скачать книгу бесплатно
Марьяна. Нашла. Вот тут ты ничего не сможешь сказать. Геннадий – замечательный мужчина, весёлый, щедрый…
Вера. А главное, умный.
Марьяна. А я с ним ночью бином Ньютона не обсуждаю.
Вера. Но днём то с ним всё равно о чём-то говорить надо.
Марьяна. А днём он на работе. Зато он меня обожает, на руках носит. На Даньку денег не жалеет.
Вера. Даньке не откуп в виде подарков нужен, а родители рядом.
Марьяна. Что же делать? Он же сам не захотел с нами ехать.
Вера. Так у него одиннадцатый класс был. Ему экзамены надо было сдавать, в институт поступать. Как он мог с вами поехать?
Марьяна. Ну, вот. Видишь? А я ведь хотела. И Геннадий настаивал.
Вера. Ясно… Чай будешь?
Марьяна. Буду! В самолёте сейчас только сок, да воду дают.
Вера. Сейчас.
Накрывает на стол. Садятся, пьют чай.
Марьяна. Врачи что говорят? Возила её?
Вера. Возила… Я ведь не сразу поняла, что дело серьёзно. Сначала она стала рассказывать какие-то удивительные истории. Я пробовала с ней спорить, доказывать, что-то. Бесполезно. В конце концов, в её небылицах не было ничего плохого, и мы с Данькой стали звать её «нашим Андерсеном». Потом она забываться стала. То дни недели перепутает, то порядок месяцев забудет, то по несколько раз одно и то же переспросит. Тоже, вроде, ничего страшного.
Марьяна. Ой, да я сама такая же. Ничего не помню. Зайду в комнату, подойду к шкафу… А зачем? Почему? Не помню. Всё из головы вылетело. Веришь, всё теперь записываю.
Вера. Неряшливой она стала. То во время уборки мусор по углам оставит, то одежду рваную оденет. У меня и тогда не торкнуло. Только когда она в первый раз потерялась, я поняла, что всё очень серьёзно. Повезла её в поликлинику. А там сидит такой – молодой холёный, говорит мне с наглой ухмылочкой: «Чего вы от нас хотите? Возраст не лечится». Я взъярилась, наорала на него. Он витамины какие-то прописал. От них, что мёртвому припарка, толку никакого. Стала я по знакомым искать. И представляешь? Оказалось, что Виталькин одноклассник… помнишь Жорика?.. Он как раз по геронтологии специализируется.
Марьяна. Это такой спортивный брюнет?
Вера. Был. Теперь он поседел, облысел и фигурой стремится к идеальной форме шара.
Марьяна. Лучшие выходят в тираж. Какая жалость. Я помню, он за тобой ухаживал.
Вера. Да. До того момента, пока ты не начала ему строить глазки.
Марьяна. Ничего не было! Правда!
Вера. Самое смешное, что я в этом уверена. Он перестал приходить к нам, потому что у него оказалось редкое в наше время чувство порядочности. Он, видишь ли, полагал, что нельзя любить жену друга.
Марьяна. Ты считаешь меня мерзкой тварью?
Вера. Нет. Давно простила. Кроме того, он бы всё равно никогда на мне не женился. Его мамочка нашла ему девочку правильной национальности из хорошей семьи.
Марьяна. Мир суров и несправедлив.
Вера. Ты сейчас говоришь, как Данька.
Марьяна. Ну, он мне всё-таки родственник.
Вера. С этим сложно спорить… Так вот, Жорик взял маму в стационар, её там пролечили. «Подлатали», как выражается твой сын. Выписали кучу лекарств для поддерживающей терапии. Стало заметно лучше. И теперь в нашем доме живёт тихая забывчивая старая… девочка.
Марьяна. Страшно.
Вера. Уже не особо. Оказывается и к этому можно привыкнуть.
Марьяна. А у вас всё по-прежнему, всё на своих местах. Ничего не меняется, будто время остановилось.
Вера. Почему у нас должно что-то меняться?
Марьяна. Психологи считают, что раз в семь лет надо менять либо работу, либо мужа, либо место жительства.
Вера. Психологи какую угодно бредятину скажут. Лучше каждые семь лет менять психолога.
Бьют часы.
Марьяна. А! Ёканый бабай! Вера!
Вера. Не ори.
Марьяна. Как вы с этим живёте?!
Вера. Нормально. Мы не слышим.
Марьяна. Как это можно не слышать?! Когда ещё мы с Виталькой у вас жили, я каждый раз подпрыгивала. А ночью, перед тем как им бить, мне то сирена пожарная снилась, то орёт будто кто-то. Я проснусь, лежу, ничего понять не могу, за что хвататься, куда бежать. Потом доходит, что это они. И так несколько раз за ночь. Дурдом!
Вера. Мы привыкли.
Марьяна подходит к фортепиано.
Марьяна. И гроб этот всё так же стоит.
Вера. Стоит. Куда его девать?
Марьяна. Выбросить. Только место занимает.
Вера. Данька не даёт.
Марьяна. А он его хоть открывает?
Вера. Редко.
Марьяна. Так купите электрическое. Оно хоть меньше.
Вера. На этом Виталька играл.
