скачать книгу бесплатно
Долгота: 4,2032167.
От побережья: 250 километров.
Одиночество и оторванность от мира…
Внизу темнота была непроглядной, и Кирстен, как ни старалась, не могла разглядеть высокие стальные опоры, принимавшие на себя удары беснующейся волны. Дна они касались на глубине ста сорока шести метров – высота сорокавосьмиэтажной башни, с той лишь разницей, что место надежного здания занимали четыре металлические ноги, казавшиеся очень хрупкими. Вокруг ревел и грохотал океан, а они крепко держали плавучий город…
Чем ближе подлетал вертолет, тем больше платформа «Статойл» напоминала шаткое хаотичное нагромождение разнородных частей. Между мостиками, переходами, лестницами, кранами, контейнерами, километрами кабелей, трубами, загородками, буровыми вышками и шестью этажами жилых кварталов, составленных из модулей «Алжеко» [16 - «Алжеко» – мировой лидер по производству и предоставлению в аренду модульных зданий и сооружений. Предоставляет услуги по организации строительных площадок «под ключ».], не было ни одного свободного квадратного сантиметра поверхности. Все это богатство ярко освещалось, образуя в некоторых местах чередование видимых и невидимых участков.
Жесточайший порыв ветра сбил железную стрекозу с курса.
«Чертова ночь!» – выругалась про себя Кирстен.
На платформе сосуществовали люди тридцати национальностей: поляки, шотландцы, норвежцы, русские, хорваты, латыши, французы… и иже с ними. Девяносто семь мужчин и двадцать три женщины, поделенные на бригады. Неделю – ночная смена, неделю – дневная, по двенадцать часов в течение месяца. А через четыре недели – ура! – двадцать восемь дней отпуска.
Некоторые улетали в Австралию гонять по волнам на доске, другие катались на лыжах в Альпах; многие возвращались к семьям; разведенные веселились на полную катушку, ударялись в загул, проматывая бо?льшую часть заработанных денег, или искали в Таиланде новую подружку, только-только вошедшую в «дозволенный» возраст. Таковы преимущества профессии: хорошие деньги, много свободного времени и возможность путешествовать, накапливая бонусные мили. Но… Куда девать стресс, проблемы психического здоровья и конфликты, неизбежно частые на борту? «Впрочем, руководство не обременяет себя подобными проблемами, – рассудила Кирстен. – На платформе, без сомнения, хватает сумасбродов, отчаянных типов, полубезумных сорвиголов и личностей типа А [17 - Личность типа А – темперамент, характеризующийся чрезмерным влечением к соперничеству, нереалистическим ощущением безотлагательности какой-либо потребности, неадекватными амбициями, нежеланием давать себе объективную самооценку, тенденциями подчеркивать значимость количества продукции и недооценивать ее качество, повышенной потребностью контролировать происходящее и поведение окружающих. Некоторые исследователи психосоматического направления указывают на склонность к коронарным заболеваниям.]. Интересно, Каспер уже отнес ее к одной из категорий? Занудой он тебя точно считает. А сам – этакий большой плюшевый мишка типа В [18 - Личность типа В – темперамент, характеризующийся расслабленным, спокойным отношением к жизни, преимущественным сосредоточением на качестве, а не на количестве, низким духом соперничества и тенденцией к саморефлексии. Поведение типа В, по существу, противоположно типу А.]: не карьерист, не агрессивный, толерантный… И спокойный, слишком спокойный. Но этой ночью всё иначе: покинув земную твердь, он наконец расстался со своим идиотским добродушно-снисходительным видом и стал похож на перепуганного мальчугана».
Тридцать метров до воды. Зона приземления (или уместнее будет сказать – приводнения?) представляла собой плохо освещенный шестиугольник, покрытый натянутой сеткой, с большой буквой Н в центре. Все вместе зависало над пустотой, на краю платформы. Металлическая лестница вела в рубку. Каспер не спускал глаз с буквы Н, мечущейся в ночи в такт бешеной пляске вертолета, как движущаяся мишень в видеоигре. Кирстен на секунду показалось, что Стрэнд от ужаса сейчас уронит глаза на пол…
Она заметила пламя факела, горящего на верхушке буровой установки; заветный шестиугольник приблизился. «Вертушка» крутанулась, и посадочная полоса на миг исчезла из поля их зрения. Потом коснулась посадочной площадки, осуществив последнее рыскание [19 - Рыскание – угловые движения летательного аппарата относительно вертикальной оси.], и Кирстен показалось, что Каспер икает. «Да уж, – подумала она, – пилот у нас просто ас!»
