скачать книгу бесплатно
– Эзра, – всхлипывает она и поднимает на меня взгляд. – Что сделано, то сделано. Ты не изменишь того, что со мной сделал Бриан, даже если убьешь его. Его смерть не изменит меня. Не изменит моего уродства.
– Какого уродства? – обхватываю ее щеки. – Я не заметил никакого уродства в тебе. Я понял, что урод он. Но никак не ты. Хочешь узнать, что вижу там я?
– Эзра… – отмахивается она, но я не выпускаю ее из своих рук.
– Нет, послушай. Я не увидел уродства на твоих бедрах. Не нашел и на животе.
– Эзра, – начинает плакать она.
– Все, что я видел – это твоя сила. Стойкость, которой завидую даже я, – ее горячие слезы стекают по моим пальцам, но я продолжаю смотреть ей в глаза. – И когда я целовал тебя там, я думал, чем же заслужил такое доверие. Почему я тот, которому ты разрешила прикоснуться. Почему я, черт возьми, избранный, которому позволено находиться рядом с такой, как ты. Позволено знать твои тайны. Позволено их трогать. Ощущать то мужество, которым обладают единицы на этой планете.
– Эзра… – чувствую, как она сама прижимается ко мне.
– Я действительно начал считать себя избранным. Благодаря тебе. Благодаря твоему доверию. И если ты думаешь, что я вижу там что-то кроме твоих достоинств, лучше прострели мне голову. Чтобы я перестал так мыслить.
– Как я могу прострелить голову избранному? – улыбается сквозь слезы, а мне хочется обнять ее так сильно, чтобы она ощутила весь трепет, который струится по моим венам. – Ты ведь сам туда себя внес.
– А ты не удалила? – наконец-то улыбаюсь и я.
– Нет, – мотает головой, а я вытираю пальцами ее растекшуюся тушь. – Разве я могу поступить так с тем, кого люблю?
«Кого люблю».
Мощный удар сердца. А потом оно замирает и перестает подавать признаки жизни.
Люблю.
То, чего я никогда ни от кого не слышал. Но услышал от нее.
Новый рывок в груди, от которого содрогается тело. Синие глаза, еще полные слез, смотрят на меня так искренне. Они такие ясные и чистые, что в них можно утонуть. Нырнуть с головой. Забыться. Потерять себя. Полюбить.
«Эзра, не молчи», – пульсирует в мозгу.
Но вместо слов я набрасываюсь на ее губы. Целую так рьяно, так дико, будто не целовал ее всю жизнь. Срываю с себя рубашку. Толкаю Серену на кровать и нависаю над ней, уперевшись на локти.
– Ты сказала, что не можешь смотреть, – касаюсь пальцами ее лица, тяжело дыша. – Тогда разреши смотреть хотя бы мне.
Она не понимает, что я делаю, но растерянно кивает. Я развязываю пояс на ее платье и подношу к ее лицу.
– Может, так будет легче решиться? – ищу ответ в ее глазах.
– Давай попробуем…
Усаживаю Серену и завязываю ей глаза. Как только материал пояса касается ее лица, она задерживает дыхание.
– Постарайся расслабиться, – провожу тыльной стороной ладони по ее щеке и спускаюсь к шее.
Касаюсь губами ее обнаженного плеча и аккуратно снимаю шлейки платья.
– Тебе приятно? – целую ключицу, плавно двигаясь к груди, и укладываю Серену обратно на кровать.
– Да…
– Я сниму твое платье.
– Хорошо.
Расстегиваю тонкий замочек на боку и тяну платье вниз. Вдоль ее талии, бедер и длинных ног. Господи, она действительно само совершенство. И как же я хочу, чтобы она видела то, что вижу я.
Я избавляю ее и от лифчика, затем трогаю края трусиков, и Серена вздрагивает под моими руками.
– Ты безупречна… – встаю на колени между ее ног и раздвигаю их шире.
Она закусывает губу и прогибается в спине, комкая в кулаках одеяло. Я стаскиваю оставшийся клочок ткани с ее ног. И замираю.
Как этот ублюдок мог сделать с ней такое?
Как поднялась рука?
Как можно было мучить это хрупкое создание?
Как можно было портить совершенную красоту?
Как сильно она кричала? Как больно ей было? Как она терпела это все? Как?
