скачать книгу бесплатно
– Раз ты решила работать, несмотря на то, что твоя жизнь под угрозой, то и мне смысла нет сидеть дома.
На это возражать я не стала. Мысль о том, что не придется добираться на метро, порадовала. На улице мной успешно игнорировались воспоминания о вчерашнем пожаре и о том, что у меня нет вещей и денег. До тех пор, пока мы не оказались возле машины.
«Серебристая ауди», – отчеканил внутренний голос. Волна злости поднималась внутри. Малах открыл дверь автомобиля со стороны пассажирского сиденья и стал ждать рядом, пока я сяду. Пару секунд он наблюдал за тем, как я испепеляю его взглядом, а потом, закатив глаза, пробурчал, захлопнув дверь обратно:
– Как хочешь.
Брюнет прошел к водительскому сиденью, и в его серых глазах стоял немой вопрос: почему мы до сих пор не уехали? Я пыталась не дать красной пелене захватить сознание. Сделав пару глубоких вдохов, я с трудом выдавила из себя слова:
– Ты был там вчера, когда здание горело, – ужасное предположение пронзило сознание. – Малах, ты поджег квартиру?!
Брюнет оперся на ауди и спокойно произнес:
– Дождался, пока закончишь работать. Хотел еще раз поговорить, но решил не отвлекать тебя от созерцания снега, – его глаза задорно заблестели, и он с иронией добавил: – После этого, естественно, умчался сразу на поджог. Ага. Так и было.
Его сарказм прозвучал так, словно он действительно не замешан в пожаре. Мои глаза сощурились в попытке понять, врет ли он. «С этим парнем всегда нужно быть начеку», – появилось в голове, когда я садилась в машину. После моего оглушительного хлопка дверью Малах глянул на меня. Я легко избегала его недовольного взгляда.
До работы мы ехали молча, игнорируя существование друг друга. Почему-то стало неловко от слов брюнета о том, что он наблюдал за тем, как я лицом ловлю снег. Было в этом что-то личное, словно за мной подглядывали.
Рабочий день тянулся целую вечность. Офис привычно шумел. Пока я крутилась на неудобном стуле, мысли возвращались к конкретному парню. «Во-первых, поджог. Вдруг это он? Не слишком ли удачное совпадение? Только какой в этом смысл? Во-вторых, тогда Малах оказался в заледеневшей гостиной быстро – так, словно караулил у дома. В-третьих, какого черта он ходит полуголый», – ругалась я на него про себя. Внутри поднималось неясное раздражение, хоть это и была его квартира, в которой он мог делать все, что ему вздумается. «Неужели нельзя одеваться полностью», – возмущенно летело в голове.
Пальцы то и дело прикасались к уродливой серебряной подвеске. Было непривычно носить украшение. Все время возникало желание снять его с шеи. От любого резкого шума я вскакивала, ожидая увидеть мертвого мальчика.
Под недоуменные взгляды коллег моя пятая точка возвращалась на сиденье, а глаза беспокойно осматривали просторное помещение, где то и дело раздавались звонки.
День, проведенный словно на иголках, подошел к концу. Грудь наполнилась ледяным воздухом. Пришлось позвонить Малаху, потому что я не додумалась спросить адрес заранее и поняла это, только стоя на выходе из офиса.
Фонари моргали на слабоосвещенной улице. От них до ушей доносилось жужжание электрического тока, за счет которого они и работали. По коже пробежал мороз. «Не накручивай себя. Никаких призраков за целый день. И холод на улице с ними никак не связан», – пролетали утешения в голове, пока глаза щурились в каждый темный уголок. Коллеги попрощались друг с другом, один из парней махнул в мою сторону, выдав легкую улыбку.
Это было так странно, что кто-то мне мило улыбается. Рука неуверенно приподнялась в ответ. «Этот парень не знает, что я могу случайно его задушить», – плыло в мозгу. Я переминалась с ноги на ногу, не в силах сдержать напряжение, глядя на удаляющиеся спины. Коллеги весело болтали, рассказывая ситуации, произошедшие на работе. Хотела бы и я вот так непринужденно с кем-то общаться. Но единственный, кто меня понимал и принимал со всеми особенностями, пропал. Алиса, милая, надеюсь у тебя все хорошо. Обрывки воспоминаний наших совместных дней всплывали в голове.
