скачать книгу бесплатно
Грехи семи добродетелей
Moon Maiden
Согласно легенде, молодая девушка приходила каждую ночь к берегу реки, напевала оду о 7 добродетелях и 7 смертных грехах. Айка покровительствовала диким обитателям леса, а после поплатилась за свои умения. Рейчел Хэйзи – молодая двадцатилетняя художница, которая на пару с подругой детства – Дженнифер живет в доме бабушки Морганы. Однажды Рейчел перепал важный заказ портрета. Для его создания девушке пришлось отправится в рощу, чтобы создать определенный цвет краски из природных материалов. Все начинается с неожиданной встречи в окрестностях туннеля, и это точка невозврата.
?Грехи семи добродетелей?
MOONMAIDEN
Иерархия Грехов
Грешная элита Производные
I. Гордость (Pride)
II. Тщеславие (Vainglory)
III. Зависть (Envy)
IV. Гнев (Anger)
V. Лень (Acedia)
VI. Уныние (Sadness)
VII. Алчность (avarice)
VIII. Чревоугодие (gluttony)
IX.Сладострастие (lust)
Добродетели
?
Из дневника Дарвуда …
Гордость – Юджин (благородный) – Дарвуд (тёмный лес).
Тщеславие (сестра гордыни) – Минди ( чёрная змея ) Дарвуд.
Зависть – Тодд (лиса) – Блэк (черный).
Гнев – Эйден (огонь) – Вайлд дикий).
Лень – Линдсей (заболоченные места) – Стоун (камень).
Уныние (сестра лени) – Долорес (печаль) – Стоун.
Алчность – Каспер (казначей) – Фолен (падший).
Чревоугодие – Финис (рот змеи) – Коллапсар (чёрная дыра).
Похоть – Эррол (блуждающий) – Пикок (павлин).
Рейчел (ягнёнок) – Хэйзи (непредсказуемая).
Дженнифер (чародейка) – Сеинт (святая).
…
? Глава 1 ?
В священной долине на месте холма
стоит деревушка – она тайн полна.
Там дева живет с нелегкой судьбой,
а помочь ей сможет – разум людской.
Ознаменует пришедший твой час
колокол башни, несущий приказ,
сестрам явиться пред девой своей
и уберечь ее раньше,
чем поглотит душу грех.
– Боже, я точно сегодня задушу соседского петуха. Если, конечно, меня не опередят и не приготовят из него рагу. – Бурча, сонным голосом протянула Дженнифер. – Клянусь, он не доживет до завтра. – Ее слова утонули в череде дальнейших недовольств и ругательств.
Собеседница, что располагалась напротив, была благодарна подушке, и, к счастью, не расслышала точные формулировки. Если обобщить, то сегодня была последняя капля терпения Дженнифер Сеинт, а животное скоро испустит свой дух, так что пусть наслаждается свободой последнего дня.
– Дженни, ты так говоришь почти каждый день, и не думаю, что в планы соседа сегодня входит обезглавливание птицы. – Зевая, потирая глаза, произнесла Рейчел.
– Хах, лучше пусть Жан сделает это собственноручно и молится, чтобы я не извела все его хозяйство. – С ноткой озорства пропела Дженн, почти перешагнув порог комнаты их маленькой хижины.
