скачать книгу бесплатно
– С матерью приключилось чё? – бросил резко, почти гневно.
– Нет, хуже. Подкинь мне немного филок, иначе я пропаду… Рублей сто всего. Я попала конкретно… Выручи по-братски.
– На счетчик поставил кто? – Генка расслабился и по-идиотски ухмыльнулся. Разухабисто сел в замызганное кресло и откинулся на спинку, заложив за голову кисти. Этот, не имевший ничего общего с действительностью, домысел, заметно поднял ему настроение. Она внутренне возликовала.
– Внук баб Вари Вишневецкой, Влад… Ну, тот, городской…
– Чего? Совсем, нафиг, офонарел! – возмущенно заревел брат, не дав договорить, и уставился на нее сычом.
Генка молниеносно вышел из себя, и дело приобретало взрывоопасный оборот. Света прикусила губу, а потом быстро выпалила:
– Влюбился он в меня! На свидание пригласил, а мать денег не дает на причепур… Что я, как кошка драная перед ним выставлюсь? Сечёшь?
– Да… Без мани фигово, – моментом успокоившись, брат посочувствовал сам себе.
Ее пробил мандраж. Левая нога непроизвольно стала отбивать чечетку на земляном полу. – «Вот же, долбоящер клювожорный».
– Он сын олигарха. Подшамань на одну вещь… С ней он присохнет ко мне намертво. Представляешь, сколько бабла с него можно срубить? Дай денег, а? Верну вдвойне. В долгу не останусь, – она уговаривала слезливо.
Свидетели их разговора переглянулись между собой, а потом в упор посмотрели на Генку. Алчное «сын олигарха» зелёно-голубыми самоцветами посыпалось из двух пар глаз, крича о потенциальном источнике «капусты», и Генка не подвел. Выпущенная стрела попала прямиком в его черепушку, поразив нужную извилину раздутого до непомерности узколобого эго.
Он опять придурковато оскалился, достал из кармана спортивных штанов полупустую пачку «Радопи», вынул желтыми зубами сигаретку, поджег спичкой и смачно затянулся.
– А… Вон, чё… Ну, ты, сеструха, даешь… Парнишу какого отхватила, – сказал восхищенно, обращаясь не к ней, а к двум другим присутствующим. – Ладно, чё… Жмот что ль я какой… Сколько там, говоришь, те надо? Сто рупий?
– Да, – пролепетала кротко.
– Приданое не хилое… Эй, братва, давай-ка подсобим. Выгребай, чё есть. Не обеднеем.
Он волчком покрутил в воздухе указательным пальцем, и те, повинуясь приказу, послушно стали шарить по карманам. Один из них, наконец, вынул помятую пятирублевую купюру и, нехотя, отдал Генке.
Его перекосило от разочарования. Брат выкинул дымящийся бычок в угол помещения, погладил выпуклый лоб и полез куда-то в сгиб кресла. Пять секунд на аттракцион неслыханной щедрости, и желанная розовая банкнота была у нее в руке.
– Нос-то не задирай… Познакомь, чё… – сказал, зубоскаля.
– Спасибо, Ген. Спас конкретно… – она разгладила мятую банкноту на коленке, просияв от радости.
– Цени, сестренка, братскую любовь. А теперь давай, топай отсюда и чтоб рот на замке. Ну, ты поняла. Нинке привет, матери звиздалет, – он кивком указал ей на дверной проем.
Света в эйфории бабочкой запорхала на огонь закатного солнца. Кто-то там, на небе, все-таки, обратил на нее внимание и решил восстановить справедливость. Иначе, как объяснить то, что жида Генку за минуту удалось раскрутить на деньги? Как объяснить, что Влад из сладостно-томительной грезы в одночасье переместился в ее унылую, полную лишений, реальность, раскрасив жизнь яркими цветами? Клубничная мистика. В голове вдруг возникла совершенно фантастическая картина, как прекрасный принц, преклонив перед ней колено, признается в любви, надевает на палец колечко и увозит с собой на белом лимузине в светлое безбедное будущее. Она несколько раз чертыхнулась от дерзости столь смелых мечтаний. Может и они в скором времени осуществятся? Это знает тот, смотрящий сверху, и он определенно ей благоволит.
«Не угадаешь, что Бог приготовил тебе по судьбе», – подумала она. – «Но, ради таких подарков, как Вишневецкий, надо его поблагодарить».
Вожделенный синтетический Джек, правда без Розы, уже к полудню следующего дня окрыленно созерцал вместе с ней окружающий мир перекошенными от заводского брака дымчато-серыми глазами. Счастью не было предела.
