скачать книгу бесплатно
Путешествие из Москвы в Монте-Карло
Глеб Милославский
Романтики – это люди, стремящиеся к познанию всего нового и неизведанного. Три человека, герои романа – обычная среднестатистическая семья: муж, жена и дочь-подросток. Вместе они решаются разорвать круг рутинных будней и отправиться в самостоятельное увлекательное путешествие по Европе. События и приключения, которые выпадают на их долю в этом незабываемом путешествии, помогают им научиться с юмором и вместе переносить все потери и находки на их жизненном пути. В конце которого, победителем становится девочка-подросток, получившая в подарок, наверное, самый главный в жизни приз.
“Роман написан ( с любовью ) для подростков и
милых дам, а так же, для их, галантных кавалеров”
Пролог
Сборы
Привет дорогой читатель! В этой истории я попытаюсь не нудно и с определенной долей юмора рассказать о нашем очередном путешествии в Европу. Я надеюсь, что она будет интересна и познавательна, как для тех, кто путешествует на машине или другом виде транспорта, так и для тех, кто любит путешествовать сидя на “диване”, в своей уютненькой комнате, с чашечкой кофе или чая на столике возле кресла .
В середине месяца марта, когда зима уже окончательно утомила всех своей снежной, слякотной и промозглой погодой, наша семья, разрешите представиться: мое имя – Глеб, я совершенно обыкновенный, старший менеджер, по продажам продуктов питания, в обыкновенной, среднестатистической московской компании, которая, как и все компании средней руки, вынашивает наполеоновские планы, по захвату всего московского рынка сбыта, а также всего рынка Подмосковья… . Моя супруга Наталья – типичная домохозяйка, любящая жена, великолепная, заботливая, мудрая мама, посвятившая всю свою жизнь семье. И моя дочь, Агата – школьница, ученица, закончившая на хорошо и отлично, десятый класс, так же, как и вся молодежь, любящая современную музыку, спорт, иностранные языки, встречи с друзьями, и несомненно, все другие молодежные увлечения, решили собрать Большой Семейный Совет, по поводу нашего летнего отпуска в этом году. В один, из мокро-снежных, мартовских вечеров, когда совершенно случайно, у всех нас троих, оказалось свободное время, поставив чайник с чаем на стол, насыпав полную вазу печенья и конфет, мы сели, в гостиной, и начали, горячо и скрупулезно обсуждать наш летний “побег из Москвы”.
Наши мнения, сразу же и абсолютно разошлись, в диаметрально противоположные стороны. Постоянно споря, мы перебирали все возможные туристические предложения этого сезона: это и упитанная Турция с ее ол-инклюзивным раем, и прекрасная Греция, и экзотическая Азия, и заманчивые тропические острова, а также другие волшебные варианты отпуска, но, как пел Владимир Высоцкий в своей песне: “Все не то и, Все не так …”. Что-то было дорого, что-то не интересно, во многих местах мы уже побывали . Каждый предлагал свой вариант , но оппоненты приводили аргументы против. Прения продолжались, и в какой – то момент, в какое то мгновение, мне даже, перехотелось ехать в отпуск. Не сходимость наших мнений и интересов, выплеснулась в полной мере, на этом семейном собрании. Невозможно собрать в один букет интересы юной девушки, с ее пылким желанием, познавать и испытывать весь, этот мир. Интересы молодой женщины, уставшей от склянок, посуды, магазинов, готовки обедов, и в общем, всей этой бытовой рутины. А так же мужчины, средних лет, еще не ленивого, подвижного и желающего совершать какие то действия и поступки. Нет, мы не ругались, мы просто бурно дискутировали. В конце концов, точку в этом вопросе, поставила наша дочь, Агата. Она резко заявила:
– Мы поедем по Европе на машине в этом году. Мне уже 17 лет и я хочу посмотреть мир.
Жена, конечно, ответила, что категорически против, что ей не хочется целый день сидеть в машине, питаться в придорожных кафе и бегать по туалетам на заправках. Она мечтала в этом году днями нежиться на пляже, ужинать в ресторанах и ходить на вечерние развлечения в отеле – в общем “тупить”.