Пока девушка ушла умываться, Рейчел пыталась прогнать сонливость и параллельно обдумывала детали портрета, который предстоит ей сегодня обсудить с заказчиком. Она с детства очень любила рисовать, особенно бюсты и портреты. Страсть к людским изображениям она не могла пояснить, но всегда ссылалась на причину скучности и однообразия пейзажей. И она считала это достаточно аргументированным обоснованием. В изображении кистью линий, придающих форму человеческих очертаний лика, было что-то таинственное, притягательное, даже сокровенное. Рейчел могла сидеть часами: с раннего утра до поздней ночи, погрузившись в мир прекрасной живописи, где могла дать свободу воображению, уйти в себя, преображать и реализовывать мысли в материю и просто творить шедевры, забыв о существовании реального мира за окном своего мини-теремка. Было бы все замечательно, однако всегда и во всем есть «но». Так как жизнь довольно специфический феномен, исходя из практики, непредсказуемый, то приходится подстраиваться под обстоятельства. Краски даже в малом количестве очень трудно достать, как и арсенал для рисования, поэтому приходилось своими силами из натуральных материалов изготавливать палитру цветов с целью в дальнейшем получить за труд по праву заработанные гроши. Ведь единственное, что могла делать Рейчел, так это вооружиться кистью, полотном и цветовой гаммой с целью хоть как-то выжить в довольно непростое время. Тем более полагаться ей больше не на кого, кроме как на саму себя. Ее родители пропали, когда малютке едва исполнилось пять, повезло, что тогда она зналась с семьей Сеинтов. Бабушка Дженнифер – Моргана Сеинт приютила маленькую Рейчел, не смотря на сложность бремени содержания сразу троих детей. Брат Дженни в шестнадцатилетнем возрасте уехал в какой-то монастырь, дабы не сидеть у женщины в возрасте на шее. По крайней мере, такое оправдание сообщила девочкам бабушка. Когда Моргана ушла из жизни, единственным близким человеком рядом с Дженнифер осталась Рейчел, поэтому они продолжили жить в доме Морганы. При этом обе занимались тем, чем могли: Рейчел удовлетворяла прихоти и потакала капризам привередливых клиентов, а Дженни переняла навыки бабушки и занималась эзотерикой. Общими усилиями они научились худо-бедно существовать, при этом промышляли любимым делом.
– Эй, Рейчел, возвращайся в реальность! – Послышался голос Дженн из ванной комнаты. – Мадам-копуша, извольте услышать с десятого раза мою никчемную просьбу, а именно поднять свою великолепную задницу и поторопиться! У тебя встреча с клиентом! – Сообщила предостерегающим тоном собеседница. – Кстати, слышала, что он щедро платит за понравившуюся ему работу, а у меня пару сеансов по раскладам. – Она подгоняла девушку одеваясь на ходу и констатируя сухие факты.
– Да-да, знаю, задница у меня то, что надо. – Наигранно шлепнув себя по ней, Рейчел подскочила и поспешила к умывальнику, проскакивая мимо подруги.
Нужно было действительно поторопиться. Ибо Дженнифер редко когда ошибается, а точнее никогда.
Рейчел
На главной улице Сан-Шато у рыночной площади стоял привычный гул. Его можно считать местной достопримечательностью. Только так можно понять, что в деревушке действительно есть жители, и она обитаема. Если нужно было достать деньги, то центральная улица – единственное место, где они водились. Так как мы жили на окраине ближе к темному лесу, то обычно приходилось тратить минут сорок на ходьбу в одну сторону. Это означало, что Дженнифер, как и мне, собственно, приходилось вставать с рассветом, чтобы успеть выполнить дела на день. Чем ближе подходили к площади, лавируя по кварталам, тем лучше держали ухо востро. Из-за высоко уровня бедности есть вероятность – семьдесят процентов из ста, что твою сумку стащит какой-нибудь оборванец, а догнать его, даже если заметишь пропажу вовремя, это как минимум надо иметь в своем арсенале способность к сверхскорости. Самый быстрый человек – голодный человек, а таких людей насчитывалось почти половина, а то и больше, населения. Дойдя до пекарни, наши с Дженни пути должны были разойтись, к счастью, лишь на время. Мне нужно было заглянуть в лавку к торговцу тканей, так как он и есть, весьма, своеобразный заказчик.
– Пока я не забыла, хотела тебе кое-что сообщить для твоего сведения, Рейч. – Пристально с ухмылкой посмотрела Дженнифер на меня в упор.
– Чтобы Дженнифер Сеинт что-то да забыла, нет, такое точно невозможно. – Съязвила я, закрыв глаза и помахав рукой перед лицом.
– Не льсти мне, а то привыкну. – Закатила глаза Дженн, но потом быстро продолжила. – Я как-то столкнулась с Томом у пекарни на днях, он рьяно тобой интересовался, спрашивал о тебе. – Она поджала губы. – Ты не руби с плеча, присмотрись к нему. Он хоть и ветреный, но сын пекаря, а тот всегда ему помогает. Из-за меня и моего дела нас обоих и так парни сторонятся, меня так вообще ведьмой за глаза кличут, так и ты под раздачу попадаешь…
– Дженни, поверь мне, единственные отношения которые меня сейчас интересуют – рыночные. – Отрезала я, ускорив шаг.
– Ты не исправима… ладно, тогда через два часа на этом же месте. – Со вздохом пробормотала кареглазая девушка, и наши дороги, как и должны, были, разошлись.
