательного акта, все категории осужденных (от каторжан до заключенных в тюрьму на срок до года) обязательно должны были заниматься работами (каторжане – принудительными, остальные – по силам и способности), что являлось непременным условием осуществления преобразований тюремной части империи. Итогом поисков и разработок конкретных форм применения труда заключенных стал закон от 6(18) января 1886 г., зафиксировавший переход к принудительному труду для всех категорий осужденных, как основному направлению деятельности государства в данной области.
Стоит познакомиться с положениями этого закона подробнее. Согласно статьям 2–5 закона, обязанность трудиться распространялась на все находящиеся в тюрьмах группы заключенных, приговоры в отношении которых вступили в законную силу. Исключение составляли отбывающие арест несостоятельные должники и те, кому заключение заменяло крупные денежные штрафы. Впрочем, они могли принимать участие в некоторых работах по желанию. Новое слово в законодательстве о принудительном труде вносили статьи и параграфы, регламентирующие условия и режим труда. Впервые законодательно устанавливалась длина рабочего дня: 11 часов летом и 10 зимой, «полагая в то число время, посвящаемое занятиям в школе и употребляемое для довольствия работающих пищею». В тексте можно обнаружить и другое зачаточное проявление охраны труда: статья 11 требовала не допускать «даже и по выбору самих арестантов» работ, вредно влияющих на здоровье. К сожалению, зачастую режим содержания в общеуголовных тюрьмах превращал этот безусловно полезный параграф в пустую формальность.
Особый интерес представляют статьи, непосредственно регламентирующие трудовую деятельность. Закон 6 января 1886 г. заложил два принципа, один из которых существовал в пенитенциарной системе страны до конца 20-х годов, а второй продолжает оставаться в действии и сегодня. Первый принцип, устанавливаемый статьями 9 и 12, заключался в преимущественном развитии внутренних работ из-за опасения побегов спецконтингента. На внешние же выставлялось незначительное число лиц, осужденных за мелкие правонарушения.
Второе нововведение, установленное статьями 13–19, состояло в признании за заключенными права на получение вознаграждения за свой труд. Тогда же была распространена на оплату труда и система вычетов, устанавливающая прибыль, полученную государством от использования труда заключенного, но объявленная «компенсацией» за ущерб, нанесенный его преступной деятельностью. Арестант, отбывающий заключение в тюрьме, имел право на 4/10 сумм от вырученного дохода, осужденный к ссылке в каторжные работы – на 1/10 долю средств. Остальные деньги делили между собой поровну казначейство и тюремное начальство, притом последнему из своей доли нужно было ремонтировать тюрьму и развивать материально-техническую базу работ.
Одновременно закладывался и принцип обеспечения будущего арестанта после отбытия наказания. Из полученных средств на руки осужденному выдавалась только половина. Вторая половина оставалась на его счете и выдавалась по освобождении, составляя «выходное пособие». Эти принципиальные идеи пережили закон, их декларировавший, и составили основу регулирования труда осужденных на протяжении большей части XX века.
При должном проведении в жизнь закон от 6 января 1886 г. открывал довольно широкие возможности для использования государством труда заключенных в хозяйственных целях. Однако тут интересы государства пришли в противоречие с экономическими интересами буржуазии, недовольной попытками властей создать полноценные предприятия, основанные на принудительном труде. Стремление избежать конфликта с промышленниками, а также недостаток средств вынудили тюремное ведомство организовывать только работы, не требующие специального оборудования производственных помещений. Перечень таких занятий, рекомендуемых к постановке в тюрьмах, привел специалист-тюрьмовед С. Гогель. «Основные роды занятий, выполняемых заключенными, есть: плетение корзин, веревочных/лыковых лаптей и туфель, плетение половиков, матов, витье веревок и канатов, изготовление рогожных кулей, плетение из пеньки, мочала, валяние валенок и котов и обшивка их; шитье мешков, плетение и клеение коробок и аптечных мешков, картонные работы, оклейка соломой по дереву и картону, гильзовые работы, изготовление соломок и коробок для спичек; вязание сетей, чулок и скатертей, изготовление половых щеток, плетение кружев, изготовление металлических сеток, оплетение бутылок, плетение гарусных, на веревочных подошвах туфель; изготовление ковриков из сукна, шерсти и обрезков кожи, починка мебели, корневые изделия, изделия из бересты, резанье пробок».
