скачать книгу бесплатно
Квота
Валерий Михайлов
Чтобы искоренить голод достаточно одних голодающих кормить другими голодающими. О том, как могла бы выглядеть современная Россия в условиях узаконенного каннибализма рассказывается в повести «Квота». На этом идиллическом фоне главные герои оказываются втянутыми в смертельно опасную авантюру. Главный герой повести «Адам триединый» даже представить себе не мог, что богатый дом на берегу моря, считающие его чуть ли не живым богом слуги и любимая женщина – это декорации его персонального ада. Книга содержит нецензурную брань.
Квота
Валерий Михайлов
Дизайнер обложки @dead.marginal
© Валерий Михайлов, 2023
© @dead.marginal, дизайн обложки, 2023
ISBN 978-5-4474-9228-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
КВОТА
1
Если бы не табличка у двери: «Любовь к ближнему. Частный клуб. Посторонним вход запрещен», – Артем решил бы, что перед ним не вход в закрытый клуб для богатейших людей квоты, а какой-нибудь магазин. Дверь была обычной, стеклянной. Даже не автоматической. У двери ни охранников, ни лакеев. Правда, витрина была застеклена зеркальным стеклом, и с улицы нельзя было заглянуть внутрь. На всякий случай Артем сверился с адресом на пластиковой карте гостя клуба. Все правильно, он был на месте.
Как гласила легенда, «Любовь к ближнему» создал весьма уважаемый в своих кругах мафиози как охраняемую от любых посягательств нейтральную территорию, гости которой могли бы чувствовать себя в полной безопасности. За баснословные членские взносы члены клуба получали высочайшего класса обслуживание, комфорт, личную и информационную безопасность, так как любое несанкционированное вторжение в личное пространство члена клуба, не говоря уже о попытке установить за ним на территории клуба наблюдение гарантированно каралось смертью всех членов семьи нарушителя, а если тот действовал по заказу, то и семьи заказчика.
Находилась «Любовь к ближнему» на территории квоты в квоте, как в народе называли охраняемый элитный район, куда вход был разрешен только по специальным пропускам. Поэтому до сего момента Артем мог только слышать о клубе, а каких только небылиц не рассказывали о нем люди! Поэтому, идя в клуб, Артем представлял себе нечто помпезно-роскошное в стиле дорогих отелей, с ковровой дорожкой, мраморной лестницей, лимузинами и дюжиной лакеев у входа.
Убедившись, что он ничего не напутал, Артем вошел внутрь. Еще до того, как закрылись двери, перед ним появилась очаровательная блондинка лет 25. Приятное ухоженное лицо с почти незаметным макияжем. Короткая модная стрижка. Средний рост. Красивая фигура. Идеально сидящий темно-синий костюм. Короткая юбка открывала близкие к эталонным ноги в модных туфлях «10 негритят» из натуральной африканской кожи.
– Могу я вам чем-нибудь помочь? – спросила она, приветливо улыбаясь совсем непохожей на дежурную улыбкой.
– У меня здесь встреча, – ответил Артем.
– Дайте гостевую карту, пожалуйста.
– Держите, – Артем протянул ей серый пластиковый прямоугольник с напечатанным адресом клуба.
– Пройдемте, пожалуйста, к терминалу.
Терминал стоял в паре метров от входа. Когда блондинка вставила карточку в приемное отверстие, тот немного задумался, затем выдал подтверждающую гостевой статус Артема информацию. Блондинка нажала изящным пальчиком с идеальным маникюром на иконку с надписью «выход», и терминал проглотил карту. После этого блондинка вставила в гнездо свою карту. На экране появилась виртуальная клавиатура.
Пока блондинка колдовала, Артем окинул фойе профессиональным взглядом. Это было просторное помещение с дорогой, но не кричащей отделкой и обстановкой. Слева от входной двери стойка администратора. Справа – дверь в обеденный зал, откуда доносилась не требующая к себе внимания музыка. Струнный квартет заглушал чавканье пары-тройки посетителей ресторана. Было 11—30 дня – не самое горячее время суток. В фойе других посетителей не было. Лишь за стойкой администратора скучала рыжая дамочка. Ни охраны, ни камер наблюдения видно не было, что не мешало «Любви к ближнему» быть неприступной крепостью.
Артему было самую малость за 40. Высокий, жилистый, симпатичный, но без приторности. Его черные с заметной сединой волосы были стрижены под машинку с насадкой. Одет он был в джинсы, спортивную куртку на футболку и кроссовки. Артем родился и вырос в небольшом городке в 200 километрах от квоты. В 17 лет во время браконьерского налета лишился родителей. Едва ему исполнилось 18, записался в егеря. За пять лет службы проявил себя настолько хорошо, что ему предложили перевестись в службу безопасности квоты. Разумеется, он не заставил себя долго упрашивать. В СБК он прослужил 7 лет. Затем во время совместной с егерями боевой операции получил 3 пули в грудь. Решив, что это звонок судьбы, он комиссовался из органов и стал работать по найму. Героя он из себя не корчил, на рожон не лез, правила соблюдал, законы старался нарушать лишь по мелочам. В результате больших денег не заработал, но на более или менее нормальную жизнь в квоте ему хватало.
