скачать книгу бесплатно
– Нам, наверное, нужно вернуться наверх, – робко сказала девушка.
– Если Вы хотите, то, конечно, Верховная. Но я не уверен, что Вы сможете пройти это расстояние не в трансе.
– Наверное, вы правы.
– Я… – запинаясь начал Лем. – Мне кажется, что у Верховной всё должно было зажить – когда мы шли по зимнему саду, я заметил, что шрамы у неё на руках уменьшились, хотя мне могло просто показаться. Я не уверен в этом до конца.
– Вы не могли бы меня осмотреть, Лем? – предложила принцесса.
– Я?! – на лице юноши отразился испуг.
– Вы осматривали меня и раньше.
– Да, но тогда… Тогда…
– Но я за это время не изменилась. Изменилось только то, что вы знаете обо мне. Я, как и раньше, нуждаюсь в вашей помощи.
– Да, но…
– Я попросила вас об этом, а это значит, что это сделать можно. Давайте… – голос девушки немного дрогнул, – давай не менять наших отношений. Для меня это очень важно. Ты ведь знаешь меня почти три месяца и за это время видел странные вещи, не правда ли? Пожалуйста, не меняйтесь из-за меня, – последнюю фразу она произнесла, обращаясь к ним обоим.
– Я попробую, – уверенный в том, что у него это не получится, сказал Лем.
– Осмотри меня, пожалуйста, хотя бы руки, – продолжила говорить на «ты» Иона, надеясь, что это поможет вернуть их отношения в прежнее русло.
Лем помялся ещё немного, опасаясь даже дотронуться до неё, но всё же осмотрел руки, шею и ноги Ионы. Всё оказалось в порядке.
– Шрамы у Вас действительно стали меньше, но я не знаю, исчезнут ли они. Мне кажется, что магия этого места только помогает восстановиться, а не лечит. Так как шрам на ноге, который у Вас зажил ещё когда Вы были без сознания, на месте. Отёки и синяки, которые почему-то никак не сходили, ушли. Мышцы Вам всё-таки придётся наращивать самостоятельно, но здесь это, наверное, пойдёт быстрее.
– Вы слышали нашего врача, Верховная, Вам лучше будет остаться здесь. Мы с Лемом принесём вещи вниз, а Вы отдохните здесь. Вы ещё не видели этот храм, поэтому Вам будет чем заняться. Только не уходите далеко, пожалуйста. Пошли, Лем.
Мужчины попрощались с девушкой и ушли. Когда их шаги затихли вдали, принцесса впервые в своей жизни почувствовала, что такое терять друзей. Раньше у неё не было тех, кого волновала она сама, а не её происхождение или предназначение.
Иона сидела одна в храме невообразимой красоты и боялась, что когда её спутники вернутся, то она всё равно останется одна.
Глава 6. Настоящее. Ссора и неожиданное открытие
С утра Ивона еле-еле разлепила глаза – они сильно опухли, пусть она и умылась, прежде чем идти спать. Девушка судорожно начала думать, что лучше сделать, ведь ей совсем не хотелось, чтобы кто-то заметил, что она плакала. Как и большинство тех, кто недавно начал взрослую жизнь, девушка боялась показаться другим недостаточно сильной.
После нескольких секунд размышлений Ивона решила, что самым логичным будет немного ещё полежать, не вставая, так как она помнила, что отёк спадает через некоторое время после сна. Особенно если умыться. Как только она об этом подумала, то поняла, что кристаллики соли резали веки и ей было просто необходимо где-нибудь раздобыть воды. До того, как встать она перевернулась на левый бок и осторожно, из-под полуприкрытых век осмотрела лагерь – все ещё спали, поэтому она быстро сбегала к ручью, умылась и снова легла на своё место.
Никто даже и не думал вставать, что порадовало девушку, так как к тому времени, как все проснуться веки у неё уже будут нормального размера.
Вдруг Ивона поняла, что не видела среди остальных Рэна. Неужели он опять ушёл на разведку? Наверняка. Они ещё даже не вышли из леса, который проверили солдаты короля, а он всё время настороже.
Внезапно на неё сверху села птица. Девушка чуть не вскрикнула, но остановила себя, не желая будить остальных. Это был Ал, он, не издавая ни звука, прыгал по ней, показывая, что Ивона просто обязана идти за ним. Видя, что её маленький друг в явном возбуждении, чтица тихонько встала и пошла за перелетавшим с ветки на ветку сычом. Через некоторое время стало понятно, что они идут в сторону того места, где девушка умывалась вчера вечером.
