скачать книгу бесплатно
– Этот поцелуй, чтобы отвлечь меня, да?
– Угу, – он улыбался, – неужели для тебя какая-то болтовня важнее моего поцелуя?
Ой, хитрец! Он снова потянулся к моим губам, но я отстранилась, отчего Даня обиженно нахмурился. Получил, да? Каков ответ, таков привет.
Он чрезмерно тяжело вздохнул, снял меня со своих теплых коленей и усадил рядом.
– Причина, малая, в том, что ты очень сильно нравишься нам с Потаповым, – хорошо, что Даня не смотрел на меня, а то увидел бы, как у меня совершенно непроизвольно расплывается в идиотской улыбке рот. – А все потому, что ты чертовски привлекательная девочка, – он повернулся ко мне и с обожанием посмотрел на меня. – Есть в тебе что-то такое, что делает тебя в миллион раз привлекательнее и желаннее, чем сотни других девушек. Да еще этот твой характер колючий и неприступный – с ума можно сойти! – он вздохнул, на этот раз абсолютно серьезно. – При мысли, что к тебе прикоснется кто-то другой, я просто зверею. А зная, что Потапов делал это… – Даня сжал кулаки, отчего рана снова начала кровоточить. – Я хочу прибить его, а тебя заставить забыть все, что между вами было!
– Дурачок ты, Даня… – сказала одно, а сама почувствовала заполняющую всю меня радость. Почему-то от этого его собственнического признания у меня бабочки в животе вспорхнули.
– Еще какой, – как-то легко согласился он. – Я больше двух часов искал вас на набережной в День города. Так и знал, что Саня попытается тебя поцеловать. Меня реально трясло при мысли, что я не успею…
Я вспомнила тот вечер и появление Дани в момент, когда Саша уже почти поцеловал меня. А ведь если бы он тогда не остановил нас, все могло бы быть по-другому. В тот вечер мое сердце билось учащенно только для Сашки, и если бы мы сблизились, то, возможно, на Даню я даже бы и не поглядела.
А еще мне наконец-то стал понятен тот взгляд, которым он смотрел на меня – это был страх не успеть…
– А Таню твою я провожал, чтобы о тебе что-нибудь выведать, – он взъерошил свою челку. – Ты будь повнимательнее с ней, хоть она и твоя подруга, но…
– Мы уже не подруги.
Даня искренне удивился.
– Почему? Она обиделась после выпускного?
– Нет, – я зажала руки между коленями – моя поза, выдающая сильное волнение, – из-за тебя.
– В смысле?
– Долгая история, – опять накатили воспоминания того дождливого дня. – А если коротко, то она попросила оставить тебя в покое, я ответила, что ничего обещать не буду, она…
– Что она? – Даня напрягся.
– Она со мной не согласилась, – я попыталась говорить весело, но судя по сомнению в Даниных глазах, вышло не очень.
Он помолчал, внимательно глядя на меня, а потом придвинулся и крепко обнял.
– Такое ощущение, что большая часть компании против наших отношений, – после долгой паузы сказал он.
– Глупые, они только добавляют этим отношениям шекспировской романтики. Даня улыбнулся, и я не смогла не ответить ему тем же.
Нежный поцелуй на улыбке, и по всему моему телу снова взметнулись мурашки.
За окном стояла теплая июньская ночь, громко тикали часы, ветер колыхал занавески и доносил сладкий запах цветущей липы.
Мы лежали в моей постели, прижавшись друг к другу и впервые были так близко. В полумраке комнаты он ласково гладил мое лицо, касался волос и губ, а я находилась в своем личном раю: наслаждалась его прикосновениями, таяла от его влюбленного взгляда и запускала пальцы в его непослушные волосы, вдыхая единственный во всей вселенной его запах…
– Не уходи, пожалуйста, – глаза слипались, я едва держалась на краешке сознания.
– Не уйду, – прошептал Даня. – Спи, малая…
Он обнял меня и крепко прижал к груди. Я вцепилась в его футболку и под мерный и глубокий стук его сердца быстро уснула.
Глава 7
Меня разбудил привычный звук переставляемой на кухне посуды.
Я открыла глаза и резко села на кровати.
Даня! – как молния пронзила меня мысль. Последнее, что я помнила – это то, как я заснула в его объятиях… Не может быть, что мне все это приснилось! На мне вчерашние джинсы и рубашка, а значит, Даня – не плод моего больного воображения, и мы вновь провели эту ночь вместе.
Когда, ставшая привычной, дурацкая улыбка сползла с моего лица, меня накрыл страх: успел ли Даня уйти, пока не проснулись родители или…
Вот же жь! Второй день подряд выслушивать воспитательные беседы – это уже слишком.
Надеясь, что мой ночной гость остался тайной для всех, я быстро переоделась в пижаму и пошла в душ.
– Доброе утро! – потягиваясь и делая вид, что зеваю, сказала я. На самом деле я выспалась очень хорошо – теплые Данины объятия отличное снотворное!
– Доброе, Элечка! – бабушка хлопотала на кухне, папа тут же читал газету. Он поднял глаза и глядя на меня сквозь очки заметил:
– Доброе, соня ты наша! Ты помнишь, что до отъезда у тебя два дня осталось?