Я же, был не против. Для нас с дочкой, эта поездка была нечто вроде отдушины, что то вроде открытого окна на свежий воздух. Это ветер, ветер перемен от постоянной невыразительной обыденности, которая окружала нас в течение всего года, у меня работа – с ее постоянным преодолением сложностей, возникающих из за, скажем так, не умности, неумелости и лени некоторых сотрудников, решением каких то задач, недалеким начальником, у дочки школа с ее уроками, педагогами, одноклассниками … .
В общем, нам с дочкой разными хитростями, удалось уговорить Наталью на наш вариант.
Маршрут выбирали скрупулезно, целую неделю, но в итоге он получился не таким, каким планировался в начале.
Изначально мы хотели поехать в Швейцарию, через Германию, побродить по старинным немецким городам, полюбоваться красотами швейцарских Альп, увы, вмешалось провидение, в виде нашей Наташи, которая заявила, что конечной точкой нашего путешествия будет море, теплое, ласковое, лазурное море. Франция. Лазурное Побережье.
Итак, отсчет времени до нашего старта начался. Проходили обыденные дни, все вокруг было обычным и повседневным, с утра до вечера работа, учеба, уборка, готовка, рутина. Но где то там, в глубине души, у каждого из нас зрело это необыкновенное, волнующее чувство ожидания перемен, праздника, какого то дикого восторга и радости от пускай временной возможности разорвать цепь монотонного распорядка жизни. И возможности увидеть новые города и страны, новые лица незнакомых нам людей и новые незнакомые нам впечатления. В общем, как я и говорил, несколько дней мы прорабатывали наш маршрут, активно искали информацию в интернете и собирали необходимые документы.
Хочу отметить одно обстоятельство сопутствующее нашим приготовлениям к поездке. Вы все замечали, что всегда, в ходе нашего житейского бытия нас окружают какие то незаметные, необъяснимые странности, необычные события , знаковые случайности – знаки, как я их называю, которые происходят иногда не заметно, даже рутинно, но которые оказывают, или как потом понимаешь, указывают на будущие определенные изменения в нашей жизни. Я думаю, есть какие-то всемогущие силы, скажем так, высшие силы. Можете называть их судьбой, провидением или ангелами – хранителями и т.д., но они существуют и управляют нашим выбором дальнейшего пути, по которому мы идем по жизни. Так вот, один такой знак с нами приключился. У нас, наверное, как и у всех, всегда, когда мы получаем визы какой – ни будь страны для путешествий, момент подачи документов на визу происходит достаточно сложно. То слово не правильно написано, то запятую не там поставили и в итоге – отказ, готовьте документы заново. А в этот раз, наша дочь Агата заранее заполнила анкеты и в назначенный день мы пришли в консульство Франции. Постояв пять минут в очереди, мы подошли к окошку указанному на наших талонах.
Добродушная молодая девушка приветливо произнесла:
– Пожалуйста, подавайте ваши анкеты, фотографии, загранпаспорта, ваши права и документы на машину.
Для меня как будто молотом по наковальне прозвучали слова: “Права ….. И… . Документы на ма ш и и н у у у …” . Дело в том, что я, как и всякий сорокалетний “московский городской бамбук” беспечно отношусь к своему портмоне с документами на машину – то там забуду его, то сям. Да, я их не взял, из машины. Побагровев как вареный рак, понимая, что подвожу всю свою семью, я медленно промямлил.
– Извините, … Я забыл… Документы… На машину… В машине на парковке около метро… .
В моей голове пронеслись десятки мыслей типа “– Ты подвел всех -”, “ – Ты недостоин быть …. – ” и так далее… .
Девушка в окошке мило улыбнулась и сказала:
– Ничего страшного, может быть , у вас есть фото документов в вашем телефоне. Вы можете распечатать их во-о-о-н за тем столиком на принтере и передать мне. Девушка, с улыбкой, указала на стол у стены.