Фонарь прямо надо мной моргнул. В душе медленно разливался страх. Слабые отголоски беседы умолкли. Тишина от отсутствия людей надавила на плечи.
– Черт, – вырвалось у меня.
Невольно я сделала шаг назад. «Малах, поторопись. Зачем он вообще сказал, что приедет за мной?» – крутился вопрос в мыслях. Слабая тень на той стороне дороги качнулась. Этот силуэт было сложно не узнать. Мальчик, лица которого не было видно из-за расстояния и темноты, поднял руку. Пересиливая подступивший ужас, я с трудом повернула голову в указанном призраком направлении. Серебристая ауди показалась из-за поворота. По телу пробежала волна облегчения. Но я тут же вспомнила о том, кто указал на машину, и меня накрыло новой волной паники.
Глаза уперлись в пустоту, где секунду назад стоял ребенок. Никого не было. Тени продолжали пугать, из-за чего не получалось перестать всматриваться в черноту.
«Ушел. Он ушел», – плыло в голове, когда я садилась в подъехавший автомобиль. Дым окутал меня, принося легкое успокоение.
– Чего такая бледная? – спросил брюнет, рассматривая мое лицо.
После того как дыхание пришло в норму, я пересказала ему, что видела. Малах стукнул по рулю, выругавшись. В его руках появилась новая сигарета.
– Этот пацан даже для духа странный. Какого хрена он прячется от меня? – недовольно ворчал брюнет. – И эти его руки в мою сторону. Что мелкий хочет сказать?! Будь я на месте любого другого медиума, решил бы, что он указывает на своего убийцу!
По телу пробежала дрожь от этих слов. Хоть мне и не было известно о том, как обычно ведут себя духи, но ребенок явно пытался что-то сообщить. «Может, Малах как-то замешан в его смерти? – появилось предположение. – Тогда я добровольно поселилась с убийцей».
Из груди вырвался нервный смешок. Серые глаза сощурились на меня, я помотала головой, не собираясь делиться с брюнетом предположением, что он чокнутый маньяк.
Люцифер встретил нас недобрым шипением. Он лежал на диване, а когда Малах прошел с пакетами в сторону кухни, кот убежал в дальний угол квартиры, где и находился большую часть времени. Соли на полу не было. Идеальный порядок вызвал недоумение.
– Ты убирался весь день? – спросила я брюнета, направляясь в сторону ванной с его рубашкой в руке.
– Только срач, который ты развела, – разбирая пакеты, ответил он равнодушно.
Это ввело меня в ступор. Глаза закатились от молчаливого возмущения. «Даже если бы захотела, то не успела бы», – пронеслось в голове. Желания что-то доказывать не возникло, поэтому я отправилась мыться.
После душа, в котором ноги примерзали к полу, я загрузила все свои вещи в стирку. Оставалось надеяться, что они успеют высохнуть до утра, чтобы не идти на работу в грязном. Из ванной я вышла в приподнятом настроении. Призрак мальчика не показывался Малаху, а значит, рядом с ним можно было расслабиться хотя бы на остаток вечера.
– Хорошо, что ты высокий, – сообщила я брюнету, закатывая рукава длинной рубашки, доходящей до середины бедра.
Он готовил ужин, не обращая на меня никакого внимания. В том же виде, что и утром, в одних спадающих с него брюках.
– Ага, повезло, – бросил Малах, не отрываясь от нарезания овощей. – Главное – руки не поднимай.
Из груди вырвался вздох, вызванный советом парня. Из-за того, что стало неловко, я прошла не в сторону кухни, а к дивану. На нем лежал пакет.
– Что это? – поинтересовалась я, пытаясь перестать смущаться непонятно отчего.
– Вещи тебе купил, – ответил он, закидывая цветные кусочки овощей в кастрюлю.
После того как пару капель кипящей жидкости попали на плиту, брюнет с недовольным лицом стал тщательно вытирать поверхность, до тех пор, пока она не заблестела.
Я наблюдала за этим с круглыми глазами. «Можно же было сначала доготовить», – пролетела мысль, когда мои руки потянулись достать содержимое пакета. Глаза поползли на лоб.
– Серьезно? Белье?