– Помню, конечно, – на бегу ответила я, радуясь, что про Даню судя по реакции, никто из присутствующих не знает.
– Тогда завтракай скорее и поехали в магазин покупать тебе чемодан. Думаю, в ближайшее время он часто тебе будет нужен.
Меня не пришлось просить дважды, и уже через двадцать минут я была готова и даже села в папину машину, дожидаясь его прихода.
На лавочке у дома сидел лохматый Дима и, потягивая минералку, видимо, пытался придти в себя после вчерашнего.
– Димка, выглядишь ужасно. Тебе не надоело?
– Надоело, Элька, но что я могу поделать? То праздники, то трагедии… Мы же решили, что «жмем на газ» этим летом.
– Какие планы на сегодня? Поедем на озеро, или все передумали уже?
– Поедем, часа через три стартуем, – он смачно зевнул, и я, повинуюсь зеркально-нейронной реакции, сделала то же самое. – Высыпаться надо, а не все это… – Дима покрутил пальцем в воздухе.
– Кто бы говорил… – решила подколоть его я.
– Тот, кто не палится так откровенно, оставляя кроссовки прямо у входной двери.
У меня внутри все похолодело, но осознав, что о Дане знает только Дима, я негромко засмеялась:
– Видел его, да?
– Угу, и кроссовки ему принес, как слуга какой графу, – Дима сморщился, изображая унизительные воспоминания. – Ладно, поезжай с папой по делам, но попробуй вернуться вовремя, а то все уедут. Кстати, Саня сегодня не едет с нами, выдохни…
Я с улыбкой кивнула Димке, предвкушая новую встречу с Даней.
Я любила проводить время наедине с папой. Иногда мы устраивали с ним такие дни или вечера: только мы вдвоем. Я заходила к нему на работу или он заезжал домой пообедать, а после приглашал меня «прогуляться». Мы болтали о разном, и он обязательно покупал мне что-нибудь вкусненькое.
Вот и сегодня, быстро выбрав в «Универмаге» большой, оливкового цвета чемодан на колесиках, мы отправились в наш любимый ресторанчик, где подавали самый вкусный грибной суп-пюре и умопомрачительно вкусные пончики.
Всю дорогу и во время покупок папа был непривычно молчалив. Видимо, мой «бунт на корабле» не прошел для него незамеченным.
Сделав заказ, я разглядывала других посетителей ресторана, когда папа, важно откашлявшись, начал:
– Эля, дочка… Я хотел обсудить с тобой один очень важный момент… – он сделал паузу и тыльной стороной руки вытер лоб.
Что это с ним? Кондиционеры здесь работали хорошо.
– Пап, попей воды, – решила я его поддержать.
– Спасибо, – он с жадностью опустошил весь стакан. – Черт! Нелепица какая-то… Я вчера маме спор проиграл, и теперь вот должен…
Что?! Мама и папа к спорам серьезно относятся? Я невольно улыбнулась.
– Эля, накануне я, конечно, погорячился в высказываниях о Дане Шустове. И поэтому мне хотелось бы… Нам с мамой хотелось бы понимать, что связывает тебя с этим парнем. И что у тебя случилось с Сашей Потаповым? Вы же встречались, а на выпускном он с твоей Татьяной был… Короче, посвяти, будь добра, своих родителей в определенные подробности своей личной жизни, чтобы мы понимали, что происходит, а не слушали всякие сплетни, – папа помолчал, а потом быстро добавил: – И, пожалуйста, без общих фраз, типа «он мне нравится», «мы привыкаем друг к другу»…
Папа выдохнул и опустошил еще один стакан воды.
Похоже, пришло время рассказать все родителям…
– С Сашей мы встречались пару недель, а разошлись, потому что не сошлись характерами… – папа многозначительно закатил глаза, а я продолжила: – Ошиблись мы, решив, что сможем из друзей стать парнем и девушкой. Ничего у меня не ёкает, когда он рядом, понимаешь? Остановиться предложила я, Саша был против. Да он и до сих пор против… – тихо добавила я. – А Даня…Пап, тут у меня все серьезно, – папа напрягся, крепче сжав вилку. – Он мне очень нравится, думаю, я встретила своего человека.
Папа долго смотрел на меня, потом положил вилку и наконец спросил:
– Вы предохраняетесь?
Я даже супом подавилась от такой прямолинейности. Что? Мы сейчас будем говорить о контрацепции? С папой?!
С трудом откашлявшись, вся красная (не понятно от чего: от кашля или от дикого смущения), я все-таки выдавила из себя:
– Мы еще до этого не дошли. А если бы и дошли, то, извини конечно, но с тобой за чашкой чая я не стала бы этим делиться.