Чуть позже…
Как и ожидалось, требования торговца к портрету оказались предельно … своеобразными. И это еще мягко сказано. Хенк придирался к эскизу по поводу и без него. Его капризные вопли слышали, по меньшей мере, два десятка проходящих мимо зевак, которые с пристальными взглядами поглядывали в нашу сторону. Замечания мужчины оставили все мои попытки хоть какой-то фривольности, и еще мне нужно было создать определенный оттенок краски по его требованию. Кажется, Дженнифер придется составить мне компанию по походу в лесную рощу. Оттенок, запрашиваемого сиреневого, можно было добиться, только собрав ягоды черной смородины или ежевики, а красный – заполучить клюкву или калину. Та еще задача, может быть, что-то и найду на рынке, если повезет. Объясняя свои пожелания, Хенк, чуть ли не в лицо мне тыкал тканью, чтобы наглядно дать понять о серьезном настрое его желания. Благо остальные цвета у меня были в наличии, ибо это была бы полная катастрофа. Он далеко не первый привередливый и не самый истеричный клиент, но когда тебе чуть ли не в физиономию швыряют образцы материи, осыпают не совсем приятными прилагательными, и через слово покрикивают, то я благодарна своему самообладанию. Хотя в тот момент внутри бушевала масса нецензурной брани. Под таким натиском непроизвольно тяжело дышала и раздражалась. При этом торговец очень сильно картавил так, что мне приходилось по несколько раз переспрашивать и уточнять его слова. А мужчина преклонного возраста просто выходил из себя и от возмущения был вынужден почти выплевывать подобия разговорной речи, даже не выговаривая некоторые окончания. Так, что к концу встречи моя гримаса на лице была полностью в брызгах его слюны, а нижнее веко правого глаза дергалось в нервном тике. Это был сигнал, что последний рубеж терпения начинал давать трещины, и мне стоило выметаться из лавки, чтобы не высказать все витающие мысли об этом мужчине.
Чокнутый старик!
Когда, наконец-то, эскиз и цвета были оговорены, я поспешила удалиться из магазинчика, чтобы ненароком не ляпнуть, какой же хозяин торгового помещения самый настоящий кретин. До оговоренной встречи с подругой оставалось некоторое время, поэтому сочла правильным пройтись по рынку в поисках ингредиентов для красок ради экономии времени. Дженни как раз не очень любила это занятие. В итоге достать получилось только клюкву.
Но это лучше чем ничего!
Пока я шла довольная по площади в сторону пекарни, неся в мешочке купленные ягоды, не заметила, как задумалась над словами подруги. Нам обоим по двадцать, а все порядочные девушки до этого возраста по обычаям должны уже были к этому времени обзавестись мужем и детьми.
И как прикажете за год, наверстать и то и другое!?
Мои мысли прервал звук колокола. Сначала я подумала, что это звон из местной церквушки, которая находилась в конце главной улицы. Однако когда жители начали напевать молитвенную оду, меня всю передергивало.
« … Seven sisters are one,
Seven sisters guard the night,
Seven sins will fall from them,
Seven sins will disappear …»
Сердце внутри отбивало бешеный ритм, в один момент оно сжалось до такой адской боли, что в глазах потемнело, и мне пришлось пригнуться. Звон доносился, как оказалось, из башни семи сестер, а это означало, что чаша судьбы предсказала явление еще одной добродетельницы. С учетом сегодняшнего, их появилось пока шесть из семи. Однако как известно, святых собралось всего лишь пять, остальные две еще где-то бродили.
Ода несет в себе суть: когда соберутся семь святых сестер-добродетелей вместе, они смогут противостоять семи смертным грехам, которые якобы обитают по другую сторону запретного туннеля. Поэтому, пока сестры не воссоединятся, к туннелю подходить запрещено. Хотя как по мне, кажется, что правители двух долин просто не ладят между собой и втягивают в это свой народ. В то время как они изображают святых, хотя на самом деле простые актеры на публику, ждут, когда какая-то «священная» железка подаст знак о пробуждении всех великих добродетелей. А мы, обычнее люди, должны сидеть на привязи, ограничивая себя в передвижении, и ждать, чертово, чудо, восхваляя их. Театр отдыхает на заднем плане. Думаю – все это полная чушь. Да, многие люди уходили по ту сторону туннеля в поисках лучшей жизни, новых земель, и никогда не возвращаясь. Может, нашли то, что искали, а может на их долю выпала смерть от лесного хищника, мне вообще не было до этого дела. Все мои мысли были заняты только выживанием и возможностью заниматься живописью, хоть и в очень определенных границах. Когда сердечный ритм пришел в обычное состояние, я заметила, что выпустила из рук мешок с ингредиентами, поэтому поспешила собрать рассыпанные ягоды и отправиться к оговоренному месту.
