скачать книгу бесплатно
– А ты умеешь читать мысли? – Старик держал в руке кофейник. – Сейчас принесу чашки.
– Ты часто вспоминаешь тот вечер? – Старик почесал за ухом и принялся набивать измельченным табаком импровизированную самокрутку. Газета и табак. Немного огня и дым уже играет никотином в легких, вырываясь через ноздри курильщика.
– Леонард, не смеши. Ты прекрасно знаешь, что тогда я потерял больше чем…
– Ты потерял не более других, парень. Все тогда кого-то потеряли, плюс минус. А о нас я вообще молчу.
– Парень, да с того дня уж лет тридцать прошло, какой я тебе парень.
– Кому тридцать, а кому… – Леонард сделал еще одну затяжку и застыл – …ты выглядишь на двадцать пять. И прекрасно знаешь об этом, – он громко, с прихлебыванием, глотнул кофе из проржавевшей железной чашки. – Каким чудом я и сам знаю, мне то можешь не заливать.
Затрезвонил голос градостая. «Далеко», – отметил про себя Линк, метрах в пятиста от них. Значит Он ещё далеко, блуждает. У них ещё есть время.
Линк достал догорающий окурок изо рта, открыл портсигар, зажал меж зубов вторую сигарилу, проигнорировал предложение огонька от старика и снова сам себе прикурил. Затянулся.
– Зачем ты пришёл? —Спросил Линк. Лео прищурился:
– В прошлый раз Ты так и не ответил, ты знал, что он был среди вас все это время? Знал, что все те месяцы он был среди вас и к чему это приведёт?
– Тогда я знал разве что своё имя и самонадеянно выполнял приказы. Мы все были молоды, я уж так точно.
– Но все же?
– Прошло время пока я понял.
2007 год. 2 дня с момента происшествия.
Линк был один, совершенно, с его точки зрения. С точки же зрения пурги которая его окружала – он с натугой шёл сопротивляюсь ветру и миллиардам бьющих в лицо снежинок.
Каждый шаг его ног, обутых в облегченные военные берцы, ощущался физически. Носки обуви вгрызались в хрупкий, неосевший покров снега. Глубина была небольшой, но неприятной. Сантиметров пятнадцать покрова и уже подмерзшая, слегка поддатая земля полей, по которым он решил срезать.
Брошенная машина отдалилась на полтора километра. Час назад он выехал из села своей бабушки, уничтоженный морально и едва спасенный физически. Снег выпал на месяц раньше, чем должен был, на улице заметно похолодало, по оценкам парня не меньше «минус» десяти, хотя еще позавчера было плюс двадцать шесть. Мир изменился за считанные дни.
«Если река ещё не замерзла, можно на лодке пересечь. По мосту рисковать не стоит. А если подмёрзла, то риск уйти под лед может превзойти риск на мосту. Они сказали, что там может быть засада. Тогда мне придётся выбирать».
Вечерело. Линк пытался не поддаться искушению выйти на трассу и пересечь реку по мосту. С одной стороны, фонари, которые обычно освещали трехсотметровый переход с одного берега реки на другую, потухли. Как и все коммуникации вокруг они быстро вышли из строя. В темноте легко остаться незамеченным, нужно лишь подождать около получаса. Метель прикроет дополнительно.
Настораживал тот факт, что с другой стороны на мосту, как его предупреждали, действительно легко устроить засаду или же нарваться на тех, кто на нем остановился. Несколько десятков брошенных машин – в каждой из них мог оказаться тот, кого не ждешь. Новый мир. Мир изменился до неузнаваемости, и парень не мог ни знать, ни понять, что его может ожидать. Все, что он знал могло стать абсолютно неприемлемым с логической точки зрения.
– И все-таки река. Я проверю реку. Я сотни раз проезжал мимо, и каждый раз у причала стояло несколько лодок. Не могу же я быть настолько невезучим.
В сотне метров от него виднелись силуэты домов, в окне одного из них мелькнул огонек и тут же скрылся. Хозяева еще были дома. Если это были хозяева.
