Т.Е.Р.Е.М

Ата Мёдик

Т.Е.Р.Е.М

Кто-кто в современном живёт?

– Вот наши деды на заводе всю жизнь работали и горя не знали! Эх, ну что было за время!

Мужчина с лицом, похожим на кору старого ясеня, сидел за столом и грустно прихлёбывал из чашки с красными слониками – подарка дочери. И думы его были далеки от приятных: дочь вернулась со школы с очередной двойкой.

Девочка стояла перед отцом, скорбно опустив кудрявую голову. Тамара не чувствовала себя виноватой. В конце концов – двойка по математике – это далеко не конец света!

Зато она нарисовала очень красивого голубя на рисовании, за что её похвалили. Сделала на уроке химии лабораторную работу. Сама, без всяких вредных Кириллов и хвастливых Сонек.

Но папу интересовала только двойка по так нелюбимой ею математике. Вечно эти взрослые видят только плохое.

– Папа, но я честно-честно потом всё исправлю. Только маме не говори, хорошо?

На что мужчина тяжело вздохнул и вновь приложился к чаю. Тамара с напряжением смотрела, как папа делает глоток за глотком. Ещё немного, и большая керамическая кружка с громким «цок» опустилась на стол. Девочка вздрогнула, но не двинулась в места:

– Значит так, ты сейчас несёшь мне свою книгу позора, а сама, – папа неопределённо махнул рукой, – марш за уроки!

Знал бы кто, какое облегчение испытала девочка. Так быстро, как только могла, она побежала за дневником, а сама уселась за противную математику. Отца подводить нельзя. Ведь он и правда очень сильно выручил. Маме на глаза попадаться не хотелось.

***

Как отличить добрую идею от хорошей? Наверное, это кажется таким простым и понятным. Но только на первый взгляд.

Например, тот факт, что Тамара не послушалась родителей и в тайне от них поступила в архитектурный. Это плохо. Но отстояла своё мнение и начала учиться по велению сердца, а не по желанию матери – это хорошо.

Но сейчас, глядя на красную корочку диплом в руках, Тамара чувствовала какое-то смутное беспокойство. Наверное, это не прошедшее после вручения диплома волнение. Но волнение – это не хорошо и не плохо.

Просто девушка не знала, что ждёт её за очередным поворотом: поступить в аспирантуру или пойти на работу в фирму дизайнером? Продолжить учёбу в своём городе или же попробовать начать жизнь с чистого листа?

День был слишком хорош, чтобы забивать голову такими мыслями. Но думать-то себе не запретишь!

Сегодня должна была состояться встреча с подругой ещё со школы. Она тоже выпустилась, но только на год раньше и уже вовсю покоряла вершины рабочих мест. В отличие от Тамары, Карина училась на языкозведении. Правда, насколько она знала, работала её подруга не по специальности.

Тамара стояла напротив зеркала и поправляла невидимые складки на лёгком летнем платье, которое сшила сама. Единственное, что нарушало образ – это потрёпанная жизнью сумка из плотного бежевого кашемира – подарок матери на восемнадцатилетие. Давно пора было её заменить, но то времени, то сил и желания на это не находилось. А жаль, очень уж образ портился.

В очередной раз поправив чёрные кудряшки, Тамара глубоко вздохнула и вышла из квартиры.

Каблучки звонко стучали по неровностям асфальта, но девушка не сдавалась – когда-нибудь тут всё обязательно поправят. Она в этом не сомневалась.

С подругой они договорились встретиться в кафе, и Тамара не торопилась, зная, что подруга вечно опаздывает. Но каково же было её удивление, когда, придя к назначенному времени, Карина уже сидела за столиком и приветливо махала ей рукой. Очень интригующе.

– Тома, как я давно тебя не видела! Капец ты вымахала, скоро выше Пальмы станешь! – Пальмой у них в классе звали девочку, которая посещала модельное агентство и отличалась невообразимо высоким по меркам других девочек ростом.

– Да ты не прибедняйся, – хмыкнула Тамара, обнимая подругу за хрупкие плечи, – сама не лучше.

Хорошее всё же дело – встретить лучшего друга после долгой разлуки. Они болтали обо всём на свете, вываливая ворох новостей на публичное обсуждение.

