скачать книгу бесплатно
– Ну, и какие проблемы? – осведомился архимаг.
– А такие… – насупился домовой. – Мы, домовые, к дому привязаны, за порог, почитай, не выходим. А чтоб на другое место перебраться – слова специальные нужны и саночки, значит.
– О как! – подивился архимаг разборчивости домашней нечисти и заодно припоминая: действительно, было что-то такое… – И где ж мы тебе лапоть сейчас, посреди ночи, отыщем?
– А что, нетути? – тревожно перепросил домовик и снова завёл: – Эх! Стало быть, пропадать мне, сиротинушке горемычному…
– Погоди причитать-то, – Лея, вскарабкавшись на лесенку, заглянула на печку. Так и есть: всевозможного старья здесь оказалось немерено, в основном – какие-то старые пальтушки, пиджаки старорежимного фасона. Ага, а вот это, пожалуй, и подойдёт.
– Дедушка домовой, хозяин дворовой! Вот тебе сани, поезжай-ка с нами! – с этими словами магичка торжественно выложила перед домовиком основательно растоптанный шлёпанец сорок последнего размера. Домовой изумлённо глянул на предлагаемое ему средство транспортировки, вроде как и принюхался даже.
– Я?! В этом вот? Не поеду! Я порядок уважаю, а это и не по правилам вовсе! Лапоть подавайте!
Глянув на сопящего домовика, архимаг наклонился к Лее и шепнул её на ухо, но так, чтобы слышал и капризник:
– Ладно… Раз такое дело, значит, не судьба. Пусть тут остаётся, правила блюдёт, а нам и пора уже.
– Лея согласно кивнула и развернулась к двери.
– Стойте! – окликнули их сзади. Нахохлившийся домовой, с виду – туча тучей – сидел в тапке, обхватив руками рундучок, и мрачно взирал на ухмыляющихся магов.
– Готовый я. Вот только с избой попрощаюсь – и можно в путь-дорогу отправляться!
Глава 4
Домовой обнял печь, точнее, распластался по ней и завыл басовито, да так, что магичку дрожь пробрала. Впрочем, уже через минуту бородатый «сиротинушка» замолк, повернулся к ним и деловито произнёс:
– Так что, будем дальше рассусоливать или поедем уже?
Стас покачал головой: ишь ты! Домовик, не теряя времени даром, «рыбкой» нырнул в шлёпанец и пропал. Лея с некоторым сомнением подхватила обувку с пола, зачем-то потрясла…
– Эй, ты там не очень-то! – раздался голос из шлёпанца. Стало быть, и вправду там, хоть и непонятно, как поместился. Всё ж таки увесистый такой домовик, подрощенный… Ну, да с пятым и следующими по счёту измерениями им уже приходилось сталкиваться, так что пообвыклась. Без дальнейших колебаний магичка забросила шлёпанец в сумку, и оба отправились на выход. Дом закрыли на замок, ключи Лея бросила в почтовый ящик, тут же и смску набрала.
– Всё. Здесь нам точно уже делать нечего. Ритка рассыпается в благодарностях, хоть и сомневается в наших способностях, похоже, – отрапортовала она Стасу. Тот хмыкнул: вот так всегда. Зачем тогда звали, спрашивается? И оставили бы всё, как есть. Даже прикольно: дом с привидением! Можно и цену поднять, любители поужасаться наверняка бы нашлись. Впрочем, Лея права: это уже не их проблема. А та, что сами себе, по собственному почину, заимели, сейчас у рыжей магички в сумке сидит. Но – дело сделано, чего уж теперь сожалеть-то. Размышляя таким образом, архимаг завёл машину, и они двинулись обратно в город.
… Там их уже ждали. На звук открывающейся двери выглянул сонный Масик… Нового жильца в сумке дракончик почуял на раз, даже клюв раскрыл от изумления. Недоверчиво глянул на друзей: вы чего это?!
– Масик, вот он поживёт у нас… какое-то время, – объяснила отчаянно зевающая магичка, осторожно выкладывая на пол шлёпанец. Домовой немедленно проявился, так сказать, весомо, грубо, зримо, и в свою очередь, уставился на Масика.
– Это что за диво дивное, чудо чудное?! Кыш-кыш! – замахал домовик руками на попятившегося от него дракончика, будто на курицу, что по дури своей куриной на грядки забрела.
Масик, похоже, обиделся. В доме он чувствовал себя хозяином, на минуточку, а тут на него кышкают всякие.