Наклонившись пониже, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, Линк вспоминал прошлогодние зимние учения, когда в составе взвода он прополз по-пластунски несколько километров по покрытой снегом земле. Как по полосе препятствий пускали дымовые завесы и в нескольких метрах от продвигающегося ползком взвода бросали подрывающие психику взрывпакеты. Один из них по несчастливой случайности разорвался в руке одного из офицеров. Крови было много. Обстрел холостыми, вгрызающаяся в промерзшую землю саперная лопата и рытье окопов в минус двадцать. Тогда это казалось бесполезным занятием, а теперь полезными приобретенными навыками.
В нескольких десятков метров от Линка послышался скрип дверных петель. Он упал ниц на землю и позволил себе вернуться на миг в тот самый вечер.
***
2007 год. За 3 минуты до происшествия.
Если бы в этот вечер кто-то заглянул во двор, в котором всегда ярко горел свет, у порога лежали кошки, а в будке спокойно лежала собака, то он бы удивился, увидев лишь глубокий свет свечей в одной из комнат, напряженные лица, скованные тревогой, и семью, которая давно не была в полном сборе, но очень это ценила. Но заглянул во двор совсем не тот, кто смог бы оценить эту ситуацию, а тот, кто изменил все, для всех и навсегда. Для всех. И навсегда.
И он был не один. Они двигались молча, медленно осматриваясь по сторонам. Маленькие, не больше метра в высоту, бесполые, безлицые, холодные, цвета голубого снега, озаренного полной луной. Они были везде и не были единственными. И скоро они окажутся в этом дворе. Они никуда не спешили, у них впереди было все необходимое время мира. Сначала у них отобрали свободу, а теперь возвращали обратно. Меридии жаждали своего.
– Линк, да пошло оно в задницу, твое начальство, явно ничего серьезного до нашей деревни дойти не могло. До нас и война то дошла в свое время с опозданием на пару месяцев.
– Дед, я думаю, ничего страшного не произойдет если мы посидим сегодня при свечах, а завтра разберемся и будем дальше жить свой жизнью.
– Ты как припадочный себя ведешь и говоришь «завтра разберемся»?
– Не волнуйся, Мам.
– Ой, Линк, не знаю, Папа вон выехал пол часа назад и все никак не вернется. А сказал на пять минут, туда и обратно, а ты знаешь его пунктуальность.
– Мам, говорю, не волнуйся. Все будет в полном порядке. Папа заберет Джесси из гостей, мы все вместе поймем что делать дальше и прорвемся.
– Хватит темнить, Линк. – Попросил Дед.
– Ладно, звонил мне полковник наш, боевой. – Со вздохом начал Линк. – Сказал, дрянь какая-то завелась. Везде проявляется, движется на свет как на маяк, рубит электрику, глушит связь. Как, откуда и куда направляется неясно. Но там, где ее замечают выживают не многие. Кто виноват, откуда закинули – непонятно. На днях в стране могут объявить военное положение, а там – сказали сидеть, не рыпаться и…
В этот момент залаял Боб – он служил на своей привязи не один год, и пусть даже не видел двора, но никогда не ошибался: своих он чуял и молчал, а вот чужих выдавал наверняка.
Дед молча вскочил и бросился из комнаты: «Линк, за главного! Скоро вернусь».
Он даже не закрыл за собой двери и пересекая коридор по дороге в гараж, в несколько отмеренных движений схватил с подоконника ключ и запер входную дверь изнутри. Бросился дальше, исчез на секунд двадцать и снова появился, закидывая на спину ружье. В руках он держал коробку с патронами, разгруз для них же и топор.
– Держи, – сказал Дед и вручил Линку топор в руки.
– Дед, ты чего? Может соседи?
– Держи я сказал. Соседи бы уже давно дошли до двери, а тут никого и не слышно ничего. Чую неладное Линк, ох чую неладное.
