скачать книгу бесплатно
– Мужики есть приличные? – продолжала допрос Виолетта.
– Из неженатых мужиков тут только девятиклассники и старик – школьный сторож, – остальные все глубоко семейные люди.
– А те пилоты, которые доставили тебя на вертолете? – задала Виолетта провокационный вопрос.
– Они везли груз на какое-то месторождение, это в пятидесяти километрах отсюда через тайгу, где море снега и дикие животные, так что тут в гости много не набегаешься.
– А на месторождении работают скорее всего крепкие, потные, брутальные самцы, – вдохновенно проговорила Виолетта.
– Да, такие же женатые вахтовики, которым женский пол нужен только для удовлетворения естественных мужских потребностей.
– Фи, что за жаргон, Дарья, – тоном школьной учительницы произнесла Ветка и обе девушки рассмеялись.
– Как твои ученики? – отсмеявшись вновь начала заваливать Дарью вопросами.
– О, они очень интересные, у нас всего два учителя начальных классов – это я и Наталья Петровна, она правда уже пенсионерка, ей в прошлом году было пятьдесят три. Мы ведём уроки в первую и вторую смену, у меня вторые и третьи классы, а у нее – первые и четвертые. Тут учатся не только наши, поселковые дети, но и дети из соседних поселков, они в интернате живут. Я думала взять подработку ночной няней в интернате…
– Чтобы на работе жить, – перебила Дашу Ветка, – итак никакой личной жизни.
– Кто бы говорил, сама – то мисс "Динамо", – назвала Ветку университетским прозвищем.
– Ну, я хотя бы на свидание с парнями хожу, а ты совсем сидишь как затворница, – укорила Дашку.
– Вот заработаю кучу денег, стану выглядеть как Королева и обязательно повстречаю своего принца.
– Правильно, Дашка, нечего размениваться на всяких мужланов, – поддержала ее Ветка.
Или на пилотов, – подумала Дарья, нажимая отбой на телефоне и утыкаясь носом в теплый ворот свитера.
– Твою мать, этот вал ломается второй раз за месяц, и это хваленое немецкое качество, – ругался Дмитрий, следя за перегрузкой ящиков с запчастями из самолёта в вертолет.
– Может это ни немцы виноваты, а наши работяги, надо нежнее быть с иностранной техникой, – назидательно вещал Дэн.
– Такое ощущение, что тебе доставляет удовольствие мотаться на этот край света через полстраны.
– Здесь воздух свежий, морозный, дышится легко, не то, что в наших душных кабинетах, так что почему бы и нет.
– И про нелюбовь к кабинетам я слышу от ведущего юриста фирмы, кого я взял на работу, – поддел Дениса Дима.
– У тебя выбора не было, лучше меня твой зад в судах и на переговорах никто не прикроет.
– И зарплату я насколько помню плачу тебе соответствующую, мог бы приличную шапку себе купить, а не ходить в этом синем безобразии с помпоном, – презрительно сказал Дима.
– Это мой счастливый талисман может быть.
– А снегоход мы с собой на кой хрен тащим?
– Так может я на охоту собрался? – беззаботно ответил Денис.
– Не на учительниц ли охотится вздумал?
– Ну ты у нас уже отохотился, Элечка знатная добыча.
– Мужики, погодите, – прокричал им спешащий от аэропорта Михалыч.
– О, старику опять чего-то не имется, может ещё одну попутчицу нам подкинет? – ухмыльнулся Денис.
– Сплюнь, – вздрогнул Дима.
– МитрийСаныч, выручи ещё раз, возьми с собой коробку с лекарствами, Андрей Владимирович сильно просил, болеет у них там кто-то, – запыхавшись, стал просить дед.
– Ну не по пути мне в Усть-белую дед, – в сердцах проворчал Дмитрий.
– Да и не надо туда, он пришлет кого-нибудь к тебе забрать посылку.
– Ладно, грузи. Вертолет от одной коробки ни перегрузим.
– Спасибо, тебе, МитрийСаныч, – затряс его за руку дед.
– Не за что, – коротко отозвался Дмитрий.
Перелет прошел в штатном режиме, запчасти новые сразу начали устанавливать. Погода не радовала, мороз, несмотря на конец ноября был уже тридцать градусов. Работать было тяжело. Дима с Денисом работали вместе с мужиками, чтобы работа шла быстрее. Они летали на месторождение с отцом Дмитрия с десяти лет и всю технику выучили наизусть.
За коробкой с лекарствами после обеда на снегоходе приехал сам Андрей Владимирович, директор школы. Дмитрий вышел из открытого ангара поздороваться и лично отдал директору коробку.
– Здравствуй, Андрей Владимирович, – первым протянул руку Дмитрий.
– И тебе не хворать, Дмитрий Александрович, все технику чините, сколько вас с отцом помню, все ковыряетесь в железках, а ведь обеспеченные люди, месторождением владеете.