Как только они выбрались на платформу, ледяной дождь набросился на их лица, как разъяренный пчелиный рой. Ветер завывал и дул с такой силой, что Кирстен вдруг испугалась – не оказаться бы за бортом! Она сделала шаг, другой, зацепилась каблуком за сетку и едва не упала. Темноту вокруг рассеивали неоновые лампы, горевшие на уровне пола. Из ниоткуда вынырнул мужчина в каске и больших наушниках и схватил ее за руку.
– Не становись против ветра! – крикнул он, крутанув ее, как волчок. – НЕ СТАНОВИСЬ ПРОТИВ ВЕТРА!
Да поняла я, поняла, но откуда налетают порывы? Кирстен показалось, что буйный ветер дует сразу отовсюду. Мужчина подтолкнул ее к лестнице. Между ступенями виднелась пустота, и у Кирстен закружилась голова, стоило ей прикинуть, что от твердой поверхности их отделяют тридцать метров, а чуть ниже океанские волны разбиваются о сваи платформы и упрямо продолжают бег по Северному морю.
– Кошмар какой… – простонал у нее за спиной Каспер. Она обернулась, подняла глаза и увидела, как крепко он держится за ограждение.
Кирстен хотела было спуститься на следующую ступеньку, но не сумела. Невозможно. Ветер стоял стеной, дождь и град хлестали по щекам. Может, она по ошибке попала в аэродинамическую трубу, где проводят испытания авиационных двигателей?
– Черт, черт, черт! – промычала Кирстен, униженная, но неспособная сделать даже маленький шажок вперед.
Две руки придали ей ускорение, толкнув в спину, и она преодолела препятствие, ступенька за ступенькой.
Капитан платформы, высокий бородач лет сорока, ждал их внизу вместе с парнем, потрясавшим оранжевыми куртками со светоотражающими полосками.
– Всё нормально? – поинтересовался он.
– Приветствую, капитан. Я – Кирстен Нигаард, офицер Крипо, а это Каспер Стрэнд из криминальной полиции графства, – сказала она протягивая руку.
– Йеспер Нильсен. И я не капитан, а супервайзер. Надевайте, здесь это обязательно!
Властный тон, высокомерный взгляд. Кирстен взяла тяжелую, явно неудобную куртку – и утонула в ней.
– Где капитан?
– Занят! – Нильсен повысил голос, перекрикивая шум, и махнул рукой, приглашая их идти следом. – У нас здесь все равно что в улье – работа никогда не останавливается! Учитывая суточную стоимость содержания платформы, время тут бесценно!
Кирстен отбросило на поручни, согнуло пополам, дождь слепил глаза, но она упрямо шла за провожатым. Они повернули направо, потом налево, снова направо, спустились на несколько ступенек, прошли по мостику с металлическим решетчатым полом, свернули за большим контейнером, который на миг укрыл их от ветра. Мимо туда-сюда сновали люди в касках и защитных очках. Кирстен подняла голову. Всё на платформе было вертикальным, головокружительным, враждебным. Лабиринт из неона и стали, испытываемый на прочность штормами Северного моря. Повсюду запрещающие таблички: НЕ КУРИТЬ, НЕ СНИМАТЬ КАСКУ, НЕ СВИСТЕТЬ (возможно, потому, что, несмотря на шум, любой непривычный звук мог быть признаком опасности и, следовательно, важной информацией), НЕ ЗАСТУПАТЬ. Все вибрировало, грохотало, ревело и выло: трубы ударялись друг о друга, машины разговаривали, море билось о платформу. Направо, налево, направо… Наконец-то дверь. На последнем издыхании они ввалились в своего рода шлюзовую камеру с лавками и шкафчиками. Супервайзер открыл один из них. Снял каску, перчатки и страховочные ботинки.
