скачать книгу бесплатно
– Хорошо. Постараюсь хоть что-то к этому времени вспомнить.
Удачно или не очень Ал солгал. И полицейским он собирался солгать. Хоть бандиты и не были ему друзьями, вмешивать сюда новых людей он не собирался. Да и объяснить оживление трупов – правильных и понятных слов для такого ещё не придумали.
Глаза как-то потеряли фокус, Ал заснул. Никакого контроля; вероятно, лекарство работало по принципу волн на воде. Он не успел вернуться в сумеречный мир, не встретился с жёлтыми глазами. Почти послешкольный обеденный сон.
Настойчивая рука трясла его, что даже заныла рана. Прорезался голос Кристины. Но трясла явно не она. Откуда в ней столько силы? Когда глаза открылись, над койкой навис тяжёлый человек с усами и голубыми глазами. Не жёлтые, подумал Ал, приходя в себя. А усатый человек в форме не унимался.
– Алексей!
– Он же ранен. У него даже нет сил открыть глаза! – защищала пациента сестра.
– Если бы у меня был весь день свободный, я бы подождал. Но я не могу. И вообще, не мешайте мне работать. Я же не учу вас вашу работу делать! – возмутился полицейский, но тише, чем мог бы.
– Так это и есть моя работа – ухаживать за пациентами. А вы ему только хуже делаете.
– Вы мне надоели, – выдохнул он и, не дав Кристине ни секунды на возмущение, окрикнул врача. – Леонид!
Отчество он забыл. И не планировал запоминать в ближайшее время. Врач отреагировал быстро. В перепалке полицейского и медсестры он занял сторону первого из соображений безопасности. И попросил Кристину выйти из палаты. Только под давлением авторитета та согласилась, но не постеснялась хмыкнуть, уходя.
Начался допрос. Полицейский уже что-то знал, Ал гнул свою линию. Получилось так: его просто привезли знакомые знакомых, накормили, спать уложили, а ночью живот прострелили. Такая история звучала явно лучше, чем правда. Поверил ли полицейский в эту чушь или нет? Пока он не пытался обозвать Ала бандитом, проблем не было. Так же решил и усатый полицейский – проблем не было. И ушёл, протяжно попрощавшись.
Юная защитница влетела в палату, только усатый вышел. Её запал ничуть не угас. Она готова была пойти против всех ради вверенного ей долга.
– Не сильно он вас утомил?
– Нет, – широко улыбнулся Ал, – он явно чувствовал, что я под вашей защитой. Вы бились за меня, как пума за своих котят.
На щеках Кристины проступил румянец. Её руки потеряли прежнюю силу и начали хаотично хватать предметы, как это могло быть у новичка в первый день самостоятельной работы.
– Я хочу встать. Не привык так долго отдыхать.
– Нет, нет, нет! – округлила глаза и губы Кристина. – Рану только зашили. Швы разойдутся. Придётся всё заново шить.
– И то верно. Думаю, хотя бы развязать меня можно. А то пора медитировать. Хотите со мной?
Кристина растерялась сильнее прежнего. Буйные пациенты, пытавшиеся подняться после наркоза и танцевать, удивляли мало, ведь встречались постоянно. А вот медитация для неё была только словом из кино.
Освобождённый от бинтов, имитировавших верёвку, чередой неуверенных движений Ал привёл себя в удобную позу.
– Только не пытайтесь сесть в позу лотоса, а то швы разойдутся.
– Даже и не думал. Для медитации подходит любая поза, в которой удобно, как мне кажется. Как со сном: кому как удобно, тот так и спит.
На время Ал затих, превратился в статую. От каменного будды его отличала только нетипичная поза и отсутствие улыбки. А Кристина чуть поглядела на него и отправилась в другие палаты. В тёплое время года случайно складывалось, что пациентов всегда было меньше. В палате Ал был один, и в остальных пациенты разместились поодиночке.
Отпустить разум в свободное плавание не удавалось. Своевольно тот начал искать подсказки в памяти, куда бы могли исчезнуть все вчерашние лица. В темноту вмешались жёлтые глаза. Так не вовремя. Или нет. Ал всё равно ничего не вспомнил. Разомкнув веки, он осмотрелся: Кристины не было, жёлтые фонари запаздывали с возвращением в реальный мир. Ал аккуратно поднялся. Ноги явно забыли, как правильно ходить. Пришлось подождать.
