скачать книгу бесплатно
Уроки для молодого экономиста
Роберт Мёрфи
«Уроки для молодого экономиста» – один из лучших учебников вводного уровня по экономике, в нем рассматривается как чистая экономическая теория (введение понятий и формулирование экономических законов), так и работа рыночных механизмов – функционирование реальной экономики на основе этих законов.
Продуманность логики изложения и общей структуры позволяет читателям легко усваивать последовательно вводимые понятия, формируя объемное представление о предмете. Этому также способствуют составленные для каждой главы резюме, определения основных понятий и вопросы для обдумывания.
Для русского издания составлен список книг, рекомендованных для дальнейшего изучения. Дополнительные материалы, в том числе главу «Экономическая теория запретов», можно скачать на сайте sotsium.ru на странице книги в разделе «Ссылки».
Роберт Мёрфи
Уроки для молодого экономиста
Robert P. Murphy
Lessons for the Young
ECONOMIST
Перевод с английского: Ю. В. Кузнецов
Электронное издание на основе печатного издания: Уроки для молодого экономиста / Р. Мёрфи; пер. с англ. Ю. В. Кузнецова. – Москва; Челябинск: Социум, 2019. – 485 с. – ISBN 978-5-906401-88-5. – Текст: непосредственный.
© «ИД «Социум», 2019
Часть 1
Основания
Урок 1
Мыслить, как экономист
Из этого урока вы узнаете:
• Что значит «мыслить, как экономист».
• На какого рода вопросы могут помочь ответить экономисты.
• Почему каждому важно понимать основы экономической теории.
1.1. Мыслить, как экономист
Эта книга – руководство по выработке нового взгляда на мир. Овладев уроками, содержащимися на этих страницах, вы научитесь видеть и понимать события так, как не сумеют ваши неподготовленные ровесники. Способность мыслить, как экономист, – важнейшая составляющая вашего образования. Лишь с помощью здравого экономического мышления вы сумеете разобраться в том, как устроен мир. Чтобы принимать ответственные решения, касающиеся как больших политических идей, так и вашего выбора профессии и повседневных домашних финансовых дел, вам для начала надо принять решение научиться основам экономической теории.
На протяжении всей истории человечества оригинальные и глубокие мыслители разрабатывают различные дисциплины для изучения окружающего мира. По мере того как история разворачивается вокруг нас, каждая дисциплина (или предмет) предлагает свой собственный взгляд на вещи. Для того чтобы быть полностью образованным, учащийся должен приобрести знания по крайней мере о некоторых важнейших результатах в каждой сфере. Экономическая теория доказала, что она заслуживает того, чтобы с ней познакомились все. Всесторонне образованный молодой человек должен не только изучить алгебру, поэмы Данте и фотосинтез, но и быть в состоянии объяснить, почему растут цены.
В каждом предмете, который вы изучаете, смешаны знания, которые признаются важными сами по себе, и способы их практического применения, которые могут оказаться полезными в вашей повседневной жизни. Например, каждый учащийся должен понять основы астрономии, потому что она свидетельствует о величии вселенной, но эти знания могут очень пригодиться заблудившемуся яхтсмену, потерявшему из виду берег. Другой пример касается математики. Изучение дифференциального и интегрального исчисления приносит интеллектуальное и эстетическое удовлетворение благодаря изяществу этой теории (хотя некоторые студенты могут счесть такой результат не оправдывающим затраченных усилий). Но для того, чтобы жить и действовать в обществе, каждому необходимо знать основы арифметики.
Как мы увидим, то же самое можно сказать и о таком предмете, как экономическая теория. Это очень увлекательное дело – узнавать, что существуют фундаментальные принципы, или «законы», объясняющие функционирование любой экономики, будь то экономика Древнего Рима, Советского Союза или сельской ярмарки в городе Бойсе, штат Айдахо. Но в то же время экономическая теория может предложить много практических советов о том, как вести дела в вашей повседневной жизни. Само по себе знание экономической теории не сделает вас богатыми, но игнорировать уроки, содержащиеся в этой книге, – это верный способ остаться бедным.