Мой мозг заработал с удвоенной силой. Не может быть, в прошлый раз, в Греческом консульстве, нам указали не на столик, а на дверь, за несравнимо меньшее упущение.
Фото документов у меня в телефоне не было, и я лихорадочно начал соображать, откуда их можно достать.
Девушка, все также мило улыбаясь, попросила наши анкеты. Агата, уверенная в своей значимости, ведь она их заполняла сама, передала анкеты в окошко. Прошло полторы минуты тишины.
– У вас неправильно заполнены анкеты, они старого образца. С апреля месяца мы принимаем анкеты нового образца, вот объявление.
Девушка, не переставая улыбаться, постучала пальцем по рельефному стеклу окошка, на котором в красной рамке красовалось объявление.
Время, в моем понимании, чуть замедлилось. Не то чтобы оно совсем остановилось, это не была глобальная проблема, но это была ошибка, памятник нашей самоуверенности и глупости, которая могла серьезно повлиять на наши планы. Мой отец всегда говорил “Удача выбирает подготовленных”. Отец был прав. Трижды прав. Всегда прав.
Но, эти судьбоносные знаки, действуют всегда помимо наших ошибок, нашей неподготовленности, нашей воли.
Девушка в окошке, все так же, не сводя улыбки со своего лица, произнесла: – Ну, ничего страшного, я вам помогу заполнить новые анкеты.
И время понеслось, как неукротимая река, ломая и разрушая все препятствия на своем пути.
Анкеты заполнялись, мне прислали из автосервиса, где я обслуживал свою машину, фото документов и фото моих прав. Мало – помалу, мы заново подготавливали, пакет наших документов, открывающий нам дверь, в новый, неизведанный и наверное, интересный мир.
Эти знаки, они всегда появляются в самый непредсказуемый момент, и заставляют обстоятельства работать под их диктовку.
Когда все формальности были соблюдены, документы проверены и приняты, девушка в окошке, вздохнув, в сторону Агаты, произнесла:
– Как я вам завидую, вы, наверное, к своему жениху во Францию едете, там все женихи, как принцы, я вас уверяю.
Агата, заметно, чуть разволновалась. Ее анархистский характер, с молодежным максимализмом, в 17 лет, не мог допустить такой глупости, как жених. Друг, товарищ, соратник по молодежным увлечениям, но не жених.
Этот, интересный, психологический момент , точнее сказать, аспект, не мог пройти мимо моего взгляда. Молодые девушки, семнадцатилетнего возраста и с характером, которые, еще не различают нюансов, а только, белое и черное, правильное и не правильное, всегда, слегка впадают в комплексы, когда заходит разговор, о женихах, свадьбе или семейной жизни. Возможно в силу возраста или в зависимости от степени развития организма.
И вот, что бы вывести Агату из замешательства, и разрядить обстановку, я произнес:
– Ха, ха, вы шутите, какой жених. – Ей, только семнадцать лет. Она слишком молодая, для этого.
– Да, ну что вы. – Подхватила Наталья. – Агата, еще совсем ребенок. И рано ей, еще думать о женихах. Нужно думать об учебе, как сдавать экзамены, в какой институт поступать.
Девушка в окошке, мелодично рассмеялась и сказала:
– У такой, красивой девушки, должно быть много поклонников, и один из них, обязательно, должен быть Француз.
– Я же знаю, я же работаю с ними, они такие галантные, обаятельные кавалеры, belle surprise. – На французский манер, с прононсом, произнесла она. – Ну да ладно, все это просто шутки. Ваши документы приняты, и вы можете получить свои паспорта с визами, через четыре дня.
Хорошо бы этот жених, оставался бы шуткой. Но знаки, смотрите на знаки. В общем, мы все, остались довольны этим днем. Такие дни, случаются не часто, и всегда врезаются, надолго, в нашу память.
Выйдя из консульства, трое незадачливых путешественников устроили себе маленькую пирушку, посидев в Макдональдсе, мы купили себе по мороженому и долго гуляли по Москве, рассматривая здания, людей и радовались прекрасной погоде, которая стояла в начале лета.