Оказывается, Карина так и не смогла устроиться работать по специальности. В их маленьком городке мало кому были интересны переводчики без опыта работы.

«Только время на них тратить!» – так заявил Карине один из работодателей.

– И знаешь, что? Сначала они говорят, что вы не можете работать у нас, потому что слишком маленькие. А потом, когда ты приходишь к ним и машешь перед носом корочкой – красной, хочу заметить – они ворчат что-то вроде «понапокупают своих дипломов, лишь бы не работать. Не подходите вы нам. Нам нужен опыт работы!». И вот что подумала – мне тут предложили попробовать устроиться в одно место – ты только не смейся – на завод.

От неожиданности Тамара чуть не поперхнулась коктейлем:

– Чего? Ты сейчас серьёзно? Да кому мы там нужны? Ты ж переводчик! На что они заводу?

– Ну, – разом засмущалась Карина, – в другие места меня не берут, а там и зп стабильная, и соцпакет, и даже – только никому – преференции молодым специалистам.

– Ну я не знаю, Карин. Ой, не знаю.

***

Уже через полгода Тамара была вынуждена признать, что поиск работы затянулся. Но ситуация была не такой, как у подруги. Хотя, это как посмотреть.

На первом собеседовании в маленькой типографии, куда она отправилась по советам маминой подруги, всё прошло на первый взгляд гладко. Нужные знания у неё имелись, да и портфолио за время учёбы пополнилось интересными экземплярами.

«Хорошо, – кивнула неприятная полная женщина в одежде такой старой, что становилось страшно на неё даже дышать. – Вы приняты».

Задания сыпались как из рога изобилия: простые, сложные, с каверзами и без. На одни необходимо было высочайшее разрешение начальства – мужа женщины, принявшей Тамару на работу. Другие же задачи сопровождались комментариями в духе «А сама ты это сделать не догадалась?»

Потом у Тамары появилась помощница – странного вида девица в стёганом пальто, которое она носила, не снимая, и в самую жару, и в прохладу, и, вероятно, днём и ночью.

Если до этого у Тамары почти не было нареканий от начальства, то теперь угрозы и насмешки сыпались на бедную её голову с удвоенной силой. При этом начальница, явно покровительствуя новенькой, все недочёты заставляла переделывать именно её, Тамару.

Высокая загруженность, отсутствие хоть какого-то просвета между бесконечными перегрузками висящих компьютеров, слежкой за новенькой и окриками начальства – всё это было терпимо. Но когда Тамара увидела свою зарплату, то чуть не расплакалась от досады: большую часть надбавок за сверхурочные с неё списали в пользу новенькой.

«Ну уж нет, так не пойдёт. Я себя не на помойке нашла, чтобы это терпеть, – твёрдо решила Тома, – Найду себе другую работу».

Сказано – сделано. Уже на следующий день она подала заявление об увольнении. Две адские недели отработки не хотелось бы вспоминать и в жутких кошмарах, но это тоже была память, пусть и не самая хорошая.

Потом была работа секретарём в маленькой фирме, где условия были неплохие, и Тамара думала осесть на этой должности, но на её место незаконно вернули только что вышедшую из декрета жену зама директора. Официально не хватило компьютеров. Неофициально – это была война младенца с бульдогом.

Холода в этом году наступили рано, и Тамара то и дело куталась в пуховой платок, дрожа от резких порывов ветра. Сегодня хотелось выглядеть хотя бы на отметку «хорошо». А пока девушка едва дотягивала до «приемлемо». Работа требовалась как воздух, но варианты попадались не ахти какие. Ещё не было настолько плохо, чтобы хвататься за любую работу, – какие-никакие накопления всё же имелись, да и подработок хватало. Однако висеть на шее у скопленного тоже не хотелось.

Она шла на собеседование с ещё одной конторой, где требовался дизайнер интерьера. И почему-то мало верила в успех предприятия.

Как позже оказалось, не зря. Стоило увидеть работодателя, как Тамара чуть ли не пулей вылетела из помещения – это был мужчина с повадками маньяка. К счастью, собеседование проводил совсем другой человек, но, вероятно, Тамара им не подходила – и слава Богу.

Стандартное «мы вам перезвоним. Спасибо, что уделили нам время!» устремилось прямиком в спину улепётывающей Тамаре. А дома в дискорде её ждал друг.