Марьяна. Хороший портрет. Живой. Прямо по волосам хочется провести рукой. Вот, веришь, Вера? До сих пор руки его волосы помнят. Они у него жёсткие, как проволока, были. И вихор сбоку всегда торчал… В тот день… когда Виталик в последний раз уезжал, он его минут десять перед зеркалом приглаживал. А когда выходил, он снова торчал… Жалко, что у Даньки не такие.
Вера. Он всё равно Виталькина копия.
Марьяна. Вот странная вещь. Лицом он весь в меня. И об отце, что он там может помнить? Ему неполных пять тогда было. А ведь все разговоры, все шуточки, все ужимки, все жесты. Ну, вот всё его… Оставил Виталька свою меточку на земле.
Вера. А ты знаешь, мне всё время кажется, что он не умирал, а просто уехал далеко-далеко, и нет никакой возможности вернуться. Наверное, потому, что я его мёртвым не видела.
Марьяна. Я видела. Что с того? Я с опознания этот вихор только и помню.
Вера обнимает Марьяну.
Вера. Ты знаешь, когда он мне снится, это самые счастливые мои сны. Я всегда после них жду чего-нибудь хорошего.
Марьяна. А мне он никогда не снится. Может мне в церковь сходить?
Вера. Не знаю.
Марьяна. Вот так жизнь пролетела, а как будто и не жила, а всё только собиралась, приноравливалась. Вот завтра. Вот с понедельника. Вот сразу после праздников… Были и понедельники, и вторники, и четверги с субботами. А ничего не менялось… Знаешь. Я ведь Витальку часто вспоминаю. И жизнь нашу с ним, и Даньку маленького, даже тебя с Ангелиной Сергеевной. Какая я была дура?! Ведь могла же промолчать разок, не лезть в бутылку. Нет. Меня, будто чёрт за язык дёргал. Кто ж тогда подумать мог, что всё так кончится… Быстро.
Вера. Ты просто молодая была.
Марьяна. Ты тоже хороша! Хоть бы раз подошла, сказала, мол, рот свой закрой.
Вера. А ты бы послушала?
Марьяна. Нет. Но ты ведь даже не пробовала.
Вера. Я жить хотела. И желательно не в инвалидном кресле.
Марьяна. Неужели я была такая страшная?
Вера. Ну-у-у…
Марьяна. Вот ты всегда злая была. А вот Ангелина Сергеевна нет, чтобы меня с землёй сровнять за мои выкрутасы. Она промолчит, день-два паузу выдержит и снова: «Марьяночка, деточка…» Тьфу! От самой себя противно.
Вера. Ничего. Ты тоже свекровью станешь. Твоя невестка за нас отомстит.
Марьяна. А что у Даньки уже кто-то есть?
Вера. Точно не знаю. Он шифруется. Но судя по тому, что стал похож на сытого кота, думаю, есть.
Марьяна. Но ведь он ещё совсем ребёнок. Сколько ему?
Вера. Ты не помнишь?
Марьяна. Да я и свои не помню. Считаю каждый раз. Двадцать… Нет. Точно. Ему в ноябре двадцать два исполнилось. Всё равно, это ещё слишком рано. Я не готова стать бабушкой.
Вера. У тебя есть время привыкнуть. Пока знакомство, пока свадьба. Да и ребёнок не обязательно сразу получится. Молодые сейчас продуманные, для себя пожить хотят. По крайней мере месяцев девять у тебя точно есть.
Марьяна. Скажешь тоже. Молодые девахи сейчас, знаешь, какие ушлые. Сами в постель прыгнут, а потом пузом припрут, не отвертишься.
Вера. А, по-моему, такие же, как всегда. Впрочем, тебе виднее.
Марьяна. Я – мать. А матери всегда виднее, что для ребёнка лучше и правильнее. Ему сейчас доучиваться надо, работу искать, карьеру строить. Не до глупостей.
Вера. Я думаю, что он нас не очень-то спросит.
Марьяна. Вот это и плохо. Разбаловали вы его слишком своим воспитанием.
Вера. Уж, как сумели.
Марьяна. Ну, хватит тебе. Я ведь, правда, очень благодарна вам за Даньку. И тебе, и Ангелине Сергеевне. Я всегда знала, что ему у вас хорошо, и была спокойна за него. Ангелина Сергеевна любила его без памяти, а ты такая не по годам рассудительная и серьёзная. Так что если бы не вы…
Вера. Мне кажется, или это неприкрытый подхалимаж?
Марьяна. Это отражение реальности.
Вера. Ты сейчас подлизываешься.
Марьяна. Самую малость.
Вера. Точно родственники.
Смеются.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
5 КАРТИНА
Вечер. Та же комната. Ангелина Сергеевна причёсанная и принаряженная сидит в кресле. Вера накрывает на стол, Марьяна у зеркала. Часы бьют шесть вечера.
Марьяна. Ох! Меня кондратий сегодня хватит от этих часов!
Ангелина Сергеевна. Вера, я кушать хочу. Можно?
Вера. Садись за стол. Всё готово.
Марьяна. Пойдёмте, Ангелина Сергеевна. Давайте, я за вами поухаживаю.
Ангелина Сергеевна. Какая милая. Я вас помню.
Марьяна. Ну, наконец-то.
Ангелина Сергеевна. Вы тоже будете здесь жить?
Марьяна. Нет. Я приехала навестить Данила, остановилась у подруги. Не хочу вас стеснять.