Малах мыл посуду. Я уставилась на его голую спину. В пакете были и другие вещи. В том числе идеально подходящие по дресс-коду на работе. Белая блузка и юбка. «Этот странный тип жутко наблюдательный», – подумала я.
– Можешь ходить без трусов, раз так хочешь, – ответил он, не прекращая мылить тарелку.
К лицу прилила кровь. Одновременно он меня пугал и смущал. Весь остаток вечера я пролежала на диване в попытке уснуть пораньше. На его предложение поесть я ворчливо ответила, кутаясь посильнее в теплый плед:
– Может, ты маньяк и еда отравлена.
С кухни послышался смех, а затем раздался мужской голос:
– Сказала та, что угрожала мне ножом.
Я не видела его лица из-за спинки дивана, но была уверена, что он сощурил глаза и закурил после этого. Появился новый вопрос, который ни разу не возникал до этого.
– А как ты делаешь так, чтобы духи ушли? – выдал напряженный голос. – Что значило твое «упокоить»?
Его тон прозвучал серьезно.
– В лучшем случае нужно найти то, из-за чего душа не упокоилась, и решить проблему, – Малах помедлил и добавил: – Это безболезненный способ для духа. Тогда он сам покинет мир живых.
– А в худшем что делать нужно? – от этого вопроса по телу пробежала дрожь.
До слуха донеслось, как он сделал затяжку, прежде чем ответить.
– В худшем – втыкаешь нож в сердце материализованного духа, и он исчезает.
Я вздрогнула. Получалось, что умереть можно дважды.
– И куда они уходят?
Голос брюнета стал задумчивым:
– За завесу. Так мне говорили старшие медиумы.
Воображение рисовало туманные картинки. Место, в котором могли бы жить духи, таинственные леса и поля, окутанные белой пеленой. Из меня вырвался вопрос:
– Ты в это веришь?
Показалось, что он пожал плечами, а когда вспомнил, что я его не вижу, ответил:
– Допускаю, что такое возможно. Всегда держу в голове, что мои убеждения могут быть ложными. Сам я никогда не видел насильно упокоенных духов с той стороны.
Это прозвучало неожиданно. Малах не выглядел как человек, который в чем-то сомневается. Скорее, он был похож на того, кто всегда считает себя правым.
Удивляло, насколько брюнет оказался приятным собеседником. Когда я поймала себя на этой мысли, то задумалась о том, как легко он пустил малознакомую девушку в свой дом. «Получается, что Малах живет один», – сделала я напрашивающийся вывод. Было странно, что у симпатичного парня при деньгах, умеющего складно говорить, нет девушки.
Не успела я хорошенько обдумать эту мысль, как брюнет вышел из душа, ворча о том, что мои волосы повсюду. «Хотя с таким занудой мало кто захочет жить добровольно», – решила я, игнорируя его придирки.
Глава 10. Ужин
Малах выдал мне ключи от квартиры. Было принято решение, что на работу и с нее я буду добираться самостоятельно. Съехать возможности не было, а при брюнете мальчик не появлялся.
Но это не помогло. Прошла неделя, а ничего, кроме ворчания парня о том, что я создаю грязь, не осложняло мою жизнь. В какой-то момент это стало забавным. Он кряхтел, как дед, оттирая очередную каплю какой-нибудь еды, а каждый вечер вокруг дивана рассыпал новую пачку соли, которую утром ему приходилось самому убирать, чтобы в квартире вновь воцарился порядок. Я заметила, что ради поддержания чистоты он курит в основном на одном конкретном месте на кухне.
В самом хорошем расположении духа я подумала, что, так уж и быть, приготовлю ужин, раз доставляю брюнету столько проблем, а толку никакого не приношу. Отпросившись с работы раньше на пару часов, я совершила небольшой набег в продуктовый. «Трачу на этого ворчуна последние деньги», – эта мысль царила на задворках моего сознания.
На улице тонким слоем лег снег. Щеки горели от мороза, когда я поднялась к квартире. За дверью орала музыка. Звуки множества инструментов сменяли друг друга под рокочущий голос солиста.
Брови удивленно приподнялись. В этот момент до мозга дошло, что о том, как Малах проводит дни, у меня нет и малейшего представления. Поздние возвращения не позволяли нам общаться. Выходных на работе не было, я все ждала, что произойдет какая-нибудь ситуация, за которой последует увольнение, поэтому брала все возможные смены. На всякий случай.