Таких, как он, легко можно было считать душой компании или даже генератором всех безумных идей. Он был сетевым автором, и этим объяснялись многие его странности.

Егор Зайко. И в последнее время с ним творилось что-то странное.

– Привет, нормально слышно? Если что, у меня все три полоски, всё зелёненькое.

Динамики опять шалили, отчего Тамара приняла решение поискать наушники. Но небольшая заминка нисколько не умалила энтузиазма собеседника:

– Просмотры падают, да ещё и в реки залетаю через раз, хотя постить стараюсь регулярно. Наверное, мне стоит заняться чем-нибудь другим, – драматичным голосом закончил Егор.

– И чем же? – прокричала Тамара, с головой залезая в шкаф, уже себе под нос бормоча, – да куда же они делись?

– Мне поступило одно предложение. В общем, не поверишь – я устраиваюсь на завод!

– Что? – всё ещё кричала Тамара.

Потому что наушники ещё не на ней.

Долгое переподключение. Связь с компьютером. Наконец, громогласный голос Егора:

– Думаю, ну его, это творчество. Денег не приносит, счастья тоже. Вот я и решил, что цех гальваники – ну чем не решение!

– Действительно, – пробормотала Тамара и поспешила перевести тему, – так мы сегодня играем?

Чтобы услышать бодрое «Ну держись!».

Легла Тамара прямо перед рассветом, но совершенно, возмутительно счастливой.

Но утро стучалось в окно снежными комьями, огрызалось порывами ветра и всячески демонстрировало, что нет, определённо не стоит выходить из дома. И потому Тамара полезла на любимый сайт в поисках работы. Параллельно она взяла парочку заказов на эскизы и даже начала разрабатывать один из них.

Хорошее и лёгкое по сердцу дело не летит, горит в руках. Если бы можно было превратить это хобби в прибыльное предприятие. Но пока такое возможно только в мечтах и мотивирующих речах всяких блогеров и селебрити. А пока суть да дело, наступила глубокая ночь. Тамара собиралась уже идти в душ, но в последний миг заметила, что в правом нижнем углу ей пришло сообщение от неизвестного отправителя.

Стоило нажать на иконку, как на весь экран высветилось оно. С уже знакомыми мотивами.

– Да они издеваются! – не хуже змеи прошипела Тамара. – Я в вашу секту не вступлю уж точно!

И торжественно выключила компьютер.

Чтобы утром остервенело копаться в спаме. Заспанная, в растянутом трико и страшной детской майке с кроликами, лохматая до неприличия, Тамара с упорством Горлума искала «свою прелесть». Потому что работа требовалась, причём очень и очень срочно.

Ведь к ней через пару часов приедет мама, и в интересах Тамары вылизать квартиру дочиста и успеть уйти на собеседование. Параллельно она набирала номер подруги, чтобы точно быть уверенной в своих действиях.

– Тома, ты чего это? – шептала в трубку Карина, – давай шустрее, что у тебя там. Я в цеху, мне сейчас давление сбрасывать.

– Карри, проведи меня через проходную. Мне срочно, прямо капитально надо попасть на этот твой завод. Пришло приглашение, но что-то найти не могу, один хлам да спам.

– Мышкина, ты что, с дуба рухнула? А кто мне говорил, что не создан для завода? – а подруга сильно изменилась, даже говор теперь другой.

– Ситуация поменялась. Мама, – на том конце трубки смачно, совсем не по-девчачьи, ругнулись.

– Я провожу тебя. Жду через два часа у входа. Давай, – короткие гудки чётко дали понять – Карина бросила трубку.

Тамара ещё с минуту смотрела на телефон, будто пытаясь узнать у него все тайны Вселенной. Но тот молчал. И девушка, будто проснувшись ото сна, мигом побежала наводить порядок и готовиться к неизбежному.

Грязные вещи полетели в стиральную машинку, пока Тамара готовила любимые мамой яблочные блинчики и макароны под сливочным соусом себе. Одуряющие запахи перекрывались средством для мытья полов. Экстренным средством от мамы, как говорила бабушка.

Были спрятаны все книги, убраны все стилусы, ручки, тетрадки, кусочки материалов и прочих «атрибутов творчества». Зато выставлены на стол украшения из серебра и якобы белого золота – подарки мамы на различные праздники.