Меня накрывает волна бешенства, и я припадаю губами к ее израненной коже. Усыпаю ее поцелуями. Покрываю каждый шрам. Неистово вонзаюсь в каждый порез. Но этого мало, чтобы показать, как сильно я сожалею. Этого мало, чтобы дать ей понять, как сильно я ее хочу.
Серена непроизвольно пытается сжать бедра, чтобы закрыться от меня, но я раздвигаю их руками и припадаю языком к клитору. Она дергается и прогибается в спине, сильнее сжимая в ладонях одеяло. Я обхватываю ее бедра и начинаю двигать языком интенсивнее.
– Тебе нравится? – накрываю губами клитор и всасываю его в рот.
– Боже… Да… – смотрю, как ее макушка вжимается в матрас, и Серена жадно ловит воздух ртом.
– Не хочешь посмотреть на меня в такой позе? – посасываю клитор и ввожу в нее один палец.
– Господи… – взвывает Серена и сама насаживается на меня бедрами.
– Хочешь? – быстрее скольжу по ней языком и добавляю второй палец. – Хочешь посмотреть на меня между своих красивых ног? Хочешь увидеть, как я пробую тебя на вкус? Как мой язык ласкает тебя?
– Черт… Да… – стонет она. – Хочу.
– Тогда снимай повязку.
– Я не могу…
– Тогда ты ничего не увидишь, – вхожу в нее глубже и накрываю ртом клитор, придавливая его губами.
Серена медлит всего секунду. Она колеблется, но решается. Ее рука замирает над поясом на глазах, но она срывает его и смотрит на меня.
– Ты такая сладкая… – медленно веду языком по клитору и смотрю ей прямо в глаза. – Моя сладкая Панда. Нравится то, что видишь? Так ты фантазировала?
– О да… – ее руки впиваются мне в плечи, и мои пальцы начинают двигаться в ней резче. – Эзра, – секундный страх проносится в ее глазах, когда она разрывает наш зрительный контакт и смотрит не на меня, а на свое тело.
Я моментально подтягиваюсь на руках и накрываю ее своим торсом. Запечатываю губы поцелуем и попутно избавляюсь от брюк.
– Я чертовски хочу тебя, – кусаю ее за подбородок и вхожу так резко, что она вскрикивает. – Черт… Прости.
– Не смей извиняться, – она сама толкается в меня и обхватывает мои плечи руками. – Я тоже хочу тебя настоящего. Всегда.
Жестче погружаюсь в нее и устилаю поцелуями шею. Кусаю ее, посасываю кожу и не могу оторваться. Она вся слишком сладкая. Она вся вызывает во мне такой голод, что я готов ее сожрать.
Подхватываю ее ногу и переворачиваю Серену на бок. Становлюсь между ее ног на колени и вхожу максимально глубоко. Она стонет так громко, что я не могу сдержаться и наращиваю темп. Сжимаю в руке ее ягодицу и шлепаю по ней, выпуская внутреннего беса.
– Еще, – всхлипывает Серена, двигаясь в такт моим толчкам.
Ей понравилось?
Повторяю шлепок, и она снова протяжно стонет, прогибаясь под моим телом.
– Да, еще, – просит она и сжимается вокруг меня.
Припечатываю ладонь к бедру и врезаюсь в нее так сильно, что едва успеваю вытащить член прежде, чем кончить ей на поясницу.
– Ты сумасшедшая, – просовываю в нее два пальца, наклоняюсь и кусаю за сочную ягодицу.
– О Боже… – выпячивает попку и двигает навстречу моим пальцам. – Эзра…
– Да, детка… Давай, – быстрее проникаю в нее. – Кончай. Я едва держался.
Серена падает грудью на матрас и кричит в подушку, кромсая ее в руках. Ее тело вздрагивает подо мной, и я вытаскиваю из нее пальцы.
– Принеси полотенце… – шепчет она. – Кажется, я не в состоянии встать…
– Все, что пожелаешь, – усмехаюсь я.
Разве может быть что-то лучше этой картины? Серена сбито дышит. Длинные волосы растрепаны и разбросаны по ее плечам. Они влажные и прилипают к спине, но она не отбрасывает их, потому что дрожащие руки все еще цепляются за подушку. Готов смотреть на это вечно. Каждую ночь. Каждое утро. Лишь бы она просыпалась со мной.
