скачать книгу бесплатно
В том, что они здесь, – немалая заслуга Лала. Его рассказ о графиках разностей простых чисел в день их первой встречи явился толчком, приведшим к завершению более чем столетней работы – созданию теории гиперструктур, переместившей основные понятия подобно сегодняшнему переносу. И благодаря этому они сейчас здесь. Ему удалось сделать это: Дан не гордился, он только был доволен.
Мысль его вернулась к Лалу. Сколько лет прошло с тех пор? Немало. Столько пережито вместе, столько переговорено. И всё же Лал часто о чем-то думает, но не говорит, умалчивает. Такое иногда приходило в голову и раньше, но он слишком быстро об этом забывал, поглощенный собственной работой. Сейчас, когда они были заняты мало, эта мысль появлялась всё чаще. Что мучает его? Не решает ли какие-то сложнейшие вопросы в своей области? И может быть, не менее трудные, чем когда-то пришлось решать ему самому. Какие?
Эя появилась в дверях рубки, прервав его размышления.
– Дан, я уже отдохнула. Иди, поспи.
– Не хочу, спасибо.
– Иди, я, всё равно, больше спать не буду.
– Да я тоже не засну.
– Тогда я посижу с тобой. Или ты хочешь побыть один?
– Нет: посиди. Лал спит?
– Нет, конечно. – Лал стоял в двери со щенком на руках. – Всё равно не уснуть. Давайте ужинать?
– У тебя гипераппетит?
– Отнюдь: только желание отметить наш перенос. Ставлю на голосование.
– За.
– За!
– Отлично: устроим торжественный ужин с праздничной сервировкой.
Они перешли в сад-салон. Робот прикатил туда столик с небольшим количеством закусок: есть им, в общем-то, и не хотелось. Только отпраздновать событие. Хотя и без вина – космос есть космос, и нарушать запрет никому не приходило в голову: в кубки налили душистый тонизирующий нектар.
– Дан, первый тост за тобой.
– Что ж, ладно. Я поднимаю кубок за вас, прекрасные мои, за достижение цели и за Землю-2! Теперь ты, Лал.
– Уступаю очередь Эе.
– Я пью за зеленую планету и кислород, которым можно будет дышать! За Дана, сотворившего чудо, и за честь и счастье быть с вами!
– Ну вот! Произошло такое событие: люди в полном своем естестве, с руками-ногами, а не полуискусственные киборги, перенеслись за считанные часы за сотни парсек[18 - Парсек – расстояние, с которого средний радиус земной орбиты, перпендикулярный лучу зрения, виден под углом в одну угловую секунду (1?). 1 парсек ? 3,08568?10
км = 3,2616 световых лет.]. Это же, действительно, – чудо! Эя правильно сказала. Но так мало. А Дан ещё меньше. Говорите ещё! Самые пышные выражения сегодня не будут высокопарными.
– Тогда скажи ты, младший брат: всё равно, лучше тебя никто не скажет.
– Ты не совсем прав: об этом уже были сказаны прекрасные слова – и не мной. Я их сейчас напомню. – Он быстро нашел нужное в своем архиве, включил воспроизведение. На экране появился Дан в яркой праздничной одежде, произносящий речь в день прихода сообщения об открытии Земли-2. Когда экран погас, Лал повторил его последние слова: – «И может быть, идя к цели, мы откроем нечто хорошее в себе самих – новое, ещё неизвестное. Или вспомним что-то, что растеряли раньше на пути нашего развития». Пью за эти великие слова и за прекрасный смысл их!
– По-моему, ты что-то не договариваешь, младший брат.
– Ты прав, Дан! Я скажу. Но не сегодня. Лучше сыграй нам. Что-нибудь старинное. Бетховена. Пожалуйста!
Дан играл сонаты Бетховена[19 - Соната «Аврора (Waldstein)». Исп. Владимир Горовиц. https://yadi.sk/d/QaM0o22z3JgNUA (https://yadi.sk/d/QaM0o22z3JgNUA)]. Неукротимая мощь музыки как никогда подходила к их настроению, взволнованности. Закончил он исполнением «К Элизе»[20 - Исп. Валентина Лисица https://yadi.sk/d/OQBbv2Ja3KsfBX (https://yadi.sk/d/OQBbv2Ja3KsfBX)] – глядя на Эю.