Воздух будто застыл. Линк держал в руках топор. Вся семья молча смотрела на хозяина дома, а Дед в это время закинул в оба ствола по патрону – в один с крупной дробью, во второй с залитой воском пулей. После, перепроверив предохранитель принялся быстро рассовывать патроны в разгруз на поясе.
Внезапно по коже у всех пробежали мурашки, Линк выдохнул и с удивлением увидел, как изо рта пошел пар. Это заметили все.
«Смотрите, снег» – сказала Мама и удивленно села на кресло. Об окно ударялись крупные хлопья влажного снега и комками сползали по еще теплому стеклу. Мы внимательно всматривались в окно, Дед взвел ружье, и оставил его наготове, с опущенным в пол стволом.
Сползла одна снежинка, вторая, они становились все крупнее, неестественно большого размера. Стукнула еще одна, еще одна и еще одна. И каждая из них сползала все медленнее. И тут! По стеклу ударила и сполза бело-голубая рука, небольшая, как у пятилетнего ребенка, но такая же холодная как снег, пухлая и трехпалая, по форме похожая на подушечки с лап животных.
Женщины завизжали от неожиданности.
– Все марш в заднюю комнату! – Закричал Дед и вскинул ружье.
В окно стучало уже несколько ручонок, а потом все ближе и ближе стало приближаться лицо. Настолько близко, что Линку удалось разглядеть свечение, исходящее от его бледно-голубой, морозной кожи. Ничего безобразного в нем не было, безликое, с темной материей вместо глаз, парой дырок в области носа и узкой, незаметной полоской рта, который, казалось, никогда не открывался. Окно начало покрываться узором.
Перед тем, как Линк успел задуть последнюю свечу, их глаза встретились, и лицо его передернуло от ужаса. В следующий миг об этом он уже не думал: заряд дроби пролетел мимо него и вокруг уже начинало пахнуть жженым порохом. Голова существа разлетелась вслед за стеклом – окно было вдребезги, а существо, вместо того чтобы упасть сделало еще несколько движений, пытаясь взобраться на подоконник, крепко насадило свои руки прямо на осколки, оставшиеся на раме и повисло на них. Больше движений оно не совершало. Зато за ним стали появляться другие.
– Не смотрите им в глаза! Крикнул Линк, но понял, что кроме существ, в полной тьме, не видно ничего другого, а их глаза магнитом манят к себе.
Дед выпустил пулю во второго и открыл ружье, легкий дым поднимался с задней стороны дула, руки действовали на автомате: патрон, второй, закрыть, вскинуть и прицелиться. Выстрел. Второй.
Настал черед Линка, он должен выиграть время для очередной зарядки, а первое существо уже было в зале. Топор вошел в череп неожиданно легко, и также легко вышел. В ответ на эту легкость существо без заминок продолжило идти в его сторону, и подняло голову, пытаясь заглянуть Линку в глаза. Тем временем первое существо, которому мгновения назад отстрелили голову, вновь стало обретать жизнь и подергиваться.
Еще два выстрела, взмахи топором, полуприкрытые глаза, взмах прикладом и очередная команда Деда: «Все в гараж и в машину!»
И они побежали, не останавливаясь, не оглядываясь, спотыкаясь об обувь, Ба и Ма, и Линк за ними, Дед прикрывал, а Линк знал: пока все забегут в гараж через дверь в доме, нужно открыть ворота гаража снаружи. А на это нужно секунд десять и не выронить ключ из дрожащих от адреналина рук.
– Твою же ж мать! – Крикнул Дед и в который раз спустил крючок. Дед отступал назад медленно. У порога, на выходе из зала в коридор, открыл висящую на стене зеркальную аптечку, и достал пузырек со спиртом, зубами прокрутил крышку и бросил на пол, полез рукой в карман и достал подаренную внуком зажигалку Zippo. Открыл и швырнул в лужу растекающегося горячительного.
Огонь вспыхнул недостаточно ярко, но этого хватило, чтобы приближающиеся твари впервые пронзительно взвизгнули, так, что в ушах порезало и зазвенело. Жар огня им явно не нравился.