Глава 6
Таймер на кухне пропищал цыпленком, окончив отсчитывать отведенные тридцать минут. Влад оторвался от просмотра «Криминальных хроник» и, давясь слюной, пошел на запах синнабонов. Булочки с корицей источали божественный аромат, дурманя разум похлеще дешевого табака. Он вынул противень из духовки и щедро смазал их сметаной с сахаром. Налил в чайник воды и поставил его на плиту кипятиться. Снял с себя бабушкин фартук и повесил его на крючок.
– Я – само совершенство, идеал, неповторимый…
Хвалебную речь в свою честь прервал звонкий стук по оконному стеклу. Он посмотрел на настенные часы. Стрелки на циферблате показывали 18:40.
– Рановато будет, – недовольно пробурчал и вышел в сенцы, распахивая перед гостями входную дверь.
– Что там у тебя, чёртов ты Макаревич? У меня сейчас кишки узлом завяжутся! – Егор оттолкнул его и без приглашения, по-хозяйски, зашел внутрь дома.
– Есть что поесть? – Макс манерно облизнулся и прошмыгнул следом за дружком.
– Есть, да не про вашу честь! Воистину, наглость – второе счастье! – Влад воскликнул раздраженно. – Договаривались же на одиннадцать.
– А где бабуля? – спросил Егор шепотом, доставая себе табурет из-под обеденного стола.
– Я за нее, – ответил Влад, раскладывая выпечку на три плоских блюдца.
– Ты где так готовить шикардосно научился? Любой девке нос утрешь, – Макс, не дожидаясь чая, запихнул себе в рот горячую булочку и проглотил ее целиком, практически не жуя.
– Хочешь жить – умей вертеться. И не такому научишься, когда к стенке припрет, – неприкрытую горечь в голосе быстро замаскировали нотки фальшивого воодушевления. – Ладно, ближе к телу, как говорится. Так что у нас по анонсу, Макс? «Страсти по Анжелике» или «Смехопанорама»?
Влад разлил чай по кружкам и поставил их перед приятелями на стол. Макс неожиданно поперхнулся и закашлял, выронив из пальцев надкушенный, третий по счету, синнабон. Отхлебнул дымящийся напиток и хлопнул несколько раз себя по груди.
– Говорю, не придет она, – Макс густо покраснел.
– Значит, смехопанорама? – вкрадчиво спросил Влад и лукаво ему подмигнул.
Тот не ответил, но стыдливый виноватый прищур на физиономии выдал его чувства. Макс хотел страсти. Но уже сожалеет, хотя еще ничего не сделал.
– Неправильно это все как-то. Некрасиво.
– Ой, как мы запели! Помнится, над Натали ты смеялся громче Егора.
– То была Натаха, а это Света…
– Я смеялся тихо только потому, что джентльмен, – Егор хохотнул с набитым ртом. – Птичку было жалко.
– Мне вот интересно: у себя дома ты тоже такой? – спросил Макс.
– Какой такой?
– Тоже над бабами издеваешься?
– Я бы не сказал… так, немного помогаю прочищать башку от розовых соплей.
– Белый и пушистый?
– Он самый. Заметь, что Васнецовой, что и… как их там… всем остальным я повода никогда не давал. А пошлые идейки с разводом наивных простодыр всегда исходили от вас двоих.
– Но Свету ведь ты позвал.
– Позвал. Для тебя. Причем открыто намекнул, что свиданка не со мной. А тебе я все-таки дал бы совет. Если втрескался – признайся, а не ходи нюни распуская. Большой уже мальчик, чтобы родаков слушать. В конце концов, ты мужик или тряпка?
– Ты сам влюблялся хоть раз? Я мимо нее в школе спокойно пройти не могу, не то, что заговорить.
– Нет, и не собираюсь. Зачем? Когда имеется смазливая студентка-репетиторша по английскому дважды в неделю, – ответил цинично, без тени иронии.
– Вот и оставь свои советы при себе, умник. Легко рассуждать, когда под твоими окнами тёлки табунами от рассвета до заката бродят.
