скачать книгу бесплатно
Ни влево, вправо не свернуть,
Назад дороги так же нет,
Ступай туда, где белый свет.
К нему идешь, а он все дальше,
Жизнь нужно честно жить, без фальши,
Когда её ты проживешь,
Свой свет в руках ты понесешь.
Осветит он твоих детей,
Сестер, братьев, их матерей,
Он в них вольет твою частицу,
Осветит в доме всю водицу.
Осветит полностью и дом,
Осветит двери, окна в нём,
На свет родные все пойдут,
И в Храме светлом помянут.
Там теплый свет идет от свечки,
Дым собирается в колечки,
Затем над вами он летает,
Святых людей напоминает.
У каждого в глазах свой свет,
Идем к нему мы много лет,
Дошли, в пути своем устали,
Вам сверху – отдохни, сказали.
Мы отдыхать в тот свет уйдем,
В рай или в ад мы попадем,
Всем по заслугам воздадут,
Кому-то мед, кому-то кнут.
Да, что-то я разговорился,
Обед на голову свалился,
Затем собрание проведем,
В цеху достойных изберем.
Тебя в цеху все уважают,
Здоровья, счастья все желают,
А эти двое отщепенцев
Пусть фильмы смотрят про индейцев».
Поклон начальнику отбил,
Спасибо, нас он обучил,
Как в жизни нашей разбираться,
На что плевать, а с чем сражаться.
«Машину я остановил…»
Машину я остановил,
Интригой мозг он мой пробил,
В цеху достойных выбирают,
А что им дальше предлагают.
Машину, «Жигули» в рассрочку,
А может новую сорочку,
Поехать к морю отдыхать,
Статью в газете написать.
А может в партию вступить,
Медаль на лацкан получить,
Даст Бог, мы премию получим,
Да, надо быть тогда везучим.
Мне партия – хомут на шею,
Медалью, славой не болею,
А деньги мне не помешают,
Мозги мои уже мечтают.
Обед в столовой завершаю,
Стол за собою убираю,
Отнес посуду я на мойку,
Салфетки, крошки на помойку.
Иду украдкой к себе в цех,
Нет на пути моем помех,
Мне грудь никто не подставляет,
Меня к сознанию не толкает.
Двойную дверь я раскрываю,
В цех захожу, чуть-чуть зеваю,
Коллеги руководство ждут,
Ну, слава Богу, все идут.
Едем по улице все в клуб,
Там совещание проведут,
Всем скажут кто из нас достойный,
Кому сей саммит посвященный.
По одному все в клуб заходят,
Места свои в рядах находят,
На сцене длинный стол стоит,
До пола кумачом накрыт.
Поднос, графин, стакан пустой,
На том столе стоят красой,
Портрет под занавес висит,
Ильич на всех с него косит.
Начальник с краю разместился,
Абрамыч рядом появился,
Здесь без него не обойдешься,
С ума скорей всего свихнешься.
Абрамыч в зал улыбкой светит,
В достойные от цеха метит,
Его коллега подбивает,
Достойней просто не бывает.
Абрамыч в зале здесь расплылся:
«Я в вузе десять лет учился»,
Я на начальника смотрю:
«Пригрел на шее я змею».
Под нос он тихо говорит,
Нутро, я вижу, все кипит,
Во всю Абрамыч разошелся:
«За качество всю жизнь боролся,
Нет книг вождей у нас с ошибкой!» –
Кричит он в зал, в лице с улыбкой –
Я молодым стелю дорогу,
Идут за мною нога в ногу.
Хохмач нашелся в нашем зале,
Кричит он лозунги в запале:
«В цеху Абрамыч рулевой,
Всем правит твердою рукой.
Его пора на повышение,
Заводом нужно в управление,
Там замахнется он на пост»,
Продолжил я: «Что на погост».
Тут по рядам раздался смех,
Сказал лишь слово, но успех,
Хохмач продолжил восхвалять:
«Абрамыч наша плоть и стать.
Цех без него осиротеет,
Начальство ваше побледнеет,
Там, где Абрамыч, там успех»,
«Лицом в дерьмо упасть при всех».
Продолжил я из зала фразу:
«Он превратил себя в заразу,
Для всех он нас, как банный лист,
Идет по цеху, слышен свист».
Зал снова весь развеселился,
Абрамыч в серость превратился,
Он мышью задом сел на стул,
И через пять минут заснул.
Зал погрузился весь в овации,
Ждем с нетерпением кульминации,
Всем хохмачам дают отмену,
Директор вышел наш на сцену.
Он занял место за столом,
Удар, не сильно, кулаком,
Зал замер, видя предвкушение,
Своё он начал выступление:
«Я помню, как мы воевали,
Нас убивали, мы вставали,
Я помню, немцы наступали,
Мы, как один, за всех стояли.
Команды помню полководцев,
Призывы юных добровольцев,
Я пушек помню все раскаты,
Родных – покинули пенаты…
Фашистов под Москвой разбили,
Пожары в деревнях тушили,
Я помню битву, Сталинград,
Теперь тот город – Волгоград.
Я помню, как вошли в Берлин,
Рейхстаг я помню, флаг над ним,
Фашисты с грязными ногами
Шли все с поднятыми руками.
Салют я помню в честь Победы,
Я помню скромные обеды,
Мы пили за бойцов погибших,
За жен, детей о них скорбивших.
Мы пленных немцев домой гнали,
В них не стреляли, помогали,
Мы Русь свою от них спасли,
Крест свой по жизни пронесли».
Я вдруг здесь в зале покачнулся,
Абрамыч, я смотрю, проснулся,
Я речи стольной не пойму,
Какой он Крест имел ввиду.
