скачать книгу бесплатно
– Сами бедокурили, сами пусть и отчитываются, – не сдержавшись, все же хихикнула она.
– Так! – почувствовав себя заезженной пластинкой, я вперила взгляд в причину задержки обеда. – Что натворили? Сами расскажете или у вас в голове покопаться?
– Так запрещено же! – воскликнула та, что миниатюрней.
– Кем? – наклонила я голову вправо, изучая девицу.
– Вами…
– Из чего делаем вывод… – дала ей подсказку, но меня опередила вторая адептка.
– Что вас это не касается, особенно когда касается наказания, – хмуро сказала она.
– Умница какая. Ведь могут, когда хотят, извилинами пошевелить, – счастливо выдала я, подмигнув секретарше, и снова повернулась к студенткам. – У вас есть минута, чтобы решить, каким образом я узнаю о содеянном, – балаган, честное слово!
Миссис Таркл продолжала беззвучно ухмыляться, впрочем, хоть и ехидно, но беззлобно, а студентки усиленно думали. Минута уже почти истекла, когда крупненькая решилась и вперед товарки пробормотала:
– Вы мне нравитесь, господин ректор, – я от неожиданности села на диванчик и беспомощно посмотрела на секретаршу, та развела руками, мол, ты сам добивался признания, теперь кушай. – А Лизбет начала смеяться над моими чувствами, я же из простых горожан, а она аристократка, а вы вообще могли бы Государем быть. Стала говорить, что таких магичек только в дальние деревни на скот охранку ставить посылают, куда уж мне до господина ректора. Я разозлилась, а мы рядом с оранжереей были. А мои стихии земля и лекарство, но вот и пара лиан выросли… немного….
– Ага! Немного! Да одна меня схватила и об потолок стукнула, а вторая профессора Рози не подпускала!
– То есть вы разнесли оранжерею? – я уцепилась за соломинку и она выросла в мостик. – Лизбет, какие у вас стихии?
– Воздух и вода, магистр.
– И вы не справились с травой? – я честно удивилась.
– Да вы бы видели эту траву!
– Мне это еще предстоит. Но в любом случае обеим по реферату о боевых возможностях своих стихий. Это раз. Устранить погром в оранжерее. Это два. Месяц по два часа после занятий отработка у профессора Рози. Это три.
У накосячивших представительниц слабого пола в их родных телах отвисли челюсти. Неужели слишком слабое наказание? Ведь настоящий ректор зануда, мог и суровее наказывать. Карцер там, или хлеб и вода неделю. Я взглянула на горожанку и вздохнула, если сейчас не поговорить с ней, то сердце девчонки будет мучиться.
– А еще, Лизбет, в качестве дополнительного наказания неделю помогаете на раздаче ужина. Как раз после оранжереи.
– За что? – воскликнула девушка.
– За то, что посмеялись над чувствами одногруппницы. За оскорбления и принижение ее достоинств. Почувствуйте себя не аристократкой. Полезный опыт. Пригодится, если попадете на практику в дальнюю деревню пасти коров, девчонка взвизгнула и выбежала вон. – А за ее поведение, Маргарет, напомните мне завтра лишний круг на физкультуре для нее прописать, а то бодро бегает, силы остались. Так, а с тобой, что делать? – спросила я у оставшейся адептки. Милс, вроде, но Герон не всех помнил по именам, поэтому мне можно даже было не напрягать голову. – Пойми, твоя симпатия мне приятна и льстит, но я не рассматриваю в спутницы жизни студенток, зачем вам я, слишком старый, слишком занятой, не романтичный? Лучше посмотри внимательней на старшие курсы, возможно, там найдется твоя любовь. Но главное, не распространяйся о своих чувствах, чтобы не попадать в неловкое положение. Таких, как Лизбет по жизни встретится ой как много. Договорились?
– Да, магистр, – девушка улыбнулась, тихонько взяла меня за руку, пробормотала «спасибо», и убежала.
– Вы меня поражаете, магистр Истридж, – произнесла миссис Таркл, смотря на меня с восхищением. – Подумать о чувствах адептки, и все вывернуть так, будто это вы ей не нужны. Мне казалось, что вы не настолько тонко чувствующий человек.
– Люди многогранны, Маргарет. Но сейчас так есть хочу, что у меня не грани, а пропасть, – улыбаясь, я отправилась, наконец, кушать.
