скачать книгу бесплатно
– Ещё ЭКО предлагали, экстракорпоральное оплодотворение, – добавила микробиолог. – А знаете, как у нас ангины лечат? Всем, у кого болит горло, назначают один и тот же антибиотик. А по уму надо бы провести анализ – определить микроорганизм, выяснить, к какому он антибиотику чувствителен. А то приходит парень с хроническим гайморитом, на который ни одно лекарство не действует. Вывели монстра, с которым сами справиться не могут. Мы назначили анализы, выявили возбудитель, выяснили к чему он чувствителен – единственный антибиотик нашли. И пролечили.
– Способ, в общем-то, универсальный, – заключил Севастьянов. – Но ни один терапевт так работать не будет – у него же время на приём ограничено. И лаборатории под рукой нет. Результат с него не спрашивают. Назначил то, что положено по рекомендациям – молодец, тебе ничего не будет. А попробуй иметь своё мнение да если у больного осложнение случится – в порошок сотрут.
– Сказать по правде, – вздохнула Ксения Борисовна, – если бы терапевты по-настоящему лечили, то люди бы такими очередями в поликлиниках не выстраивались. К здоровому человеку ведь ничего не пристаёт. Нехватка времени у терапевтов сегодня – от некачественного лечения в прошлом. Порочный круг. А, кстати, как вы устроились? Есть где ночевать?
– Меня устроили в гостинице при больнице. Спасибо! – поблагодарил Антон.
– А то глядите! У меня трёхкомнатная квартира, дети по университетам разъехались. Муж на море отдыхает, – улыбнулась Ксения Борисовна.
– Ещё раз спасибо! Но неудобно как-то! – ответил Антон.
– Как знаете! А завтра приносите анализы, вот вам контейнер. Будем вас исследовать и лечить.
– Да я, вроде, здоров!
– Здоровых у нас нет, есть недообследованные! Вы даже не знаете, как бы вы себя чувствовали, если бы в организме все в порядке было.
В ординаторской Севастьянов подвёл итоги дня, созвонившись с начальством, а потом с женой.
Директора Фонда инновационных технологий Леонида Фёдоровича Варшавского, судя по разговору, интересовала не сама конференция, а то, что происходило вокруг. Он, словно, имел какую-то информацию или предчувствие, что нечто должно произойти и ради этого «нечто» отправил в поездку Антона.
– Израильтянин. Кутузов. Т-34. Ну и влип ты, Севастьянов, в историю. Не было ли в поездке ещё чего-то странного?
– Да как вам сказать, Леонид Фёдорович! – задумался Антон, но все же решился рассказать об утреннем предсказании, подав его как шутку. – Женщина в вагоне утверждала, что обладает способностями видеть будущее и предсказала, что произойдёт встреча, которая перевернёт жизнь планеты. Хорошо, что не галактики!
– Любопытно-любопытно! И как ты думаешь, Арсений Витальевич – это именно та встреча?
– Встреч разных было много. Я вам и про Ксению Борисовну рассказывал. Ах да, ещё местный начмед приглашал меня в тайгу, в аномальную зону, где пропадают туристы, а инопланетяне общаются с лешими.
– Час от часу не легче! Мы тебя на конференцию командировали или в голливудский триллер? Ладно. Посмотрим, как события будут разворачиваться. Спокойной ночи!
Жена похвалилась:
– То моё большое интервью с Варшавским опубликовали.
– Здорово! Вернусь – почитаю.
– Комментарии на сайте. Много недовольных. Жаждали разоблачений.
– А ты, как журналист, стремилась к объективности. Ничто в жизни не бывает только чёрным или белым.
– Это да, – согласилась Люда и перевела разговор. – Как устроился?
– Нормально, – ответил Антон, обведя взглядом потрёпанный кожаный диван и письменный стол, оставшийся ещё от травматологов. – Душновато только, формалином тянет.
– Как мероприятие?
– Для провинции прилично. У них здесь свои проблемы, они их решают. Серёжка как?
– Рисует какие-то странные озера и таких продолговатых существ со множеством ножек. Я спрашиваю: «Это рыбы?». Он головой мотает: «Нет!». Может быть, трилобиты… но где он их мог видеть? Фантазёр!
– Пришли картинку!
Севастьянов долго рассматривал Серёжкин рисунок на телефоне, то приближая, то отдаляя изображение. Появились смутные, но очень сильные чувства. Как будто это озеро и странных существ он уже видел, но не мог вспомнить, когда и где именно. Подобно тому, как во сне иногда ищешь что-то важное, открываешь все двери, и кажется, что вот-вот найдёшь нужную, а поток прохожих тебя уносит, отталкивает, отвлекает.
Антон вспомнил, что этот рисунок был далеко не первой фантазией сына. Как-то он спросил Серёжу, не боится ли он спать один в темноте.
