Прародитель

И возложил он три скрижали заповедных

На алтарь чудотворный,

Дабы сохранить жизнь на этих просторах бренных,

Сталью опустошённых,

Смертью закалённых.

Где-то на окраинах галактики, куда свет звёзд долетает не ярче света старых лампочек, где нет ничего, кроме тьмы и редких космических песчинок, дрейфует корабль. Уродливый, искорёженный в долгих полётах, он совсем не напоминал гордую машину, какой был когда-то. В недрах этого монстра некогда жил огромный экипаж, ныне сократившийся лишь до одного живого существа. Оно не помнило своего имени, не помнило дома, но помнила свою последнюю миссию, возложенную на него последними его сородичами. Начать всё сначала, стереть все воспоминания об их расе, страшным сном забыть все их ошибки.

И теперь оно исполняло свой последний долг. Одно, на гигантском корабле, оно дописывало последнюю строку последнего текста на стальной табличке. Филигранно вырезанные письмена на ней блестели в свете тусклой лампы, освещающей лишь небольшой клочок пространства вокруг. Существо было скрыто в тени, но, если бы кто-то в этот момент был рядом, он бы без труда понял, что его эфемерная улыбка наполнена родительски-теплой радостью.

Его творения не совершат его ошибок, решило существо, дополнив табличку еще одной строкой. Заповедные правила, выведенные кровью его сородичей, не будут забыты. К сожалению, никто не может знать наверняка, как повернётся дело без его прямого участия, но существо не могло так долго ждать. Расслабленно опустившись на холодный пол, оно позволило себе улыбнуться несуществующим ртом и ещё раз и помечтать.

Когда-нибудь, его названые дети заселят целую систему планет, решил он. Нет, даже всю галактику! И пусть на это потребуется многое время, они будут мудры и смогут удержаться от безудержного созидания. То, как извратили суть жизни его собратья было ужасно, но его названые дети смогут избежать этого, ведь они будут мудры. И когда они приблизятся к черте, их тайная мысль их остановит, заставит понять.

Не без труда, в который раз заставило себя существо подняться. Нет, еще не время, у него всё ещё оставалось одно дело.

На противоположной стене этой обширной комнаты находились множество узких маленьких щелей. В три из таких щелей существо протолкнуло таблички, и от стены отделились несколько не то коробок, не то блоков. Подняв их, существо отправилось дальше, к части корабля, уничтоженной чудовищными взрывами былой битвы.

"Мои дети не должны совершить наших ошибок." – твёрдо решило существо, ступая по полу, оплавленному страшными температурами Стального Огня.

В конце оборванного коридора можно было видеть тусклые точки звёзд и ещё более тёмную на их фоне глубину космоса. В последний раз взглянув на три куба в своих руках, существо отпустило их.

"Аб и Шира, Адам и Ева, Байа и Экзота…" – в подобии молитвы сложило существо свои руки. – "Пусть у мира живого будет три шанса. И пусть Малость будет против них…"

Теперь лишь одно дело осталось. Существо позволило себе последнюю вольность.

*

Далеко от места, где существо запустило три короба в открытый космос, на огромном астероиде, одном из многих в местном поясе, нашлась обширная пещера, идеально подходящая по размерам для корабля. Если выйти за пределы грота, можно было, в зависимости от положения астероида, увидеть несколько прекрасных планет, выстраивающихся в причудливые последовательности, или же, захватывающий вид на относительно небольшую, но очень яркую желтую звезду.

Атмосфера таинства и тихой радости окутывала пещеру, Существо величественно восседало на месте, где в былые времена командовали боевые вожди, в самом сердце древнего тяжёлого космического линкора.

– Удачи вам, сыны и дочери мои, спасите эту галактику… и себя. – тяжёлым вибрирующим голосом проговорило существо, впервые за долгое время издавая хоть какой-то звук.

Медленно закрыв глаза, оно, наконец, разрешило своему телу расслабиться. Лёгким движением стянув со своего лица тонкую плёнку, оно, терпя обжигающую боль, сняло нагрудную пластину и погрузило в грудь, ровно посередине, где находился главный орган биомеханического тела, стальной нож.

Теперь, на многие сотни миллионов лет, галактика осталась без единой разумной души, что способна исследовать её широкие просторы.