скачать книгу бесплатно
– Это так заметно? – Никита почесал затылок, улыбнулся неловко.
– Пап, я не слепая. – Алина укоризненно взглянула на него и упёрла руки в бока. – Так что, я права?
– Мама ещё ничего тебе не сказала, да? – обречённо вздохнул он, кладя руку на её плечо и уводя со школьного двора.
– Сказала что? – насторожилась она.
– Мы пока что решили пожить отдельно. – Он замер, ожидая реакции, осторожно спросил: – Тебя это пугает?
– Не знаю, – после непродолжительного молчания ответила Алина. – Должно?
– Не знаю, – в тон ей ответил Никита и тихо вздохнул. – Просто хочу, чтобы вы знали: на вас с Лёвкой это никак не отразится.
– Звучит так, как будто вы решили развестись. – Алина замолчала и вдруг громко шмыгнула носом. – Я люблю тебя, пап.
Никита приподнял подбородок двумя пальцами. Сощурил глаза.
– Хочешь, пойдём и съедим две порции сладкой ваты?
– Я уже взрослая, пап. Какая вата? – Она посмотрела на него, как на ребёнка, укоризненно склонив голову набок.
– Взрослая? – Никита обескураженно посмотрел на неё, моргнул. – Надо же, а я и не заметил, как ты выросла. Тогда, – он легко поднялся и протянул руку, – может, сходим выпьем кофе в новой кофейне? – И тут же добавил с лёгкой хитринкой: – Говорят, там подвешивают вату прямо над кружкой.
– И что? – Алина подхватила его под руку.
– И она тает, капая прямо в кофе. – Никита выдохнул, слабо сжал ладошку. – А потом сходим в зал. Хочешь, я тебя потренирую?
Никита давно не находил времени на тренировки с детьми, а ведь когда-то сам водил Алину на карате. Прежде они подолгу спарринговали, он учил её новым приёмам, радовался успехам… Может, теперь самое время навёрстывать упущенное…
Глава 7
Света мерила шагами гостиную: дети должны были вернуться с минуты на минуту. Речь была подготовлена, фразы выверены до миллиметра, только проще не становилось. Ей всё ещё было холодно: внутри, тем леденящим холодом, от которого некуда скрыться. Она чувствовала себя глубоко больной, только излечить это простым прикосновением не получалось. Холод шёл из глубины души, леденил глотку – даже странно, что из горла не вырвались облачка пара.
– Алина, ты почему одна?! А где Лёва? – Света метнулась к дочери, но замерла, наткнувшись на такой знакомый взгляд в чужих глазах. Будто Никита смотрел прямо на неё, осуждая.
– Ты всё испортила. – Разувшись, Алина прошла в дом, толкнула плечом, проходя на кухню. – Ты выгнала папу из дома. Теперь довольна?!
– О чём ты… – растерявшись поначалу, Света быстро взяла себя в руки. – Что за глупости! Никто не выгонял папу, с чего ты взяла?
– Я видела его сегодня! Он сказал, что теперь вы живёте отдельно! Мам! – голос зазвенел, Алина зло смахнула слёзы. – Как ты могла?!
– Что ещё тебе сказал папа? – ледяным тоном спросила Света.
– Ничего! Он ничего мне не сказал, но я не глухая и не слепая! Я выросла, мам, а ты не заметила! Думаешь, я не слышала, сколько ты на него кричала, как ты хотела, чтобы он ушёл? Теперь довольна, да? Довольна?!
Сорвавшись с места, она промчалась по коридору и хлопнула дверью в свою комнату. Света попыталась вздохнуть, подавилась воздухом, протолкнула в глотку вместе с острым комком. Прижала ладони к горлу – сердце колотилось между ключиц. Дочь умело надавила на все болезненные точки, но разве Света имела право злиться на неё? Слабость разлилась под коленями, вынуждая опуститься на стул. Щёки пульсировали, и, приложив к ним ладони, Света с удивлением почувствовала слёзы. Спешно их смахнула: вернулся Лёва.
– Мама? – он склонил голову набок, и снова по сердцу полоснуло острым – ещё одна копия мужа. – Что случилось? Ты что, плачешь?
– Нет. – Света даже помотала головой для надёжности, пока слёзы текли безостановочно, капали на раскрытые ладони, лежащие на коленях.
– Это папа, да? – моментально подобрался Лёва, хмурясь серьёзно, слишком серьёзно для десятилетнего ребёнка. – Он опять что-то сделал не так?
– Нет, – попыталась улыбнуться Света, но губы задрожали и скривились, выпустив первый тихий всхлип.
– Не плачь, – Лёва обнял порывисто, крепко, утыкаясь в грудь. – Не плачь, мамочка.