Обед подходил к концу, студенты разбредались поближе к аудиториям, где должны проходить следующие пары, и я быстро поев, отправилась к оранжерее. Огромное отдельно стоящее здание встретило меня редкими причитаниями и всхлипами профессора Рози. Эта женщина средних лет не была из тех, к чьим ногам падают тысячи мужчины, и обещают весь мир за улыбку, не слишком привлекательна, но и не совсем серая масса, что-то в ней было, но вызывала она во мне лишь подобие материнских чувств, как ни странно. Ее хотелось утешить, обогреть. Пришлось собрать себя в кучу, чтобы не всплакнуть вместе с ней над побитым кустом роз необыкновенного ультрамаринового цвета, так искренне она горевала.
– Профессор Рози, сочувствую вам.
– Ах, магистр. Как же они могли? Это же так жестоко. Бедные цветы. Бедная флориана. Разбили окна, а ведь ночью прохладно. Что же делать? – она в очередной раз всхлипнула и утерла платочком глаза.
– Девочкам назначена отработка у вас, два часа в день после занятий. У Лизбет воздушная магия, пусть поставит заслон на те места, где нет стекол. А вы сходите к миссис Таркл и напишите заявку на остекление на завтра. Хорошо? – ответом мне был очередной всхлип и кивок. – У Милс, как вы знаете, земляно-целительская магия, так что подлечит она розу. Не стоит больше плакать.
– Ох, магистр, спасибо вам большое, я сама могу, только у меня целительного дара нет, поэтому так быстро не могу поправить это безобразие, – женщина практически прильнула ко мне, я смутилась, и чуть было не отпрянула в ужасе, потом напомнила себе, что я мужик, взрослый, суровый мужик. Сгусток мужественности и брутальности. Пришлось приобнять ее в успокаивающем жесте и быстренько ретироваться в кабинет.
– С ума сойти можно со всеми этими женщинами, – устало я опустилась на кресло.
– Да ладно? – спросил входящий Мортен.
– Ты себе не представляешь, как я рад тебя видеть! Что-нибудь прояснилось?
– Ну как тебе сказать. Не особо. Мы точно знаем, что ты был не один, и дверцу шкафа открыли специально, что бы ты обратил внимание на бутыль. Только зачем? Ведь ты редко пьешь в кабинете? Да и откуда злоумышленникам было знать, что ты будешь в этот момент настолько не в себе, чтобы выпить первое попавшееся под руку пойло?
– Да, не вижу смысла, это надо делать либо в хорошей компании, либо в апартаментах, нехорошо подавать плохой пример студентам, а мало ли кто может увидеть меня. И кстати, «пойла» не держу, только хорошие выдержанные напитки, – скривилась я.
– Прошу прощения, магистр, – по-шутовски Бран вскинул руки. – В том-то все и дело, зачем тогда подсыпать Креп-траву? Не проще дать тебе по голове, как только ты отвернешься, раз заклятие невидимости настолько сильное, что ты не ощутил чужого присутствия и его можно было определить лишь по косвенным признакам? Или она дает какой-то неизвестный нам дополнительный эффект?
– Ничего не понимаю, кому нужен простой ректор обычной академии? – удивилась я, а «мой друг» выпал в осадок от такого заявления.
– Обычный? Ты чего себе отбил? Это академия в столице! А ты брат государев, пока у него нет наследников второй претендент на трон.
– И чего я тогда здесь забыл, – рука автоматом почесала переносицу.
– Чего-чего, спрятался ты тут. От брата, дворцовых обязанностей, интриг и надоедливых аристократок.
– Дурак я, – тяжко вздохнула над нерадостной участью магистра.
– Почему?
– Надо было дальше прятаться, – расхохоталась я, и Бран рассмеялся следом.
– Да уж. В общем, я к тебе на минутку на самом деле, просто предупредить, будь осторожней. И девиц пока держи от себя подальше, государя с его наказом могу, конечно, понять, но ты не торопись. Есть зацепки по поводу заговорщиков и мало ли, какие из благородных барышень окажутся в опальных семьях. А может они и виновны в твоем таком замечательном «помутнении» разума.
– Хорошо. Я постараюсь. Надо бы понять, что искали в моем кабинете, если целью был не я. Хотя, мне кажется, что весь этот бардак лишь инсценировка, а нужен я сам, но вот зачем именно?