– А я не один! – ответил сын.
– А кто с тобой?
– Со мной всегда есть приятель. Он светится в темноте.
Тогда Севастьянов так и подумал: «Выдумщик!». Но сейчас, после предсказания попутчицы в вагоне, что сын его удивит, он уже не мог отнестись к фактам легкомысленно. Если сбылось одно предсказание, то может сбыться и другое – необычная встреча, которая изменит жизнь планеты. Антон не знал, что она уже произошла, и поток событий уже несёт его навстречу неизведанному. Он ёще не ощутил изменений и упорно продолжал думать по шаблону: «А, может, чепуха это все? Просто наваждение и гипноз. Странная история…»
После посещения геопатогенной зоны умер известный уфолог
Вестник Неведомого, №4, 2020
22 октября ушёл из жизни замечательный исследователь и писатель Станислав Беляев, которого по праву называли главным уфологом страны. Кажется, нет ни одного загадочного места в России, где бы Беляев не побывал с экспедицией в поисках инопланетян, НЛО, снежного человека и древних мегалитов.
Кончина Беляева стала очередной загадкой. Станиславу не исполнилось и 55 лет. Связана ли смерть писателя с посещением им накануне знаменитой аномальной зоны вблизи города Н.? Исследователь непрестанно подвергал себя опасности, отправляясь в места, где вполне вероятны неприятности для здоровья и самой жизни.
Как утверждает вдова писателя Элеонора Беляева, печальный итог не был неожиданным: «Проблемы возникли раньше. Собственно, они существовали всегда! После каждой экспедиции в доме без очевидных причин выходила из строя электроника! Привыкли. Всю информацию стали заблаговременно копировать на внешние диски». Элеонора Беляева открыла, что уже лет восемь супруг страдал болезнью крови. Скрывал недуг и продолжал поиски. Но последняя поездка его подкосила.
«Зона у города Н. – место непростое, заповедное. И, конечно, опасное, – объясняет президент Национальной ассоциации альтернативных исследований Георгий Шаповалов. – Но я бы поставил вопрос шире. Ведь уфологи – лучшие! – уходят один за одним. Федорчук, Афанасьева, Колотовкин. На мой взгляд, это не происки земных спецслужб и даже не воздействие инопланетян. Само Космическое Пространство (Мировой разум, Бог, Высшие силы, – каждый называет это по-своему!) – оберегает человечество. Чтобы оно не пришло к пониманию некоторых вещей раньше, чем сможет их „переварить“. Нельзя же давать гранату обезьяне, которая способна взорвать себя и других. Так и с человечеством. Возможно, наши коллеги слишком рано подошли к открытию глобальных Вселенских законов бытия…»
КОНТАКТ
Двигавшиеся рядом мелкие обитатели озера годились в пищу, но истощены были не меньше Еаэмбу. Такое питание прибавляло мало энергии. Со всей очевидностью пришло понимание, что силы на исходе, а путешествие подходит к концу. Однообразная равнина не давала ни малейшего повода для оптимизма. День за днём тянулись утомительно и надсадно.
Вдруг пришёл сигнал. Обнаружено подходящее для жизни озеро! Это здорово! Такое облегчение! Род Оркху готовится к великому переселению. Не только рассудительных, но и других обитателей озера. Давно разгаданы свойственные им методы передачи информации, и как это не раз делалось в прошлом, разумные существа прочертят путь к новому месту жительства, обозначат его языком запахов и подкрепят звуковым – точнее, музыкальным – призывом.
Оставшимся в живых разведчикам приказано вернуться. Еаэмбу ответил: «Рад находке! Вернуться не могу. Не хватит сил. Попробую продвинуться ещё дальше!».
Второй день конференции отличался от первого только тем, что считался последним. А вот общение с Ксенией Борисовной приняло новый неожиданный оборот.
– Я тут было отказался от вашего гостеприимного предложения. И знаете, что из этого вышло?
– Расскажите! – улыбнулась завлаб.
– Всё начиналось нормально, – начал Антон. – Но внутри притаилось предчувствие. Представьте! Огромное здание, пустые гулкие коридоры, словно один на чужой планете посреди космоса. Тишина. Свет Луны – он ведь создаёт у человека чувство тревоги. Даже полная темнота не так тревожит. Это очень древнее ощущение, унаследованное от человекообразных пращуров, на которых лунной ночью охотились предки леопардов.
– Да вы просто поэт и мистик! – рассмеялась Отмахова.
– Самое интересное впереди! Диван непривычный, подушка не своя, спится тревожно.
– На новом месте приснись жених невесте!