Света судорожно обняла его, зажмурилась, целуя светлую макушку, прикусила губу, заполняя рот металлическим привкусом.
– Мы с папой пока поживём раздельно, – хрипло прошептала и замерла. Лёва тоже застыл, но в следующую секунду обнял ещё крепче, проговорил приглушённо:
– Я всегда буду рядом. Никогда от тебя не уйду.
Потом выпрямился, всё ещё хмуря брови, упрямо вскинул подбородок и посмотрел на Свету.
– Папы всё равно никогда не бывало дома, да? Ничего не изменится.
Хотелось что-то сказать. Сказать, как сильно она любит его прямо сейчас, в этот момент. Но Света не могла доверять собственному голосу, поэтому только кивнула и растрепала торчащие в разные стороны пряди. Когда Алина вышла из комнаты, стол уже был накрыт и Лёва, болтая ногами на высоком стуле, рассказывал о том, как прошёл день. Не оборачиваясь, Света мешала салат и не остановилась даже когда дочь встала прямо за спиной.
– Прости, – глухо проговорила она. – Прости, что накричала. Я понимаю, тебе тяжело. И папе тоже тяжело.
Медленно отложив в сторону ложку, Света обернулась и улыбнулась, светло, мягко.
– Я не злюсь. Правда. – Обняла, притянула к себе, чувствуя, как резко расслабились плечи Алины, и вся она вжалась в неё с такой силой, что затрещали рёбра.
– У нас всё будет хорошо, – всхлипнула Алина и тут же выпрямилась, стыдясь прорвавшейся наружу слабости. – Папа так говорит, значит, так и будет.
Ей он когда-то тоже постоянно говорил «всё будет хорошо». Улыбка померкла, Света кивнула и повернулась к салату, гася вспышку раздражения. Никита умеет быть обходительным, правильным, ласковым. Когда-то точно умел, а теперь с ней разучился. Беззвучно вздохнув, Света повела плечами, сбрасывая лишние мысли, и, подхватив салат, бодро воскликнула:
– Ну что, давайте ужинать?
Дома было холодно и пусто, тени скользили по стенам, резные, прочерченные светлым. Никита разулся, щёлкнул выключателем, прошёл на кухню. По пути заглянул в магазин и теперь доставал продукты, привычно сортируя овощи, рыбу, мясо и рис. Готовить не было никакого желания, но диета из алкоголя всё же непозволительная роскошь в его возрасте. В желудке одиноко плескался кофе, выпитый днём с Алиной. Тепла от этой встречи хватило на час, а потом снова стало холодно. Игнорируя удивлённые взгляды бабушек, сидящих на лавочке у подъезда, Никита невозмутимо смотрел прямо перед собой, делал вид, что не слышит чужих мыслей, проступающих на лицах: он шёл в старую квартиру, держа в руках бумажный пакет, из которого торчал хвост лука-порея. Ещё день, другой, и по городу расползутся слухи, ударят больно и по Свете, и по детям. И у него не было ни сил, ни желания придумывать истории и искать какие-то оправдания. Люди расходятся, это бывает.
Вскоре квартиру заполнил аромат жаренной рыбы, забулькал рис, острый запах свежих овощей защекотал ноздри. Никита нарезал огурцы, ровно столько, сколько съест за один раз, выкладывал их на тарелку к уже порезанным помидорам и косился на лук, вспоминая, зачем вообще решил его купить. Пожалуй, стоит купить телевизор, чтобы хоть кто-то разговаривал за спиной, а пока он включил старенькое радио, и тихий, потрескивающий голос поплыл по кухне. Почти уютно.
Завтра их ждали в гости Лёша и Настя, и ему очень хотелось отказаться. Язык так и чесался, в голове тут же вспыхнули, чтобы моментально погаснуть, несколько причин – это было важно для Лёши, и важно, чтобы они пришли вдвоём. Он так и светился от счастья и хотел поделиться им с близкими друзьями, хотел отпраздновать в узком кругу скорое назначение. Оставалась слабая надежда, что Света откажется. У неё не меньше возможностей придумать повод. Надежда была, но Никита знал, что этот вечер им всё же придётся провести вдвоём. В непосредственной близости, не обращая внимание на всю боль, которую они заставляли друг друга чувствовать. Что ж, по крайней мере будет повод рассказать обо всём Лёше. Глубоко вздохнув, Никита потёр переносицу и перевернул рыбу. Наверное, стоит зайти завтра в больницу. Или всё-таки просто написать сообщение? Так было бы проще, но всё же придётся сказать лично: о каком вечере вместе может идти речь, если он даже видеть её не хочет? Аккуратно переложив рыбу на тарелку, Никита сел и посмотрел в окно. Сколько таких вечеров, одиноких, пустых он провёл в этой квартире? Кто мог подумать, что всё это вернётся? Почему никто не предупредил, что можно терять, не теряя по сути? Света была здесь, была близко – в нескольких минутах езды. А он не мог на неё смотреть, не мог о ней думать, не мог дышать одним воздухом, не начиная задыхаться. Не стоило им начинать. Пусть бы осталось как есть, с тайной, щемящей влюблённостью, с недовзглядами, недокасаниями. По крайней мере тогда они бы остались друзьями. Теперь он даже определения дать не мог: бывшие? Звучало слишком горько. Поморщившись, Никита потянулся наконец к вилке – завтрашний день просто надо пережить.
