скачать книгу бесплатно
Правила неосторожного обращения с государством
Яков Моисеевич Миркин
Экономические миры
Темой новой книги известного российского экономиста Якова Миркина стали отношения между государством и личностью. Как не превратиться в один из винтиков огромной государственной машины и сохранить себя, строя собственные отношения с государством и с личностями в нем?
Истории людей, живших перед нами, могут стать уроком для нас. Если вы способны понять этот урок, вы всегда будете на несколько шагов впереди. В книге десятки фрагментов писем, дневников, мемуаров исторических личностей. Всё это подчинено одному – как не попасть «под государство», как быть на подъеме – всегда, вместе с семьей. Эта книга – для думающих, проницательных, для тех, кто всегда готов занять сильную позицию в своей игре с обществом и государством.
В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Яков Миркин
Правила неосторожного обращения с государством
Предисловие
Что бы вы ни делали, будьте осмотрительнее, умнее, осторожнее. Будьте не только для других, но и для себя. Не будьте мясом, из которого кроится человеческая история. Не станьте коллективным существом. Будьте делателем истории, не выходящим из-под собственного повиновения. Ваши решения – должны быть только Вашими, какими бы они ни были.
Не станьте слугой государства, слугой кого-либо. Будьте собственным слугой, признавая ценность – общества, благо – общее, службу – общему. Да это есть, это очень важно, но важно еще, чтобы это не стало всем в жизни, или так не наступило на вашу жизнь, что она будет выворочена.
Не поведитесь на слова. Жертвы должны быть осмысленными, ваша личная игра – только на усиление, а для этого нужно знать, знать, знать.
Знать. История повторяется. Люди в ней – повторяются. Их точно так же топит – или возносит. Всё это нужно знать, действуя, как человек в истории, строя собственные отношения с государством и с личностями в нем.
Каждый из нас проживает свое время – большой истории российского государства.
В любом случае, в любой временно?й точке, находясь в России, внутри истории – она никогда не останавливается – вы должны чувствовать – или, как говорили когда-то, по-животному чуять – что впереди.
А что именно?
Сценарии, развилки, их вероятности, и собственные действия, что бы и кто бы ни говорил.
Ваша игра, ваше удовольствие, ваши жертвы, то, чем вы поступитесь перед обществом, – решая, зачем вам всё это нужно.
Осмысленно – это главное слово.
Эта книга – для думающих. Для проницательных, для тех, кто собирается быть научно точным – можете смеяться – в собственных действиях, не поддаваясь на мифы, понимая, как всё устроено, и думая аналогами. История идет по кругам, и там, позади – такие же люди, так же не понимающие – или, наоборот, хорошо понимающие, что впереди.
Не поддавайтесь полностью желаниям (когда-то их называли безотчетными). Не останавливайтесь в собственной истории – или чужой – думайте, как в шахматах, и будьте в движении, избавляясь от всего, что вам не нужно.
Пусть наградой будет – в любом возрасте – чувство свободы и приращения, не убывания самого себя.
– Всё это, конечно, хорошо, – сказал мне мой стол и засмеялся. – Иди-ка, попей чайку и остынь.
И я с покорностью двинулся на кухню.
Ему сто с лишним лет, и он уцелел.
Поэтому я отношусь к нему с огромным уважением.
Часть I. В постели с государством
См.: Новый Сатирикон, 1914, № 17. С. 2. Рис. Кузнецова
В пасмурных объятиях
См.: Вейс. Быт народов. Книга 1. С.58
Государство – это он
Cм.: Теплая компания. С кем мы воюем. С. 6. Рис. Ре-ми
Россия Александра II и Александра III – это разные России. Россия Хрущева, Брежнева, Андропова… Горбачева, Ельцина и так далее – разные России.
Мы находимся внутри другого человека, как бы он ни назывался – премьер, президент, внутри его эмоций, талантов или отсутствия таковых. Он накладывает свой характер на каждый наш выбор. Его вкус, реакции, способ мышления, люди, которые ему нравятся или нет, тяжести или восторги детства, комплексы, неисполненные желания – всё это опутывает нас с ног до головы.
США Буша, Клинтона, Обамы, Трампа – во многом разные страны, с очень личностными особенностями в поведении, хотя ядро, модель страны, ее желаний, реакций – одни и те же в самом главном.
Прогноз того, что будет со страной, – это очень личностный прогноз. Попытка понять, кто перед тобой, кто этот человек, оказавшийся за рулем.
Он не может выпрыгнуть из самого себя.
Все прогнозы, обращающиеся к его рациональности, к трезвому оцениванию ситуации, к образованию и качеству мышления, все прогнозы, относящиеся к объективному ходу вещей, могут быть совершенно бесполезными, потому что его «я» живет в совершенно другом измерении и доказывает всему миру и всем тем, кто конкурирует с ним, совсем другие истины, купаясь в собственных ощущениях того, что правильно, а что нет, что и кто нравится, а кто – нет, перед кем нужно утверждаться, а перед кем – конечно же, нет.
Переломить всё это мы не можем.
Но это создает новое понятие времени. Оно делится на время человека Иванова, на годы, прошедшие под знаком человечка Петрова, и на то, что случилось при человечище Сидорове.
Это человеческое время задает наши собственные границы, наши риски, наш ход – кому полный вперед, кому ход конем, а кому просто пятиться и лучше уползать с поля.
Грубо говоря, семьи должны знать «под кем» они живут и что их ожидает.
Мы и Они
См.: Новый Сатирикон, 1913, № 26. С. 11
Как же это Они не понимают! Неужели Они не видят, что…?