Папа довольно откашлялся, и пряча смущение за чрезмерно активной перестановкой тарелок и чашек на столе, сказал:
– Ясно, доченька, я все понимаю. Ты уже совсем взрослая у нас… А молодость, чувства и гормоны – это то еще зелье, – папа улыбнулся каким-то своим мыслям. – Возможно, ты считаешь нас с мамой чрезмерными консерваторами и слишком строгими родителями, но мы просто хотим, чтобы ты была счастлива. Ты же знаешь, что мы с первого класса влюбились друг в друга, постоянно были вместе, потом отучились в разных городах, потом я в армии отслужил… Но все это время мы видели только друг друга. Я четко понимал, что если Надя забеременеет, то я сразу женюсь на ней, не дожидаясь диплома и прочих условностей. Потому что мы столькое вместе пережили. Наверное, поэтому мы Сашу так хорошо приняли: подумали, что ты нашим путем идешь… А тут Данька… – папа, задумавшись, посмотрел в окно. – Вот, вроде, и парень он неплохой, но что-то мне не дает покоя…
Все время, пока папа говорил, я внимательно на него смотрела, отмечая волнение, заботу, нежность, уверенность.
– Пап, спасибо, что поговорил со мной, – я дотронулась до его руки. – Теперь мне понятно, что вы с мамой не осуждаете меня. Последний месяц столько всего изменил в моей жизни! Порою я и сама не успеваю сообразить, что к чему… – я сложила руки на груди. – По поводу Дани я ничего не могу тебе обещать, кроме того, что в случае чего мы будем предохраняться, и на этом, пожалуйста, давай закроем эту неловкую тему!
– Отлично, малышка, давай уже есть, а то все остыло! – папа, как и я с облегчением закончил наш разговор, ради которого, как выяснилось, все и делалось.
Мы спокойно пообедали, много смеясь и обсуждая, какие частушки пели родители на выпускном, и какой в этом году проходной бал на вожделенный филфак.
Я снова попыталась «запомнить все»: и интерьер этого нашего любимого ресторанчика, и вкус пончиков, и отличную погоду, и улыбающегося, энергичного папу.
Мы засиделись в ресторане и уже подъезжая к нашему дому, я поняла, что в три часа, отведенных мне Димой, я не уместилась. Не успела я взгрустнуть по этому поводу, как увидела знакомый черный тонированный «мерседес» и стоящего рядом во всем белом Даню.
Сердце тут же забилось быстрее, а мои щеки покрылись румянцем.
Глава 8
– Ну, вот, стоило о нем поговорить, а он тут как тут, – как бы между делом заметил папа, паркуя нашу машину напротив дома.
Мы вышли из машины, и Даня подошел к нам, вежливо поздоровавшись с папой и улыбнувшись мне своей умопомрачительной улыбкой.
От их вчерашней стычки с Сашей осталась небольшая ссадина на левой скуле и едва припухшая нижняя губа. Руку он намерено прятал.
Папа, видимо, давно вынашивал план этой встречи, потому как расправив плечи и засунув руки в карманы важно произнес:
– Здравствуйте, молодой человек! Я так понимаю, это вы активно и регулярно практикуетесь в незамечании времени, когда моя дочь находится с вами рядом?
Вот же ж! Вспомнил, как Даня отмазывал меня за позднее возвращение перед последним звонком и решил его подколоть, намекая, что я на днях не ночевала дома?
Даня выглядел немного растерянным, но взгляда не отводил:
– Все верно. Чем больше практикуюсь, тем меньше слежу за временем.
– Ну, ну… – эти папины интонации не сулили ничего хорошего. Он внимательно рассматривал Данино лицо со следами вчерашней драки.
Надо было срочно выручать своего парня!
– Пап, ты иди домой, отдыхай, а я…
– Нет, Эльвира, это ты иди домой и собирайся туда, куда вы там договорились ехать, а мы еще пару минут поговорим, – уверенно перебил меня папа, и мне ничего не оставалось, как направиться собирать вещи на запланированный пикник.
Из-за папиной спины я посмотрела на Даню, и знаками показав ему: «Держись!», поспешила в свою комнату.
Со скоростью света побросав в пляжную сумку все, что попалось мне на глаза и переодевшись в белый льняной сарафан, я выбежала на улицу.
Папа стоял в тридцати сантиметрах от моего парня и глядя ему прямо в глаза что-то говорил. Даня молчал и внимательно слушал, а потом согласно кивнул.
– Я готова! – как можно громче обозначила я свое появление. – Поехали?
Даня улыбнулся, попрощался с папой и открыл для меня пассажирскую дверь. Я оглянулась на папу, чтобы помахать ему. Он стоял все в той же позе – руки в карманах – и, задумавшись, смотрел на нас. Потом махнул мне рукой и пошел в дом.
Удобно усевшись на пассажирское сидение и кинув свою сумку на заднее, я едва дождалась, пока Даня сядет за руль и закроет дверь.
– Что папа сказал тебе? Все в порядке? Он в ярости? Нет? – я задавала вопросы, даже не давая ему возможности ответить.
Даня улыбнулся, завел машину и потянувшись ко мне через широкую панель, разделяющую наши кресла, поцеловал. Мне сразу же стало спокойно, а ответы на миллион моих вопросов могут и подождать!
– Все в порядке, малая, не волнуйся. Папа сказал правильные вещи… – Даня вдруг задержал взгляд на моих коленях. – Какого черта ты носишь такие короткие вещи?