Брюнет раскладывал что-то на кухонном острове с сигаретой в зубах. Единственная его одежда в виде брюк стремилась упасть с худого тела. При этом Малах активно мотал головой под музыку. Серебряная подвеска на шее дергалась в такт движениям. Увидев меня, он замер, словно я поймала хулигана с поличным на чем-то запрещенном.
На моем лице появилась довольная улыбка, когда я глядела на то, как брюнет пытается сделать серьезный вид. Это выглядело мило.
– Ты рано, – пробурчал он, не отрываясь от дела.
Когда ноги принесли меня на кухню, глаза уперлись в столешницу. На ней ровным рядом лежали ножи. Дерганым голосом я с иронией спросила:
– Ты же не убьешь меня из-за тех волос в душе? Я не виновата, что они падают с моей головы.
Он рассмеялся, взяв в руки нож. Оказалось, что брюнет их натачивает. Пока я раскладывала продукты по местам, Малах сообщил, что собирается на пару дней уехать из города по работе.
По спине пробежал холодок от мысли, что придется остаться одной. Парень спокойно сказал:
– У тебя будет время встретиться с тем духом, – нож указал на кулон, висевший на моей шее. – Будем на связи. Если что-то произойдет, то сразу звони.
Брюнет свел брови, глядя на то, что я достаю кастрюлю.
– Ты готовить собралась? – выдал он вопрос с сомнением в голосе.
Я кивнула, ожидая, что Малах начнет ворчать насчет потенциального беспорядка. На секунду его лицо стало задумчивым, а потом он неожиданно дружелюбно спросил:
– Что делать будешь?
Серые глаза уперлись в меня. В последнее время от его компании то и дело становилось неловко. Отворачиваясь к шкафчикам, я пробурчала себе под нос:
– Карбонару.
Раньше готовить приходилось часто. Алиса либо делала завтраки, либо пекла печенье. Когда нам обеим лень было заниматься приготовлением пищи, мы сооружали «нищенские» бутерброды. Хлеб и тонкий слой сметаны. Люцифер обожал такие дни.
Я перевела взгляд на дальний угол квартиры, в котором поселился питомец. «Тяжело тебе приходится, пушистый», – пролетело виновато в голове от мысли, что кот страдает из-за нахождения рядом с призраком. На это он равнодушно полизал свою лапу. Пока расстояние между нами сохранялось приличное, то его словно и не волновал призрак.
Я сощурилась, заметив новую лежанку, затем перевела взгляд на брюнета, который точил нож и при этом дымил как паровоз. Заботится о животном, хоть кот его и не любит. Господи, какой же он странный.
Готовые блюда пришлось ставить на противоположную сторону острова. От еды разносился приятный запах на всю квартиру. Уперев руки в бока, я довольно сказала:
– Мистер точильщик ножей, прошу к столу.
На лице брюнета появилась ухмылка. Он как раз заканчивал с последним.
– Точно не отравлена? Может, ты маньячка? – с сарказмом спросил брюнет.
Глаза закатились. Какой злопамятный, подумаешь, один раз назвала маньяком. Хотя в мыслях я его так звала постоянно, но ему об этом знать необязательно. Пока мы ели, Малах рассказывал, что делать, если встречу призрака и тот будет не в самом лучшем расположении духа. Оказалось, часть из этих ножей были заточены для меня. Не верилось, что я смогу воткнуть в сердце ребенка один из них.
– Если дух озлоблен, а ты не сделаешь этого, то умрешь, – нравоучительно изрек он, поедая пасту.
После ужина брюнет принялся убираться. На предложение помочь ему он сказал:
– Ты готовила, я убираю. Все честно.
Это звучало забавно, учитывая, что до этого дня готовил и убирался только он. Тарелки со стаканами из-под чая оказались в раковине. Малах поджег новую сигарету. Мои брови недоуменно приподнялись.
– Ты в курсе что так можно откинуться от рака легких?
Я продолжала сидеть за столом, наблюдая за ним. Он одновременно мыл посуду, курил и умудрялся отвечать:
– В курсе. Начал давно, теперь не могу бросить.
– Плохая компания? – спросила я с любопытством.