скачать книгу бесплатно
Даже сквозь время я верну тебя, любимый
Татьяна Михаль
Говорят, в Новый год исполняются любые мечты и желания.
Я одержима лишь одним желанием – снова увидеть своего любимого мужа. До невыносимой душевной боли хочу дотронуться до него, обнять, поцеловать и сказать те важные слова, которые я так редко ему говорила: «Родной, я люблю тебя».
Татьяна Михаль
Даже сквозь время я верну тебя, любимый
Глава 1
* * *
Когда теряешь близкого человека, кажется, что твой мир навсегда рухнул. И ты начинаешь жить в настоящем аду, наполненном болью, страданием и желанием больше не проснуться утром.
Прошло ровно шесть месяцев со дня смерти моего любимого мужа. Говорят, что время лечит и со временем станет лучше. Боль потери, неутолимое горе сменится светлой печалью. Но никто не говорит, сколько для утешения понадобится времени – год, два, десять лет, тридцать… а может быть, вечность?
Каждую ночь я остаюсь один на один с собой, своими мыслями и горем.
Я смотрю в окно и вижу луну. Мой муж любил ночь, любил показывать меня звёздам. Я грустно улыбаюсь и вспоминаю нашу первую прогулку. Я по молодости была капризная до ужаса и важная. Как сейчас помню, Вадим позвал меня на свидание, а я долго отказывалась, кривила носом. Он в молодости носил очки, работал на двух работах, ездил на велосипеде и учился в институте.
В тот день он сказал:
– Ты такая красивая, Оль. Я просто обязан показать тебя звёздам…
Именно с этой его фразы я и влюбилась в Вадима.
Если он что-то говорил, то от всего сердца и никогда не кривил душой. Если что-то обещал, то всегда держал своё слово. Когда я бесилась и катала ему истерику, он просто нежно брал меня и крепко обнимал. Держал в объятиях до тех пор, пока мой пыл не проходил и после, целовал в висок, и говорил:
– Моему сердцу больно, когда ты злишься. Твой гнев обжигает, Оль. Скажи мне, что я сделал не так и я исправлюсь. Обещаю, любимая.
Иногда я пугалась того, что из-за моих капризов, Вадим устанет от меня и уйдёт к другой женщине – спокойной и милой. Ведь я была взрывная и полна страстей.
Однажды я озвучила Вадиму свои страхи. Он тогда улыбнулся и сказал:
– Я никогда не брошу тебя, Оля, – склонил голову, сжал мои тонкие пальчики в своих больших и сильных руках, – не брошу и не устану от тебя, потому что очень сильно люблю. Люблю в тебе абсолютно всё.
– Даже мои капризы и дурацкие просьбы? – спросила, положив голову ему на грудь, слыша как бьётся сильное сердце моего мужа.
– А их в первую очередь, – ответил он и поцеловал так, как умеет только он – страстно, отдавая всю свою любовь одной мне.
Он никогда мне не врал. Вадим и правда любил мои капризы, ведь в отличие от других мужчин он прекрасно понимал, что я таким непосредственным образом и с какой-то детской наивностью – абсолютно открыто манипулируя, добивалась к себе его внимания. И он, укрепляя в себя веру, сразу давал его мне, потому что он был настоящим мужчиной, любящим свою женщину.
Моя мама была против него, старалась свести с богатенькими мальчиками, но я отстояла наши отношения и не прогадала. Вадим был умным и хватким. Его заметили ещё в институте и после окончания, Вадим быстро встал на ноги.
Таких мужчин не бывает, скажете вы. А мне повезло. Я встретила такое чудо. Все подруги мне завидовали чёрной завистью, пытались отбить Вадима, но он любил только меня. И я всегда была уверена в нём. Всегда.
Глупые провокации подруг-гадюк меня лишь смешили. Потому что я знала, что мой Вадим верен мне. Каждая ли женщина может быть так уверена в своём мужчине?
Только я дурой была. Я любила его, но какой-то странной любовью. Я брала, но редко отдавала. Вадим всё делал для меня. Обожал, любил, терпел и никогда ничего не просил взамен.
А я… Я только сейчас поняла, как же сильно я его любила! И как мало нежности ему отдала, как мало нужных слов сказала! А как он хотел сына или дочь… А я всё говорила, давай ещё немного подождём, поживём для себя, мне ведь всего двадцать пять лет, потом было всего двадцать шесть, двадцать семь, двадцать восемь…
А сейчас мне тридцать два. Я вдова и не родила детей от любимого и родного мужчины.
Через неделю наступит Новый год. И я с ужасом осознаю, что этот Новый год буду встречать без Вадима.
Я подняла голову от его подушки, на которой холодными каплями замёрзли мои слёзы. Я мечтала о пожизненной любви, и мне казалось, что так будет всегда.
Вадим обожал мои карие глаза, даже в последних муках, он говорил обо мне. Я держала его за руку и не отпускала его, плакала, эгоистично умоляла не оставлять меня одну в этом безжизненном, сером и равнодушном мире, который и стал таким для меня без Вадима.
А он тяжело молчал и умирал.
И на последнем вздохе сказал, что и на небе будет любить меня и от всех невзгод оберегать.
Тогда в его глазах застыли искорки любви и нежности. Он ушёл… а мне осталось горе, сырая земля да деревянный крест.
Проклятье! Как же ненавижу тех, кто убил моего Вадима!