– Назовитесь, пожалуйста, – попросила Артема блондинка.
– Артем Погодин.
Она пробежала изящными пальчиками по клавиатуре. На пару секунд экран погас, затем на нем высветился светофор с включенным зеленым сегментом.
– Сергей Николаевич готов вас принять, – сообщила блондинка. – Пойдемте, я провожу.
Сказав это, она красивой, в меру быстрой походкой направилась через вестибюль к лифту. Артем пошел следом, немного отстав, чтобы можно было полюбоваться великолепным видом сзади. Блондинка завораживала, причем, не столько внешностью, сколько простой и одновременно аристократичной манерой поведения. Ее вполне можно было бы принять за потомственную хозяйку жизни, если бы не бейджик с лежащим на блюде улыбающимся и тянущим руки к потенциальному зрителю младенцем и надписью: «Персональный менеджер Алина Беляева». Пару раз в голове Артема мелькала мысль пригласить Алину куда-нибудь на свидание, но он сразу же ее отгонял, так как Алина явно была барышней не его финансовой категории.
Когда они подошли к лифту, Алина провела своей картой по ридеру, и двери с легким вздохом открылись.
– Входите, пожалуйста, – пригласила она.
В кабине еле уловимо пахло чем-то приятным. Панели управления не было.
– Посмотрите, пожалуйста, в камеру, – попросила Алина, указав рукой на камеру наблюдения в углу под потолком.
Артем поднял голову и улыбнулся. Через пару секунд лифт поехал вверх. Когда двери открылись, за ними была гостиная. В одном из кресел сидел приятный мужчина средних лет в дорогом сером костюме, белой рубашке и черных туфлях. Из-под воротника рубашки виднелся шейный платок.
Это был Сергей Николаевич Корнилов по прозвищу Мидас. Его он получил из-за легкости, с которой преумножал свое баснословное богатство. Сергей Николаевич тоже был из «дикарей». Выбиться в люди ему помог случай и способности к математике. Став призером областной олимпиады, он получил возможность поступить в университет, который окончил с отличием. Остался на кафедре. Защитил кандидатскую, потом докторскую. Во время кризиса забросил науку и подался в бизнес. Менее чем за 20 лет сколотил состояние и стал одним из влиятельнейших людей страны. Разбогатев, создал фонд помощи талантливым детям, многие из которых, получив квоту и образование, устраивались к нему на работу. В результате изначально благотворительный проект стал выгодным вложением капитала.
При появлении гостя Сергей Николаевич встал и сделал несколько шагов ему навстречу.
– Надеюсь, вы достаточно голодны, чтобы отведать здешних кулинарных шедевров? – спросил он, когда они обменялись приветствиями и сели в кресла.
– Ну так я же пришел на обед, – ответил Артем, которого от имени Сергея Николаевича пригласила по телефону на обед одна из секретарш.
– Разумеется, – улыбнулся Сергей Николаевич. – Я позволил себе наглость сделать заказ и для вас. Женская грудь под сливочным соусом с гарниром из овощей здесь выше всех похвал.
– Это весьма любезно с вашей стороны. Насколько я понимаю, вы позвали меня не только за тем, чтобы мы вместе воздали должное искусству повара.
– Выпьете?
– Лучше после.
– Хорошо. Я тоже люблю говорить о делах на трезвую голову. Я хотел бы нанять вас для одной работы.
– Для какой?
– Вчера было совершено нападение на офис одной благотворительной организации. Погибло 6 человек.
– Здесь? В квоте? – удивился Артем.
– Вот именно.
– И что вы хотите от меня в связи с этим?
– Я хочу знать, за что были убиты эти люди.
– Вас интересует только мотив?
– Да. Остальное неважно.
– Хм… Этим делом наверняка занялась уже вся королевская рать.
– И королевская конница тоже.
– Тогда почему бы вам не получить эти сведения у них?
– У меня нет к ним должного доверия.
– А ко мне есть?
– Вы же не станете рисковать своей квотой?
– Вот именно. Хорошо, что вы это понимаете.
– Я не прошу вас лезть грудью на амбразуру. Мне нужна качественно выполненная работа. Или аргументированный отчет о невозможности ее выполнения.
– Такая постановка задачи меня устраивает.
– Считайте, что мы договорились.
– Что уже известно об этом деле?
– Думаю, об этом лучше спросить следователя.
– Кто ведет дело?
– Максим Куликов.
– Понятно, – улыбнулся Артем.
С Максимом они служили вместе в егерском корпусе. Спали на соседних кроватях. Несколько раз спасали друг другу жизнь. Потом оба пошли в полицию. Там их пути разошлись. Максим заочно поступил на юрфак, женился, остепенился. Артем так и остался одиноким сексуальным авантюристом, как его назвала однажды жена Максима. Какое-то время они старались поддерживать отношения, но постепенно их дружба заглохла сама собой, и последние лет 5 они не встречались.
– Ну так что? – спросил Сергей Николаевич.