– Так любой труд не зазорен, да и когда сам делаешь наверняка знаешь, чего ожидать, а то чуть меньше месяца назад этот вал ремонтировали, а он опять полетел.
– Да, помню, что вы недавно были, Дарью мою как раз нам привезли, спасибо вам за это кстати.
– Дарья – это училка маленькая что ли?
– Почему сразу училка, – обиделся Андрей, – Дарья Михайловна отличный педагог, дети ее любят, вот заболела сильно, лекарства для нее приехал забрать.
– Сильно заболела? – уточнил Дмитрий.
– Да, температура высокая, а у нашего фельдшера все жаропонижающее закончилось, а у нас сам знаешь дети, и зима впереди, вот и затариваемся.
– Что ж ты не позвонил, что у вас лекарств мало, я бы больше захватил, ты же знаешь, мы всегда чем можем.
– Да неудобно как-то, итак бесконечно вас просим, для нас столько поселковая администрация не делает, сколько вы.
– Вы заезжайте к нам чаще, я вас мясом копчёным угощу, по осени на охоту ходил, – предложил Андрей.
– Да не с руки к вам заезжать, ты же знаешь, крюк в полста километров делать, а сейчас уже вон морозы давят.
– И то верно.
– Учительница-то твоя, наверное, форсит в своих бумажных сапожках, вот и заболела, – ненавязчиво поинтересовался Дмитрий.
– Да нет, мы ей валенки выдали, а на пуховик она мужское пальто надевает и шапку-ушанку где-то раздобыла, смешная такая, то пальто ей почти до пят, зато тепло так. Ей хата досталась на краю поселка, в двухквартирнике, там, где бухгалтеры жили, а там итак все тепло ветром выдувает, так ещё и угля нет, вот и мёрзнет.
Дмитрий мгновенно представил маленькую Дарью одну в неблагоустроенной холодной квартире на краю поселка. С одинокой девчонкой могло случиться что угодно, и болезнь-это не самое страшное.
– Что же у вас получше, для как ты говоришь хорошего педагога квартиры не нашлось?
– Квартира есть в двухэтажном шестнадцати квартирном доме, но распоряжается всем глава администрации, я с ним уже два раза ругался по этому поводу, сам знаешь, на него управы никакой. Он эту квартиру для начальников, которые на охоту приезжают держит, – с досадой проговорил Андрей Владимирович.
– Ну, ваш Шевелёв шкура продажная, это всем известный факт, но управу можно и на него найти, – сердито проговорил Дима.
Добавить он ничего не успел, из ангара его позвал Денис и наскоро распрощавшись с директором Дмитрий пошел помогать.
С валом провозились до самого вечера, замёрзшие и уставшие помылись в теплом душе, отужинали и вскоре собирались спать. Условия на месторождении были хорошие, отец заботился о своих работниках, отстроил что-то вроде гостиницы, комнаты были на двух человек, в каждой был свой санузел и кухонная зона с маленьким холодильником и чайником, питались в основном в общей столовой на первом этаже, а в комнатах пили чай.
После ужина устроили мини-совещание и стали расходиться по комнатам.
– Дим, ты чего сам не свой? Спать пойдем, все уже разошлись? – обеспокоенно глядя на Дмитрия спросил Денис.
– Да, так мысль одна покоя не даёт.
– Поделишься?
– Нечем пока, – резко ответил Дмитрий и уже более спокойно добавил, – Дэн, дай ключи от снегохода, хочу кое-что проверить.
– Дим, ты сдурел? – вырвалось у Дениса непроизвольно, – ночь на дворе, тайга кругом, другого времени проверки устраивать не нашел?
– Дэн, не пыли.
– Я никуда тебя не пущу, хочешь ехать, поедем вместе.
– Дэн, мне одному надо, – угрюмо произнес Дима.
Денис знал этот тон, если Димка упёрся рогом в землю, доказывать бесполезно, все равно сделает по-своему.
– Ружье возьми, ракетницу и спутниковый телефон, – наставительно проворчал Денис.
– Не учи отца детей делать, – в тон отозвался Дмитрий.
Глава 4
На улице было довольно темно, фары от снегохода освещали только узкую дорогу. Диме повезло, что не было метели, и дорога хорошо накатана, не заблудишься.
Дима ехал, слушал ровное урчание мотора снегохода и сам не понимал, зачем это делает, он эту мелкую училку один раз в жизни то и видел. Стояла мелкая, замёрзшая в своем тонком пуховике и шапке этой синенький с помпоном, хлопала своими большими синими испуганными глазищами.
Из всего приятного в ней был только голос, чистый звонкий, она, когда засмеялась в разговоре с Дэном ему почему- то тоже улыбаться захотелось.
Вот зачем он сейчас едет в ночь через тайгу в этот поселок, задавал сам себе вопрос Дмитрий. Он как узнал от Андрея, что она одна живёт на краю поселка, так ни о чем другом думать не мог.