Это была автомобильная авария. Как мне сказали, один нелюдь на фуре пошёл на обгон! Нелюдь… А как его ещё называть? Нормальный и адекватный человек ответственен на дороге за жизни людей, любых людей, кто едет по трассе. Любая ошибка, любой неуклюжий момент может стоить жизни.
Он выехал на встречную полосу на крутом повороте. А в тот самый момент ко мне домой, с долгой командировки возвращался Вадим.
Авария была страшной.
Вадим боролся за жизнь и даже был в сознании, но травмы были несовместимы с жизнью. Так мне сказали врачи. А я думаю, что они тоже виноваты! Виноваты в том, что не смогли спасти моего родного и любимого человека. Виноват тот водитель, который теперь сидит в тюрьме. Но что такое семь лет заключения против смерти моего мужа?!
Крик души. Мне очень хочется, чтобы каждый задумался о смысле слов ЖИЗНЬ и ЛЮБОВЬ.
Как мне теперь продолжать жить?
Я посмотрела на свои руки и покрутила обручальное кольцо. Я не стала надевать его на вдовий палец, а продолжала носить на правой руке.
Не знаю почему, но мне казалось это правильным.
Я до сих пор отчётливо помню ясные голубые глаза мужа в обрамлении лёгких морщинок. Не забуду его улыбчивое лицо, его сильные и такие нежные руки. И внутреннюю силу, которая и делает мужчину мужчиной.
Я просматриваю фотографии, видео. Он там всё ещё живой, только руку протяни и можно коснуться его губ, обнять крепко и не отпускать. Никогда.
Я навсегда запомню, как он любил меня, каждое мгновение, что мы были вместе…
Я буду помнить Вадима, пока сама жива.
* * *
Новый год приближался со скоростью света. Предпраздничная суета охватила весь мир. А старый год также стремительно уходил… наверное тоже на тот свет.
Дни этой бестолковой суеты сует, словно раненые птицы, разбивались о стёкла домов, разукрашенных в дешёвую китайскую мишуру и мигающие огни.
Вадим любил украшать дом на Новый год. Любил живую ель. Чтоб праздник был живым, пахучим…
Любил, когда стол ломился от «вредных», но вкусных блюд, чтоб дом был полон смеха друзей и близких, звоном бокалов, чтобы громко играла весёлая музыка, в воздухе витал дух праздника и счастья…
И я вдруг отчётливо понимаю, что не могу позволить себе такого, как предать его любимые привычки и желания.
В последние дни перед праздником несусь в супермаркеты за продуктами, на рынке выбираю ёлку из тех, что остались. Ищу самую пушистую, но встречаются только облезлые и кривые…
На глаза набегают слёзы. Вадим знал толк в елях, а я ни черта не понимаю. Покупаю невысокую, но пушистую пихточку у бородатого деда. Он пакует её в сетку и грузит в мой автомобиль.
А я мысленно обращаюсь к Вадиму и спрашиваю его, нравится ли ему новогоднее деревце?
Друзья давно перестали разбивать мой телефон своими звонками. Я не хотела слышать их соболезнования и слова поддержки. Они вызывали во мне лишь слёзы. И видеть я никого не хотела. Даже своих родителей и родителей Вадима. Мне надоело слышать от мамы, чтобы я прекратила ездить на могилу к Вадиму каждый божий день. А я не могу не ездить. Мне кажется, что когда я рядом, то ему становится теплее. Он лежит там один в вымерзшей земле…
Мне ещё было слишком больно. Одиночество стало для меня своеобразным спасением. Мне нужно было быть ОДНОЙ. Я так чувствовала. И Новый год я буду справлять одна…
Вру.
Со мной Новый год встречать будет Бо, лабрадор с красивой шерстью светло-кремового цвета, которого Вадим подобрал брошенным щенком и любил его не меньше меня.
Бо также тосковал по любимому хозяину и другу. Он также лежал на кровати на его месте и иногда скулил, доводя меня до истерики, вызывая ливень слёз.
И сейчас, в полном одиночестве, тащу сама на себе смолянистую пихту в квартиру, перемазав в смоле все пальцы. Киваю на приветствие своим соседям и довольно грубо отказываюсь от помощи донести мою пихту.
Я сама всё сделаю, не нужна мне ничья помощь.
Именно злость помогает мне жить дальше. Когда я злюсь, то я хоть как-то живу. Но я понимаю, что так нельзя. Нельзя держать в себе эту лютую ненависть к убийце моего мужа, но мне кажется, что я никогда не смогу его простить. Нельзя ненавидеть врачей, что не спасли Вадима. Нельзя ненавидеть счастливых людей, у которых всё в семье хорошо, а самое главное, все живы и здоровы. Нельзя. Но я их всех ненавижу. Мне кажется, они все недостойны быть счастливыми. Я ненавижу весь мир, который мне кажется враждебным и настроенным против меня, потому что посмел отобрать у меня любимого мужа.
Я прекрасно понимаю, что не права, но ничего не могу с собой поделать.
* * *
Оставался один день до Нового года.
Я долго смотрела на платье, которое мне привёз из итальянской командировки Вадим. Я его ни разу не надевала. Платье было строгое, но роскошное. Оно идеально село по моей фигуре, оголяя только спину и закрывая всё спереди. Чёрный бархат приятно переливался на свету, контрастируя с моими белоснежными локонами волос.
К платью идеально подойдёт бриллиантовое колье – подарок Вадима на нашу годовщину.