Как можно убедиться, работы по преимуществу кустарные. Это подтверждается и официальными лицами. «Работы заключенных должны быть простыми и по преимуществу ручными, имея свой прообраз скорее в кустарной мастерской, чем в фабричном корпусе». Существенный недостаток такой организации производства – ограниченные возможности сбыта изделий и низкие цены, а, как следствие, низкие заработки. Так, средний заработок осужденных в благоприятном по сбыту 1887 году составил 25 руб. в год, а в кризисном 1899 году – всего 10 руб. 70 коп. в год. Побочным эффектом стала невостребованность полученных в мастерской навыков: по свидетельству германских и российских тюрьмоведов, свыше 75 % полученных заключенными знаний не использовались и терялись.
Такое положение произошло от того, что государство оказалось в подчинении у интересов капитала. Заключенные выполняли заказы тех же предпринимателей, которым и поставлялось абсолютное большинство произведенной в тюрьмах продукции. Тюремное хозяйство оказывалось, таким образом, на положении лишенного хозяйственной самостоятельности субподрядчика. А предприниматели, в свою очередь, были особо заинтересованы, с одной стороны, в получении дешевых полуфабрикатов и снижении собственных издержек (за счет дешевой рабочей силы заключенных), а, с другой, в недопущении появления полноценного, конкурентоспособного тюремного производства. В итоге государство вынуждено было отступить, и к 1917 г. лишь 20 % осужденных периодически привлекались к труду в условиях, исключавших, по словам чиновников Главного тюремного управления, возможность нормальной работы.
Что касается т. н. внешних работ, при которых рабочая сила заключенных использовалась за пределами мест заключения, то обычно это были строительные, земляные работы либо деятельность по добыче разного рода сырья. Данный способ трудового использования имел ряд существенных преимуществ. Как правило, внешние работы не требовали высокой квалификации рабочего, так что не было необходимости в серьезном производственном обучении. Появлялась возможность привлекать к труду крупные массы осужденных. Отпадала потребность в оборудовании специальных производственных помещений в тюрьмах. В итоге достигалась значительная экономия бюджетных средств и появлялась возможность получения местами заключения прибыли.
В России существовала давняя и прочная традиция использования на внешних работах труда такой категории осужденных, как ссыльнокаторжные. Еще Соборным уложением 1649 г. предусматривалось отправлять «мошенников, воров и разбойников в оковах работать на всякие изделия, где государь укажет». В данном случае сам факт фиксации наказания в законе свидетельствует о его широком применении. Особенно же широко труд осужденных стал применяться с эпохи Петра I, когда по стране развернулось масштабное городское и крепостное строительство. Одновременно происходит выделение каторжных работ как особой формы принудительного труда, объектом которого становятся (с 1704) осужденные за особо тяжкие преступления. Указом от 24 ноября 1699 г. их предписывалось отправлять «в Азов на каторгу, чтоб от них впредь воровства не было» или в «тюремные дворы работать каторжную работу». Фактически с начала XVIII и до конца XIX века принудительный труд осужденных в России практиковался в отношении правонарушителей и заключался прежде всего в тяжелых ручных работах в казенных учреждениях. Принудительный труд правонарушителей, находившихся в распоряжении государства, применялся ограниченно, преимущественно в горном и строительном деле. Следует, однако, помнить, что основная масса населения дореформенной России также являлась объектом внеэкономического принуждения со стороны государства и его «доверенных агентов», т. е. дворянства как господствующего класса. В этих условиях («рассеянное» принуждение) дворянство обладало широкими возможностями в использовании принудительного труда и как наказания. Тем не менее, только за вторую половину XVIII века было издано около 100 законодательных актов, регламентирующих содержание и условия труда осужденных, что указывает на важность для государства такого рода деятельности. Специфической функцией каторжного труда, обусловленной исключительно государственным характером применяемого к ним принуждения, была колонизация окраинных и слабозаселенных районов государства. В качестве примера можно указать на историю Нерчинской каторги.