Глава 1
Белоруссия
Погода, словно взбунтовалась, против нашего отъезда. Стояли прекрасные, солнечные, теплые, летние деньки. Иногда, даже было жарковато. И мы, всей семьей, в выходные, выезжали за город, на природу, на озера, где можно было поваляться, позагорать, а иногда и покупаться. Фруктов, на рынке, уже в изобилии. В общем, рай, какой то. Я, ни когда, не понимал людей, которые стремились в июле, или начале августа, уехать, куда ни – будь, в южные страны на море. Там такая жара стоит, в это время, днем из отеля, ни куда не выйдешь, ни на море, ни в город, сразу же обгоришь, от жгучего солнца, да и дышать тяжело и нечем. Воздух раскален, добела. То ли дело у нас, в средней полосе, днями не жарко, вечерами тепло, по ночам соловьи поют, заливаются. Красота, да и только.
На моей работе наступал, как все работники торговли называют, “мертвый сезон”, большинство народонаселения Москвы, разъезжается из города, кто на дачи, кто на моря, кто куда. В Москве наступает полный штиль, машин мало, людей мало. Сослуживцы, почти все, подались в отпуска, хорошо, что я подстраховался и месяц назад, занял, небольшую сумму денег на отпуск у начальника, сейчас это сделать, было бы нереально. Нет, мы не бедная семья, и в отпуск на последние деньги не ездим. Себя считаем уверенно средним классом. Просто в стране уже который год идет очередной кризис, и мы, конечно же, пообвыкли, как то выкручиваемся, и нам, конечно же, с ведущих телеканалов, узнаваемые личности, постоянно рассказывают, что у нас экономический подъем, что у нас уже все хорошо. Народ понимает все. Мы очень великий и терпеливый народ. Все проходит, и этот кризис пройдет. Однако, мы живем здесь, и сейчас, и отдыхать и путешествовать, не только хочется, а просто необходимо для нашего душевного и физического здоровья. Где то за семь – восемь дней до отъезда, наши сборы начали походить на броуновское движение, мы хаотично повторяли одни и те же действия. Я мог по несколько раз в день проверять состояние готовности автомобиля, Наталья, перекладывать вещи в сумках, с места на место. Из-за предстартового волнения мы собрали пять больших сумок на троих человек, две из них, как впоследствии, оказалось нам не пригодились, лежали только грузом в нашей машине, и медленно пожирали бензин в дороге.
Наступил день отъезда. Ранним утром, около трех часов, мы выехали из дома. Пропетляв не много по местным переулкам и постояв пару раз в пробках с фурами на Московской кольцевой автодороге, Москва ни когда не спит, огромный мегаполис всегда требует круглосуточного подвоза продуктов и промышленных товаров, мы, наконец съехали на Минское шоссе и наша машина, на крейсерской скорости, понеслась на запад, навстречу приключениям.
Постепенно светлело. В зеркале заднего вида автомобиля показалось лениво – огненное солнце. Оно медленно – медленно, своим ярким, золотисто – оранжевым диском, выкатывалось из-за темных очертаний деревьев. Воздух вздрогнул, и темнота стала рассыпаться на мелкие песчинки – капельки, у нас на глазах. Автомобиль летел как планер со скоростью 120 км в час, пробираясь сквозь рваные остатки утреннего тумана, местами, выползавшего на дорогу. Еще окончательно не рассвело, но в очертаниях деревенских домиков, в некоторых деревнях, иногда, попадавшимся нам на пути, хорошо просматривался русский стиль, или, как писал великий русский поэт, Александр Сергеевич – русский дух, не сильно изменившийся за несколько столетий.