«Прекрасно, Дан! Прекрасно, мой старший брат. Ты сможешь – ты поймешь всё!» – думал Лал, глядя на Дана повлажневшими глазами. Эта вещь, в которой звучала трогательная нежность, сегодня совершенно потрясла его.
– Идите отдыхать, сказал он, – сказал он. – Я останусь на вахте.
– Спасибо, брат. Пойдем, – сказал Дан, протягивая Эе руку. – Спокойной тебе вахты!
– Чудесной вам ночи! – Лал проводил их взглядом. Эя будет с Даном: он заслужил это сегодня. А ему, Лалу, совершенно необходимо побыть сейчас одному.
…Через три месяца они будут у цели. Всего три месяца. Потом неизвестно, как сложится обстановка, как пройдет разведка, как встретит их планета, – и многое другое. Сейчас они относительно свободны: могут работать не больше, чем хотят.
Пока – всё идет неплохо: необходимая подготовка проведена. Они жадно впитывали всё, что он говорил: социальные темы по настоящему интересуют их. Пора ознакомить их и с выводами. Будет, конечно, не просто. Но они поймут, они не смогут не понять: как Дан сегодня исполнял «К Элизе»! Какая нежность, сердечность, доброта, какая человечность были в его исполнении, в неслучайном выборе этой пьесы. Без этого всего понять его, Лала, нельзя, – но имея, не понять будет невозможно.
Щенок мокрым теплым носом ткнулся ему в руку; потом, поставив передние лапы на колени, поднял морду и стал вопросительно смотреть в глаза. Лал забрал щенка на руки, погладил.
Пора. Как раз! Дан уже явно кое о чем начинает догадываться: «По-моему, ты что-то не договариваешь, младший брат». А его неожиданная злость и непривычная для современного языка грубость выражений, когда он говорил об употреблении в пищу мяса неполноценных. Грубость, обрадовавшая Лала не меньше, чем она шокировала Эю.
А Эя беспокоила Лала больше всего, ибо главная роль в его плане отводилась именно ей.
12
Когда стрелка часов подошла к сектору «утро», в рубке появился Дан, чтобы сменить Лала. Сказал, что неплохо бы устроить праздничный день; Эя тоже так думает. А Лал?
Не против, – но тогда лучше сразу идти париться: поспит он после бани.
В парилке было жарко – пожалуй, более чем обычно. Мысль Лала заскользила по цепочке. Жара. Экватор. Африка. Негры. Потом: негры-рабы. Америка, южные штаты. Дядя Том! Стоп!!!
«Хижина дяди Тома» американской писательницы-аболиционистки Гарриет Бичер-Стоу. Книга, невероятно потрясшая его в детстве. Так! С нее он и начнет. В ней есть всё: рабство, насилие, торговля людьми, – и материнская любовь.
Он спросил Дана и Эю, помнят ли они эту книгу, входившую в программу гимназии, когда они, закутавшись в простыни, уселись на диванах.
– Ещё да, – ответила Эя, – но уже лишь в общих чертах.
Дан только покачал головой: помнил, что была такая книга, но содержание – увы! – уже забыл начисто.
– Хотите, напомню, о чем она?
– Для чего?
– Чтобы выполнить вчерашнее обещание.
– А-а! Давай.
Лал перебрал каталог. Пожалуй, сейчас лучше всего подойдет вот этот фильм – ещё ХХ века, цветной, но ещё плоский: зато в нем много американо-негритянской музыки, прекрасная постановка и актерский состав. На три с половиной часа.
Так что ему было не до сна. Смотрел – и сам фильм, и как они воспринимают. Радовался их реакции, их негодованию, слезам Эи. Пел беззвучно вместе с черными рабами их псалом: «Джерихон, Джерихон!»[21 - Исп. Поль Робсон. (http://www.youtube.com/watch?v=Yd1fxR3TtCg)https://yadi.sk/d/uiNcxI0T3JgNYT (https://yadi.sk/d/uiNcxI0T3JgNYT)]. Он видел, что дело сделано: теперь они сами зададут вопросы, и он скажет всё, что думает.