Свежую одежду она повесила на видное место и пропшикала духами – отпугнуть не отпугнёт, но усыпит бдительность так точно. Мама вряд ли полезет дальше, где лежат коробки с попсами.

– Вроде всё! – торжественно проговорила Тамара, глядя на себя в зеркало. Плотный комбинезон, который девушка откопала неизвестно где, ей не особо шёл, зато неплохо защищал от порывистого ветра и холода. Ещё сверху куртку и тёплый шарф. Да, та ещё неокоченевшая капуста, зато тепло.

А на телефон тем временем позвонила мама…

***

– Да, я на месте. В смысле, не с той стороны? Ты же самом сказала, что у больших ворот. Что? В смысле, дотуда идти полтора километра? Я тебе что, спортсмен? Ладно, давай, до скорого, – Тамара выдохнула и обречённо поплелась в противоположную от расчищенной дорожки сторону. Глубокие сугробы, которые месяцами никто не чистил, холодный порывистый ветер и неопределённая, но пугающая вывеска у входа намекала на то, что ничем хорошим это не закончится.

«Секта какая-то, – думала она, глядя на потускневшую от времени то ли башню, то ли нагромождение камней вместо приличного лого. – Тут явно требуется моя помощь».

Кнопка, на которую следовало нажать при входе, сначала озадачено моргнула, а после пронзительно запищала. Механизм тут же пришёл в движение, открывая перед изумлённой Тамарой свои железные двери.

Карина – а её узнать было сложнее всего – стояла в робе с каким-то железным ведром наперевес и активно махала свободной рукой.

– Пошли, бегом, а то у меня металл стынет, – Тамара подавила в себе желание трусливо сбежать, но покорно последовала за подругой.

– Это проходная, ты сейчас устраиваешься, поэтому тебе туда не нужно, – махнула Карина, – нам туда.

В ведре отчаянно громыхал какой-то железный мусор и явно медная стружка. Не хотелось бы знать, что это такое.

– Смотри, вон ту дверь видишь? – Тамара посмотрела на большую желтую вывеску «Приём документов» и кивнула, – Тебе туда. Потом три поворота налево, там лестница вниз и маленькое окошко, там покажешь подписанные документы. Всё из перечня взяла? – девушка осторожно кивнула, но подруга, будто и не заметив, продолжила, – Сложишь потом всё в папку по порядку, а потом придёшь сюда же, поняла? Тебе всё объяснят. Да? Вроде всё. Я побежала. Увидимся!

– Увидимся! – сказала Тамара в пустоту, и помещение, будто по мановению волшебной палочки, заполнилось людьми.

Все куда-то спешили, суетились, ругались. Как звенья одного странного, но важного механизма немецкого производства – чётко, но не всегда понятно.

Найти нужное окошко оказалось делом непростым. То коридор выводил в тупик, то толпа людей выносила девушку не в то место – здание игралось над Тамарой, насмехалось над ней, путало.

Наконец она подошла к окошку и неловко позвала:

– Здравствуйте, я устраиваться на работу. Ау? – девушка осторожно заглянула внутрь, но там царила темнота, – здесь кто-нибудь есть, – эхо тоскливо заскребло по помещению, – Вы мне сами приглашение прислали…

– Здравствуйте-здравствуйте, – раздалось внезапно из-за спины, – а вы туда не заглядывайте. Нет там никого. Тут я.

По говору девушку легко было принять за кого-то из народов Азии. Маленькая, узкоглазая и неожиданно медноволосая, она носила редкое имя Аглая и на тот момент помогала с подачей документов.

– Хорошо, что пришла ты. У нас как раз с дизайнерами наладилось, вакансию вот открыли. Сейчас оформим мы, и всё хорошо будет, – и спряталась за неприметной дверью.

Включился свет, и теперь Тамара видела, как девушка плавно сняла со стойки трубку и набрала кому-то. Цокали что-то в трубку, Аглая пела в ответ, прохаживаясь из стороны в сторону, кося хитрым глазом на Тамару.

– Да, она пришла, – певуче протянула Аглая, – конечно, пару минут, – на том конце что-то цокнули, прежде чем она положила трубку на место. – клади документы свои, будем разбираться.