У экономистов свой особый взгляд на мир. Представьте себе толпу людей в парке, ожидающих своей очереди на популярный аттракцион – американские горки. Биолог, наблюдающий эту сцену, мог бы заметить, что люди, чья очередь приближается, начинают потеть. Физик мог бы указать на то, что первая горка – самая высокая. Социолог – что люди сгруппированы по этническому признаку. А экономист заметил бы, что очереди в первую и последнюю вагонетки более длинные, чем в другие, – возможно потому, что хотя люди не любят ждать, но при этом предпочитают ехать впереди или позади всех.
Экономический взгляд на вещи бывает полезен не в любой ситуации. На футбольном поле или на выпускном балу вряд ли пригодится то, что вы узнаете из этой книги. Но в жизни вам предстоит немало очень важных моментов, когда нужно будет принимать решения с учетом здравых экономических соображений. Нет необходимости каждому становиться экономистом. Но важно, чтобы каждый научился мыслить, как экономист.
1.2. Является ли экономическая теория наукой?
В этой книге мы исходим из той позиции, что экономическая теория представляет собой независимую науку, точно так же как химия или биология представляют собой отдельные области исследования. Проходя уроки, содержащиеся в этой книге, мы будем делать это научно, то есть будем использовать в нашем анализе объективный набор «инструментов», не опирающихся на какие-либо этические или культурные допущения. Принципы экономической теории, или ее законы, одинаковы независимо от того, является ли экономист республиканцем или коммунистом, живет ли он в Новой Зеландии или в Сомали.
Внимание! Когда мы говорим, что экономическая теория – это наука, мы не имеем в виду, что мы проводим эксперименты для проверки экономических законов подобно тому, как ядерный физик изучает результаты столкновения элементарных частиц, ионов и атомов на ускорителе заряженных частиц. Есть существенные различия между общественными науками, такими как экономическая теория, и естественными науками, к числу которых относится физика. Мы рассмотрим этот вопрос более подробно в уроке 2, но здесь мы просто хотим вас предупредить, что основные принципы экономической теории могут быть открыты путем мысленных рассуждений. Бессмысленно пытаться «проверять» законы экономической теории, точно так же как нет никакого смысла в том, чтобы взять линейку и заняться «проверкой» тех или иных доказательств, которые вы изучаете на уроках геометрии. Из всего этого следует, что уроки, представленные в этой книге, выдержат проверку временем – то есть нет никакой опасности, что завтра они будут опровергнуты результатами новых экспериментов. На практике профессиональные экономисты выдвигают всевозможные предположения, многие из которых оказываются ошибочными. Но ядро экономической теории – то есть законы и понятия, содержащиеся в этой книге, – не поддаются экспериментальной проверке; это просто способ смотреть на мир.
Тем не менее, несмотря на возможную путаницу между экономической наукой и естественными науками, мы используем термин «наука», потому что считаем важным подчеркнуть, что объективные экономические законы действительно существуют. Когда политики игнорируют то, чему учит экономическая наука, их программы приводят к катастрофическим результатам, – представьте себе тот хаос, который наступит, если NASA начнет игнорировать законы физики!
1.3. Сфера и границы применимости экономической науки
Очень распространено превратное мнение, будто «экономическая теория – это изучение денег». Разумеется, экономисты много чего могут сказать о деньгах, и действительно, одна из основных целей экономической науки состоит в том, чтобы объяснить цены (выражаемые в денежных единицах) тех или иных товаров и услуг, продаваемых на рынке.
Но, вопреки этому популярному заблуждению, экономическая теория – это нечто большее, чем изучение денег. В самом широком смысле ее можно определить как исследование обмена. В эту сферу попадают все акты обмена в обычных рыночных ситуациях, когда продавец отдает покупателю некий физический объект или оказывает услугу, а покупатель в обмен на это отдает продавцу соответствующую сумму денег. Но экономисты изучают и прямой обмен, или бартер, когда участники сделки непосредственно обмениваются товарами и услугами, совсем не используя деньги.
Если рассматривать самый предельный случай, экономической теории есть что сказать и о тех ситуациях, когда один изолированный человек предпринимает действия для улучшения своего положения. Это часто называют «экономикой Робинзона Крузо» по имени литературного персонажа, который, пережив кораблекрушение, оказался выброшенным на (вроде бы) необитаемый остров. Мы изучим экономику Робинзона Крузо в уроке 4 и убедимся, что даже изолированный человек ведет себя «экономически», так как он берет то, что дает ему природа, и меняет статус-кво на такую ситуацию, которая, как он надеется, будет для него более приятной.