Идя мимо поющей толпы, я не сразу заметила обеспокоенную Дженнифер на другой стороне улицы, смотрящей в сторону башни семи сестер. Ее глаза цвета горького шоколада были расширенны, а темно-каштановые волосы из-за влаги и ветра стали волнистыми и спутанными. Про свои я вообще молчу, они длиннее в два раза, чем у Дженни, а значит мороки в два раза больше. Быстро сориентировавшись, я нагнала подругу и дернула ее за рукав темного плаща, чтобы она обратила на меня внимание.
– А… Рейчел, это ты… знаешь, можешь считать меня параноиком, но предчувствие у меня плохое. – Лишь это она произнесла, почти шепотом, а потом молниеносно развернулась на пятках и потащила меня в сторону дома.
Некоторое время спустя…
– Рейч, ты серьезно? Сейчас сумерки, и ты хочешь идти в рощу за какой-то там малиной для твоей краски? – Дженнифер сидела за столом и раскладывала карты своей покойной бабушки.
– Ежевикой. – Поправила я собеседницу недовольным тоном.
– Не важно! – Отмахнулась та. – Идея идти вечером в сторону темного леса – дерь-мо-ва-я. – Подруга нахмурила брови. – Кстати петух соседа сегодня откинулся, представляешь? – Уже залилась в озорном оскале подруга.
– Я даже не удивлена. Пернатому бедолаге не стоило портить тебе каждое утро несколько лет подряд. – Я запнулась, переводя дыхание – … Дженн, если бы не цена, которую предложил торговец, я туда даже бы не сунулась. Мы неделю сможем нормально питаться плюс будет возможность приобрести другие необходимые мелочи… – Досадно парировала я, подсаживаясь за стол к недовольной девушке.
– Заманчиво, конечно, но я сегодня неплохо подзаработала. На пару дней точно хватит. – Дженнифер мешала колоду карт, явно не желая отступать от своего.
– Ага, на третий день вдвоем завоем на Луну, а Хенк потом мне припомнит. … Значит, я пойду сама, оставайся дома. Знаю, гадания отнимают много энергии и сил, поэтому не прошу идти со мной.
– Размечталась, сейчас посмотрим, что говорят карты о твоем скором будущем, а потом, так уж и быть пойдем за твоей малиной. – Помедлила та.
– Ежевикой. – Усталый шепот вырвался из моих уст.
– О! – Чуть ли не подпрыгнула Дженнифер.
– Ну что там, удиви меня. Что завтра выйду замуж и рожу тройню? – С иронией пролепетала я, подперев подбородок кулаком.
– Выпала карта смерти, моя дорогая. – Спокойно ответила подруга.
– Мм-м, мне идти к плотнику и заказывать деревянный гроб? Как думаешь лучше дуб или сосна? – Шутливо перебирала я.
– Не неси чепухи! Все немного радужней. Это означает новый период, пробуждение. Но из колоды вывалились две карты. – Спешила заверить Дженни.
– Добей меня. – Скучающий взгляд упал на карты.
– Карта суда, означающая перерождение, выбор и… возможный успех. – Уже с сомнением послала фразу собеседница.
– Чудно, буду иметь в виду, а теперь бери фонарь и пошли. Соберем уже, эти, чертовы, ингредиенты ради беззаботной недели кутежа.
Через полтора часа…
– Ради твоего же блага, Рейчел Хэйзи, смотри под ноги! Я не горю желанием отскребать твое милое личико с грунта. Когда-нибудь твоя легкая форма неуклюжести выйдет тебе боком. – Предупредительно пророчила подруга.
– Черт! Дженн, не говори под руку, твои слова имеют обыкновение притворяться в жизнь! – Спотыкаясь, я обходила бугры.
– Хех, не буду отрицать, есть такое дело. Нам еще через Айку переходить, а беря в расчет твое везение, мы там и сгинем. – Шикнула она.