Пара неуверенных шагов – и голова сыграла в карусель. Сколько же крови вытекло из него?! Но скоро все неприятности отступили. Он тихо побрёл по коридору. Босые ноги то скользили, то прилипали к полу. Зря он не подумал о тапках; возвращаться за ними было долго и опрометчиво, вдруг и в них будет не менее скользко. Ал поплёлся дальше, заглядывая в палаты в поисках знакомых лиц.
Крыло закончилось, а среди пациентов он никого так и не узнал. Впереди только дверь наружу, однако босоногий оживитель в ночнушке не подходил для того мира. Хотя бы трусы надеть. С ним была несогласна Мая. Она появилась ровно из ничего. На самом деле просто открыла дверь, однако притуплённый разум не уловил быстрых деталей.
– Это же ты! – единственное, что смог выдавить он.
– Тихо, не ной. Мне нужна твоя помощь. И не вздумай прыжки свои вытворять, – Мая нахмурила брови для большей выразительности глаз и пригрозила указательным пальцем.
Яркая красная помада захватила внимание Ала. Целую секунду он не видел ничего более. До чего хитра, лисица, подумал он, ведь ни на ком другом эта помада не ляжет так заметно, как на тебе. Он даже не обратил внимания, что на лице не проглядывалось следов от удара. Мая сверлила его глазами и была напряжена, одной ногой упиралась в дверь, точно та могла закрыться и превратить её в узницу больницы.
– Эй! Один щелчок, и ты снова станешь послушным. Но я не хочу, просто помоги мне.
– Ты чё вообще натворила?
– Ой, а тебе бандитов жалко стало? Сам бы их убил раньше, будь такая возможность.
– Да похуй на них! У меня в животе дыра!
– Да ты сам виноват. Я думала, у тебя реакция нормальная, а ты уже через минуту пулю словил!
Ранен и унижен. Мая отлично умела наживать себе врагов. Сейчас против ослабшего Ала её умение казалось ещё более сильным оружием. С бандитами согласился поехать, стоило согласиться и на её условия.
– Поехали. Тебе что от меня надо?
– Умение твоё. Так босым и поедешь? Хотя пошли, а то привяжут тебя, если заметят, что гуляешь по отделению. До машины и так доковыляешь.
Карикатурной парочкой Мая и Ал сбежали из больницы. На фоне красногубой её в белом платье и на высоких каблуках Ал с едва прикрытой жопой выглядел крестьянином. Но даже в таком виде она нуждалась в нём.
Очередной повод для зависти – машина в чёрном металлике, на которой приехала Мая. Быстро Ал вспомнил, как легко она превратила его в болвана, и успокоился: кто, если не она, мог позволить себе многое? Медленно и аккуратно он забрался в машину, пристегнулся – давняя привычка, добавлявшая комфорт поездкам. Неодобрительный взгляд Маи говорил, что только неудачники пристёгиваются, но таким Ал и был сейчас. Дыра в брюхе была тому доказательством.
– Что ты сделала с остальными?
– А это важно? Неужели, бандитов жалко?
– Не так, чтобы очень. Но слишком много людей умерло просто так.
– Это бандиты. Они стремительно умирают, потому что постоянно убивают друг друга.
Не одолев Маю в разговоре, раненый отступил и замолчал. За окном быстро мелькали объекты; она торопилась или привыкла так ездить. Голова сбоила – Ал почувствовал подбегающую тошноту и уставился вперёд. Хотел попросить Маю замедлиться, но её ушлый взгляд говорил лучше губ. Благо, ехать пришлось не так долго.
Спрятанный лесом от дороги посёлок подходил Мае: такой же скрытый и высокомерный. Двухметровые заборы, ещё более высокие дома. За одним из заборов их ждал Смута. Не такой бодрый, совсем не опасный. Его зацепило сильнее допустимого, даже часть мозга проглядывалась.
– Он так и не выдал тайны?
– Очевидно, да? Всё ещё надеешься получить свой кусок?
– Не вижу другой причины держать его при себе. Может, поднять тебе парочку тел посвежее? – улыбнулся он, но Мая не оценила. А он только улыбнулся шире. – Конечно, надеюсь. Хлебнул дерьмища, заслужил.
– Как скажешь. По-моему, ты просто нытик, который впервые вылез в реальный мир.
– Какая же ты ведьма. Даже зная свои способности, я не верил, что вы существуете.
Только с этого Мая улыбнулась. Каждый остался при своём. Смута ждал. Он не дышал вообще или дышал незаметно. Жёлто-красные глаза были закрыты. Вполне мёртвый; кто же мог выжить с такой раной в голове?
– Давай, – прошептал Ал, выхватив середину диалога из головы.