Общая тема, проходящая красной нитью через все примеры обмена, описывается понятием редкости. Краткое объяснение редкости состоит в простом наблюдении, что ресурсы всегда ограниченны, а желания неограниченны. Даже Билл Гейтс сталкивается с необходимостью внутреннего размена [tradeoff], отказа от одного ради чего-то другого; он не может делать все что ему вздумается. Если он ведет свою жену в дорогой ресторан, то он сокращает (хотя бы на чуть-чуть) набор иных доступных возможностей и уменьшает свою способность приобретать в будущем что-то другое. Мы можем описать эту ситуацию словами: «Билл Гейтс вынужден экономить свои ресурсы, потому что они конечны».
Именно тот факт, что редкость вездесуща, порождает то, что получило название «экономическая проблема»: как нам, то есть обществу, следует принимать решения о том, какие товары и услуги производить с помощью ограниченных ресурсов, имеющихся в нашем распоряжении? В уроке 5 мы увидим, как эту проблему решает институт частной собственности. Но именно редкость является первопричиной того, что эта проблема существует.
Внимание! Экономика не занимается изучением гипотетического «экономического человека», который думает только о приобретении материальных благ или зарабатывании денег. Это еще одно распространенное заблуждение о том, чем занимается экономическая наука. К сожалению, в этом стереотипе есть доля истины, потому что многие экономисты действительно строят модели экономики, состоящей из вымышленных людей, которые очень эгоистичны и ведут себя альтруистически только в том случае, если их к этому принуждают. Но в этой книге вы не будете изучать никаких теорий в этом духе. Напротив, содержащиеся в ней уроки не зависят от того, считаются ли люди скупердяями или нет; законы, которые мы обнаружим на этих страницах, в равной степени применимы и к матери Терезе, и к Дональду Трампу.
Экономическая наука, о которой пойдет речь в этой книге, не говорит работникам, что им следует соглашаться на любое рабочее место, которое приносит больше всего денег, и не предписывает владельцам бизнеса, чтобы они в ходе управления им принимали во внимание только финансовую сторону дела. Эти утверждения станут более понятны в ходе последующих уроков, но необходимо сразу подчеркнуть, что на страницах книги нет никакого «экономического человека»; мы всегда обсуждаем те принципы, которые объясняют выбор, делаемый реальными людьми в условиях редкости. Принципы, о которых идет речь, подразумевают тот факт, что у людей есть желания, для удовлетворения которых требуются ограниченные ресурсы, но эти принципы достаточно широки, чтобы быть применимыми к людям с любыми желаниями.
Экономическая теория изучает реальных людей
Экономическая наука изучает реальные действия реальных людей. Ее [законы] не относятся ни к идеальному или совершенному человеку, ни к призраку мифического экономического человека (homo oeconomicus), ни к статистическому понятию среднего человека… Предметом [экономической теории] является человек со всей его слабостью и ограниченностью, любой человек, как он живет и действует.
Людвиг фон Мизес.
Человеческая деятельность: трактат по экономической теории (Челябинск: Социум, 2018. С. 610–611)
Экономическая теория изучает и стремится объяснить то, как люди производят обмен. Потерпевший кораблекрушение моряк хочет «обменять» несколько сухих веточек и пару камней на потрескивающий костер, а миссионер хочет «обменять» свой досуг на изматывающее путешествие вглубь джунглей в отдаленное поселение, жители которого никогда не видели Библии. Чтобы теория обмена была полной и завершенной, она должна охватывать и такого рода случаи, а не только гораздо более знакомый пример брокера, обменивающего 100 акций на 2000 долларов.
1.4. Зачем изучать экономическую теорию?
Одна причина, по которой стоит изучать экономическую науку, заключается в том, что это попросту интересно. Если вы на минуту задумаетесь над тем, что происходит ежедневно в современной экономике, то у вас захватит дух. Представьте себе Манхэттен, кипящий жизнью деловой центр. Миллионы людей трудятся на маленьком островке площадью меньше 23 квадратных миль. Очевидно, что на самом острове не производится достаточно еды, чтобы накормить все эти орды. Некоторые читатели могут сначала не согласиться с этим заявлением: ведь именно на Манхэттене находятся некоторые из лучших ресторанов в мире! Однако в том, что касается получения сырых продуктов для производства своих весьма дорогих блюд, эти изысканные рестораны полагаются на поставщиков. Если вторгнувшиеся марсиане поместят Манхэттен под непроницаемый пластиковый купол (оставив лишь мелкие дырочки для вентиляции), то в течение пары месяцев сотни тысяч жителей Нью-Йорка умрут от голода.