Ивона вышла к ручью и, увидев причину беспокойства сычика, сначала замерла, а затем бросилась к лежащему на земле Рэну.
Маро выглядел очень плохо – бледный, глаза воспалены, и он явно был без сознания. Девушка не на шутку испугалась, ведь вчера с ним всё было в порядке. Чтица не знала, что делать, но зная, что он не получал травму спины во время боя, решила, что не повредит перевернуть его на спину и осмотреть. Молодой человек оказался намного тяжелее, чем она предполагала, и ей пришлось применить все доступные ей силы, чтобы выполнить задуманное. Когда она это сделала, то, отняв его руки от живота, с ужасом увидела, что он зажимал рану, сочившуюся кровью. С ними не было медика, и ни Карик, ни она не могли пока пользоваться Потоком, чтобы хотя бы помочь заживлению. Девушка зажала рану на животе у Рэна.
Она не понимала, где он умудрился её получить, – ни Чис, ни Миранда не упоминали о ране на животе. В голове у неё было пусто. Ивоне никогда ещё не приходилось оказывать первую помощь человеку вне лазарета, где у них была практика.
Рэн очнулся от боли и резко вдохнул воздух через зубы, а затем тихо сказал:
– Не надо. Всё само пройдёт.
– Что? – от неожиданности чтица действительно отпустила рану.
– Рана сама закроется. Скоро…
– Но как? Вам точно не нужна помощь?
Девушка слышала, что ему было больно говорить, но не могла перестать спрашивать.
– Точно. Э… Это не в первый раз. Она старая. Скоро снова исчезнет. Не надо никого звать. Я и сам смогу её залечить.
– Что? – снова повторила чтица, ничего не понимая.
Ответа она не получила. Молодой человек болезненно зажмурился, перевернулся на бок, а потом закашлялся. Девушка уже хотела сорваться за полотенцем или другим материалом, которым можно было хотя бы промокнуть пот на его лице, но потом подумала, что оставлять Рэна одного лучше не надо, даже если он сам не хочет компании, поэтому она послала Ала за маленькой салфеткой, которую оставила на мешке, когда умывалась. Не очень гигиенично, но это был единственный вариант, доступный ей сейчас.
Совёнок обернулся очень быстро, неся в когтях тряпицу, которая была не тяжелее мыши-полёвки. Получив салфетку, девушка бросилась к ручью, который протекал буквально в двух шагах, намочила ткань, вернулась к Рэну и протёрла ему лицо от пота, а затем увидев, что на губах есть кровь, убрала и её. Раз он отказывался лечиться, то, по крайней мере, она постарается сделать всё возможное, чтобы ему было хоть немного легче.
По ощущениям Ивоны прошло больше двух, если не трёх часов, когда молодой человек снова пришёл в себя.
Маро открыл глаза, и девушка с удивлением заметила, что они совсем слегка светятся золотом. Свечение было настолько слабым, что можно было легко рассмотреть цвет глаз. Чтица могла поклясться, что это до этого дня они были карими, но сейчас они казались зелёными и такими красивыми, что сердце девушки ёкнуло. Внезапно Рэну стало лучше: цвет лица стал нормальным, на щеках появился небольшой румянец, а кровь перестала течь. Молодой человек расслабился и заснул. Девушка, решив, что ничего страшного, если она это сделает, не будет, положила его голову себе на колени. Это был первый раз, когда она смогла хорошенько рассмотреть маро.
У Рэна было красивое лицо с правильными чертами, что обычно не было заметно из-за того, что он не хотел, чтобы на него обращали внимание. Прямой нос, красивые губы, кожа ровного тона. Возможно, если бы он не был столь отстранённым, то его действительно можно было бы назвать красивым, но обычно он скорее казался никаким. Абсолютно незаметным. Некрасивый, но живой Карик, скорее привлечёт внимание в компании, нежели Рэн. В нём не было видно того внутреннего света, который делает любого человека, как бы он ни выглядел, прекрасным. Ивона подумала о том, что, возможно, это из-за того, что он – маро, а маро не должно быть видно. Его никто не должен чувствовать, а значит, молодому человек нужно было приглушать самого себя.
