скачать книгу бесплатно
Я – увы! – ананас уронил.
И теперь ничему я не внемлю,
Потому что в бездарный тот час
Нам пришлось возвратиться на землю,
Чтобы здесь отыскать ананас.
1915 г. 4 апреля. Суббота.
Москва
«Я шел среди полей безбрежных…»
Я шел среди полей безбрежных
И утомленный в рожь прилег,
И надо мной на крыльях нежных
Кружился резвый мотылек.
Жара спадала… Было тихо…
И за проселком вдоль межи
Еще незрелая гречиха
Почти касалась спелой ржи.
Алела даль где солнце скрылось,
Метнув лучами в облака,
И сердце ровно-ровно билось,
И мысль была легка-легка.
Хотелось все сомненья бросив,
В прозрачном воздухе тайком,
Порхать над золотом колосьев
За легкокрылым мотыльком.
<16 апреля 1915 г. Четверг.
Москва>
«Я люблю в тихий полдень под осень…»
Я люблю замирание эхо…
И. Анненский
Я люблю в тихий полдень под осень
Облетающих листьев игру,
Я люблю гул нахмуренных сосен
Перед бурей в столетнем бору.
Бирюзовою полночью мая —
В бледном небе алмазную дрожь,
И люблю, когда ветер, играя,
Всколыхнет задремавшую рожь.
Я люблю розоватые зори, —
Сад из яблонь в весеннем цвету,
Я люблю томность в девичьем взоре
И везде и во всем – красоту.
<9 мая 1915 г. Суббота.
Москва>
Это было на даче… («Это было на даче, где густая рябина…»)
Это было у моря, где ажурная пена…
Игорь Северянин
Это было на даче, где густая рябина,
Где сквозь щели стенные продувает сквозняк,
На террасе играли в карты два господина,
Из которых один шулер был наверняк.
Было все очень тихо, было все очень мило,
Но один передернул, а другой увидал,
И ладонь его метко в самый раз угодила
По ланите партнера и поднялся скандал.
А потом подралися, подралися свирепо,
До прихода полиции дрались они…
Это было на даче, где оранжева репа,
Где густая рябина и торчащие пни.
1915 г. 27 мая. Среда.
Москва
Поэза о самом себе («Я вездесущ… Весь век свой странствуя…»)
Я вездесущ… Весь век свой странствуя,
То по земле блуждаю, то
Лечу в небесное пространство я
На монопланенном авто.
Там у меня свиданье с Маней в шесть
От Марса с правой стороны,
Где кокаином одурманившись
Юпитер дрыхнет у Луны.
Пойду куплю конфет для Мани я,
Чтобы ее напичкать всласть,
Но впрочем вряд ли на свидание
Удастся нынче мне попасть.
Моя душа смертельно ранена:
Ее лягнул клешнею рак,
А вы читайте Северянина,
Кто не читает, тот – дурак!
1915 г. 28 мая. Четверг.
Москва
Осенний сонет («Осенний день прозрачен как хрусталь…»)
Осенний день прозрачен как хрусталь;
Зацветший пруд покрылся вязкой тиной,
И облака, раскрыв свой веер длинный,
Сквозят на свет как белая вуаль.
В просвет ветвей синеет мягко даль,
Пленяя сердце сладкою кручиной;
Печален лес пред близкою кончиной,
Ему промчавшегося лета жаль.
Как хорошо в разгаре листопада,
В безмолвии зардевшегося сада,
Сбирать в букет опавшие листы,
И созерцая в красках увяданья
Очарованье поздней красоты,
Всласть упиваться грустью без страданья.
<30 мая 1915 г. Суббота.
Москва>
Вечерняя рондель («Зари вечерней полоса…»)
Зари вечерней полоса
Лилово-палевого цвета;
Земли дыханием согрета,
Мелькает в воздухе оса.
Луга, дорога и леса,
Все – синим сумраком одето.
Зари вечерней полоса
Лилово-палевого цвета.
Звучат за речкой голоса
И замирают без ответа,
И пышно гаснет в нимбах света,
Темня с востока небеса,
Зари вечерней полоса.
<8 июня 1915 г. Понедельник.
Москва>
Послание из Малаховки («К Вам в Белосток…»)
Е. В. Шаломытову
К Вам в Белосток
Я шлю листок
Малаховской березы,
И пусть он там
Расскажет Вам
Мои мечты и грезы.
Пишу в стихах,
Хоть тайный страх
Меня томит и гложет:
Вдруг Вы с тоской,
Махнув рукой,
Воскликнете быть может:
– «Ах, милый друг,
Перо из рук
Навек бросай скорее;
Под счет «раз-два!»
Руби дрова
И будь вперед умнее!..»
Но, может быть,
Такая прыть
В душе у Вас воспрянет,
Что на весь дом,
Как в небе гром,
Ваш тихий голос грянет:
– «Друг Николай,
Ты воспевай
Красу душистых маев,
Пиши, пиши,
В ночной тиши,
Когда все спят, Минаев!..»
1915 г. 10 июля. Пятница.
Малаховка
В день годовщины («В день годовщины, как и прежде…»)
В день годовщины, как и прежде
В час объявления войны,
Мы так же в пламенной надежде,
Мы так же бодры и сильны.
Хоть не однажды неудачам