Но в реальном мире, где нет никаких марсианских куполов, препятствующих торговле, продукция сельского хозяйства, бензин и другие товары ежедневно доставляются на Манхэттен, позволяя его обитателям не просто поддерживать существование, но реально благоденствовать. Работники маленького острова Манхэттен преобразуют имеющиеся у них материалы в товары и услуги, относящиеся к числу самых высоко ценимых на планете, – вспомните о «производимых» на Манхэттене дорогих ювелирных изделиях, одежде, финансовых и юридических услугах, бродвейских мюзиклах и спектаклях. Если вы представите себе невероятную сложность этих процессов, то поймете, какое это чудо, что они протекают столь гладко и безупречно, что мы принимаем их как данность. Уроки, содержащиеся в этой книге, прольют некоторый свет на то, как рыночная экономика ежедневно достигает такого успеха.
Еще одна причина, по которой стоит изучать экономическую теорию, – это то, что она поможет вам принимать решения в личной и профессиональной жизни. Разумеется, уроки, которые вы найдете в книге, сами по себе не сделают вас богатыми. Но они дадут вам основу, которая поможет анализировать ваши планы таким образом, что вы с большей вероятностью достигнете своих целей. Аналогичным образом одно лишь изучение геометрии не сделает вас профессиональными инженерами, способными спроектировать четырехполосный автомобильный мост. Но никто не захотел бы ехать по мосту, спроектированному человеком, не знающим геометрии.
Помимо ее внутренней красоты и практического применения в вашей собственной жизни экономическая теория является очень важным предметом еще и потому, что мы живем в обществе, страдающем от всепроникающего вмешательства государства. В отличие от прочих научных дисциплин фундаментальные истины экономической науки – это то, чему необходимо научить достаточно большое число людей просто для того, чтобы сохранить общество как таковое. На самом деле не имеет особого значения, считает ли обычный человек квантовую механику фальшивкой, – физик может продолжать свои исследования и без одобрения со стороны «человека с улицы». Но если большинство людей верит, что законы о минимальной заработной плате улучшают положение малоимущих или что низкие процентные ставки помогают выйти из рецессии, то квалифицированные экономисты бессильны предотвратить вред, который такая политика наносит обществу.
Поэтому научиться основам экономической науки – долг всякого молодого человека, вступающего во взрослую жизнь. В этом вам помогут уроки, представленные в этой книге.
Резюме урока
• Эта книга научит вас мыслить так, как мыслят экономисты. Различные предметы – химия, биология и т. д. – предлагают разные взгляды на мир. В некоторых ситуациях одни из них более полезны, чем другие. Экономическая теория – это особая область знаний, или отдельная наука, и она содержит важные идеи о том, как устроена общественная реальность.
• Экономическая теория – это исследование обмена. В современной экономической жизни люди лучше всего знакомы с обменом, в котором используются деньги, но экономические принципы применимы к любым видам обмена.
• Каждый гражданин должен понимать основы экономической теории ввиду опасности, которую представляет разрушительная политика государства, игнорирующая уроки, изложенные в этой книге.
Новые термины
Бартер (прямой обмен): ситуация, когда люди обмениваются благами и услугами напрямую, а не посредством промежуточных сделок с использованием денег.
Редкость: условия, когда желания превосходят ресурсы, доступные для их удовлетворения. Редкость – повсеместный факт, из-за которого люди вынуждены прибегать к обмену.
Размен (внутренний): неприятный факт (обусловленный редкостью), состоящий в том, что выбор одной из альтернатив означает, что прочие альтернативы становятся недоступными.
Вопросы для повторения и дальнейшего изучения
1. Может ли изучение экономической теории сделать вас богатым человеком?
2. Является ли экономическая теория наукой? Если да, то почему, и если нет, то почему?
3. Все ли люди сталкиваются с редкостью?
4. Действуют ли экономические законы в тюрьме особо строгого режима?
*5. Основная часть исследований в области ядерной физики финансируется государством. Не следует ли из этого, что для обычного человека понимание физики элементарных частиц так же важно, как и изучение экономики?
Примечание.
Звездочкой (*) обозначен сложный материал; двумя звездочками (**) – особо сложный материал.