– Держи фонарь, шевелись и не паясничай! Мне еще ужин готовить, а учитывая твои кулинарные способности, мы бы померли еще года эдак два назад. – Зашипела я, в то время как у самой чавкала под обувью земля.
– Учитывая твой сложный характер, ты будешь до конца жизни припоминать мне этот случай с рагу. – Щелкнула языком Дженнифер.
Вечер был весьма неплох. Слегка подпортил настроение небольшой пронизывающий ветерок. Звезды уже начинали зажигаться в небе, а Луна помогала нам немного с освещением, так как одного фонаря было маловато. Когда-то у реки Айки до появления темного леса обитали дикие косули. Эти грациозные копытные были прекрасны по рассказам местных жителей, но это было в далеком прошлом, так что очевидцы, если и были, то к этому времени они уже все мертвы. До нас дошли только легенды. Поговаривают, что молодая девушка приходила каждую ночь к берегу реки, напевала молитвенную оду о добродетелях и семи смертных грехах, пока набирала воду в сосуды. На ее песнь откликались дикие копытне, которые приходили испить воды из сосудов девушки. Она покровительствовала этим животным, оберегала их, кормила и поила. Существует миф, что девушка, которую, как и реку прозвали Айка, была ведьмой, другие жители считали ее чародейкой, некоторые даже называли святой. Сколько людей – столько и мнений, поэтому каждый верил в то, что считал более правдоподобным. По легенде люди стали испытывать чувство зависти к Айке, а так же совершать другие грешные деяния, порочащие любого праведного человека. Собственно дурные человеческие мысли, неспособность противостоять негативным эмоциям и привели к появлению семи смертных грехов, которые искушали души смертных. Айка пыталась вразумить людей, предсказывала исход событий, но никто ее не слушал. Тогда она решилась на крайние меры. В одну из ночей она призвала своим пением последнюю восьмерку выживших косуль, так как злодеяния людей погубили остальных. Напоследок она каждую погладила по голове и шее, нарекая каждую из них именами добродетелей, противоположных грехам. Главную из них Айка нарекла Любовью, так как это самое сильное чувство, способное стать, как и спасением, так и оружием. Других шесть она назвала – Смирением, Кротостью, Трезвением, Нестяжанием, Воздержанием и Целомудрием. Последнюю косулю с ветвящимися рогами – единственного выжившего самца, Айка обременила приказом охранять семь сестер-добродетелей, положив к копытам косули свои два Болина – клинки серповидной формы. Последнее, что сделала Айка по легенде, так это зашла в реку с головой, напевая при этом священную оду, и больше ее никто не видел. Восемь косуль обрели лик людей и избавили смертных от воздействия семи грехов, но каким способом остается неизвестным.
Переправившись через русло реки, мы направились в сторону рощи, все ближе подходя к темному лесу. Дженнифер клинком Морганы, который бабушка называла Атам, рубила ветви растительности, помогая нам не выколоть глаза и не расцарапать лицо окончательно. Ветер усилился, так как мы были в районе запретного туннеля, а из него всегда вырывался необузданный поток воздуха. Туннель служил проходом в потустороннюю долину … Долину Грешников.
– Рейч, ты когда-нибудь задумывалась, каково это испытывать чувство любви к человеку? – Внезапно прервала мои размышления Дженн, тем самым вернув в суровую реальность. – Ну, я имею в виду ощущать это чувство … – Добавила Дженнифер, обернувшись через плечо.
– Ну, я же тебя люблю, поэтому знаю. – Помедлила я, совершенно, не понимала, к чему ведет подруга, которая шагала впереди меня.
– Нет же! – Развернувшись ко мне уже полностью, с ноткой раздражения сказала она. – Я про парня и девушку имела в виду, и… я тоже тебя люблю, но сейчас не об этом. – Засмущалась девушка.
– Аа-а, вот оно что. – Я опустила голову вниз, стряхивая пыль с плаща. – Тогда понятия не имею, но от одной мысли, что твое настроение с мыслями будут зависеть от поведения какого-то засранца, я пребываю в замешательстве. Ты спрашиваешь о чувстве, которое ни тебе, ни мне не довелось испытать ни разу, поэтому говорить о нем – это как идти с повязкой на глазах в темноте, пытаясь что-то разглядеть. – Разоткровенничалась я, хотя Дженн единственная с кем не нужно носить маски, скрывая под ними истинные эмоции и мысли.