– Безопасность у нас – дело всех и каждого, – пояснил он. – Несчастные случаи происходят нечасто, но бывают тяжелыми. Платформу подкарауливают самые разные риски. Сейчас на буровой площадке идет сварка – потребовался срочный ремонт. Мы называем это горячей работой. Деликатная фаза, которую нельзя отсрочивать. Не хочу, чтобы вы в такой момент вертелись у нас под ногами, поэтому будете в точности исполнять всё, что я скажу, – добавил он непререкаемым тоном.
– Конечно, – миролюбиво согласилась Кирстен. – Мы подчинимся, если получим полный доступ во все помещения.
– Не думаю, что получится.
– Э-э-э… Йеспер, верно? Мы расследуем преступление, жертва – одна из ваших…
– Вы меня не поняли. – Он перебил ее, не подумав извиниться. – Мой приоритет – безопасность. Не ваше расследование. Я ясно выразился?
Кирстен вытерла лицо и заметила, что Каспер упрямо набычился. Он тоже разгадал нехитрую тактику супервайзера и недоступного капитана: они, как коты, давно пометили свою территорию. Стратегию поддержали «шишки» компании: хозяева на борту – они, следовательно, норвежская полиция сможет действовать в обозначенном ими периметре и определенных ими же условиях. Кирстен открыла было рот, но Каспер успел раньше:
– Ваш капитан когда-нибудь спит?
Бородатый забияка посмотрел на него как на слабоумного.
– Конечно.
– Значит, кто-то его заменяет?
– К чему ты ведешь?
– Я задал вопрос.
Тон был таким, что поежился не только супервайзер, но и Кирстен. «Не такой уж он тип В, этот Каспер Стрэнд!» – подумала она.
– Конечно.
Каспер вплотную подошел к мужчине, и тот вынужден был отступить, несмотря на преимущество в росте.
– К чему я веду? К чему я веду?! У вас есть помещение для собраний-заседаний?
Бородач кивнул, с опаской глядя на полицейского.
– Очень хорошо. Вот что ты сделаешь…
– Подождите, подождите, это какой-то бред, я ведь все объяснил… Вы должны будете…
– Заткнись!
Кирстен улыбнулась. Нильсен побагровел.
– Внимательно слушаешь? – поинтересовался Каспер.
Нильсен кивнул, сцепив зубы, глаза стали злыми.
– Вот и отлично. Сейчас ты проводишь нас в этот ваш зал. Потом к нам присоединятся твой капитан и весь руководящий состав платформы. Все, чья работа в этот час не является жизненно важной, ты меня хорошо понял, дружок? Я плевать хотел на вашу фазу – и горячую, и холодную. Это норвежская платформа, и власть здесь одна – Министерство юстиции Норвегии и национальная полиция Норвегии. Я достаточно ясно выражаюсь?
* * *
У капитана Торда Кристенсена имелась неприятная неосознанная привычка: всякий раз, когда его что-то раздражало, он зажимал пальцами нос. Присутствие на борту двух легавых его просто бесило. Людей в зал заседаний он вызвал сам – Нильсена, врача, многих бригадиров, не работавших в эту смену, брюнетку (если Кирстен правильно поняла – координатора техобслуживания) и блондинку (ее представили как супервайзера по технике безопасности).
– Больше суток назад Ингер Паульсен, работающая на этой платформе, была забита насмерть в церкви Брюггена, – начала Кирстен. – Нам выданы судебное распоряжение и ордер на проведение расследования, по которому весь персонал должен оказывать нам содействие.
– Хмм… Только при том условии, что ваши… разыскания не подвергнут опасности – тем или иным способом – наш персонал, – сухо заметила блондинка в белом свитере и голубом жилете. – В противном случае я лично вмешаюсь и положу этому конец.
«Решительно все на этой треклятой платформе меряются самолюбием, – подумала Кирстен. – Тестостерона из ее яйцеклеток хватило бы на полк Мистеров Вселенная!»
– У нас и в мыслях нет подвергать опасности кого бы то ни было, – дипломатично ответил Каспер. – Тех, кто не может оставить рабочее место, мы допросим позже.
– Ингер Паульсен ночевала в отдельной каюте? – поинтересовалась Кирстен.
– Нет. – Кристенсен покачал головой. – Техники-производственники живут в двухместных каютах – один человек из дневной смены, другой из ночной.