Чем дольше девушка присматривалась к нему, тем больше убеждалась, что он очень красив. Сама себя чтица не считала некрасивой. Она прекрасно осознавала, что очаровательна, а для некоторых людей и очень хороша, но до Рэна ей было далеко. Ивона внезапно вспомнила, что он был популярен в Школе в первое время, может быть, даже всего лишь пару недель или меньше, но вскоре девушки перестали обращать на него внимание. Будто забыли, что он существовал.
С одной стороны, Ивоне было интересно, что же таится под этой скорлупой, а с другой, она была не из тех, кто желал тратить на это время. Девушка понимала, почему Миранда влюбилась в него, но её саму никогда не интересовали красивые лица. Её всегда привлекала та искра, которая есть у каждого в душе. Но пока она не нашла того, кто ей бы понравился, хотя одно время и думала, что ещё немного – и влюбится в Александрина. Сандр всегда был необычайно ярок, и в него была влюблена половина девушек в Академии. Вторая половина была влюблена в Рабдена Микара, который был этаким мрачным и таинственным рыцарем. То, что он часто уходил из Школы в странствия, было необычайно романтичным в глазах юнн. В Рэне не было видно этой искры. Поэтому Ивона никогда не рассматривала его в качестве романтического интереса. Но это не мешало ей уважать его и считать хорошим товарищем. Отсутствие чувств по отношению к маро, делало совместное путешествие намного проще.
Ивона посмотрела на небо, стараясь определить время. К счастью для них обоих, ещё только-только рассвело. Пять или шесть утра для уставших и ещё не успевших восстановиться после битвы людей, было слишком рано, так что можно было не торопиться обратно.
Рэн очнулся только через полчаса. По его глазам было видно, что он удивлён тем, что оказался на коленях у чтицы.
– Спасибо, Ивона.
– За что? – удивилась девушка, не понимая, что молодой человек имеет в виду.
– За то, что вы остались здесь со мной. Я, наверное, отлежал вам колени. И я хотел бы извиниться за то, что вам пришлось увидеть ранее.
– Что вы такое говорите, Рэн! Не нужно извиняться за ранение.
– Я нарушил ваше спокойствие, а это неприемлемо. Поэтому я должен перед вами извиниться.
– Это совсем необязательно! Но, если для вас это важно, то я вас прощаю. Можете рассказать в качестве извинения про то, что с вами случилось, – сказала девушка, а потом быстро добавила, – но вы не обязаны этого делать, если вам неприятно.
– Я не могу рассказать всего, но могу объяснить вкратце.
Девушка замерла в ожидании, боясь спугнуть свою удачу – Рэн так редко что-либо рассказывал ей.
– Когда-то давно я получил рану, которую вылечил, но, к сожалению, из-за того, что нанесена она была заговорённым клинком, она иногда открывается снова, когда я ослаблен.
– Её нельзя вылечить до конца?
– Я не знаю.
– А как вы её вылечили?
– Я обладаю способностью к самолечению с самого детства.
– Но почему вам тогда пришлось ждать Истинного целителя?
– Невозможно вылечить всё. По крайней мере, для меня. Если боль слишком сильная, то она отвлекает и не даёт сосредоточиться, а ещё я не хотел показывать, что я это умею.
– Вы же могли умереть!
– Я не могу до конца контролировать процесс, и, конечно, боль частично заглушала голос разума.
– Я достаточно хорошо вас знаю, Рэн, чтобы понять, что причина не в этом. Или не только в этом. Я уже говорила, что слышала от Чиса, какие ранения вы получили. У вас были проблемы с сердцем, и вы большую часть времени находились без сознания, когда были в лазарете – не думаю, что это помогло вам сосредоточиться.
– Не помогло. Ивона, вы же сами сказали, что я не обязан рассказывать, если не хочу.
– Да, но… Во-первых, могли бы просто сказать, что не хотите этого рассказывать, а не лгать, – внутренне замирая от своей собственной смелости и настойчивости сказала чтица. – Во-вторых, это важно. Я понимаю, что это не моё здоровье, но мне хотелось бы знать, в каких условиях вы будете сами себя лечить, а в каких нет. Мне нужно знать, когда звать целителя, а когда нет.
– Если я не говорю, что целителя звать не надо, то зовите.
– Но вы так часто скрываете, что вам больно, что я не могу быть уверена в том, нужна ли вам помощь.
– Ивона, что вы в действительности знаете о маро?
– Я… Только то, что мне рассказал Рабден.
– И он не очень распространялся на эту тему, как я понимаю?