Влад посмотрел пустым взглядом на остывающую темно-коричневую жидкость в своей кружке и вылил нетронутый чай в раковину. Почему девчонки поголовно велись на его внешность, легко объясняли «Клерасил» и привычка расчесываться по утрам. Содержать себя в приличном виде он приучился с раннего детства. Заслуга отца. Сочетание темных волос с глазами холодной синевы тоже досталось от отца. Для южных широт изюминка не редкая. Писаным красавцем он не был. Пристальное внимание к его персоне больше привлекала другая «вещица», а именно ярлык «денежного мешка с большими перспективами». Правдивая ложь о том, что милый воспитанный мальчик богат, как Крез, давно проложила к его дому дорожку из девчачьих штабелей. Кто и когда это придумал до сих пор оставалось для него загадкой. Но началось все лет с одиннадцати. Потенциальные невесты караулили везде. На улице, возле лицея, у футбольной секции, в парке. Утром, днем и вечером. В холод и зной кто-то постоянно маячил за спиной. Дошло до того, что приходилось выдергивать шнур из розетки, так как бесконечный трезвон «молчащего» телефона не давал спокойно заниматься уроками. Навязчивость девиц была столь неуёмна, сколь и понятна. В сложившихся жизненных реалиях стабильно высокий доход отца и ежегодный отдых на заграничных морях действительно возвышали его до уровня небожителей. Но небом в алмазах он не любовался.
Непрерывный сталкинг трепал его нервы два года. Бомба замедленного действия взорвалась неожиданно, да еще в отхожем месте. Одна беспардонная рыжая шестиклассница зажала его в мужском туалете и обслюнявила все лицо неуклюжими поцелуями, не стесняясь посторонних. Над ним смеялась вся школа, вплоть до учителей. Тогда-то с виду мальчик-колокольчик и решился впервые показать свое истинную натуру – скорпиона с ядовитым жалом. Своих жертв ему было не жаль. Стоило только вступить в игру и ответить робкой улыбкой на проявленный интерес, первое, что начинала делать счастливая глупышка – это хвастаться своим подружкам о социальном положении «по уши влюбленного» в нее парня. Счет пошел на десятки, и еще ни одна не подвела. Всех до единой интересовал не сам Влад Вишневецкий, а статус, которым он мог с ними поделиться.
«Вот и мне запоздалый прощальный подарок от твоей матери», – так однажды печально выразился отец, слушая за ужином очередную «смешную» историю. Он его забав не одобрял.
Егор громко рассмеялся, и это вывело его из минутной задумчивости. Скрытый смысл его последней фразы дошел до него первым.
– Дерзай, Макс. А если пошлет, то, что с того? Выберешь жабу посговорчивей, – вкрадчиво посоветовал Влад.
– Да не придет она! – нервно выкрикнул парень. – И я отбой…
– Что ты за человек-то такой! Заладил, – он сморщился.
Нерешительность Макса стала раздражать. Влад потер лоб указательным пальцем. Ночной сеанс смешных страстей по Анжелике грозили заменить на «Спокойной ночи, малыши» из-за технических неполадок.
«Думай, гений, думай…» – стучало молоточками по вискам. Киномеханик задерживался. Из коридора вынырнула заспанная морда Такера. Спаниель, неторопливо перебирая лапами, добрел до него и улегся в ногах.
«Может, страстей я сегодня и не увижу, но смехопанорама мне обеспечена», – Влад отвесил ему поклон, чуть не заскулив от радости.
– Так, харэ заедать нытье. Идем караулить языка, – выпалил весело.
– Чего? – Макс и Егор спросили в такт друг другу.
– Того. Выметайтесь на крыльцо и предоставьте это дело мне. Будет работать профессионал.
***
То, что девочка рано или поздно покажет свое личико, Влад не сомневался. Жара спала, и на ежевечернюю сходку начала высыпать уличная мелочёвка. Потрепаться о том, о сём, поиграть в мяч или погонять балду. Он, как заядлый театрал, терпеливо следил за домом напротив, боясь пропустить выход любимой примы.
– Полчаса уже сидим, – недовольно проворчал Егор, – жуя губами вишневый листочек. – Может, ее дома нет. Лазает где. Мелочь сейчас на речке зависает в основном.
– Неа, – отмахнулся Влад и ткнул пальцем на голое запястье. – Время. Я приметил, что у местных вжиков есть особый ритуал. Они же, как сурикаты, спать не лягут, если не пересчитают друг друга перед сном. Вон на той лавочке, – он кивнул головой в конец улицы.
– Аншлаг собирается к часам девяти, и Ниночка там в первых рядах. Я прохожу мимо, когда гуляю с Такером, и всегда замечаю ее. По крайней мере, вчера и позавчера она была там точно. Подождем немного. Суслик вылезет из норки и расскажет нам, чем сестренка занимается.