– У вас есть список сотрудников, которые вчера были на берегу?
– Да. Вы его получите.
– Все вернулись?
Капитан бросил вопросительный взгляд на супервайзера.
– Н-нет… – ответил тот. – Из-за погодных условий один вертолет не прилетел, так что семь человек отсутствуют, но, надеюсь, скоро будут здесь.
– А у тебя, доктор, есть пациенты с проблемным психиатрическим профилем? – задала очередной вопрос Кирстен.
– Врачебная тайна, – отозвался коротышка в круглых очках.
– Отменяется в случае уголовного расследования, – мгновенно отпарировала она.
– Будь это так, я немедленно потребовал бы освободить такого пациента от его служебных обязанностей.
– Ладно, спрошу иначе: пользуешь кого-нибудь с более легкими психологическими проблемами?
– Возможно.
– Это да или нет?
– Да.
– Мне нужен список.
– Не уверен, могу ли я…
– Беру ответственность на себя. Откажешь нам – посажу тебя под арест.
Кирстен нагло блефовала, но врач испугался.
– Сколько людей на борту сегодня вечером?
Капитан кивнул, указывая на то, что Кирстен приняла за часы с вращающимся табло. На черном фоне красовались большие белые цифры – число 83. Внизу было написано по-английски: Souls on platform [20 - Души на платформе (англ.).].
– Требования безопасности, – пояснил капитан. – Необходимо в любой момент знать точное число сотрудников, присутствующих на борту.
– Сколько у вас женщин? – спросил Каспер.
– Всего двадцать три.
– А кают сколько?
– Пятьдесят двухместных плюс отдельные каюты капитана, супервайзеров, бригадиров и инженеров.
Кирстен задумалась.
– Как ты определяешь, где кто находится в данную минуту?
Слово взяла блондинка:
– Через зал контроля. Все работы на борту должны быть предварительно одобрены, поэтому люди, сидящие перед мониторами, всегда точно знают, где кто находится и чем занимается.
– Понятно. А те, кто свободен, что делают?
Кристенсен снисходительно улыбнулся.
– Ну, учитывая, который сейчас час, думаю, что спят.
– Хорошо. Разбудите их, прикажите выйти из кают и соберите всех в одном месте. Сначала мы обыщем жилье Ингер Паульсен, потом все остальные помещения.
– Вы шутите?!
– А похоже?
* * *
Покойная Ингер Паульсен делила маленькую девятиметровую келью с Перниллой Мадсен – сейчас та дежурила в центре управления. Двухъярусные койки были застелены голубыми простынями. На белых рундуках для белья стояли буквы А и Б. Висевшие на штангах шторки и два крошечных телевизора – под потолком для одной жилички, в углу под верхней полкой для другой – создавали некоторый уют. На стене напротив двери – окно в мир – маленький иллюминатор. Дополняли картину несколько полок, стол с двумя ноутбуками и два стенных шкафа по бокам от входной двери.
– Обстановка может показаться спартанской, – в спину Кирстен прокомментировала блондинка, – но они проводят на борту всего пять месяцев из двенадцати и, если не работают, сидят в столовой или в кафетерии. У нас есть спутниковое телевидение – фильмы показывают на большом экране, три бильярдных стола, кинозал, гимнастический зал, библиотека, музыкальная комната и сауна.
Кирстен сняла куртку и повесила ее на стул – в каюте стояла африканская жара, особенно по сравнению с колючим холодом за бортом.
– Хуже всего приходится на Рождество и в Новый год, – добавила женщина. – Трудно быть вдалеке от своих…
Монотонная речь. Скрытая враждебность.
Кирстен проверила рундуки и ящики стола, посмотрела на полках. Женское белье, майки, джинсы, какие-то записи, детектив карманного формата с загнутыми углами, диски с видеоиграми… Ничего. Пустышка. Легкая вибрация передавалась по переборкам – двигатель? вентиляция? воздушный насос? Женщина говорила не закрывая рта, но Кирстен не слушала. Она отметила для себя, что одна койка застелена по-военному аккуратно, другую можно использовать в качестве наглядного пособия «здесь спит неряха».
Черт, как жарко. Просто пекло какое-то. Пот стекал из-под лифчика на спину и живот, голова грозилась мигренью.