– Думай, Гер, думай. И я тоже буду.
Глава 5
Несколько дней прошли относительно спокойно. Медитации помогали подчинить стихии. Поэтому по вечерам я в ванной играла с водяным драконом, и с ним я ладила намного лучше, чем с огненным, тот вероятно понимал, что перед ним не хозяин и норовил обжечь. Воздух же вел себя достаточно ласково, иногда только сильно трепал волосы. Зато фен отличный вышел, ирокез ставить самое то. Читать же незащищенные мысли оказалось несложно, сложнее было не читать особо громкие, как будто приглашающие на беседу. Но таких было мало, это были либо те, кто не владел магией вообще, и не имели амулетов, а на территории академии они почти не появлялись, либо те, кто не научился ставить блоки или они были слишком слабы для меня.
А зачем было лупить ректора по голове, я так и не решила, как и кому. Появились лишь предположения, что хотели что-то выкрасть из кабинета, но что и получилось ли или я помешала? А может этого что-то в кабинете вообще не было? Ну или им нужно было именно мое тело? В смысле его. Может, нашли способ подселить душу кого-то другого, как сделала это Дике? А что, удобно, сместить моего брата и посадить меня, то есть Герона, с душой того, кто нужен. А может и вовсе без нее, как куклу? То есть искать среди потомков Дроу? Но связаться с Браном я не могла, потому что тело уперто не давало мне знаний об этом, а к брату я опасалась соваться. Вдруг он меня раскусит. Почему брат по вероятности распознавания страшнее Мортена, разобраться не могла. Может потому что он уже знаком, и общаться все равно придется?
А еще утром я просыпалась со слезами на глазах и именами любимых мужчин на губах. Ну и «утренним» сюрпризом. Спасалась холодным душем и физкультурой. На какое времени хватит этих мер, не знаю.
Этим утром я в очередной раз наслаждалась коричьим напитком, как вдруг одновременно зазвенела шкатулка на углу стола и в кабинет вошла миссис Таркл. Она выразительно на меня посмотрела и покосилась на резной ларец.
– Магистр, вам почта личная пришла. Вы сейчас прочитаете или примите портного и сапожника?
– Зови, письма потом, – так вот как тут связь работает. Ладно, потом разберусь.
В кабинет вкатился колобок с товарищем, и представили образцы формы и обуви. Какие они все же исполнительные. И знают свое дело. Экземпляры были высшего качества, стежок к стежку, придраться не к чему. А главное через неделю будет готова одежда на теплое время, то есть на ближайший месяц, а к его концу как раз все остальное. Я поблагодарила мужчин, и, оставшись в одиночестве, потянулась к шкатулке.
Обычный листок бумаги, сложенный вдвое, но я точно знала, что письмо от Брана. А вчитавшись, задумалась.
«Гер, сегодня встречаемся с братом, дело серьезное, но никому не слова».
Очень странная записка. Вторая вообще меня поставила в тупик.
«Брат, жду как обычно. Не смей пропустить встречу».
Они сговорились что ли? Попахивает заговором. И «как обычно» это где и во сколько? Прислонившись к спинке кресла, закрыла глаза и попыталась представить, как проходили эти встречи «обычно». Минуты две в голове была пустота, никаких идей. Но потом, в голове всплыло название харчевни, со столами за перегородками, где-то в городе и время около девяти. Теперь, надо вспомнить, как туда попасть.
День клонился к вечеру, я упрямо читала школьный учебник, и втихаря упражнялась в бытовых заклинаниях, а то вдруг память подведет. И тут до меня дошло, я уже шестой день здесь, а выходных еще не было. Удивительно. Часы пробили шесть, надо бы двинуться в сторону столовой, ужин вот-вот начнется. Можно поесть раньше студентов, спокойно принять душ, одеться и отправиться на поиски «Старого мага».
– Маргарет, обратилась я к секретарше, выйдя из кабинета. – А какой сейчас день? – вопрос задавался в надежде, что ответ вызовет ассоциативный ряд у памяти тела, и надежда оправдалась.
– Седьмой день второй декады вресеня. Заработались, магистр.
– Есть немного, спасибо, – довольная я отправилась кушать.