А Деду не нравился поднимающийся в доме огонь, но что-то ему подсказывало, что больше они сюда не вернутся.
2007 год.
Два с половиной дня с момента происшествия.
Атмосфера накалялась. Кто-то ходил неподалеку, а рельеф местности и надвинувшиеся сумерки вперемешку с метелью не позволяли Линку рассмотреть, кто это был и где именно он находится. Шаги были осторожные, едва слышные, низкий вой ветра сбивал их шум и мог обмануть на несколько десяткой метров.
Парень принял для себя решения – постепенно отдаляться и пересечь реку, если исправной лодки не будет, он рискнет и пойдет через мост. Дрянь. Как же ему не хотелось напрасно рисковать. Лишь бы добраться до города и встретиться с родными в оговоренном месте. Тридцать километров он преодолел, осталось сто пятьдесят, один блокпост, пятнадцать километров по границе союзного государства, не сходя с трассы и сражения со стихией. До небольшого городка на его пути около сорока пяти километров, полутора суток ходьбы по такой погоде с учетом сна. Господи, как же ему хотелось спать. Два с половиной дня с легкой случайной дремой и тоннами адреналина. Но не в первый раз, спасибо учениям.
Никакого оружия кроме армейского ножа, который он захватил с собой, бросаясь в непредсказуемую авантюру. Он планировал добраться до Отисена, города, в котором он получал свою офицерскую подготовку, за пять, максимум девять десять часов с учетом всех приключений и объездов, но знал, что все может пойти не так. Всегда в таких ситуациях все идет не так.
А теперь на это может уйти около пяти долгих дней, если его не пристрелит быстро освоившийся в новых реалиях бродяга или не поглотит мозг маленькая снежная мразь, которая может сжечь твое сознание за несколько секунд прямого контакта. Сигналы они передавали через глаза, а значит были телепатами, но специфическими. Но что они творили с людьми.
Руки Линка цеплялись за околевшую землю и немели от холода. У него с собой не было перчаток, парень отчетливо понимал, что еще пол часа такого передвижения без согрева и до обморожения с необратимыми последствиями останется недолго. Он ускорился, руки двигались на автомате, до силуэтов лодок оставалось метров пятьдесят, а сзади все ближе слышался аккуратный, равномерный шорох.
Линк аккуратно оглянулся, одной рукой одновременно стаскивая вещмешок со спины, чтобы достать оттуда нож. В видимой зоне никого не было видно, но он здесь был. Молодой офицер это знал и отчетливо чувствовал. Правильнее было выждать время, занять позицию, дождаться потенциального врага, но молодость диктовала свои решения. Да и что, если враг вооружен? А если Линк уже на мушке? Тогда почему он не стреляет.
– Быстрее, – подумал Линк, – нужно двигаться быстрее. Не исключено, что он тоже не видит меня, просто знает, что я тут. А еще мне ужасно хочется в туалет.
Если вы слышите пулю, значит она прошла мимо вас. Аналогия известной приметы о пролетающем над головой артиллерийском снаряде. Вряд ли это касается заряда дроби, пролетающего в сантиметрах от вас сгруппированной стаей мелких ядрышек, одно из которых вонзается вам в зад.
Линк завопил от неожиданности, перекатился, и приготовился дернуться от следующего выстрела. Но не успел, на него уже лезла непонятная тварь, уже отдаленно напоминавшая человека. Лицо ее обезображено от нарывов и почерневшей, разодранной в лоскуты, обнажающей мясо, кожи. Движения, резкие и сильные, высвобождающие всю былую человеческую мощь не дали Линку даже сосредоточиться, он инстинктивно выставил перед собой левую руку, отбивая удары твари, которая уже успела усесться на нем, а правой засадил ей ножом в бок. Она неистово завизжала.
– Глаза закрой! – Крикнул кто-то рядом, и он сам того не понимая послушался. Через секунду все его лицо покрылось мозгами вперемешку с кровью. Мелкие осколки черепа врезались в щеку.