– В таком случае прежде, чем дать окончательный ответ, мне нужно войти в курс дела. Иначе все мои обещания будут пустым трепом.
– Договорились. А теперь прошу к столу.
Словно желая компенсировать практически полное отсутствие информации по делу, Сергей Николаевич накормил Артема до состояния средней одышки. Пища требовала усвоения в спокойной обстановке. Информация, несмотря на всю ее скудость, тоже. Поэтому, выйдя из «Любви к ближнему», Артем направился в расположенный неподалеку парк и устроился там на лавочке с видом на аллею, по которой прогуливались по-весеннему притягательные барышни. Несмотря на то, что был конец марта, погода стояла позднеапрельская, и барышни сменили скрывающий их красоту зимний прикид на легкие куртки, короткие юбки, обтягивающие джинсы и сапожки-ботинки на высоких каблуках. Некоторые были настолько смелы, что перешли на туфли.
Артем прекрасно понимал, что Сергей Николаевич сообщил ему все, что мог. Право на жизнь на охраняемой квотой территории стоило огромных денег, взамен за которые обитатели квоты, а это были далеко не последние люди в стране, требовали квалифицированную защиту жизни, здоровья и имущества от любых посягательств. СБК и прокуратуре удавалось держать марку, и нападение на чей-то офис с расстрелом персонала было из ряда вон выходящим событием, вся информация о котором наверняка попала под гриф секретности. Поэтому информатор, если он не был вхож в узкий круг имеющих к ней допуск лиц, попросту услышал краем уха об убийстве, о чем и сообщил Сергею Николаевичу. Если он имел доступ, Сергей Николаевич все равно не мог сказать больше, так как любая лишняя деталь могла бы вывести на него СБК.
По этой же причине надо было назначить Максиму встречу так, чтобы не привлечь к ней внимание его руководства или коллег. К самому Максиму тоже нужно было найти подход, так как дружба дружбой, а семья семьей, и вылети он с волчьим биллетом с работы, семье придется выживать на территории «дикарей».
В лоб эти задачи не решались, и Артем решил «порыбачить». Закрыв глаза, он представил себе море подсознания, живописный берег и себя с удочкой на берегу. Затем он мысленно собрал всю информацию по делу и «вылепил» из нее червяка, которого насадил на крючок. Теперь нужно было закинуть удочку и ждать, пока клюнет обитающий в этом море ответ. А чтобы его не спугнуть, надо было переключить внимание на какую-нибудь не имеющую отношения к делу ерунду. Например, на гуляющих барышень.
Когда-то в детстве Артем прочел о «рыбалке» в какой-то книжке. Метод оказался действующим, и Артем пользовался им каждый раз, когда поставленная перед ним задача не решалась с наскока.
С растущего напротив дерева спустилась белочка и подбежала к Артему, остановившись в полуметре от него. Она жаждала угощения, но у Артема не было ничего подходящего.
– Извини, – сказал он белочке.
Та, словно поняв его слова, что-то чирикнула на своем языке в ответ и, вернулась на дерево, продемонстрировав свое презрение к Артему.
«Пора», – решил он и достал мобильник.
– Привет, – сказал он, услышав голос Максима. – Извини, я только что узнал, что в субботу буду занят: работа. Поэтому давай перенесем посиделки на сегодня. Ты когда освобождаешься?
– Часов в пять, – ответил Максим без видимого удивления в голосе. Ставка на его сообразительность оказалась верной.
– Тогда подруливай сразу в «Дичь».
– Как только освобожусь, но я могу задержаться, сам понимаешь.
– Понимаю. Я подожду.
– Отлично. Надеюсь, вырвусь вовремя. До встречи.
Артем посмотрел на экран телефона. Часы показывали чуть больше трех, и он решил пройтись пешком.
В «Русской дичи» тоже почуяли весну, поставив убранные на зиму столы на открытую площадку во дворе ресторана. Несмотря на название, дичи, как таковой, со времен кризиса там почти не было. Зато жареные свиные ребрышки с гарниром из риса и овощей были объедением. Да и пиво, несмотря на демократическую цену, было достойным.
– Чего желаете? – спросил человек (так на старый манер там называли официантов), едва Артем сел за стол.
– Пока кофе. А как у вас ребрышки с пивом? Еще не разучились готовить?
– Ну что вы, конечно нет, – ответил человек. – Наш повар умеет держать марку.
– Отлично. Тогда пока, как я и сказал, кофе, а когда ко мне присоединится друг, два пива и две порции ребрышек.
– Будет исполнено.
Максим появился в половине шестого. За то время, что они не виделись, он заметно раздался в талии и обрюзг лицом.
«Я ведь тоже не молодею», – подумал, глядя на друга, Артем.
– Так зачем ты меня позвал? – спросил Максим после получасовой приятельской беседы ни о чем.
– Мне предложили работу. Надо узнать, с какой целью были вчера убиты люди, а так как дело ведешь ты…
– Откуда ты узнал? – напрягся Максим.
– От клиента. А откуда он, мне неизвестно.
– Что он сказал?
– Что кого-то зачистили прямо в офисе перед выходом из квоты.
– И все?