– Если бы так! Лёг, а над головой нависает вешалка с медицинским халатом – видимо, наследство травматологов. Халат белый, в свете Луны прямо сияет. Неспокойно, словно кто-то стоит над душою. Ворочался, ворочался. Дай, думаю, сниму этот балахон, брошу на стол. Снял! – Антон выдержал драматическую паузу.
– И что?
– А под ним не вешалка, а скелет! Любимая игрушка травматологов!
– Ой, не могу! – Ксения Борисовна от души захохотала. – Кадр из фильма ужасов!
– Вот вам смешно! А я всю ночь со скелетом провёл, – Антон был доволен произведённым впечатлением. Ему нравилась маленькая, быстрая в движениях и мыслях женщина, и он позволил себе немного подурачиться.
С этого момента всё пошло иначе, чем вчера. Рухнула стена официальности, Антон не извлекал информацию, а беседовал, делился тем, что самому было важно и занимательно, а Ксения Борисовна живо откликалась на новые темы.
– Удивительно наблюдать, как в маленьком человеке зарождается разум. Вероятно, когда-то так же он возникал у наших далёких предков, – размышлял Антон. – Только у приматов разум формировался миллионы лет и множество поколений, а у ребёнка весь процесс занимает год-другой. Потому что малыша вовлекают в разумность родители. Они все свои действия объясняют словами, а ребёнок копирует их, как и эмоции. Фактически культура – это машина по деланию человеков. Культура нас формирует и сама же сохраняется в нас от поколения к поколению. Получается, что человек – существо во многом не естественное, а искусственное. Ну, полу-искусственное – языковая система культуры, нанесённая на подготовленный эволюцией биологический носитель.
– Как здорово! – восхитилась Ксения. – Я прихожу к тому же выводу. Причём я ловила себя на мысли, что когда выходила замуж, то не стремилась к счастью, не мечтала прожить с мужем долгую жизнь, а хотела посмотреть, как развивается человек, как дети становятся разумными. Странное желание для двадцатилетней девчонки!
– Да-да! – подтвердил Антон. – Я тоже обнаружил в себе это. Хотя и живу среди людей, но мне не слишком интересно строить карьеру, добиваться целей, даже добиваться женщины. Гораздо важнее наблюдать. Это самоценно. Как будто жизнь – это командировка, и по возвращении мне предстоит написать отчёт – где был, что видел, кто такие люди, что такое разум? Смешно…
– Жизнь как командировка! – усмехнулась женщина. – Готовый образ для бардовской песни.
Ксения Отмахова в пору студенческой молодости подвизалась в клубе самодеятельной песни. Её творческий потенциал признавали маститые мэтры. На бардовских фестивалях она занимала призовые места и до сих пор с удовольствием брала в руки гитару. Но будучи человеком мыслящим, так и не стала частью тусовки. Постоянно включённые мозги порождали своеобразие творчества, но неизбежно отдаляли Ксению и от поющей хором массы, и от сольно бронзовеющих авторитетов.
Антон вернул внимание собеседницы новым поворотом темы:
– Последнее время я прихожу к выводу, что наша ракетная космонавтика – это тупиковый путь, чтобы отвлечь неразвитое человечество. Её успехи неоспоримы и ослепляют. Так что мы до поры до времени даже не можем задуматься о других способах путешествий по вселенной.
– Каких?
– Мне иногда снится сон, он вовсе не связан с земной жизнью. Я движусь по абсолютно ровной поверхности – такой ровной, словно это математическая плоскость. И тяжесть. Огромная тяжесть. Трудно даже поднять голову, я больше ориентируюсь по звукам – это как эхолот у дельфинов. Чувствую, что нужно двигаться только вперёд, это чрезвычайно важно. Настолько важно, что по сравнению с этим ценность моей жизни просто ничтожна. Причём я не знаю, что там впереди, но двигаться туда необходимо.
– Удивительно!
– До последнего времени мне казалось, что это фантазия, впечатления детства, пренатального периода. Мы же все несколько месяцев после рождения лежим и не можем поднять голову. Но вчера жена прислала рисунок нашего сына. Вот смотрите – это мир, который мне снится.
Микробиолог долго рассматривала рисунок, прежде чем ответить:
– Выходит, незачем тащить через расстояние во много световых лет наши бренные тела, которым противопоказано и само космическое пространство, и условия других планет. А можно родиться на нужной планете. Воплотиться в тело, которое уже встроено в биосферу. Прожить жизнь, всё узнать изнутри, подробно разведать, а потом вернуться домой и рассказать.
– Думаете, что я на той планете был в разведке, а сейчас приходят воспоминания? – спросил Антон.
Ответ Ксении Борисовны ошарашил:
– Судя по тому, что у сына такие же сны и видения, вы оба родом с той планеты, а в командировке вы здесь, на Земле.