Он сомневался, что сил хватит. Медитация ускоряла заживление, но этого было недостаточно. И суть требования Маи осталась неясна: ведь он умел оживлять мёртвых, а Смута уже был оживлён.
– Надо его убить. Тогда, вероятно, я смогу его оживить. Но только вероятно.
Точки лица Маи дёрнулись от удивления и также быстро вернулись на место. Мысль легко уместилась в её голове. Уже через минуту она вернулась из дома с пистолетом. В новом мире Ала у каждого было оружие, способное натворить злых дел. У Маи оно было в ассортименте.
– Опасный человек ты. Наверняка, тебе уже семьдесят, но ты нашла способ не стареть!
– Ха! – дёрнула челюстью она и вытянула шею.
Рука уверенно подалась вперёд. Тяжёлый пистолет стал ещё тяжелее в момент выстрела. Однако повторять не пришлось. Вряд ли у Маи было много времени на овладение оружием, но она так уверенно застрелила Смуту, точно в медицинском институте были занятия по стрельбе.
– Оживляй.
И Ал принялся за своё дело. За Смутой показались жёлтые глаза. По каким делам они могли отходить? Или в те минуты, когда их не было, проблемы с психикой просто отступали? Что-то в голове одновременно мешало и помогало поймать волну оживления. Несколько раз она отступала, но он легко хватался за неё снова. И дополнительный скачок адреналина не потребовался. Сейчас внутри Ала было всё.
Смута дёрнулся. С лишними дырами в голове он мог оказаться абсолютно бесполезным хранителем тайн. Да и второе оживление могло превратить его в нечто ещё более странное. Ал не отпускал силу, хотя уже мог бы; точно с её помощью он скользил между гнили внутри оживлённого. Может, именно так и найдётся неуловимая тайна?
Когда Мая дёрнула Ала за плечо, по телу пробежал небольшой разряд и связь развалилась. Времени не хватило. Ал было оскалился зверем, но мгновенно остыл. В таком состоянии глупо связываться с ней. Он посмотрел на Смуту – в нём стало жизни больше, чем до последнего выстрела.
– Встань! – скомандовала гипнолог, привычно выставив правую руку вперёд.
Движение ассоциировалось у Ала с дрессировкой собак. И сам он недавно оказался верным псом. Неуклюжий Смута поднялся. Мая ждала. Она не меньше оживителя изучала его. Пока тот выглядел равнозначно первому воскрешению, только с дефектным черепом.
– Будем надеяться, менингит тебе не страшен, – пробубнила она без улыбки. – Как тебя зовут?
В её левой руке всё ещё был пистолет. Ал вернулся в момент перед своим гипнозом: Смута заговорил, остальные стали бесполезны, и ему выпала участь разбить банду.
– Погоди! – вклинился он, пока оживлённый молчал. Мая перевела взгляд. – Сейчас он снова заговорит, и ты меня пристрелишь или загипнотизируешь? Иди-ка ты нахуй, если это твой план!
Он поднял камень с земли, почувствовав вновь соединённую кожу своего брюха.
– Велик шанс, что я попаду в его разбитую черепушку раньше, чем ты превратишь меня в овоща. Учти!
– Ой, да теперь ты не нужен. Ты был нужен, чтобы избавить меня от остальных. Теперь тут только мы. Возможно, даже поможешь раскопать его память, – Мая снова отвлеклась на Смуту. Тот молчал, ровно как и в первый раз. – Эй. Как тебя зовут?
Пока гипнолог повторяла попытки, Ал уселся на плетённом кресле у порога. Среди высоких сосен и громоздких домов солнце гуляло неуверенно, создавая ощущение, что люди спрятались в хвойном лесу. Даже на земле Маи дико росли несколько деревьев. Это не вязалось в голове Ала с образом дотошного доктора. Он представлял у таких людей противно ровный газон и пару мощёных тропинок. С тем же удивлением он отреагировал бы, укради она его на советском ретромобиле.
– Я! – скандировал Смута после очередного вопроса. То снова пролетел скорее звук, чем слово.
Наблюдать за Маей было интересно. Её умения в глазах Ала стояли где-то на стыке медицины и мистики. Только слабость мешала насладиться процессом. Он закрыл глаза и отпустил мысли. На пути к свободной голове ему встретилось воспоминание о Кристине. Оказаться сейчас в больнице и поболтать с ней было большой роскошью. Голова освободилась, боль уже не могла так навязчиво напоминать о себе. Неплохо.
Мягкие пальцы воткнулись в шею. Что-то необычное. Мая с уверенностью доктора проверяла, жив ли он. Оно и понятно: худой, бледный, с закрытыми глазами и зашитым животом. Ал дышал размеренно и едва уловимо.