Семилетняя война до крайности осложнила финансовое положение России. В качестве одной из мер по восполнению нехватки драгоценных металлов для покрытия военных расходов было решено усилить разработку Нерчинских серебряных рудников. Со всей остротой встал вопрос об обеспечении рудников и заводов рабочей силой. Правительствующий Сенат пять раз возвращался к обсуждению данной темы в сентябре-ноябре 1760 года. Было принято решение обеспечить заводы рабочими и «базой снабжения» за счет ссыльных и каторжных, т. е. за счет принудительного труда. И 13(24) декабря 1760 г. Появился Указ «О приеме е Сибирь от помещиков дворовых, синодальных, монастырских, купеческих и государственных крестьян с зачетом их за рекрут и о платеже из казны за жен и детей обоего пола тех крестьян по нареченной в сем указе цене». Согласно указу, владельцы имели право в счет рекрутской повинности ссылать в Нерчинский уезд вместе с семьями либо отдельно крестьян, которые «непристойными своими поступками… беспокойство причиняют и другим подобным себе пример дают». Ссыльные должны были заниматься либо работами на заводах, либо земледелием, снабжая сельскохозяйственными продуктами заводской район. Любопытно, что указ формулировал жесткие требования к возрасту и физическому состоянию ссыльных, и что эти требования (возраст до 45 лет, отсутствие инвалидности или тяжелых и хронических заболеваний, наличие навыков работы и т. д.) почти в неизменном виде сохранялись до XX века.
Введению внешних работ в пенитенциарную практику второй половины XIX века в более широких масштабах, как и распространению их на все категории заключенных, препятствовали обстоятельства как юридического, так и экономического свойства. Во-первых, возникали трудности с обеспечением осужденных конвоем. Конвойная стража организационно входила в состав Военного ведомства. Поэтому при ежедневном выводе заключенных на работы требовались долгие согласования, не говоря уже о том, что численности конвойных частей не хватило бы на одновременное сопровождение и половины рабочих команд. Но самым жестким лимитирующим фактором стало отсутствие спроса на труд заключенных в большинстве местностей Империи. При наличии огромной резервной армии труда предпринимателям не было смысла брать на себя ответственность за использование подконвойной рабочей силы. В центральных районах страны, где большую часть обитателей мест заключения составляли местные жители, следовало учитывать и опасность побегов.
По этим и ряду других причин внешние работы до 1917 г. получили широкое распространение только в специфических условиях, возникавших при хозяйственном освоении малообжитых и пустующих земель, прежде всего в Сибири и на Дальнем Востоке.
Наиболее характерным примером такого применения внешних работ для всех категорий осужденных является история строительства Транссибирской железнодорожной магистрали. В начале 1894 г. министерство путей сообщения запросило у МВД его мнение о возможности привлечения на работы по подготовке строительства трассы ссыльнокаторжных, ссыльнопоселенцев и арестантов. Итогом совместного творчества 2-х ведомств стали «Временные правила», регламентирующие привлечение арестантов, ссыльнокаторжных и ссыльнопоселенцев на работах. «Правила» предоставляли генерал-губернаторам право привлекать по договору с администрацией дороги на строительные работы ссыльнокаторжных, арестантов и ссыльнопоселенцев, устанавливая им по договору с подрядчиками сроки, место проведения работ и размер заработной платы. Для поощрения производительности труда рабочих впервые в российской пенитенциарной практике официально устанавливались нормы зачетов рабочих дней за календарные. Для ссыльнокаторжных ударный труд означал сокращение срока наказания на треть, для ссыльнопоселенцев – наполовину. Причиной обращения к использованию труда осужденных послужили серьезные трудности со снабжением развертывающегося строительства неквалифицированной рабочей силой. Если специалистов разного профиля подрядчики завозили из Европейской России, а квалифицированных рабочих целыми бригадами выписывали даже из-за границы, то формировать кадры лесорубов, землекопов, чернорабочих было просто не из кого: местное население в Амурской области насчитывало по состоянию на начало 1900 г. 32 798 человек обоего пола, в Приморской области – 50 901 человек. Амурское и Уссурийское казачьи войска насчитывали соответственно 11 300 и 7300 человек. Учитывая, что около 45 % этого числа составляли женщины, что не менее трети мужского населения было нетрудоспособно по возрасту (старики и дети) и что основным занятием большинства местного населения было земледелие, проблема комплектования строительства дороги рабочей силой приобретала большую остроту. Строительство некоторых, участков, например, Уссурийской или Кругобайкальской дороги, приходилось осуществлять в практически необитаемой местности, так что приходилось завозить всю рабочую силу (даже каторжан перебрасывали с Сахалина).