Через пять часов, мы добрались до границы России и Белоруссии. Граница была неприглядная, ничем не примечательная. По дороге, ещё лениво, ходили несколько человек, в военной форме, останавливая, для проверки, грузовые фуры, и неспешно разглядывая документы на груз. Миновав этот невидимый форпост, между двумя государствами, мы медленно, дорожные знаки не давали быстро ехать, вкатились в Белоруссию. Дорога была прямая как стрела, видимо, специально построенная, для транзита, из России, в Европу. Через несколько десятков километров ландшафт начал меняться. Распаханные, огромные поля чередовались с хвойными, раскидистыми, сине – зелеными, сосновыми лесами. Европейская часть России и Белоруссия, не очень сильно отличаются, друг от друга, есть, конечно, нюансы и тонкости. Например, здесь, в Белоруссии, много различных естественных водоемов и озер. Только, вдоль трассы, мы их насчитали около двадцати. Очень разные, большие и маленькие, круглые и продолговатые, но все, по своему, живописные, красивые и уютные. Белорусы, видимо, очень любят, рыбачить и проводить свой досуг и выходные на, и возле воде. Везде, вдоль трассы, возле озер, стоит множество машин, с местными номерами.
В общем-то, все, практически одинаково. По всему видно, у наших стран, абсолютно одинаковая, одна, главная особенность, это стремление ко всему огромному, я бы сказал, исполинскому. Куда, только, не посмотришь, всюду видишь гигантские просторы, огромные поля, леса, нашпигованные крупными, раскидистыми деревьями и бескрайнее синее небо. Наши глаза, утомленные видом городских джунглей, сладко впитывали, по-своему красивейшие, пейзажи Полесья. Вот люди, стали немножко другими. Все мы в прошлом, рожденные в СССР, были одним народом, а теперь, у каждого свой угол, своя страна. На заправках, общаясь с местным населением, водителями, пассажирами, работниками заправок , мы замечали, у них, какой то холодок , какую то нелюбовь, или зависть, в глазах и словах, нет, открыто они не говорили про нелюбовь к нам, а вот в их глазах, в интонации и в поступках, все эти чувства, легко угадывались. Виноваты в этом, конечно же, не простые люди, а политики и некоторые руководители, некоторых стран, разогревающие такие, псевдопатриотические настроения среди населения, чтобы получать себе политические и экономические дивиденды. Или, просто, все граждане, всюду и везде, в странах бывшего союза, не любят москвичей, и все этим объяснимо. Заранее мы договорились , что скоростной режим нарушать не будем, чтобы не получать штрафы, и наслаждаться спокойным удовольствием дороги. Машин на трассе было не много. Вдоль дороги, то справа, то слева, на полях неторопливо паслись коровы. Кое – где на зеленых пролесках виднелись белые аисты. В общем, настоящая деревенская идиллия.
Хочу заметить одно обстоятельство, отъезжая от Москвы, где – то за двести – двести пятьдесят километров, вы попадаете в другой мир. Над Москвой остается, постоянно покрытое тучами, темное небо, как будто столицу заковали в небесные оковы. Я думаю, что это результат магнетизма, который возникает в результате движения в Москве. Движения всего, движения машин, движения людей, и движения всего сущего, в динамично – стремительной столице. А за этой чертой, начинается солнце и чистый воздух. И мы, как кроты, вылезшие из своей норы, надев солнцезащитные очки, смотрели по сторонам, пристально рассматривая окрестные пейзажи.
Белоруссию я бы сравнил с песнями группы Pink Floyd, неспешно – длинные композиции этой команды перекликаются с безбрежно – длинными полями, а прекрасные гитарные переборы напоминают зелено – золотистые переборы лиственных и хвойных лесов Полесья.
Оставив справа по борту, столицу Белоруссии, Минск, примерно часа через три, мы подъезжали к границе с Польшей, к доблестному городу Брест. Проехав сквозь постсоветский центр, небольшого города и выехав на западную окраину, наш автомобиль медленно подъехал к шлагбаумам перед таможней. Бесчисленные таможенные постройки неумело скрывали огромную очередь из машин, с желающими пересечь границу. Усталые, скучающие лица водителей и пассажиров, указывали на безысходность ситуации. Очередь была настолько длинной, что Наталья с грустинкой в голосе протянула:
– Да – а, мы здесь на долго застряли.