– Да…
– Давайте я вам объясню кое-что более подробно. Главная цель в жизни маро – защищать, а это значит, что даже ценой своей жизни маро должен выполнить свой долг. Но разве можно обеспечить безопасность, скрывая своё плохое физическое состояние?
– Наверное, нет…
– Абсолютно нет. Я не сообщаю о ранениях только в тех случаях, когда их сокрытие поможет, а не навредит, как с сегодняшней раной. Сейчас мы находимся на безопасном участке леса, я проверил это за несколько минут до того, как рана открылась, – даже если я поваляюсь на земле час-два, всё будет в порядке.
– А звери? Они ведь могли прийти на запах крови!
– Животные опасаются маро. Спросите у сыча, что он чувствует, когда подлетает ко мне. Или у любого другого животного.
– Я не могу этого сделать.
– Из-за Карины?
– Да.
– Тогда постарайтесь вспомнить ощущения, которые у вас были, когда вы следили за происходящим через него. Вы ведь помните?
Девушка кивнула.
– Постарайтесь вспомнить, что думал ваш друг.
Ивона глубоко задумалась. Перед и во время битвы её интересовали другие вещи, поэтому она старалась не обращать внимания на переживания сыча – их было слишком сложно воспринимать, не теряя при этом ту информацию, которая ей была нужна. Теперь, когда она пыталась вспомнить, то поняла, что сыч боялся Рэна.
– Он думал что-то вроде «его нельзя трогать». Но Ал – воробьиный сыч, он боится любых крупных животных. Разве ваше ранение не сделало бы вас более лёгкой добычей для крупных хищников?
– Потом, когда вы сможете воспользоваться Потоком, спросите кого-нибудь из них – и вы всё поймёте. А сейчас давайте вернёмся в лагерь, думаю, остальные уже проснулись.
– Подождите!
Рэн уже начавший движение в сторону стоянки, остановился и повернулся к девушке.
– Вас беспокоит что-то ещё?
– Вы оставили нас одних в лагере! Могло ведь что-нибудь случиться!
– Вероятность этого была очень низкой.
– А как насчёт зверей?
– Ивона, вы надо мной издеваетесь?
– Почему вы так решили? – искренне удивилась девушка.
– Звери? Нападут на вас? Или на Шии? Вы смеётесь?
– Я не подумала об этом, извините, – смутилась Ивона.
– Ничего страшного. И всё же давайте вернёмся в лагерь, иначе нас начнут искать.
– Они наверняка ещё спят, но вы правы – лучше вернуться. И ещё раз извините. Мне стыдно, что я так на вас набросилась с вопросами…
– Ваши опасения были разумны, поэтому вам не за что извиняться.
Молодой человек поклонился ей и пошёл в сторону лагеря.
Разговор закончился, но оставил неприятный осадок. Всё-таки они друг друга не понимали, и это рождало недоразумения. Их диалоги звучали словно музыкальная шкатулка, которая потеряла половину своих штырьков, – сложно было даже понять, что за мелодия звучит из деревянной коробочки. Звук есть, но наполненности и законченности у этого звука нет.
Девушка чувствовала себя ужасно по нескольким причинам. Одной из них являлось то, что весь разговор Рэн был холоден, как лёд. Благодарил её, улыбался ей, говорил с ней, но был где-то в другом месте. Он всегда был холоден, но Ивона каждый раз надеялась, что он проявит хоть толику душевной теплоты к ней, но напрасно. Либо он не умел испытывать привязанность, либо не считал нужным проявлять её. Возможно, то, что она тогда увидела его искреннюю улыбку заставило надеяться, что что-то изменится, но надежды не оправдались, и от того было особенно больно. Второй причиной являлось то, что она явно затронула тему, которую не стоило. Чтица сама знала ответ на свой вопрос и прекрасно осознавала, что подобные маро не любили говорить о своём даре. Им рассказывали о том золотистом сиянии, которое она видела, в Академии. Более того, это было одно из занятий, обязательных для посещения всеми учениками. Таких людей, как Рэн, называли осенёнными Светом Диру. Они не умели пользоваться Потоком, но имели какой-нибудь дар: кто-то мог лечить людей, кто-то себя. Были те, кто мог вызывать дождь или управлять огнём. Для этого им не требовались слова Потока или сам Поток, им нужно было лишь почувствовать Свет внутри себя. Истинный целитель тоже имел дар, с помощью которого он и лечил, просто в случае с Аскином он ещё умел пользоваться Потоком.