Урок 2
Как мы открываем экономические принципы
Из этого урока вы узнаете:
• В чем разница между целенаправленной деятельностью и бессознательным поведением.
• В чем разница между общественными и естественными науками.
• Почему методы, применяемые для нахождения основных принципов экономической теории, отличаются от методов, используемых в физике или химии.
2.1. Целенаправленная деятельность и бессознательное поведение
Когда мы смотрим на мир и пытаемся осмыслить его, одно из самых базовых и ключевых различений, которые мы проводим (обычно даже не осознавая этого), – это различение между целенаправленной деятельностью и бессознательным поведением. Описывая траекторию бейсбольного мяча, мы можем упомянуть такие характеристики, как его масса, скорость или сопротивление воздуха. Но мы не говорим, что мяч «хочет двигаться по параболе» или что «мячу надоедает лететь и поэтому он рано или поздно решает упасть на землю». Такие высказывания звучат абсурдно для современного уха и поражают своей крайней ненаучностью. Но представим себе, что вместо движения мяча мы описываем перемещение в пространстве реактивного самолета. В этом случае у нас не вызовут никакого неприятия высказывания «пилот хочет избежать зоны турбулентности» или «у самолета заканчивается горючее, поэтому пилот принимает решение о посадке».
Разница в описании этих двух типов событий отражает фундаментальное решение, которое мы принимаем при интерпретации окружающего мира. Наблюдая те или иные события, мы можем либо приписать их действию законов природы, либо дать им объяснение (хотя бы частичное), сославшись на намерения существа, обладающего сознанием [субъекта]. Короче говоря, мы можем выбрать, считать ли нам, что в данном случае действует другое сознание.
Говоря об этом, мы затрагиваем некоторые очень глубокие философские вопросы и, разумеется, не претендуем на то, чтобы «сказать в них последнее слово» в рамках короткого урока. Но для того, чтобы разобраться в экономической теории, дать ей прочное основание, необходимо четко понимать разницу между целенаправленной деятельностью и бессознательным поведением. Законы экономической теории применимы к первой, но не ко второму. Как мы увидим в уроке 3, экономика всегда подразумевает наличие по крайней мере одного сознания, то есть разума, который ставит осознанные цели и собирается предпринять некие шаги, направленные на такое изменение материального мира, которое позволит достичь этих целей.
Разница между целенаправленной деятельностью и бессознательным поведением не сводится к различию между человеческими существами и «неодушевленной» материей. Некоторые движения физического тела человека тоже могут служить примерами бессознательного поведения. Если я, допустим, скажу вам: «Я дам вам 20 долларов, если вы приподнимете правую ногу», – то ваше последующее поведение мы проинтерпретируем как осознанную реакцию на ситуацию: вы намеренно сделаете движение ногой, так как хотите получить деньги. Но если доктор стукнет вас молоточком по правой коленке, чтобы проверить ваши рефлексы, то последующее движение вашей ноги не будет целенаправленным действием. Хотя при этому будут задействованы ваша нервная система и мозг, тем не менее мы не сможем сказать, что задействовано ваше сознание. (Обратите внимание, что мозг и разум — очень разные вещи, и различие между ними играет ключевую роль в материале данного урока.)
Уроки, составляющие содержание этой книги, посвящены целенаправленной деятельности, совершаемой людьми, обладающими сознанием, разум которых ставит некоторые цели. Иногда граница между «осознанным действием» и «рефлексивным поведением» оказывается нечеткой, но это никак не умаляет значения принципов, изложенных в этой книге. Действительно, во время бейсбольного матча аутфилдер (игрок обороняющейся команды, находящийся во внешнем поле) может не всегда отдавать себе полный отчет в психических операциях, которые он выполняет, когда бросает мяч на вторую базу. Но он совершенно точно хочет опередить раннера, так как стремится к тому, чтобы его команда выиграла. Даже если он «не рассчитал» и бросил мяч слишком далеко, тем не менее все, что говорится в этой книге, применимо к его осознанному действию, так как он является сознательным существом, пытающимся поменять одну ситуацию на другую, которую считает более желательной.
Экономические принципы, развиваемые в этой книге, не ограничиваются «полностью рациональными людьми». Материал уроков приложим к реальным людям, повседневно использующим свой сознающий разум для совершения обменов в окружающем мире.