Правила были высочайше утверждены 4(16) мая 1894 г. и первоначально предназначались для использования на Среднесибирской железной дороге. Однако в 1895 г. их действие было распространено и на другие участки Великого Сибирского пути. Ссыльнокаторжные посылались на работу под руководством чиновников тюремного ведомства, которые представляли их интересы перед администрацией строительства. Согласно заключавшимся в каждом случае договорам подряда, железнодорожная администрация оплачивала пребывание осужденных в зоне работ, а тюремщики на выделенные деньги обеспечивали размещение, питание и вещевое довольствие заключенных. Ссыльнопоселенцы работали артелями, принимавшимися на работу по вольному найму на основе договора с подрядчиком. Труд осужденных применялся на этапе подготовки трассы: при валке и корчевке леса, прокладке дорог, на земляных работах, т. е. там, где требовалась массовость, и не требовалось высокой квалификации. На ряде участков силами каторжан и ссыльных сооружались и небольшие мосты. Такие факты имели место на Забайкальском, Уссурийском участках Сибирской магистрали и на Кругобайкальской железной дороге, т. е. там, где рабочих рук по условиям местности особенно не хватало. Всего в 1895–1899 гг. на строительстве трассы работало, по далеко не полным подсчетам, около 15 тыс. заключенных, силами которых было выполнено примерно 10 % всех работ. По некоторым участкам, например, на строительстве Кругобайкальской железной дороги, доля выработки осужденных составляла до 15 %.
* * *
Придя к власти после Октябрьской революции 1917 года, большевики получили в наследство царскую систему организации принудительного труда, обогащенную опытом создания лагерей принудительных работ для военнопленных в Первую мировую войну. Со своей стороны, они располагали тщательно разработанными теоретическими воззрениями на историческую роль и значение государства и на роль внеэкономического принуждения как средства осуществления государством своих основных функций. Определяя государство как машину для поддержания господства одного класса над другим, как аппарат для систематического применения насилия, большевики делали из этого положения выводы двух видов. С одной стороны, обосновывалась необходимость для рабочего класса установления его открытой диктатуры и насильственного подавления сопротивления эксплуататоров. «Рабочему классу приходится преодолевать ожесточенное сопротивление капитала, который, в силу наличия у его представителей финансовых и материальных средств, огромного управленческого и военного опыта, наконец, разветвленных международных связей, даже после победоносной революции долгое время остается сильнее эксплуатируемых. Капитал способен увлечь в лагерь контрреволюции известную часть эксплуатируемых из наименее развитых крестьянских, ремесленных и т. п. слоев». Пока существует сама возможность эксплуатации человека человеком, у капиталистов остается возможность реставрации. Значит, победившему пролетариату необходимо насильственно подавлять эксплуататоров, намеренно отказываясь от равенства и демократии, нарушая свободу классового врага. Диктатура пролетариата есть орудие продолжения классовой борьбы после завоевания политической власти пролетариатом.
С другой стороны, на примере анализа истории экономического развития капитализма была установлена возможность применения аппарата государственного насилия в сфере производственных отношений, для ускорения перехода к коммунистическому способу производства и создания для этого благоприятных условий. Данная возможность казалась тем более важной, что крестьянство, составлявшее свыше 80 % населения, страны являло собой, по мнению лидеров большевиков, чрезвычайно широкую, имевшую глубокие корни базу капитализма. Базу, на которой в ходе разложения крестьянства капитализм сохраняется и возрождается. И в этих условиях государственная власть в руках пролетариата становится одним из главных средств, в том числе, и экономического разгрома буржуазии. Именно поэтому В.И. Ленин настаивал на необходимости для пролетариата сначала взять государственную власть, а затем использовать ее в целях привлечения на свою сторону большинства трудящихся. Подавив открытое сопротивление буржуазии и удовлетворив за счет экспроприации буржуазии и помещиков насущные экономические требования крестьянства, следовало, чередуя меры «кнута и пряника», доказать мелкобуржуазным элементам, что им выгоднее стоять за диктатуру пролетариата, чем за диктатуру буржуазии. До тех пор пролетарское государство останется стражем и создателем условий для достижения грядущей цели.