Дико дыша, Линк скинул с себя тварь.
– Там еще один, не успею перезарядиться!
Линк получил дозу адреналина, забыл о ранах и вскочил. Выматерился про себя, отметив, что слишком медленно.
– Не вижу!
– Сзади, за Тобой! Блин! Руки мерзнут!
Линк оглянулся. Уже в пяти метрах от него был очередной противник, с желанием разорвать и уничтожить человека. Все что Линк успел сделать, это рвануть в его сторону и откинуть руку с ножом для замаха снизу.
Недооценивать выработанные до автоматизма движения солдата – самая частая ошибка. Рассчитывать только на рукопашку – еще одна вторая ошибка. Но боевой армейский нож с точностью бьющий под ребра – мощный инструмент. Во всем есть свои преимущества и недостатки. Бить по воображаемому противнику или по мешкам с песком – одно, а врезаться в плоть живого существа, кем бы оно ни было, совсем другая задача. Мышцы имеют свое сопротивление, а кости смазывают удар в сторону, если градус не тот. На этот раз Линку просто повезло и нож попал ровно под ребра, дотянувшись до сердца и он повалился кубарем под инерцией движения неприятеля, оставив нож под его ребрами.
Мимо него прохромал смазанный пургой и залитыми влагой глазами силуэт и тут же раздались еще два выстрела в уже мертвое тело.
– Я вас, дряней, буду бить до последнего вздоха. – После этого, кто-то, кого Линк никак не мог рассмотреть, подошел и еще несколько раз всадил ботинком по бывшему когда-то человеческим, лицу. Он продолжал это делать, пока эта масса не стала чавкать. Только тогда он успокоился.
– Прохор, – протянул он руку Линку, и помог встать. – Тебе что, жить надоело, парень? – Хриплый, слегка натянутый, но живой голос мужчины, лет 80, одетого в старый, потрепанный бушлат, с ружьем, закинутым за спину.
Сердце парня настолько колотилось, что он с трудом сказал всего лишь одно слово: «Линк».
2037 г. Адхесит-сити.
Линк и Старик допивали свой кофе. Из окна полуразрушенной пятиэтажки напротив выглядывала кошка. На первом этаже над разбитой витриной красовалось проржавевшее слово «Аптека».
– Ты надолго? Или как обычно, на час, на два, на день?
– Кто знает, может минут и на пятнадцать. Пока Он не заявится, ты же знаешь.
– Аааа, Белуа? Да, я знаю. Как же мне не знать. Только мне в отличие от Тебя уж никуда не деться.
– Прости, старик.
– Да ничего, мне бы разговор довершить и ответы закончить.
– А взамен.
– А взамен, то зачем ты здесь, то что так долго ищешь, я нашел, да, ты просил, много раз просил, и я нашел. Позавчера. А ты вчера увидел намеки на это. Я не скажу, пока ты мне не поможешь, пока ты мне не ответишь.
– Ну и скотина же ты, Лео. Ну, пока папиросы твои тлеют, продолжай, пока я в задницу их тебе не засунул.
– Ууу, какой грозный. – Передразнивая мимику, без напора выговорил старик и оглянулся через плечо. – А ты не хочешь немного пройтись?
Горностай затрещал ещё ближе. Линк отодвинул от себя шаркающий деревянный столик с покрытыми тиной ножками и встал. Гулять здесь было неуютно, но необходимо. И он об этом не забывал ни на миг.
Старик тяжело поднял голову и задал свой главный вопрос:
– Расскажи мне как все начиналось, полностью.
– Ты же знаешь, что на это может не хватить времени?
– Приходи столько раз, сколько необходимо. У нас есть время, и нет одновременно.
– Заноза. Настоящая заноза, Старик. Ладно. Я Тебе, а Ты мне. И должен будешь не только то, что я ищу.
2007 год. 139 дней с момента происшествия.
От лица Линка