2.2. Отличия общественных наук от естественных
Экономика – общественная наука, то есть она изучает людей и некоторые аспекты общества. Другими примерами общественных наук могут служить психология, социология и антропология. Естественные же науки изучают различные аспекты мира природы. В их число входят физика, химия, биология, астрономия и метеорология.
В силу различий в предмете изучения общественные науки сосредоточивают свое внимание на целенаправленной деятельности, в то время как естественные – на бессознательном поведении. Даже если исследователь, занимающийся общественными науками, этого не осознает, его объяснения и теории, по крайней мере неявно, основываются на гипотезе, согласно которой на события влияет разум (или сознание) других людей. В полную противоположность этому ученый, занимающийся естественными науками (за существенным исключением биологии), при объяснении событий, происходящих в своей сфере специализации, как правило не ссылается на сознающий интеллект.
Осведомленность о существовании разума у других людей и о том факте, что у других мыслящих людей есть собственные индивидуальные мотивы, пронизывает все общественные науки. Это касается не только построения теорий, объясняющих события: даже «сырые факты» общественных наук включают в себя психический или ментальный аспект и не являются чисто природными или физическими. Например, социолог может выдвинуть теорию, связывающую рост преступности с увеличением коэффициента разводимости (отношения числа разводов к числу зарегистрированных браков). Но даже для того, чтобы собрать данные для проверки этой теории, ему необходимо «проникнуть в разум людей» чтобы просто узнать, какие именно события следует классифицировать как преступление и как развод. И то и другое не является простым фактом природы.'
Например, если Салли сбивает Джо своим автомобилем и тот умирает, то это может быть, а может и не быть классифицировано как убийство. Если у Салли начался сердечный приступ за пять секунд до столкновения, то это, вероятно, не убийство, а несчастный случай. Но если полицейский, поспешивший на место происшествия, услышал, как она
Даже сами «факты» общественных наук связаны с человеческим сознанием
Возьмите такие понятия, как инструменты, продукты питания, лекарства, оружие, слова, предложения, средства общения или акты производства… Я считаю их достаточно хорошей выборкой объектов человеческой деятельности того рода, что постоянно встречаются в общественных науках. Нетрудно убедиться, что все эти понятия <…> отсылают нас не к каким-то объективным свойствам, которыми обладают вещи или которые наблюдатель может в них обнаружить, но к мнениям по поводу этих вещей, которых придерживаются какие-то другие люди. Такие объекты вообще невозможно определить в физических терминах, потому что здесь нет никакого единого физического свойства, которое должно было бы быть у каждого представителя того или иного класса. <…> [Этим понятиям] можно дать определение, только показав связь между тремя элементами: целью; тем, кто эту цель имеет; предметом, который считается этим лицом подходящим средством для достижения поставленной цели.
Ф. Хайек.
Индивидуализм и экономический порядок (Челябинск: Социум, 2016. С. 72)
кричит: «Ты больше не будешь мне изменять!» – то самое время зачитать ей ее права. Заметьте, что в конечном счете разницу определяет сознание Салли; для того чтобы определить, имело ли место преступление, социологу приходится строить догадки о том, каковы были осознанные намерения Салли. Даже сколь угодно подробное физическое описание само по себе не может дать ответа на этот вопрос, если оно не дает возможности пролить свет на то, что Салли думала в тот момент, когда ее автомобиль сбил Джо. Еще раз подчеркну эту мысль: никакой разницы в физическом состоянии автомобиля в этих двух случаях нет; физик и химик не заметят никаких различий в молекулах, из которых состоит автомобиль. Напротив, если мы говорим, что Салли «превратила автомобиль в орудие убийства», то мы тем самым выносим суждение о неосязаемом, напрямую не наблюдаемом состоянии ее сознания. Физические движения ее ног и рук в ходе управления автомобилем не являются решающим критерием; то, должны ли мы увеличить на единицу общее количество преступлений, зависит только от ее осознанных намерений.
Как показывает пример Салли, сбившей Джо на автомобиле, даже в «сырых фактах» общественных наук присутствует неотъемлемой составной частью наше понимание сознания других людей. Напротив, для естественных наук характерно то, что ни сырые факты, ни разработанные для их объяснения теории, как правило, не опираются на понимание намерений других мыслящих существ. Ученый-естествоиспытатель смотрит на физический мир со стороны и пытается предложить объяснения его «бессознательному» поведению.