Это во мне обострённое чувство справедливости говорит, отец с детства внушал, что маленьких и слабых обижать нехорошо. Во, точно, так и есть, это нежелание увидеть и защитить маленькую девочку, это борьба за справедливость, успокаивался такими мыслями Дима. А то, что Дэна с собой не взял, просто хотел, чтобы друг отдохнул после тяжёлого трудового дня и перелета через полстраны.
Свет в окнах крайнего дома не горел. На часах была половина одиннадцатого вечера. Неужели спит уже училка, раздумывал топчась на месте Дмитрий. Из трубы дымок тоже не шёл, по идее, если дома холодно, печка должна топиться не прекращаясь.
– Дима, тебе тридцатник, ты серьезный мужик, у тебя люди в подчинении, а ты мнешься как девка на первом свидании, – проворчал Дмитрий себе под нос.
Эта беседа с самим собой его подстегнула, и он решительно постучал в дверь. Никакого ответа не последовало, он стал пробираться к окну, снега уже навалило прилично, а расчищена в ограде была только узкая дорожка. Дмитрий с трудом представлял себе, как маленькая Дарья управляется с тяжёлой лопатой, там та лопата, наверное, больше нее весит. Кое-как добравшись по снегу до окна сначала в него постучал, а после прислонился чтобы что-нибудь разглядеть.
– Темнота, ни черта не видно, – раздосадованно проворчал Дмитрий.
Вернулся к двери и стал резко дергать на себя, через несколько рывков пробой вылетел, и деревянная дверь распахнулась.
– Прекрасный запор, чтоб такой у главы администрации в квартире стоял.
Дима решительно вошёл сначала в сенки, а затем в дом. На стене справа нашарил выключатель и включил свет. Неярко вспыхнула лампочка, приглашенная люстрой в виде абажура. Первая комната служила и прихожей, и кухней.
– Дарья Михайловна, вы дома? – негромко позвал Дмитрий.
Ответом ему служила тишина. Он разулся, отметив, что пол холодный и прошел в правую комнату, это по виду оказался зал. Света, падавшего из кухни, оказалось достаточно, чтобы Дима разглядел на диване ворох вещей, под которыми лежал человек.
– Даша, это я, Дмитрий Александрович, пилот, который доставил вас сюда из Анадыря, помните?
Ответом ему снова послужила тишина. Дмитрий подошёл ближе и разглядел, что Дарья спит на диване, подложив ладошки под голову и укрывшись каким-то пледом, своим пуховиком, сверху свалив ещё пальто Дениса.
Щеки у Дарьи были красными, вероятно у нее жар. На расстоянии вытянутой руки от дивана стояла табуретка с медикаментами.
– Даша, ты меня слышишь? – потряс ее за плечо Дима.
В ответ Дарья только слегка завозилась в своем коконе, глубоко с надрывом вздохнула и снова улеглась как лежала. Дима положил ладонь Дарье на лоб, машинально отметив нежность кожи. По коже казалось побежали тысячи мурашек.
Дмитрий замер на мгновение, впитывая в себя эти ощущения, потом резко отнял руку. Это просто контраст моей холодной руки и ее горячего лба, вот и все, успокаивал сам себя. Дарья была очень горячая, Дима нашел градусник на табуретке, присел на диван, потянулся к Дарье и оттянул ворот свитера, чтобы поставить градусник.
Мелькнула белая кожа шеи и предплечья, Дима, аккуратно, стараясь не прикасаться к Дарье лишний раз, просунул градусник подмышку. Благо ворот у свитера был широкий и позволял это сделать.
Недолго думая Дима пошел в сенки и принес охапку дров, находиться в таком холодном помещении Даше нельзя, нужно хорошо натопить.
Пока занимался растопкой печи, в голове наметил план по перевозу Дарьи из этой халупы в благоустроенную квартиру, огляделся, и прикинул каких вещей ей не хватает, например, хорошего пухового одеяла, вместо старого заношенного пледа. На печь поставил чайник и кастрюльку с теплой водой на всякий случай.
Пошел проверить температуру у больной и ужаснулся цифре тридцать девять с половиной, которую показывал градусник. Похоже с переселением придется погодить. В таком состоянии ее транспортировать никуда нельзя.
– Потерпи, Дашунь, – ласково обратился к ней Дима, – сейчас аптечку принесу, укол сделаю и полегчает.
Вышел на мороз к снегоходу за аптечкой и сам удивился своему приступу нежности, что это на него нашло, одно дело несправедливость устранять, другое – заботиться о посторонней девушке.
Внутренние органы сковало судорогой, если бы мог, то бежал отсюда со всех ног, никаких чувств испытывать к этой пигалице нельзя, особенно этих приступов нежности.
Но оставить Дашку не мог, она такая маленькая в этом его свитере, как в платье безразмерном. Кожа бледная, почти прозрачная, волосы пепельные в хвост собранные, губки пухлые розовые, просто конфетка, которую хочется освободить от кокона из тряпок и съесть.