Чутье его не подвело. Не прошло и пяти минут, как решетчатая калитка с рывка отворилась, выпуская на улицу ребенка с бордовым мячом в руках. Она вышла на дорогу, остановилась прямо посередине и посмотрела куда-то вдаль.
– Бинго, – тихо сказал Влад, хитро улыбаясь. Он самодовольно посмотрел на друзей и прижал палец к губам, давая сигнал молчать, спустился с крылечка и поступью пантеры подошел к сетке забора.
– Нина! – громко позвал. – Привет, подружка! Как твоя лапка? Зажила?
– Зажила! – также громко ответила девочка, поворачиваясь на его голос. – Здрасти!
– Подойди, пожалуйста, поближе. Посекретничаем. Три дня тебя не видел. Соскучился.
– Некогда мне. Потом! – отрезала деловито, и так же, как он пятью минутами ранее, кивнула в конец улицы. – Меня ждут!
– Потом мне не надо будет, – Влад обиженно надул губы. – Иди сюда на минутку.
– Там минутка, тут минутка! – рассерженно зафыркала. – Я, между прочим, сегодня джин!
Она немного потопталась на месте, но все же, нехотя, поплелась к нему. Влад торжествующе заулыбался и открыл перед ней кованую калитку. Взяв за плечи, буквально втащил её в палисадник.
– Как здорово! – воскликнул. – Обожаю эту игру. А мои друзья любят ее еще больше. Поиграй один кон с нами?
Худые плечики под его ладонями напряглись. Она растерянно посмотрела на крыльцо, очевидно, только сейчас заметив, что кроме них тут находятся еще два человека.
– Я их не знаю, – шепнула девочка, разволновавшись, и прильнула к нему сбоку.
– А вот мы сейчас и узнаем, кто они такие. Не стесняйся. С нами тоже будет весело, – он пропустил через ладонь ее хвостик – пальму на макушке. От нетерпения зачесались руки. Влад не удержался и подхватил ее за талию, приподнял и, перетащив через высокие ступеньки, усадил на скамейку.
– Здрасти, – мягко поприветствовал ее Макс. Егор мило улыбнулся, показав ровные белые зубы. Влад занял пустующее место рядом с ними, растекшись лужицей от умиления. Смотреть на нее уже было сплошным удовольствием. Кто-то ухаживал за ней, не жалея денег. Нина снова была одета, как с картинки: в светло-коричневые широкие шорты ниже колен и яркую желтую майку-алкоголичку с целующимися Мики и Мини и какой-то надписью на немецком. Импортные вещички. Не китайский ширпотрёп. Парадоксально, учитывая в какой избушке на курьих ножках она живет.
За те дни, что он ее не видел, ультрафиолет успел сильнее подрумянить кожу. Еще месяц под палящим солнцем, и она сравняется по цвету с волосами. Мулатка – шоколадка нигде и никак не вязалась со своей бледнолицей семьей.
«Вот именно таким милахам априори прощаются любые проделки, даже если они настоящие исчадия ада», – вдруг подумалось ему некстати.
Он посмотрел на Егора и Макса. Их очарованные рожи говорили, что они считают также.
Ребенок вызывал странные, граничащие с агрессией, эмоции. Когда хочется стиснуть в объятиях так сильно, чтобы ей стало больно.
Нина молча, наклонив голову на бок, пристально рассматривала их по очереди. Но вот, словно сложив замысловатый пазл в правильный рисунок, коварно прищурилась и совершенно непозволительно-неуважительным тоном, выпалила:
– Забор покрасьте! Хорошики-морошики, – встала со скамейки, поплевала на ладошки и подняла мячик с досок.
– Вааай, – Макс удивленно моргнул несколько раз. – Какая дерзкая!
– Чур, я первый! – торопливо воскликнул Влад.
– Лады – малады, – отозвалась с тем же гонором. – Тебя зову-у-т…
Нина быстро кидала ему мячик, скороговоркой предлагая имена.
– Морковка, валенок, макака, дурак, дебил, чмо, джин! – он не успел поймать мяч на слове «джин», и она удовлетворенно зарычала.
– Ты где таких слов нахваталась?! – он взвизгнул от возмущения. Ругательства из уст ребенка стали неожиданностью. – Маленьким девочкам нельзя говорить такие слова! Это не культурно!
– Кулюторно, не кулюторно… чмо! – ответила, злорадно посмеиваясь.
Егор закрыл лицо ладонями, давясь от хрюкающего смеха, а Макс хлопнул его по спине, призывая смириться.