2.3. Успешность естественных наук по сравнению с общественными
Существует отчетливое различие между, с одной стороны, такими науками, как физика, химия и биология и, с другой стороны, такими, как психология, социология и антропология. Первую группу наук мы называем «точными» (по-английски о них говорят «hard sciences», то есть «твердые науки») в отличие от второй группы, которую называют «гуманитарными» (по-английски «soft sciences» – «мягкие науки»). Поэтому создается ощущение – особенно у представителей точных наук! – что «точные» или «твердые» науки являются более строгими и потому более «научными», чем гуманитарные науки. Вообще говоря, самые умные и самые знаменитые в мире ученые обнаруживаются именно в среде точных наук; кроме такого очевидного кумира, как Альберт Эйнштейн, воображение публики покорили физики Ричард Фейнман и Стивен Хокинг. Получить же премию в области психологии вовсе не так престижно, и мало кто может даже назвать самых выдающихся социологов прошлого века. Хотя некоторые люди могут осудить конкретных физиков, участвовавших в создании атомного оружия, подавляющее большинство одобряет физику как таковую. В то же время многие относятся скептически и даже враждебно к некоторым общественным наукам, особенно к экономической теории и психиатрии, и в этом состоит еще один резкий контраст.
Что же происходит? Если бы мы заранее не знали ответа, то могли бы ожидать прямо противоположного – что общественное мнение будет преклоняться перед учеными, которые исследуют людей, а не безмозглые частицы.
Один возможный ответ состоит в том, что общественные науки находили оправдания некоторым крайне неприглядным действиям, таким как применение электрошоковой терапии к людям, лишенным свободы против их воли, или массовый забой миллионов свиней во время Великой депрессии, в то время как многие американцы голодали. Так что вполне возможно, что именно такого рода эпизоды объясняют, почему многие не доверяют психиатрам и экономистам. Но опять-таки, разве не склонны люди точно так же осуждать физиков за Хиросиму и химиков за изобретение пороха?
Мы предполагаем, что причина состоит в том, что физические и химические теории, на которых основано действие мощного оружия, верны. Физики сказали военным: «Если вы сбросите этот предмет с самолета, то начнется цепная ядерная реакция, в ходе которой выделится невероятное количество тепла». И это предсказание будет совершенно точным. В противоположность этому психиатры говорят суду: «Дайте нам власть принудительно лишать свободы людей, которых мы считаем психически больными, и позвольте нам вводить им лекарства и проводить над ними другие эксперименты. Это приведет к их выздоровлению, и в общество вернутся уравновешенные люди, не склонные к девиантному, асоциальному поведению». В XX и в начале XXI века многие вроде бы первоклассные экономисты тоже говорили правительствам: «Дайте нам контроль над печатным станком, и мы навсегда спасем мир от разрушительных депрессий и безудержной инфляции цен». Но очевидно, что реальные достижения психиатров и наиболее влиятельных экономистов оказались не столь достойными похвалы, как результаты естествоиспытателей.
По какой-то причине оказывается, что даже самые выдающиеся гении, занимающиеся общественными науками, могут завести свою дисциплину в тупик, и все больше экспертов в этой сфере (как и широкая публика) начинают подозревать, что «последние достижения науки» являются бессмысленной тратой времени. Многие согласились бы с утверждением, что «в психиатрии дела шли хорошо… пока не пришел Зигмунд Фрейд», или что «когда на сцене появился Джон Мейнард Кейнс, экономика свернула на совершенно ложный путь». Но никто не скажет: «Исаак Ньютон сделал очень много великих открытий в физике, а потом пришел этот чокнутый Эйнштейн и все поломал».
Одна из важных причин пропасти между успешностью и авторитетом естественных наук, с одной стороны, и посредственными результатами общественных наук и враждебностью к ним – с другой, заключается в том, что в естественных науках объекты изучения довольно просты, а их поведение, по-видимому, направляется набором четко формулируемых правил. Соответственно для проверки своих теорий точные науки могут (в общем случае) полагаться на контролируемые эксперименты. Именно поэтому гораздо менее вероятно, что физика забредет в тупик подобно тому, как это, по мнению многих, произошло с фрейдистской психиатрией и кейнсианской экономической наукой. Предсказания физических теорий касаются объектов материального мира. В точных науках, таких как физика, новомодной, но по существу худшей теории было бы очень трудно завоевать всё профессиональное сообщество, так как ее слабость была бы неоднократно продемонстрирована в экспериментах. Хорошо известно, что Эйнштейн выступал против некоторых философских выводов из квантовой теории, но ни один физик, включая его самого, не смог бы оспорить точность предсказаний этой теории в отношении экспериментальных измерений, относящихся к субатомным частицам.