– Возможно, есть какой ни будь другой выход, может другие ворота на въезд поискать или что ни будь еще, – устало протянула Агата.
“ Что ни будь еще”, появилось, почти что, из ниоткуда. Точно клоун из табакерки.
– Чего желают Панове ?
К открытому окну машины наклонился, еще не поляк, но уже и не белорус. Эти люди, живущие в приграничных районах, представляют собой отдельную касту народонаселения страны, непременно впитавшую в свое поведение, в свой характер, культуру и привычки, обоих народов, проживающих по обе стороны границы. Плюс ко всему, у них гипертрофически развита коммерческая жилка:
– Панове желают побыстрее попасть в Польшу? Могу устроить.
Мы живо переглянулись и хором ответили:
– Да.
Настроение пройдохи заметно улучшилось.
– Вам, сегодня, очень повезло. С этой стороны у меня работает начальником смены мой кум. С польской, свояк моего двоюродного брата, Юзек, он как раз сегодня голодный. Да и стоит все это удовольствие не дорого.
– Сколько ? – Спросил я.
– Сорок белорусских рублей, или вашими, российскими рублями – тысяча триста, плюс еще, кое-что.
– Что еще за “кое – что” и что значит “он сегодня голодный”? – Ехидно спросил я.
– Он что, нас сильно покусает? – Еще более ехидно переспросил я. Пройдоха, чуть замешкавшись, сказал:
– Да вы не переживайте, там все нормально, все контролируется, давайте деньги и спокойненько езжайте.
Мы, еще раз, переглянулись в машине, кивнули друг, другу, в знак согласия и я, достав деньги из кошелька, протянул их, ему. Пройдоха, повертев головой по сторонам, неторопливо положил купюры в карман пиджака, попутно достал из него сотовый телефон, и сказал:
– Подождите пять минут, за вами придут. Не переживайте, у нас все контролируется, хорошей вам дороги, только, э-э-э, мясо ни кому не давайте. – Засмеявшись, он развернулся и быстро отошел от машины.
– Что значит, не нервничайте? И, что там, на счет мяса? Я ни чего не понял? – сказал я.
Но тему эту мне не дал развить подбежавший к шлагбауму мужчина в зеленой, камуфлированной, военной форме и с полосатым, как у работников ГАИ, жезлом в руках. Замахав этим предметом по сторонам, как будто делая какие то заклинания, на рядом стоящие автомобили, мужчина поднял перегородку шлагбаума, и знаками показал нам, следовать за ним. Выехав за ворота и свернув на свободную полосу, мы медленно покатились в сторону пунктов таможенного досмотра, оставляя за собой скопление, ожидающих своей очереди, машин. Здесь мы простояли около двух часов. Солнце уже давно проделало больше половины своего дневного пути и близилось к горизонту. Подошла наша очередь на досмотр. Пограничники быстро проверили паспорта и документы на машину, таможенник строго поинтересовался, не везем ли мы что-то запрещенное, и, не дождавшись ответа, махнул рукой, чтобы мы освободили место досмотра для следующего автомобиля.