Из донесения А. В. Бурцева
«… по итогам истекших двух суток можно сделать вывод, что интересующим нас объектом является Антон Севастьянов, представитель Фонда инновационных технологий (ФИТ, Москва). Остаётся неизвестным, насколько сам Севастьянов представляет характер предстоящих событий.
Севастьянов установил дружеские отношения с Андреем Андреевичем Мухиным, начмедом областной больницы, организатором конференции. Поскольку я продолжительное время работал в ОБ и лично знаком с Мухиным, то вполне естественным был мой визит к нему. В ходе беседы установлено, что Севастьянов проявил интерес к аномальной зоне в тайге поблизости города Н. и даже попросил Мухина организовать поездку. Я не осмелился излишне демонстрировать интерес и навязаться в попутчики, поскольку это могло насторожить Севастьянова перед нашей завтрашней встречей.
Также Севастьянов значительное время уделяет общению с Ксенией Борисовной Отмаховой, которая в больнице сменила меня на посту заведующего бактериологической лабораторией. Мой визит к ней также выглядел совершенно естественным. Во время разговора я расспросил Отмахову про интерес, который испытывает к ней московский гость. В основном их беседы строятся вокруг лечебной практики. Полагаю, это обычное задание Фонда…».
ВРАТА
Еаэмбу почувствовал наклон. При такой силе тяжести остро ощущается даже малейший крен. Разведчик воспрял духом – крен мог предвещать озеро. Еаэмбу собрал последние силы и осторожными движениями, чтобы тяжесть не утянула вниз, начал движение по склону. Ткани организма напрягались до предела, но терпение было вознаграждено – через два дня путник достиг дна котловины.
Да, это было будущее озеро. Углубление уже образовалось, влага только начала заполнять объем. Но на самом дне жидкая среда виаму уже могла скрыть половину тела – достаточно, чтобы выжить и сбросить гнетущее ощущение невыносимой тяжести.
В озеро уже собирались будущие обитатели – уставшие, обессиленные, истощённые, они плюхались в жидкость и приходили в себя. С их тел виаму смывала прикрепившиеся семена эку и витори, которые быстро шли в рост – среда до предела была насыщена электричеством, так что в энергии недостатка не наблюдалось. Опасность голода и смерти остались в прошлом.Разведчик послал сигнал, что нашёл будущее озеро, в котором удастся выжить. Но вернуться, тем более подняться по склону против силы тяжести – пока это за пределами физических возможностей. Когда наберётся сил, он попробует догнать своих.
Время было за полночь, а тема не отпускала.
– Тебе когда возвращаться, Антон?
– Думал завтра.
– Пойдём всё-таки ко мне домой. Лучше, чем к этому скелету. Поговорим по пути, да и поесть найдётся кое-что повкуснее, чем заплесневелый сыр.
– А про сыр вы откуда узнали?
– Из анализов. Высеялись плесневые грибки. А дальше «элементарно, Ватсон» – командировочный взял в дорогу кусок пошехонского, он покрылся пухом. Удаление поражённого участка не помогло, поскольку грибница пронизывает нитями весь кусок, а не только поверхность, где пушок видно.
– Ничего не утаить!
– В общем, отраву надо выбросить, а дома нас ждут борщ и пирожки.
– А ещё что-нибудь обнаружили? В смысле, в анализах?
– Как ни удивительно, очень здоровая микрофлора. Я даже не буду назначать лечение по поводу грибков. Свои бактерии их скоро одолеют.
– А вы говорили «недообследованный»! – улыбнулся Антон, гордый непобедимой микрофлорой.
– Конечно, недообследованный, – рассмеялась Ксения Борисовна. – Ты же первый инопланетянин, который попался в мои научные лапы. Тебя ещё изучать и изучать, – и врач театрально потёрла ладони в предвкушении будущего исследования.
– Током пытать не будете? – поддержал игру Антон.
– А это уж как жизнь повернётся, – с деланной суровостью заявила женщина, и оба рассмеялись.
На душе было легко от взаимопонимания и известной только им двоим тайны.
Трёхкомнатная квартира Ксении Борисовны располагалась от больницы в трёх остановках. Прогулка по ночному весеннему городу собеседников ободрила. Женщина взяла Антона под руку – оба чувствовали, что это допустимо.
– Судя по всему, мир твоих видений – это планета-гигант типа Юпитера или Нептуна, – рассуждала Отмахова. – Хотя нельзя утверждать, что это Солнечная система. Жизнь там вряд ли белковая и дышащая кислородом, поскольку атмосфера состоит из метана и аммиака. Огромная масса планеты создаёт мощную силу тяготения и те условия жизни, которые ты описал, а Серёжа нарисовал.
– Пожалуй!
– Было бы любопытно подробней узнать о твоём мире.
– Я не могу специально вспоминать, только случайными обрывками.