– Ты живой?
– Да, – открывая глаза, отозвался Ал. Теперь он чувствовал себя чуть лучше, даже легко улыбнулся Мае. – Как успехи?
– Не стоит затраченных сил. Я решила выпить кофе. На тебя сварить?
– Я с удовольствием, если можно.
– Почему нет?
– Ну, рана в животе, лекарства всякие. Но если ты разрешаешь.
– Я психиатр, а не хирург. Что за стереотипы? Ты где-нибудь видел, чтобы пилот самолёта сам же его заправлял?
В глазах Маи проскользнула даже обида, как показалось Алу. Какой же бардак творился в её голове?! Она демонстративно оставила входную дверь на четверть открытой, приглашая раненого угоститься кофе.
Очередное проявление врачебной дотошности – Мая с предельной тонкостью движений запускала кофе-машину.
– Знаешь, все твои подозрения оправданы. Я бы тоже себя так вела. Но тогда почему ты не заорал в больнице, чтобы тебя спасли? Даже не попытался сопротивляться?
– Считай, интерес, – прихромал Ал к Мае достаточно близко, чтобы она обернулась для обороны. – Выглядишь более нервной, чем обычно.
– Дела затянулись. В этот момент я планировала находиться далеко отсюда. И с каждой неудачной попыткой отстаю всё сильнее. Это бесит. Только кофе и успокаивает.
– Так он бодрить должен.
– Поумничай мне тут. Степенью не вышел!
Ал засмеялся, стараясь меньше напрягать живот. С каждой секундой Мая казалась всё более странным человеком.
– Сам и бодрись, – она протянула чашку с кофе. Кислый запах пробился в голову, и Ал почувствовал, как сильно хочет что-нибудь съесть.
Первый же глоток задал бурю эмоций, которая завершилась головокружением. Внимательно наблюдавшая Мая показалась ведьмой из сказки; осталось только провалиться в долгий сон из-за подсыпанного в кофе снотворного, а проснуться в печи.
– Совсем не бодрит? – зло посмеялась она и прошла мимо.
Стоило Мае оттолкнуть дверь, как Смута с уверенностью ракеты ворвался в дом, сбив её с ног. Она влетела в стену и громко пискнула. Алу показалось, что он потерял контакт с миром и до сих пор спит в плетённом кресле, видит яркий сон, где злодейке воздаётся по заслугам. Он от души засмеялся. Теперь даже не пытался сберечь зашитого живота. И не заметил возвращения жёлтых глаз.
Разъярённый Смута не трогал Ала. Да и Маю зацепил случайно. Он остановился на границе коридора и кухни и завертелся, широко раскинув руки и рыча. Мозг, дважды поднятый, вероятно, что-то искал – внутри или снаружи.
– Мразь! – прорвался крик Маи.
Без слетевших каблуков она казалась совсем маленькой, но уверенности в голосе не убавилось. Даже Ал прекратил смеяться под тяжестью угрозы.
Снова ей хватило одного щелчка, чтобы усмирить оживлённого. Может, и больше, но Ал плохо воспринимал скорость окружающего мира. Он заметил жёлтые глаза, и они росли. За ними он уже не замечал воинственного врача. В этот раз глаза выглядели страшнее и сильнее; и не было смысла бояться Маи. Он чувствовал угрозу в другом.
Показался контур вокруг глаз. То была голова, как у человека. Недостающие части в моменте рисовал незаметный художник. Почему у тебя крылья, поразился Ал, разглядывая почти человека. Но поток мыслей сорвался со щелчком Маи. Её рука спряталась как раз за красивым гладким лицом, которое видел он, но не видела она между ними.
Такой бардак. Возвращение туда, где нет звука. Сумеречный мир подвергся обстрелу – теперь здесь были бреши, оттуда струилось солнце. И Ал мог и хотел посмотреть за пределы этого мира.
Когда на пути показались красно-жёлтые глаза, он уже знал, что здесь же есть и невидимая голова, и тело, просто художник ещё не прорисовал контур. Прыжок, захват, рывок. Раны на животе не было, сила наполняла руки. Для большей уверенности он провернул невидимую голову с избытком на целый круг. И больше никто не мешал ему смотреть на залитый солнцем зелёный мир, путь в который лежал через бреши. Сад без края, все цвета севера и юга. Но отсюда, из сумеречного мира, он не слышал звуков сада. А там заливались в игре псы. Красивые пушистые псы. О таком же Ал всегда и мечтал.