Глава 8
Спокойный сон и раньше был непозволительной роскошью, теперь, кажется, ушёл окончательно. Никита забыл, когда вообще спал нормально, когда открывал глаза, не засыпанные песком, и просто валялся в кровати, потому что никуда не надо идти. Встреча со Светой… Мысли о ней выворачивали наизнанку, лишая последних крох покоя. Чтобы не изводить себя до обеда, Никита отправился в больницу утром, решив покончить со всем неприятным, чтобы готовиться к не менее неприятному вечеру.
Слабый запах лекарств, сильный – крови и боли, суета в приёмном отделении и медсестра у стойки регистрации – он не был здесь слишком давно. В последний раз, кажется, года два назад, на открытии очередного отделения. Может, поэтому его появление произвело такой переполох, а может, все уже знали о том, что они со Светой расстались, и теперь гадали о причине, заставившей прийти.
– Светлана Борисовна в кабинете, – тут же сказала медсестра, а ведь Никита даже не успел открыть рот.
– Спасибо, – кивнул он. Спина горела от чужих взглядов, но никто не посмел и слова сказать, пока он шёл по коридору к лестнице. Может, стоило зайти через окно, по пожарной лестнице, тогда слухов было бы меньше, но отчего-то не хотелось. Когда-то он слишком часто приходил к ней именно так, небрежно запрыгивал на подоконник и тихо говорил: «Привет!», заставляя Свету подпрыгивать на месте. Её кабинет был изучен от и до, и мест, где они бы не занимались в нём любовью, не осталось. Стол, пол, подоконник и тахта… дверь, к которой он прижимал её, едва успевая повернуть ключ в замке – Никита остановился перед ней и несколько раз глубоко вздохнул, отгоняя видение улыбающейся Светы, поднимающейся навстречу. Постучал, дождался ответа и только тогда зашёл, сухо кивнул.
– Что-то случилось? – спросила Света вместо приветствия. Она стояла у окна, в руках чашка с дымящимся чаем, белый халат наброшен на плечи. Бросила короткий взгляд через плечо и снова отвернулась.
– Лёша и Настя ждут нас сегодня к себе. – Никита тоже решил покончить со всем как можно скорее. – Хотят отпраздновать назначение.
– Было бы чему радоваться. Ты пойдёшь?
– Да. – Он продолжал стоять у двери, до Светы несколько шагов и целая пропасть, и всё же её усталость ощущалась кожей, плыла в воздухе, смешиваясь с его. – Если хочешь, скажу, что ты занята.
– Отлично, – едко бросила Света, оборачиваясь. Луч скользнул по её волосам, зажёг горчично-медовым, нырнул в кружку и на щеке тут же заплясали солнечные блики. Высветил тени под глазами и покрасневшие капилляры белков, горькую складку губ, тонкую морщину на лбу. – Хочешь, чтобы Лёшка подумал, будто мне всё равно? Будешь рассказывать о том, какая я плохая, как я разрушила семью?
– Ты сделала бы также, если бы пошла одна?
Света криво улыбнулась, поставила кружку на стол, обошла его и прислонилась, скрестив руки на груди.
– Как всегда: задаёшь вопрос, ответ на который в любом случае выставит меня сволочью.
– Свет, – устало вздохнул Никита, потирая переносицу, и прикрыл глаза. – Может, не стоит начинать?
– Начинать что? – тут же взвилась она. – Что начинать, Никит?
– Ты придёшь или нет?
– Приду!
– Отлично. Тогда встретимся в семь у дома Лёши.
Он не стал дожидаться ответа, стремительно вышел, подавив желание хлопнуть дверью. В коридоре маячили несколько врачей, которые тут же сделали вид, что крайне заняты изучением одной карты на пятерых. Глядя прямо перед собой, Никита прошёл мимо и медленно начал спускаться по лестнице, хотя больше всего хотел сорваться на бег. Несколько фраз, а всё спокойствие, выстраиваемое с раннего утра, разорвано в клочья.
– Никита Сергеевич! – Лёша ждал под офисом. – Надо же, не опоздали.