– Как можно – лишать свободы совершенно полноценных людей! – с возмущением сказала Эя вскоре после того, как экран погас. Дан молчал.
Лал усмехнулся: и это всё? Он ожидал большего!
– А их не считали полноценными. Их привозили из Африки: она была отсталой по сравнению с Европой, откуда пришли белые американцы.
– Но ведь Джордж Гаррис способней и грамотней своего хозяина!
– Он для хозяина полунегр: неполноценный человек. Белый хозяин в этом нисколько не сомневается.
– Но это же неправильно! Несправедливо! Как только они могли терпеть!
– Не всё же: ты видела.
– Да: бежали. В Канаду.
– Хорошо хоть, что у них, всё-таки, было куда бежать, – вдруг заговорил Дан. – Вот Эя думает, как это могло тогда быть. А я о том, почему подобное возможно и в наше время. Так же думаешь и ты, Лал, и именно это всё время не договариваешь. Так?
– Да. – Так сразу?!!! Неужели?! – Дан…
– Потом! Пир не отменяется. Быстро одеваться!
– Дан, я совершенно не поняла тебя. Что ты имел в виду?
– То, что существует! Неравноправие. Что существуем мы, полноценные, интеллектуалы – и они, неполноценные. Одного из которых умертвили, чтобы я мог сейчас жить.
– Но это же совсем другое дело. Они ведь – действительно – неполноценные.
– Почему?
– Потому, что такими родились.
– Ты так думаешь?
– Конечно! Они появляются на свет так же, как мы. Отбраковывают только совершенно неспособных детей.
– Не способных к чему?
– К интенсивному интеллектуальному труду.
– Но может быть, они способны к какому-то другому труду?
– А кому он нужен? Есть машины: автоматы и роботы.
– Так почему бы им ни делать даже многое из того, что делают автоматы?
– Но что из того? Они же, всё равно, будут делать не то, что мы. Значит – автоматически – не будут равны нам: не будут полноценными членами нашего общества.
– Они смогут чувствовать себя полноценными среди себе подобных.
– Да именно так ведь – сейчас и есть. Противоречие снято? Лал! Как ты считаешь?
– К сожалению, внешне ты в чем-то права, – ответил Лал.
– Внешне? В чем-то? И даже: к сожалению?
– Да.
– Но почему?
– Неполноценные не должны быть тем, чем их сделали мы, интеллектуалы.
– Почему вы оба так считаете? Я не согласна с вами!
– Ну, хорошо: скажи, много ты общалась с неполноценными?
– Я? Мало. В основном, когда ещё была совсем маленькой.
– Начнем с этого. Ты говорила, что любила свою няню.
– Думаю, не я одна.
– Ты помнишь, что о нянях говорила Ева?
– Да. Что они тоже специалисты, несмотря на отсутствие полного образования.
– Ты не согласна с тем, что для выполнения их работы, важность и значение которой сомнений не вызывают, полное образование не является абсолютно необходимым?
– Что ж: может быть. Ева, конечно, в этом компетентна. Тем более что люди в таком деле наверняка лучше самого совершенного робота. Но это – лишь часть вопроса.
– С другими группами их ты общалась? С гуриями, хотя бы.
– Ну…
– Что ты думаешь о них?
– То же, что и все. Что с их помощью легко снимаются мелкие временные проблемы удовлетворения сексуальной потребности.
– Прости за слишком интимный вопрос: как это происходило у тебя? Можешь ответить, только если хочешь. Правда, считаю, что нам стоит снять для себя запрет касаться этой темы.
– Я тоже: поэтому отвечу. Ну, во-первых, как у всех – дефлорация. А потом – когда внезапно приходило желание, и было жаль времени на устройство нормального контакта. Или когда не могла заснуть и начинала об этом думать. Иногда – для ознакомления с неизвестным способом или из-за желания испытать что-то очень острое. Вас не коробит?
– Нет: это только твое дело. У тебя всё, как у других. Но что ты ещё думаешь о гурио? Ты сама?
– Удобно. Но… Как бы правильно выразиться…
– Неприятно?
– Да нет. Они, конечно, хороши собой, очень ласковы и выполняют любое твое желание. И специфические данные на высшем уровне, и обучены своему делу просто поразительно. Но, всё-таки, что-то… не то!