– Ребята, не ссорьтесь, – Лея попыталась восстановить утрачиваемые на глазах мир и лад в их тихой и спокойной квартире. – Знакомьтесь: это Масик, дракончик. А это – домовой…. А как тебя зовут, кстати? – обратилась она к напряжённо сопящему домовику, только сейчас сообразив, что в спешке так и не познакомились.
– Кондратием величают, – солидно отозвался домовик. Лея хихикнула, вроде и незаметно, но Стас чуть осуждающе глянул на неё: ага, ты ещё и подразнись. Мало ли, какие имена бывают!
– Ладно. Будем считать, что знакомство состоялось. А сейчас – всем спать! – скомандовал архимаг.
– И то верно! – воодушевился домовой Кондратий. – Вам всем баиньки пора, а мне, стало быть, на дежурство заступать. Вот только местечко моё покажьте. Где, значит, расквартироваться можно…
Стас и Лея переглянулись. И правда, куда-то же надо его поселить? Архимаг обвёл взглядом комнату. Здесь во всём чувствовался характер самого владельца: порядок и функциональность, ничего лишнего. Правда, Лея привнесла в его размеренный жизненный уклад ворох бумаг с записями, заметками и намётками, поначалу этот бумажный хвост тянулся за магичкой по всей квартире (никогда неизвестно, где её укусит нравная Муза, да ещё и вопрос, которая: от литературы или от журналистики). Но в последнее время Стас добился-таки потихоньку упорядочивания этого творческого процесса, бумаг и погрызенных карандашей стало меньше, всё творческое наследие магички постепенно переместилось в ноутбук. Но это он отвлёкся. Так где же всё-таки поместить нежданного гостя? Пожалуй, кладовка подойдёт…
Архимаг распахнул двери кладовой, оценивающе глянул на собственноручно обустроенные полки: всё нужное, всё на местах. А вот палатку и прочее можно и потеснить. Освободив кусок жизненного пространства, Стас сделал приглашающий жест:
– Располагайся!
Кондратий сунул нос в предлагаемое ему помещение и скривился:
– Нда, не хоромы… Ну, ничего… Спасибо вам, люди добрые, что приветили, угла для сиротинушки не пожалели…
– Слушай, сиротинушка, – не выдержал архимаг. – Вот тебе пальто, устраивайся на первое время, потом придумаем, как тут всё устроить. А сейчас мы спать пошли, ага?
Масик чирикнул что-то возмущённое. Лея покачала головой. Заметив, что его поведение явно не одобряют, Кондратий засуетился:
– И правда, утро вечера мудренее. Ступайте спать-почивать, а я ужо за хатой пригляжу!
Все трое переглянулись и решили, что всё равно ничего лучшего не придумают. Так что с некоторыми сомнениями, но честная компания отправилась спать, тем более, что за окном уже давно стояла глубокая ночь.
Глава 5
Пробуждение было не из приятных. Магическое чутьё просигналило: что-то неладно. Секундой позже в подтверждении этой мысли возмущённо заверещал Масик. Стас ворвался на кухню как раз вовремя. Костерок, разложенный хозяйственным домовым прямо в открытой духовке, уже занимался. Плита, конечно, электрическая, а не газовая, однако экспериментировать не стоило и с ней. Домовой отбивался от наседающего на него дракончика, оба так увлеклись, что даже не заметили возникшего на пороге архимага.
– Так, – негромко произнёс Стас. Оба противника замерли и воззрились на него. В круглых котёночьих глазах Масика читалось праведное негодование. Впрочем, Кондратий тоже выглядел недовольным.
– И что здесь за кухонные бои, разрешите узнать? – подчёркнуто вежливо осведомился Стас. Когда он говорил таким тоном, коллеги, хорошо его знающие, жалели о невозможности немедленно трангрессировать сквозь пол подальше от места, где нелёгкая столкнула их с архимагом, да ещё и в таком вот настроении. Кондратий, разумеется, этого знать не мог, поэтому бросился в атаку.
– Безобразие! Я тут по хозяйству топчусь, до первых петухов поднялся, чаёк спроворить хотел, вам, между прочим! А тут это вот… чудище пернатое…поназаводили!
Масик окосел от возмущения и глянул на архимага. В его взоре явственно читалось: «Можно, я его по темечку долбану, а? Разочек!»
– Нельзя. Он – гость, – пояснил Стас с лёгким сожалением.
Масик нахохлился и чирикнул что-то насчёт предполагаемой национальности таких вот гостей и заодно – хозяйственных приспособлений, которыми их гнать надо. Домовой сделал вид, что не понял. Архимаг продолжал оценивать урон, нанесённый квартире бурной деятельностью домовика.