– Не опоздал? Досадно. – Никита прищурился на слишком яркое солнце, глаза тут же заслезились, вынуждая моргнуть. – На самом деле партнёров лучше не заставлять ждать.
– Нудные старики, – проворчал Лёша и тяжело вздохнул. – Чем больше узнаю, сколько работы меня ждёт, тем меньше хочу занять ваше место.
– Отступать поздно, ты же знаешь. – Задрав голову, Никита посмотрел на возвышавшееся над ними здание и пробормотал: – На самом деле я тебя отлично понимаю.
Они освободились только через три часа, и Лёша, довольный, что на сегодня у него больше нет никаких дел, собрался перекусить, но перед тем, как уйти, спросил:
– Вы же придёте сегодня, Никита Сергеевич?
– Придём, – проглотив тяжелый вздох, ответил Никита. – В семь?
– В семь. – Лёша широко улыбнулся. – Отличная новость, Настюха обрадуется.
– Разве мы когда-нибудь отказывались?
– Ну, мало ли, – смутился вдруг Лёша, отводя глаза. – Знаете, по городу всякое болтают…
– Правда? И что же?
– Да ну их. Главное, что вы придёте. Мы будем ждать!
Никита проводил его взглядом до поворота, подумал: он обязательно справится. Не повторит его ошибок. Может, его ошибка была в том, что слишком ответственно подошёл к работе? Но разве мог иначе, особенно тогда, после войны? Сейчас мирное время, никто не будет требовать от главного архитектора решать множество проблем прямо здесь и сейчас, наплевав на сон, еду и семью. Лёша так долго мечтал об этом, что наверняка будет радоваться каждому дню, проведённому в ненавистном Никитой кабинете.
—Ты боишься?
Света прижимается затылком к его плечу, перебирает его пальцы, лежащие на её животе.
– Не знаю.
Никита и правда не знает. Была бы возможность отказаться – сказал бы нет. Но выбора никто не дал, просто поставили перед фактом. У него есть Света, которая верит в него, которая будет рядом.
– Я тоже боюсь, – признаётся она задумчиво. – Боюсь, что слишком молода для должности главы целого отделения.
– Ты справишься, – тихо шепчет Никита, мягко целуя её в макушку.
В лесу влажно, тихо. Они сидят в траве: он – прислонившись к стволу, она – удобно устроившись между его ног. Спрятались от всех, кто ходит, радуется и поздравляет, дико от них устали. Хочется просто побыть вдвоём, но даже дома находят. А ещё – скоро свадьба, и это тоже изматывает.
– Давай сбежим, – жалобно просит Света, прикрывая глаза. – На пару лет. За это время они успеют найти и нового главного архитектора, и нового главу кардиологии, а мы просто будем вдвоём.
Никита шумно, тяжело вздыхает, тянет несмешливо:
– Не знал, что ты можешь быть такой безответственной, Лучик. Не стыдно, м?
– Кто бы говорил об ответственности и стыде, – сонно ворчит она, – человек, расхаживающий голым по дому?
– По своему дому. И тебе это нравится.
– Я пошутила тогда.
– Да ну? Хорошо, больше не буду.
– Только посмей.
Довольно хмыкнув, Никита тоже закрывает глаза, обнимает её крепче, притягивая к себе.
Глава 9
Вечером похолодало. Ветер загудел, понёсся по улицам, поднимая пыльные тучи, срывая лепестки с цветущих деревьев. Стоя у дверей, Никита рассматривал свои начищенные до блеска ботинки, раздражённо думая: она специально опаздывает, или действительно что-то задержало? Наконец Света появилась в самом конце улицы, увидела его и ускорила шаг.
– Прости, была срочная операция, – запыхавшись, быстро проговорила она. – Давно ждёшь?
Хотел сказать: давно, решил, что не стоит усугублять. Да и разве пятнадцать минут – большое опоздание?
– Нет. – Посмотрел на её малиновое пальто, отметил – не успела зайти домой, переодеться. – Пойдём?
Лёша и Настя встречали их у дверей и так приветливо и настороженно улыбались, что становилось не по себе. Лёша постоянно ерошил рыжие волосы и щурил голубые глаза. Выше Насти на полголовы, он казался рядом с ней, миниатюрной брюнеткой, незыблемой горой. Проводив их к столу, Настя засуетилась, поправляя идеально ровно лежащие приборы и бросая нервные взгляды на Лёшу. С самым беззаботным видом тот открывал вино, расхваливая успехи старшего сына.
– Кстати, где он? И Полина?
– Сегодня они у Козловых. Прости, Настюх, у дедушки с бабушкой. А Лёва с Алиной? – он посмотрел на Никиту, но ответила Света.