Покинув, пункт пропуска с белорусской стороны и переехав по мосту через пограничную реку, мы опять медленно подъехали к плацу, но теперь уже перед польской таможней. Выбрав, как мне казалось меньшую, одну из шести очередей, мы пристроились в хвост, за машиной с бельгийскими номерами. Очередь двигалась очень медленно, только солнце быстро уходило за кромку деревьев впереди. Начало смеркаться. Где то, часа через три, мы оказались на стоп – линии, перед площадкой досмотра. С этого места, нам было видно, как слева, и справа, спереди от нас, польские таможенники основательно проверяли автомашины. Вид у них, я бы сказал, был очень строгий. Предварительно попросив, всех пассажиров выйти из машин, таможенники тщательно осматривали каждый автомобиль, с фонариком в руках, поднимали коврики в салонах, заглядывая в каждую щель. Что то искали среди вещей, некоторых пассажиров просили выставить вещи из машины, да и выглядели таможенники как то не естественно, как то по киношно – мистически, как в фильме Тарантино “От заката, до рассвета”, с бледной кожей и огоньками в глазах. Возможно, это была игра света, от фонарных светильников, расставленных повсюду, а может, и нет? Слева, чуть спереди от нас, два сотрудника , проверяющие машину с немцами, попросили водителя подойти к багажнику, и тыча руками в открытую дверцу, стали очень горячо, на польском, что то обсуждать с немецким водителем. Немец, видимо немного их понимал, потому что все время болтал головой, и повторял : – Nein, nein … . Затем один из таможенников, залез в багажник машины немца, вытащил оттуда , что то наподобие корзинки, несильно взвизгнул и быстро побежал, вдоль стены таможенной будки, скрывшись за углом. Мы все втроем видели эту сценку, и как мне показалось, из-за угла будки раздавались какие то хлюпанья, как будто, кто то, что то ел. Я был потрясен, увиденным и услышанным.
– Вы что ни будь, слышали? – Спросил я у девчонок.
– Не-а, – спокойно ответила Агата. – А что мы должны слышать?
– Да нет, ничего, показалось. – Сказал я и тут же, вздрогнув плечами, резко промямлил. – Ой.
Кто – то тронул меня за плечо. Признаюсь честно, в момент касания, чьей то руки, я натурально испугался и чуть присел. Обернувшись, я увидел польского сотрудника таможни. Из моего положения, снизу, вверх, мне показалось, что вид его был безобразен. Перед нами стоял здоровенный детина, высоченного роста, с мертвенно – бледной кожей, возможно, все та же игра света, абсолютно лысый и с ужасными глазами. Глаза, его глаза были не естественно, красного цвета, и с каким-то светом, нет, с какими-то огоньками внутри нечетких, размытых зрачков.
– Вы провозите мясо, или мясные продукты? – Грозно спросил великан. – Не-е-е-т. – Вместе, полушепотом проблеяли мы.
– Откройте все двери в машине. – Потребовал великан.
Пока ужасный великан осматривал машину, он успел нам, на ломаном русском рассказать, что в соседней машине, нашли беляши с мясом, и их пришлось отдать собакам.
“Каким собакам, я их тут в упор не видел“ – Пронеслось у меня в голове. Подъезжая к будкам досмотра, мы не видели ни каких вольеров, с собаками. Все это вместе, и то, что таможенники с мясом бегают за будки, и их общий внешний вид, и то, как ко мне, внезапно, дотронулся до плеча, польский таможенник, поразительно напомнило, третьесортный, заезженный фильм ужасов. Возможно усталость, от дороги, возможно, местное, вечернее освещение, создавало такое чувство, переплетенное со сказочными упырями, оборотнями и вурдалаками. Пару раз, для верности, я тряхнул головой, но наваждение не прошло. Ну да ладно, главное побыстрее пройти таможню, уже было темно и мы уже немного устали.
Еще немного покопавшись в нашей машине и пару раз произнеся, на польском, какие то грозные слова, возможно ругательства, здоровенный детина неестественно выпрямился. Да, да неестественно, для его роста, превратившись в высоченное пугало, которому моя макушка головы едва доходила до нагрудных карманов, щелкнул каблуками и произнес:
– Витайми в полсце, Можесч проезжча. -
Насколько я понял, сия фраза означала, типа:
– Добро пожаловать в Польшу, можете проезжать.
Быстро усевшись в машину, мы тронулись в направлении зеленого светофора, указывающего на возможность движения. Через пятнадцать минут, миновав заграждения, мы выезжали на дорогу, ведущую в кромешную темноту, неизвестной нам Польши.
Глава 2
Польша
Оставив за спиной въездные ворота на таможенный пункт, наш навигатор, потребовал резко повернуть, рулевое колесо, на право. Главная дорога, широкая, гладкая и где то вдалеке освещенная, уходила прямо, возможно на шоссе к Варшаве, мы же свернули на дорогу, как я ее потом назвал: “деревенская Польша”.