– Чаёк, стало быть, – домовой закивал обрадованно, рассчитывая, что вот сейчас его точно оценят и похвалят. – А щепочек для костерка ты откуда настрогал, деятельный ты наш?
– А вон из той деревяшки, всё одно без пользы валялась, – радостно пробасил Кондратий. Стас глянул в указанном направлении… Вот и были у него лыжи… Хорошие были, финские. Давненько не вставал на них, правда, всё никак собраться не мог. А теперь куда уж, на одной-то.
– Стас… Он же не нарочно, – на пороге возникла встрёпанная Лея. Масик чирикнул что-то осуждающее, мол, не встревала бы ты, защитница угнетённых домовиков.
– А ты себя вспомни! – строго сказала магичка. – Что, меньше шкодил разве?
Масик призадумался… и отступился от недоумённо взирающего на них Кондратия. Перелетел на плечо к архимагу и устроился там, нахохлившись. Щёлкнув пальцами, Стас уничтожил плоды бурной деятельности домового, Лея взялась за приготовление завтрака (могла бы и наколдовать, конечно, но они оба предпочитали обычную еду, к которой руки приложили и тепло души: для своих же, любимых!). Домовой, почувствовав себя лишним, убрёл к себе в кладовку, демонстративно хлопнув дверью. Архимаг и магичка переглянулись.
– Обиделся, – констатировала Лея. Стас пожал плечами.
– А что делать? Учить-то надо, а то весь дом спалит… из лучших побуждений. Кстати… тебе ведь сегодня не обязательно на работу идти?
Лея кивнула несколько настороженно. Работа журналистки позволяла некоторые вольности, так что иногда она работала дома, выпекая из собранного и весьма разрозненного материала вполне удобоваримые статьи и эссе. С перчиком такие, остренькие…
– Вот и отлично! Приглядишь, стало быть, за постояльцем! А я – на работу! – обрадовался архимаг. Лея сделала брови домиком. Стас подмигнул: мол, подсоблю, ежели чего. Лея, конечно, могла бы и запротестовать, но подумала и признала его правоту. И действительно, подумаешь, денёк за домовым приглядеть… делов-то. Однако к себе в институт архимаг всё же отправился с чувством некоторого дискомфорта.
…Как выяснилось, не зря. Вечером, когда он вернулся домой, его встретила напряжённая, насупленная какая-то тишина. Масик не вылетел его встречать, как это бывало всегда. Хмурая Лея показалась на пороге комнаты, губы у магички были поджаты. Кондратия не было видно, судя по всему, он отсиживался у себя в кладовке.
– Ну, и что у вас произошло? – поинтересовался архимаг. Лея засопела и обиженно буркнула:
– Ничего особенного. Просто некоторые всем настроение попортить так и норовят!
– А некоторые слишком много воли взяли! – назидательно донеслось из кладовки. – Не бывать такому, чтобы баба в избе командовала! Место своё знать должна…
– Во-первых, не баба, а женщина, – на ходу разуваясь (ботинки немедленно отползли на своё место, пристроившись в обувнице), Стас прошёл в комнату и распахнул дверцу кладовки. Кондратий сидел в углу, обхватив ногами коленки, и бурчал себе под нос. Вид у него был такой разобиженный, словно его мылом накормили. Причём хозяйственным. – Во-вторых, выходи из своего убежища и рассказывайте, из-за чего сыр-бор.
– А чего она! – ринулся в атаку упирающийся домовой, но под взглядом архимага сник и выбрался на свет.
– Лея, может, покушаем? Разговор, чую, долгий предстоит. Я, может, и не соловей, но и архимагов тоже побасенками одними не кормят. Мне бы чего посущественнее. Пародию хотя бы, – магичка улыбнулась, чуть-чуть, краешком рта, но и это уже что-то. Вскоре все собрались за одним столом. Кондратий взялся было изображать, что сыт, но голод, как известно, не самый близкий родственник, так что вскоре сдался и он, словно нехотя потянув к себе тарелку. Разговор, однако, не клеился.
– Итак, я весь внимание, – напомнил архимаг.
– А чего она!
– А чего он! – к двум возмущённым голосам добавился третий – драконячий. Стас щёлкнул пальцами – и все замерли, уставившись на него.
– Попытка номер два, – снимая чары, миролюбиво предложил архимаг. – Излагаем претензии по очереди, не перебивая друг друга.
– Так и нечего рассказывать-то, – заюлил домовой. – Ну, повздорили трошки… с кем не бывает?!