Час пролетел незаметно, за ним второй и третий. Кто бы знал, зачем человеку столько бумажек, а заводу – столько кабинетов. Никогда Тамара не путешествовала с места на место таким странным способом.

Как хвостик, она всюду следовала за Аглаей, а та своё дело знала – то одному улыбнётся ласково, то у второй расспросит о состоянии здоровья, пока Тамара заполняет анкеты. То скажет что-то так, что даже самый суровой дядька оттает.

«Лиса, – пришла в голову невольная ассоциация, – натурально, лиса!»

Вышла с завода – даже думать странно – Тамара, когда на улице было уже совсем темно. И даже не страшно было идти мимо проходной, потому что самое страшное уже было позади.

А на пороге её квартиры сидела мама.

***

– Да ты не бойся особо, не трусь. Я сначала тоже волновалась, – Карина сгребла связку ключей с маленького столика и выпрямилась, – мы почти пришли.

Очередной переход, мрачный и какой-то безжизненный. Тамара чувствовала себя Алисой, следующей за белым кроликом. Всё извилистей становились лестницы, всё более скрипучими – двери, и когда девушка совсем отчаялась, подруга затормозила напротив большой нелепой вывески.

Группа компаний «Т.Е.Р.Е.М».

– Да это наше самое главное начальство придумало. Прямо как когда-то в партии Яблоко. По фамилиям создателей, – махнула рукой Карина, – вот они, слева направо: Терентьев. Ерёмин. Рысаков. Елдыбатов и Мурзин.

Пятеро мужчин внимательно рассматривали Тамару через призму портрета.

– Жуть, и кто это их так нарисовал? Как живые вышли, аж страшно.

– У меня от них тоже временами мурашки по коже, – сказала подруга. – Но ты привыкнешь, тут и не такое есть.

За залом директоров скрывалась небольшая, но уютная столовая, где собрались если не все, то многие работники с самых разных цехов. Тут бурлила жизнь в самых разных проявлениях, но ни один из них не чувствовал себя грустно и одиноко.

– Это Жека Волче, по образованию он концепт-художник. Но сейчас работает в сварке, – и уже хмурому парню с дредами, – Привет, Жек.

– Ну что ты контору палишь, а? – пробурчал он с набитым ртом. – Я же по большому секрету тебе. А ты?

Тамара протянула ему свою ладонь для рукопожатия. Тут так было принято здороваться со всеми. У Жеки оказалась очень гладкая, по-девичьи мягкая ладонь, что для парня было удивительно. Но Тома уже ничему не удивлялась:

– Тамара, подруга Карины. Буду работать в восьмидесятом.

– О, новенькие! Круто!

Двое ребят, чем-то неуловимо похожих, присоединились к импровизированному собранию.

– Я Дима, – один из парней сдвинул миску в сторону Жеки, – а это Геныч. Мы тоже будет в восьмидесятом работать. Какими судьбами к нам?

– В смысле, судьбами? – задала закономерный вопрос Тамара и принялась терпеливо ждать ответа, параллельно заказывая суп с фрикадельками и пирожки с морошкой ( никогда такое не ела).

– Посмотри вокруг? – Дима предложил Тамаре внимательно оглядеть быстро заполняющуюся столовую, – Как думаешь, что между нами общего? Всеми нами?

И девушка задумалась. Обычные люди от восемнадцати до пятидесяти, не старше, с обычными житейскими проблемами: вот какая-то дамочка выговаривает своему спутнику по поводу хорошенькой девицы, на которую так открыто смотрел мужчина, двое мужчин втихую менялись карточками на обед, а разномастная компания играла в какую-то заразительную игру. И что могло быть между ними общего?

***

Новый год стучался на порог, а это значило для Тамары только одно – скоро вновь приедет мама. И если папа обладал достаточной тактичностью, чтобы не шататься по квартире дочери без неё, то мама… Есть такой тип людей. Без каких-либо угрызений совести.

– Томка, ты чего как неродная, на пороге стоишь? – мама улыбалась во все вставные зубы так сильно, что ещё немного и придётся вызывать скорую – слепила улыбка неимоверно.

– Это ты у меня в гостях, мама, – измотанная, уставшая после работы, Тамара не была готова к этой встрече.

– То-то ты свинарник устроила. А маме приходи и убирайся тут. Двадцать второй год девахе, а она шваброй пользоваться не умеет. Стыдобень одна!