Вот как тут год делится, двенадцать месяцев, четыре холодных: Студны – ноябрь, Хладень – декабрь, Люты – январь, Сечень – февраль, и шесть теплых: Капель – март, Цветень – апрель, Ластен – май, Травень – июнь, Липень – июль, Сервен – август, Вресень – сентябрь, Пряды – октябрь. В каждом месяце три декады, то есть тридцать дней, семь рабочих, три выходных. Год начинается с «Переломной ночи», которая приходится на ночь первого дня первой декады Люты, она самая длинная, после нее световой день увеличивается. И собственно первые две декады местного января – каникулы. «Летние» же каникулы тут длятся с третьей декады Травеня до третьей декады Сервена. Вполне нормальный график, рассуждала я по пути в столовую и лишь в последний момент успела заметить, как мне в руки с лестницы навернулась девушка потрясающей красоты. К ней неимоверно тянуло. В животе заплясали бабочки, а по спине и рукам побежали мурашки, последние автоматически прижали ношу к груди, нос втянул божественный аромат волос.
– Ах, магистр, какой вы сильный, – прошептал нежный голос, а маленькая ладошка потянулась к моему лицу.
И тут до меня дошло, что произошло. Я чуть ли не с визгом сбросила девчонку с рук, и, принюхавшись, вновь ощутила прилив желания обладать данной особой.
– Адептка! Объяснитесь! – свои хваталки, опасаясь за реакцию организма, уткнула в бока и теперь грозным коршуном нависала над мамзелью, что решила меня «приворожить» да таким грубым способом.
Ответом мне было слабое блеяние, что это случайность, она не хотела и так больше не повториться.
– Конечно не повториться, – завопила я. – Отправляйтесь в общежитие, собирайте вещи. Чтобы к понедельнику, духа вашего тут не было.
– К чему, магистр? – удивилась студентка и услышала мое утробное рычание.
– Сейчас идете, пишете заявление на перевод, куда хотите, потом собираете вещи и валите на все четыре стороны, благодаря стихии, что не сдал вас магическому надзору! И в первый день будущей декады, что бы уже были подальше отсюда.
Девчонка кивнула и опрометью кинулась по коридору, а я дошла до столовой с головной болью и мыслью, что если бы на моем месте был настоящий магистр, то у нее бы все вышло.
Глава 6
Город встретил меня светом фонарей, смехом гуляющих людей, все же выходные в хорошую погоду в любом мире выходные. Народ, не занятый в сфере услуг или имеющий достаточное положение, чтобы нанять сотрудников, отдыхал. Я петляла по улицам и проулкам, отдавшись памяти тела и условным рефлексам, пытаясь насладиться прогулкой. Город был большой и от академии до главной площади меня довез экипаж. Дороги в самом городе оказались отличными, местами выложенные брусчаткой, местами плиткой, вне города же был насыпан мелкий гравий, по краям же было подобие водостока и укреплений. Что в принципе радовало, значит, здесь нет такой проблемы, как размытая до грязевой жижи дорога. Так же на городских улицах присутствовал тротуар и пешеходы не шарахались в ужасе от повозок и всадников. К слову, движение было активное и представляло собой всадников на самых обычных лошадях, экипажей, запряженных теми же парнокопытными и самоходными повозками. Последних было немного, пара подобных стояла и в академии, но я понятия не имела, как этим чудом управлять. Но поняла, что двигаются они с помощью магии, а уж заправляются они ей или управляются, не знаю. Потом изучу. Люди, прилично одетые, никаких оборванцев, нищих и бродячих собак, то ли их тут совсем нет, то ли это просто район такой, а где-нибудь на окраине есть свое «социальное дно». Скорее всего. Человек он в любом мире человек и негодяи есть везде.
И вот, через десяток улиц, пару площадей с фонтанами и порядочно устав, я оказалась перед неказистым зданием с вывеской «Старый маг». На входе стоял внушительных размеров амбал. Даже как-то тревожно стало, что же за заведение, если такая внушительная охрана у дверей. И немного дрейфя, прошла мимо него внутрь, парень не шелохнулся. Подумав, что значит все в порядке, оглядела зал. Барная стойка в центре, каждый стол в своей нише, за небольшой сеточкой, разглядеть кто внутри невозможно. За баром протирает бокалы франтоватый мужичок в белоснежном фартуке, и вообще место не похоже на замухрыжную харчевню. Чисто, приятно пахнет, достаточно тихо, только фоном играет лиричная музыка, но откуда она исходит определить невозможно.