Они – это наш лексикон. Не Сидоров во власти, не Иванов, не Петров. Это Они. Власть. Сила внешняя, почти мифическая, довлеющая. Разве дружеская нам, теплым, малым? Отстраненная. Они – где-то там.
И тогда – остается только покориться. Человекомуравейники. Хорды. Асфальтобетон. Атака на карманы – сверху, откуда-то с небес, как ни умоляй. А вот и пушки.
Всё это дается свыше.
Неумолимая сила власти, хмурый, холодный глаз.
Ее отстраненность.
Хотя есть, конечно, и качели у метро.
– Они, – говорим мы.
Очень по-российски.
И изумляемся, когда теплый, милый человек, попав во власть, обретает кожуру.
– Что-то ты холодненький!
– Что-то ты всегда прав!
– Это ты?
– Миленький, ты где?
– Ау?
А потом его отстраняют от власти и он, как сбитый летчик, опять появляется на телефоне:
– Здрассьте, это я!
– Ну, здравствуй, милый человек!
Ну и как нам с Ними быть?
Их только тронь – огонь!
Наша жизнь внутри политиков
См.: Новый Сатирикон, 1914, № 25. С. 2. Рис. В. Лебедева
Много шума было в этом семействе. Двоюродные братья и сестра то ссорились, то мирились, а их кузен бывал у них попеременно, отличаясь необыкновенным сходством с одним и примеривая мундир другого.
Двоюродные – британский король Георг V и император Вильгельм II, императрица Александра Федоровна, жена Николая II.
Двоюродные (по другой линии) – британский король Георг V и русский царь Николай II.
Троюродные – император Вильгельм II и русский царь Николай II.
Кто-то кого-то не любил. Кто-то не досидел на коленях у бабушки, королевы Виктории. У кого-то был тяжелый нрав, у кого-то – нерешительный, кто-то был страстным филателистом. У одного была родовая травма, другой был слаб здоровьем, но его спасло море.
«Несносный Вильгельм и тут не дает нам покоя». Это из дневника Николая Второго[1 - Запись от 5 октября 1896 года. / Дневники императора Николая II. 1894–1918. Том I. 1894–1904. М.: Росспэн, 2011. С. 302.].
Они ссорились, как будто делили участки, квартиры и счета.
Так они отправили в армию семьдесят миллионов человек и сделали из них десять миллионов погибших.
Драма царской семьи, начатая вступлением России в мировую войну, всем известна.
Вильгельм II был объявлен в Версале военным преступником, но избежал суда. Не был выдан королевой и государством Нидерландов.
Он умер в 1940 году в своем поместье в Нидерландах счастливым человеком. Но успел отправить приветственное письмо Гитлеру по поводу взятия Парижа. Нидерланды, спасшие его, были захвачены немцами. Роттердам разбомблен, снесен до основания. Он ушел, твердо зная, что Германия – оплот христианства, а Британия – царство сатаны, масонства и либералов.
Какое нам дело до политиков, когда они гремят гвоздями?
Какое дело?
Мы живем внутри них. Им решать, что с нами случится.
Кто над нами? Новый феодализм
См.: Сатирикон, 1909, № 16. С. 5
Новый феодализм. Почти по Ключевскому. Баронам («боярам»?) за службу дарованы феоды (регионы / корпорации). Это – 50 % экономики, госсектор, госкорпорации. Вокруг них – свои, те, кто «внутри», те, кто «допущены», команды. Аналог – служилые дворяне, «опричники» и т. п. Всё это еще 15–20 % экономики, облепившей госкорпорации и властные структуры всех уровней.
Плюс крупные куски, отданные в откуп. Пара сотен семей. Плюс с десяток нерезидентов (типа Ост-Индских компаний). Еще 15–20 % экономики. Соединено денежной данью, присягой на верность, структурами, не видимыми на поверхности, личной унией, семейными союзами.
Свободная экономика – 10–15 %. В основном, розница. Обложена данью, как Золотой Орде. Независимый бизнес сжимается, умирает.
Приватизированное государство. Проблема – власть не передаваема по наследству. Значит, собственность подвержена переделам. Неустойчивость, взрывоопасность. Для нас для всех – неудачный проект, тупик, в который загнали трамвайный вагон.
Достучаться до власти – тихо и интеллигентно. Как?
Проблема реального, жизнеспособного, действенного либерализма, строительного либерализма в корыстных, национальных интересах, в интересах среднего класса, вместо его подмены людьми из паноптикума.
Как? Пока неизвестно.
И еще. В этой системе – где Ваше место?
Как сделаться мишенью
См.: Сатирикон, 1908, № 22. С. 5. Рис. Н. Ремизова
Как натравить на себя власть. 18 правил
Обычно вас не замечают. Хотя, конечно, кажется, что именно на вас направлены прожекторы.
Как достать государство? Как сделать так, чтобы оно, наконец, повернулось к вам лицом?
Это доступно каждому, хотя и требует упражнений.
1) Назвать всех, кого перестреляете, была бы ваша воля; и еще – кого пересажаете. Чу, не гром гремит – а колокол звонит.
2) Послать поименно – всех, кто виноват, что жизнь такая – куда-то туда; а для надежности послать еще сто раз, дав именам эпитеты. Эпитеты должны быть точными и ясно толковаться.
3) Быть идеальным – для зачистки, для бытия – щепкой, когда лес рубят; и не убраться заблаговременно.
4) Махать всем страждущим; мы, мы – тоже власть, сюда-сюда, а мускул наш – растет. Власть параллельная.
5) Звать на баррикады, желательно басом, но не в Париже, а по месту жительства.