Учитывая тот факт, что, насколько нам известно, субатомные частицы не обладают сознанием, для понимания их поведения – то есть для того, чтобы «объяснить» эти частицы, – невозможно требовать от физической теории чего-то большего, чем все более и более точное предсказание их поведения в тех или иных условиях. Разумеется, здесь следует отметить, что в реальной практике, в повседневной работе физиков все устроено не так просто. Одна теория может дать лучшие предсказания в нескольких экспериментах, а другая быть более простой и элегантной. Некоторые физики могут «верить» в более элегантную теорию и пытаться найти слабые места в экспериментах, ставящих ее под сомнение. Но при всем этом в точных науках теория, систематически и бесспорно дающая лучшие предсказания, в конечном итоге постепенно вытесняет соперничающие теории.
Большинство специалистов по общественным наукам считает, что тот же самый метод – «научный метод» – должен применяться и в их сфере тоже. Однако проблема заключается в том, что изучаемые ими объекты в буквальном смысле слова обладают разумом и сознанием. Оказывается, чертовски сложно придумать набор четких законов, которые точно предсказывали бы поведение людей в тех или иных обстоятельствах. В общественных науках, особенно в экономике, все устроено настолько более сложно, что во многих случаях попросту невозможно поставить по-настоящему контролируемый эксперимент.
Для иллюстрации этого важного различия между естественными науками и экономикой давайте представим себе, что две группы физиков спорят по поводу величины электрического заряда какой-то элементарной частицы. Одна группа ученых, работающая в Австралии, проведя эксперимент с использованием нового хитроумного метода, объявляет, что прежняя оценка должна быть пересмотрена. Но другая, не согласная с этим группа физиков утверждает, что австралийский эксперимент ошибочен, так как близость лаборатории к Южному полюсу приводит к систематической ошибке в измерениях. Они доказывают свою позицию путем проведения аналогичных экспериментов на разных широтах, с тем чтобы показать, что чем ближе лаборатория расположена к экватору, тем ближе результаты измерения к прежней оценке. Ключевые допущения, стоящие за всем этим исследованием, состоят в том, что фундаментальные законы, которым подчиняются элементарные частицы, остаются неизменными и что экспериментаторы могут сохранять все прочие (релевантные) факторы неизменными, отделяя от них влияние геомагнитного поля, линии которого проходят через магнитные полюса Земли. Этот гипотетический сюжет дает представление о том, почему физика так хорошо «работает». И действительно, есть все основания полагать, что с течением времени физики будут разрабатывать теории, которые будут все точнее и точнее предсказывать, что происходит в физическом мире.
Когда же по поводу соперничающих теорий спорят две группы экономистов, ситуация оказывается далеко не такой простой и понятной. Например, одна группа экономистов – кейнсианцы – убеждена, что причиной Великой депрессии было резкое сокращением «совокупного спроса» и что президенту Герберту Гуверу, а после него – Франклину Рузвельту для противодействия сокращению производства следовало продавить через Конгресс решение о значительном дефиците государственного бюджета (то есть о расходовании денег, взятых в долг). Экономисты, принадлежащие к другой группе – австрийской школе, – с этим совершенно не согласны. Они полагают, что первоначальный крах 1929 года был следствием предшествовавшего ему «бума», устроенного Федеральным резервом – американским центральным банком, который учредило государство. Согласно теории австрийской школы неразумная интервенционистская политика Гувера и Рузвельта привела к тому, что депрессия затянулась более чем на десятилетие. Экономисты-австрийцы оспаривают кейнсианскую теорию дефицита, указывая, что в период правления администраций Гувера и Рузвельта бюджетный дефицит был рекордно высоким (для мирного времени), но при этом восстановление экономической активности оказалось самым медленным и мучительным за всю экономическую историю США. Кейнсианцы отвечают на это, что, несмотря на огромный дефицит бюджета, «очевидно», что государство брало взаймы и тратило недостаточно, доказательством чему служит затянувшийся период высокой безработицы.