– Я и не просила о помощи.

А вставать через четыре часа.

– Конечно, не просила. Кто ж признается, что свинарник навёл? А мама всё приготовь, мама всё постирай…

– Мама, хватит! Или мне позвонить отцу? – прибегла к ещё одной попытке вразумить маму Тома.

Но та продолжала твердить про неряху-дочь и умницу-маму. Понимала Тамара, что она очень сильно за неё переживает. Но от каждого такого визита остаётся тяжёлый осадок.

И девушка уже набирала номер папы:

– Ты что делаешь? Тома, это ты куда..?

– Папе, кому ещё, – и уже маме, на публику, – Привет, пап. Да мама тут, опять пробралась ко мне в дом и буянит. Что? Сейчас приедешь?

– Да иду я, иду, – вмиг растеряла свой энтузиазм женщина, – чего угрожать-то?

В этот раз даже сработало. Мама вмиг засобирались домой, сотрясая воздух бесполезными квохтаньями.

«Что б вы без мамы делали?», «Это ж ни в какие ворота» и так далее.

А пока суть да дело, Тамара, не раздеваясь, уснула.

Будильник прозвенел через три часа.

***

Привыкнуть к режиму оказалось проще простого. Да и в работе, которая поначалу казалась сложной и непонятной, не было особых отличий от того, что делала она сама. Но отклика оказалось больше.

– Приветствую, работяги! – начальник, Сергей Маратович, влетел в кабинет без стука. – Как успехи?

– План готов, ТТР подпишу у главного, – отчиталась Анечка. И тут же нажаловалась, – А Тома не показывает, что сделала! А мне интересно, между прочим?

Начальство усмехнулось в пышные усы и нарочито сурово нахмурило брови:

– Тамара Андреевна, ну как вам не стыдно людей соблазнять? Выговор вам за это.

На что девушка сделала страшные глаза и в притворном ужасе скинула руку к лицу:

– Ах, не пережить мне этого позора!

И никаких тебе «А мне не нравится вот эта поза», «цвет некрасивый, я не о таком мечтала», « За эту мазню? Тысяча двести рублей? Грабёж!».

Конечно, бывали и сложности, но они были несоизмеримо легче по сравнению в теми подработками, что у неё были. Глупо было думать о том, чтобы просто оставить творчество и полностью посвятить себя заводу, но была в этом месте особая прелесть.

Тамара смотрела на себя, своих коллег и понимала каждого из них как никогда прежде.

Карина, которая не стала переводчиком, а теперь работает в аддитивке.

Егор Зайко, который не смог реализовать себя как писатель и ушёл в отдел управления.

Аглая, закончившая консерваторию, но ставшая работницей отдела кадров.

Волче, которому не досталось место в сфере игр, и теперь он занимается сваркой.

Да и сама Тамара, чего уж тут? Художники, блогеры, музыканты… Не всем стать великими и знаменитыми и не у всех есть цель и возможности создать что-то невероятное. Миру нужны и простые люди, со своими хобби, увлечениями и странностями. И Тамара это понимала. А сами люди нуждались в поддержке. И получали её здесь, в Т.Е.Р.Е.М.ке.

Сидя в маленьком кабинетике рядом с начальством, слушая сплетни Анечки и ожидая прихода Егора, Тамара чувствовала себя по-настоящему счастливой.

Но вместо друга в кабинет на всех порах влетела Карина:

– Мухи сонные, вы чего спите-то? У нас там такое, – девушка развела руками, чтобы показать размер «этого самого».

Что сказать, даже ребята впечатлились.

– Не томи, говори уже толком.

– А к нам с внезапной проверкой едет… Налоговая! – торжественным голосом проговорила девушка.

Теперь уже всем было не до смеха. Такие люди абы когда не приходят.

– А когда? А кто? А зачем? – Карину буквально засыпали вопросами.

И наконец девушка не выдержала:

– С тринадцатого по пятнадцатое. К нам едет Медведев и его компания.

На миг все замолчали, переваривая услышанное.

– Что ж, товарищи, – не переставая трясти головой, проговорил Волче, – мы в полной… Опасности. Но мы справимся. Не так ли, ребята?

Почему-то все дружно рассмеялись. И никакие нам Медведевы не страшны. А на заводе мир и порядок.