У нас, еще в Москве, был забронирован отель в Польше, на одну ночь, в трех часах езды от таможенного перехода через границу. По нашим московским подсчетам, мы планировали попасть в этот отель, на ночлег, в десять вечера. Как всегда, в жизни, теория сильно расходилась с практикой. Местное время одиннадцать часов ночи, наша машина только отъехала от границы, с Польской стороны, впереди наступала ночь. Ни чего не оставалось, как ехать к этому отелю, поэтому и повернули на право, на “деревенскую Польшу”.
Сразу хочу сказать, что дороги в Польше, вне автобанов, не такие, к каким мы привыкли в России. Ширина двусторонней, междугородней Польской дороги, равна нашей одной полосе, может быть, чуть, чуть, больше, сантиметров на двадцать. Дороги добротные, без ям и ухабов, но и без освещения, с крутыми, высокими откосами по сторонам, все время проходят по маленьким городкам, по их центру, те есть, всегда есть ограничение скорости, что сказывается, на время в пути, и, очень большое расстояние, проходят по польским лесам. В лесах и на природе, между городками, таятся две опасности для водителей, это дикие животные и, как ни странно, люди. Диких животных в Польше водится в изобилии. Косули, лисы, зайцы, куницы, ласки и другие представители местной фауны. Поляки обожают и нежно берегут окружающую их природу. В лесах и перелесках, мимо которых мы проезжали, виднелись, большие и маленькие, кормушки для животных, заботливо установленные людьми. На всех дорогах, через каждые пятьдесят метров, стоят знаки, предупреждающие о диких животных. Вторая опасность это, сами люди. У поляков, это, наверное, какая то всенародная традиция. Они все ездят на велосипедах, вдоль дорог. Не по тротуарам, в деревенской Польше их практически нет, а вдоль, и по дорогам, в любое время суток, утром, днем, вечером и ночью. Особенно опасно вечером, когда, уже стемнело и ночью, практически все велосипедные наездники передвигаются без светоотражающих элементов на велосипедах и одежде.
И вот, свернув на право, мы двинулись, со скоростью девяносто километров в час, можно сказать, на ощупь, через лес, по темной, извилистой дороге. В лобовое стекло машины, впереди, в свете фар, я видел только две сплошные полосы, идущие по кромке асфальта, и отделяющие асфальтовое покрытие, от обочины. Двигаться быстрее, чем мы ехали, для нас, с непривычки, было невозможно. Дорога постоянно петляла, то влево, то вправо, то вверх, то вниз, с горки на горку. По сторонам, в темных лесных дебрях, нам постоянно мерещились какие то, не очень понятные, жуткие очертания, напоминающие мрачных монстров, с протянутыми, к нам, безобразными, бесформенными лапами. Мглу, вокруг нас, постоянно прорезали огоньки горящих глаз, животных, выхваченных светом фар, нашей машины, из мрака ночи. Нам было страшновато от дикой ночной природы. Но больше всего мы устали от постоянного напряжения в глазах, высматривая “железных коников”. Так мы, по ассоциации с польским дорожным знаком, на котором изображен олень, или еще какое то благородное животное с рогами, и с надписью внизу “coniec”, называли местных жителей на велосипедах, – велосипедистов, которые, в достаточно большом количестве, то тут, то там выскакивали из ночной темноты на дороге. Причем, с появлением “железного коника”, Наталья, моя супруга, постоянно вскрикивала:
– Осторожно, осторожно, осторожно коники! – И так раз двадцать пять, за последние сорок минут. Мы устали. Тут еще, какая то фура прицепилась за нами. И уже двадцать минут ее огромные, нет, огромнейшие фары, упорно сверлили зеркало заднего вида нашей машины, а с ним, через мои глаза, они сверлили мой головной мозг, своими яркими фарами, до самого основания. В общем, ехать дальше, не было ни каких сил. Наталья предложила, нет, настоятельно сказала:
– Будем останавливаться в первом попавшемся отеле.
– Да, да, да . – Поддержала ее Агата.