– Магистр, – бармен оживился. – Вас ожидают, – и поманил меня за собой.
Мы поднялись по лестнице, спрятанной в углу зала, на второй этаж, там завернули в какой-то коридор с множеством дверей. Одну из них передо мной услужливо распахнули, предварительно постучавшись.
– Спасибо, Саймон, принесешь нам Берийского и мяса копченого?
– Конечно, господа. Через пару минут будет исполнено, – произнес бармен и испарился.
Навстречу мне поднялся такой же высокий, темноволосый и темноглазый мужчина, какого я часто вижу в зеркале, только этот был шире в плечах и с более мягкими чертами лица.
– Брат, я рад тебя видеть!
Я, конечно, знала, что встречусь тут с государем, но все равно не была готова. Почему-то мне не казалось это хорошей идеей. Раскроют меня, как пить дать, раскроют. А я, блин, и не особо шифровалась. Пришлось широко раскрыть руки и обнять «родственника».
– А уж я-то как рад, – само собой соскользнуло с языка.
– Да ладно, не сердись на меня, сам понимаешь, наша личная жизнь – дело государственной важности.
– Как скажешь, государь, – я понуро села на диван и пожала руку Брану, здороваясь. Тот на секунду задумался.
– Гер, что-нибудь происходило эти дни?
– Ага, ко мне в руки сегодня свалилась адептка, надушенная приворотным зельем, одним флаконом не обошлось точно, отправил дурынду на все четыре стороны. А до этого две подрались, теперь в оранжерее отрабатывают. Взбунтовались леди, короче.
– Не ожидал такой реакции, хотя, наверное, зря, – сказал брат. – А я тебе, Бран, говорил, что ловля на живца плохая идея.
Тут Саймон принес вино и закуску, мы ненадолго отвлеклись от разговора.
– На какого живца? На меня что ли? – я опешила.
– Асмонд, он же из меня сейчас котлету сделает, – подскочил мужчина, в дружбе с которым я уже была не уверена, потому что мои глаза залились яростью.
Из-за этого засранца, из-за его идеи, я просто уверена, что это так, магистра тюкнули по голове и сперли душу. Из-за него я оказалась здесь!
– Гад ты, Бран! Как ты мог так поступить со мной? С твоим лучшим другом? Ты же у меня полакадемии списывал! Гад! Мог бы предупредить!
– Предупреждаю, ты – наживка! – гаркнул он, уворачиваясь от летящего в него водяного шарика. – Успокойся, если это требуется для государственной безопасности, то ты ей будешь! Понял? Возьми себя в руки! – Уже серьезно сказал он. А я, уткнув лицо в руки, плакала. Из-за этого, не могу подобрать слово, мой ребенок остался без мамы. – Гер, ты чего? Плачешь? Ночь темна, Асмонд, я первый раз вижу, что он плачет.
Государь встал и отошел подальше, Бран повторил его действия точь-в-точь.
– Кто ты? – теневик был осторожен, я подняла на него глаза.
– Полина, – чуть подумав, добавила. – Посланница Астры, – будем думать, что так. Недолго я скрывалась.
Может это был и глупый шаг с моей стороны, но претворяться мужчиной с тяжелым характером, когда тебе чуть за тридцать и ты девушка, невыносимо. И невыносимо невозможно, когда ты о нем почти ничего не знаешь и спросить не у кого. А воспоминания обрывочны и не всегда предметны. Я искренне понадеялась на здравомыслие этих мужчин. Все же быть начальником Службы Теней Государевых стоит немалых усилий, в том числе и умственных, а уж управлять страной и подавно. Только теневик вдруг испарился, а через секунду я почувствовала лезвие кинжала у своей шеи, а ровное дыхание пощекотало ухо, и вроде странно, но этот интимный жест вызвал странные чувства, что превратили страх в некое подобие возбуждения.
– Что ты за тварь, – грубо раздалось сзади. Эротизм как корова языком слизала.
– Сам ты тварь! – обиделась я, и сталь поцарапала кожу.
– Тише, Бран, тело-то все-таки моего брата.
– А вдруг «оно» опасно? – со злостью произнес Мортен.