– А кто говорил, что бабе место на кухне? А кто мои наряды инспектировал и критику наводил?! – напомнила Лея, недобро прищурившись. Домовой всплеснул руками:
– Так это ж я не со зла, от души советовал! А что не так-то?! Не дело это – бабе… женщине то есть… – тут же поправился он, перехватив намекающий взгляд архимага, – в мужицких портках ходить. Али на платья-юбки средствов не хватает, что мужнино донашивать приходится?
– Вот, видишь?! – возопила возмущённая магичка. – Ходит за мной целый день – и бубнит, бубнит!
– Не бубнит, а учит! – Кондратий назидательно поднял вверх несколько заскорузлый палец. Домовой уже переоделся в чистые порты и рубаху (всё это нашлось в его рундучке), но совсем очистить его от въевшейся печной золы так и не вышло). – На то и есть домовой – дому, значит, хозяин!
– А мы, значит, так себе, с улицы погреться забежали… – в тон зарвавшемуся домовику тихонько добавил архимаг. Тот поперхнулся, сообразив, что его, кажется, занесло куда-то не в туда, и сбавил обороты:
– Вы – хозяева, доброту вашу век помнить буду и детишкам закажу, чтоб почитали вас, милостивцев. Пригрели, приютили, куском хлеба не попрекаете сиротинку горемычную…
С этими словами домовой щедро плеснул себе ещё подливки и потянул третий кусок хлеба. Лея тихонько хмыкнула, но Кондратий сделал вид, что намёка не понял, уписывая угощение за обе щеки и щедро посыпая крошками бороду.
– Вот. Теперь он на жалость давит, – вздохнула магичка. Стас развеселился. Плохо, конечно, что домовик им попался скандальный, но вид сейчас у всей троицы действительно был забавный. Надутые такие сидят, ложками пюре по тарелке развозят. Масик, правда, без ложки обходится, клювом, но тоже весь из себя нахохленный. Однако, делать что-то надо, а то эдак все перессорятся.
– Народ, давайте договоримся, – подумав, вынес вердикт архимаг. – Попробуем жить дружно, не ругаться, по возможности без критики обходиться… Лады?
– Лады! – долго сердиться Лея просто не умела. Могла, конечно, под горячую руку в козлика обратить или дом разнести, но чтобы сидеть и дуться часами… характер не тот.
– Согласные мы, – поразмыслив, буркнул Кондратий.
– Стало быть, ссору – вон из избы? – уточнил архимаг. Все, включая Масика, кивнули. Мир был восстановлен. Интересно, надолго ли?
Глава 6
Остаток вечера прошёл мирно, за разговорами. Кондратий вёл с архимагом неспешные беседы касательно уклада современной жизни и той, что уже, похоже, безвозвратно канула в прошлое. Некоторые его представления удивили Стаса своей замшелостью, другие, напротив, – самобытностью и твёрдостью позиции. Короче говоря, домовой им попался нравный, упёртый и крайне бурчливый, однако при всём при том была в нём какая-то мужицкая основательность, да и характер у нового жильца точно имелся, хоть и крайне непростой. Ночь также провели спокойно, правда, был момент, когда архимагу что-то такое померещилось. Но прямой опасности точно не было, и он решил, что утро вечера мудренее.
Позавтракали тоже довольно мирно, хотя Кондратий прицепился-таки к Лее с критикой за покупную выпечку к чаю. Мол, сама могла бы подсуетиться, если бы встала спозаранку. Выслушав его тираду, рыжая магичка так глянула на домового, что тот счёл за благо умолкнуть, к тому же пирожки, хоть и магазинные, он всё же распробовал и теперь наминал уже третий, румяный, украшенный тестяным цветочком. На работу Лея утекла первой, сославшись на страшную занятость. Стас понял, что выбор у него невелик: либо нянчиться с бородатым найдёнышем самому, либо оставлять их с Масиком наедине, положившись на судьбу.
– Ребята, – проникновенно произнёс архимаг. Масик и Кондратий воззрились на него, прекратив жевать. – Давайте жить дружно, а? – в этот момент Стас чувствовал себя мультяшным Котом Леопольдом. – Не разносить дом, не устраивать поджоги…
– И чем мне тогда весь день заниматься прикажете? – проворчал насупленный домовой. Масик чирикнул что-то вроде «Я его развлекать не намерен!»
– А я думал, домовые днём спят… – вздохнул архимаг, про себя подумав, что, будь у него такая возможность, поступил бы именно так. Однако Кондратию такой расклад явно не глянулся.