Я вытираю ее тело и не позволяю пойти в душ, потому что очень хочется прижать ее скорее к своей груди. Кровать такая большая, но мы бы улеглись и на односпальном матрасе, потому что слишком крепко обнимаем друг друга. Серена обводит пальцем контур моей татуировки на груди в виде сердца и говорит:
– Ты сказал, сделаешь все, о чем я попрошу?
– Да.
Она гасит свет, потом обнимает меня и целует прямо в вытатуированное сердце.
– Расскажи мне о Джейд. И помни, что в темноте не лгут.
Глава 5. Шрамы под кожей
Эзра
Под вытатуированным сердцем стынет живое.
Джейд.
Впервые за десять лет это имя слетает не с моих уст.
Первая реакция – вскочить, сбросить ее руки, заорать и послать все на хрен. Но это крик внутри меня. И на мне не чьи-то руки, а руки Серены. Поэтому я впервые сдерживаюсь и только крепче сжимаю в кулаках простынь так, чтоб Серена не заметила. Но я глуп, ведь напрягаются не только мои руки. Напрягаюсь весь я, и она это чувствует.
– Эзра, я знаю, что Бостон ваш сын, – шепчет она и утыкается носом мне в грудь.
Если бы не она, я бы заорал.
Если бы не Серена, я бы разнес этот номер в щепки. Выбил бы окна, выкинул бы из них мебель, поджег бы остатки и смотрел на пламя. Такое же, которое полыхает сейчас и внутри меня. Оно сжирает. Но я лежу и не двигаюсь. Горю изнутри. Но не подаю вида, потому что Серена не заслуживает истерики. Она достойна моей открытой души.
– И ты говорил, что у тебя есть шрамы… – касается губами моих ребер. – Как и у меня. Просто твоих не видно, но ты…
– Готов оголить каждый из них перед тобой, – мой голос хрипит, а каждое слово режет горло, будто выходит лезвие.
– Ты ее любил? – робко спрашивает Серена и, кажется, немного отстраняется от меня или плотнее скручивается в комок.
– Ее любили все. Джейд излучала такую энергию, что ее невозможно было не любить, – грустно улыбаюсь, вспоминая ту искреннюю улыбку, которой всех одаривала Джейд. Всех. Она всегда улыбалась. – Мне было пятнадцать. Отношения матери и отца казались нормальными. Я и Шейн жили, казалось, в нормальной семье, с нормальным среднестатистическим доходом, в нормальном районе Бостона и посещали нормальную школу. Куда перевели и Джейд по льготной системе обучения. У нее был высокий средний бал, и руководство одобрило ей стипендию. Она была на два года младше меня, и ее оформили в класс Шейна. Джейд сразу же сдружилась с ним.
Помню, как он впервые привел ее к нам домой, чтобы она объяснила ему математику. Я уже тогда понял, что он запал на нее. Потому что до этого момента с математикой помогал ему я. Но Джейд всегда была любопытной. Ей было интересно, чем в соседней комнате занимался я. Сложно поверить, но я был тихим парнем. Спокойным. Очень скрытным. Все время проводил за компьютером и уже тогда что-то там творил. Джейд всегда лезла с вопросами. В ней всегда горел искренний интерес к моему делу. Она называла меня гением. И так звонко смеялась.
Тогда запал и я.
Мы росли и продолжали дружить. Втроем. Я, Шейн и Джейд.
Между нами ничего не изменилось, даже когда мать ушла. Когда забрала Шейна и почти растоптала меня. Мы продолжали общаться втроем. Джейд помогала нам с братом находить контакт. Не ругаться. Не злиться. И не винить друг друга в ошибках взрослых. Она всегда была рядом. Она была нашим связующим звеном.
Она была моей поддержкой, даже когда меня посадили за решетку. Единственная, кто приезжал ко мне каждую неделю. А потом…
***
Сердце. Такое чувство, что оно больше не бьется. Съеживается в крохотный шар и застывает в груди.
– Я вышел. Джейд забеременела. И погибла в автокатастрофе.
Серена лежит рядом и не двигается. Молчит. И, кажется, даже не дышит. А мне хочется закурить, а лучше – выпить. Напиться до беспамятства и отключиться до утра, но вместо этого я продолжаю:
– Семимесячного ребенка удалось спасти. Джейд всегда хотела дать ему сильное имя… И один человек, очень близкий мне человек, предложил назвать его Бостон.
– А Бостон знает о своей матери? – нерешительно шепчет Серена.
– Нет.
– Почему?