– Что ж я, лодырь какой, день-деньской бока отлёживать? Вы меня приветили, накормили-обласкали, а я что ж, без пользы жить буду, навроде кота? Позор это для домового!
– Ладно, – вздохнул архимаг. – Найди себе занятие, только чур – костров не разводить, в компьютер не лазать! Уговор?
– Сдался он мне, компутер твой, – проворчал Кондратий. – Понапридумывали ерундовины… И без него жили, да и веселее гораздо.
– Это да, твоя правда, – вздохнул Стас уже на бегу. На всякий случай обновил охранное заклинание, подмигнул Масику (тот обиженно отвернулся, дуется всё ещё, но это пройдёт) и унёсся на работу.
Поначалу немного дёргался, конечно, ждал, что вот с минуты на минуту либо Масик нарисуется с криком «Караул! Горим!», либо соседи позвонят. Но время шло, всё вроде было спокойно, и архимаг, уговаривая себя на тот счёт, что любые последствия хозяйственной деятельности домового он сумеет скорректировать на месте, с головой погрузился в работу, благо валила она действительно по-айвазовски – девятым валом. День пролетел незаметно, спохватился только, когда Козырев тронул его за рукав и поинтересовался, не постелить ли ему прямо тут, на рабочем месте. На секунду эта идея показалась весьма привлекательной, но не сваливать же на магичку благоприобретённые проблемы в лице деятельного домового? Вздохнув, Стас отправился домой, прихватив по дороге Лею.
– Слушай… а может, погуляем? Погодка замечательная… – магичка явно опасалась возможных последствий, ожидающих их дома. Архимаг вздохнул:
– Рано или поздно, а возвращаться придётся… Давай уж сразу узнаем, что там за чудеса.
– Чудеса… Истинно – чудеса! – оба обернулись на голос. В двух шагах от них стоял сосед, на поводке у него поскуливала и мелко дрожала вертлявая собачонка. «Ага, Бобик Ипполита выгуливает!» – мысленно хихикнула Лея. Ипполит, сам себя характеризовавший обычно при встрече с дамами как «импозантный мужчина возраста Карлсона, то есть в самом рассвете сил» (заодно и внешнее сходство прослеживается, обычно добавляла ехидная Лея), считал себя натурой творческой, слагал стихи и оды и отправлял в разные издательства. Эта деятельность занимала всё его время, поэтому Ипполит, соответственно, нигде не работал, существуя на зарплату жены и пособие по безработице, так что подъездные бабки характеризовали местного гения просто: тунеядец. Ипполит с такой трактовкой, естественно, был не согласен, полагая, что свой хлеб с маслом (и не только) потребляет вовсе даже не втуне и вот-вот разродится шедевром, призванным перевернуть все представления о современной литературе. Удивительно, но супруга эту иллюзию категорически поддерживала, так что все трое, включая Бобика, были довольны, к тому же архимаг принципиально никогда не влезал в чужую жизнь с попытками её коррекции.
– Верите ли, господа… – начал Ипполит, вдохновенно сверкая очами из-под брежневских бровей. – Ночью меня посетила Муза!
– Ну, это с поэтами бывает, – осторожно прокомментировал Стас, порываясь прорваться в подъезд. Но жаждущий общения сосед преградил ему дорогу обширным телом.
– Стас, Вы не поняли… – мягко урезонил он архимага. – Муза посетила меня, так сказать, воочию…
– То есть Вам явилась прекрасная дева с лирой в лилейных ручках и лаврушкой в волосах? А жена как, не возражала против такого визита? – не выдержала Лея. Ипполит потупился.
– Ну-у-у… скорее, это всё же был Муз, – нехотя уточнил он. – Я бы сравнил явившееся мне ночью создание с Зевсом-громовержцем… правда, в миниатюре.
– Интересно… – архимаг и магичка переглянулись, одна и та же догадка мелькнула у обоих. – И что Муз?
– Он появился из стены, суровый, как грозовая туча… – начал Ипполит, но тут же сбился с пафосного тона.
– И что дальше? – Лее и вправду было чрезвычайно любопытно, чем закончилась встреча страдающего поэтическими потугами и бессонницей пиита и разгулявшегося по соседним квартирам Кондратия.
– Он… погрозил мне кулаком, – признался слегка зарумянившийся гений. – И произнёс нечто вроде «Дурью ты, мужик, маешься». Я знаю, это знак! Лирика – это не моё.
«Да неужто дошло?!» – мысленно удивился архимаг, однажды насильно приобщённый к творчеству Ипполита.
