banner banner banner
Инфер 7
Инфер 7
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Инфер 7

скачать книгу бесплатно

Инфер 7
Дем Михайлов

Инфериор #7
Мутатерр…

Огромная территория внутри глобального убежища Формоз.

Здесь нет правил, здесь царит системный сумрак, здесь выживают сильнейшие.

Оказавшись в Мутатерре гоблин Оди, с жалкими остатками разошедшегося в разные стороны отряда, вынужден задержаться в этом месте, чтобы набрать и обучить новых бойцов. И чтобы разобраться в секретах взрывных сундуков, стальных кубов Монолита, серых гигантах и беспричинной жестокости к бывшим заключенным со стертой памятью, коих насильно превращают в раздутых уродливых и почти беспомощных мутантов.

Дрожит под ногами фальшивая земля, стонут сомкнутые плавучие города, рвутся на поверхность огромные твари…

Героям придется пройти Мутатерр насквозь, чтобы вырваться за его пределы и оказаться на неизведанных землях Формоза… многие пытались это сделать. Но еще никому не удалось…

Тут главное слишком сильно не шуметь… ведь если привлечешь к себе внимание, то может и идти никуда не придется – смерть явится за тобой сама…

Книги цикла Низший-Инфер в печатном варианте!

Процесс продолжается)

https://forum.dem-mikhailov.ru/dbtech-ecommerce/categories/mir-nizshego.39/

В книге присутствует нецензурная брань!

Дем Михайлов

Инфер 7

Цикл: Инфериор

Книга седьмая

Исправленная версия

Глава первая

– Расскажи о себе, герой, – попросил меня подошедший к столу дедушка с лучистой мудрой улыбкой.

– Пошел нахер, – ответил я, и заглянувший в мои глаза старик с резко полинявшей улыбкой поспешно захромал прочь, поняв, что со мной эта игра не прокатит.

Судя по нашитым на его майку кружкам фольги и по рассказам консильери, старик был из заслуженных работяг лагеря Садов Мутатерра. Ну да… конечно. Чтобы обычный усталый и кристально трезвый запуганный жизнью работяга по собственному желанию вдруг решил поиграть с судьбой и сунулся к злобному боевому гоблину…

– Чем ты сильнее и везучей… тем больше люда к тебе придет с расспросами и предложениями, – глянув ему вслед, заметил Хорхе. – Я знаю… я ведь многое знаю… и раньше знал… и все равно постоянно гадаю, почему у меня тогда не получилось с тем небоскребом? Хотя, глядя на тебя, уже догадываюсь… Я был слишком мягок и добр. Я сочувствовал чужим бедам…

– Ты позволял срать себе на голову, гоблин, – ответил я, вставая из-за стола и делая отмашку бегущим за стеной барака недомутам.

Они с облегчением попадали, а пропыленная насквозь Ссака закинула на плечо ту самую дистрофичную суку с кровавым поносом и понесла к баракам. Та отрубилась еще в падении, болтаясь грязной тряпкой на плече наемницы и не осознавая, какая великая честь ей оказана.

– Срать себе на голову? – повторил Хорхе. – А разве не жесткость главнее?

– Жесткий как раз тот, кто не позволяет засирать себе голову всяким хренососам. Это главный принцип, Хорхе. Принцип, что порождает все остальные – не позволяй срать себе на голову! Иначе тебя зальют ложной слезливостью и завалят тоннами причин, почему твой приказ не был выполнен. И стоит тебе дать понять, что ты принимаешь такую причину… тебе конец. Но как только ленивые ублюдки поймут, что с тобой это не прокатывает, что ты даже слушать не будешь их никчемные отмазки, а просто пнешь в улыбающуюся харю и вернешь ленивого ублюдка обратно к работе… вот тогда у тебя все получится. Но если ты хоть раз дашь слабину и пожалеешь одного упырка… придет день, и этот членосос явится, чтобы сбросить тебя с трона и наступить тебе на глотку… Не верь, не проси, а приказывай и заставляй! И при этом не держи рядом с собой ничего не хотящих слабаков. Прогоняй таких или убивай. Но не держи рядом с собой тех, кому не надо ничего кроме миски с теплой кашей хотя бы раз в день. Не держи и тех, кто постоянно советует не рисковать и довольствоваться уже имеющимся. В жопу смиренных и умеренных. Те, кто не чувствует жажду к жизни, те, кто ничего не желает от этой жизни, кто боится даже малого риска… они и делать ничего не захотят. Проще сидеть на жопе в пыли и с проникновенной улыбкой ложного пророка срать в головы тупорылым дебилам, что тоже быстро перестают куда-то рваться и чего-то хотеть от жизни. Понял?

– Понял. Вот она – соль жизни, сеньор?

– Вот тебе мой четкий приказ с пояснением, гоблин. Следуй ему!

– Я не хочу покидать тебя, команданте. Твой приказ выполню, но оставаться здесь и смотреть, как ты уходишь дальше… в другие земли и в другие миры… душе будет больно…

Я растянул губы в откровенной насмешливой улыбке:

– Душе?

– Ну не жопе же, сеньор.

– А я и не говорил, что ты останешься здесь править долго и счастливо, гоблин. Хер тебе. Погреешь жопу на здешнем троне ровно до той секунды, когда нам это станет ненужно. И двинемся дальше. Но пока я кружу вокруг Форта Славы как растерявший кишки хромой пес, мне нужно быть уверенным, что всегда есть куда вернуться. И что меня не встретит выпущенная в лоб пуля. Понял?

– Я понял, команданте. Восхождение к власти дело небыстрое. Мы задержимся тут надолго? Тогда надо еще один барак, не помешает поставить пару навесов для техники во внутреннем дворе. Купить и установить защитные щиты – старожилы мудро фыркают жопами и пророчат еще одну пыльную бурю.

– Вот и занимайся. А насчет сроков не переживай, Хорхе – я не привык долго оставаться на одном и том же месте. Да и нельзя. Где-то там шагает смерть, а к ней рвутся еще минимум три отряда, не считая наш.

– Три? Каппа понятно, а…

– Кевин, – ответил я, спускаясь по лестнице. – Кевин выяснит природу Эдиты. Не знаю как быстро, но… вряд ли Кевин все еще в Дублине. Скорей всего, там уже недосчитались под сотню никчемных уличных ушлепков и списали все на прожорливых крыс. Не знаю, пойдет ли он напрямую, но… он все равно двинется к центру. Третий отряд – голубоглазый ублюдок, что вылез из Окраины. Хотя насчет него я не уверен на все сто. А может есть и четвертый самостоятельный игрок…

– Четвертый отряд?

– Не знаю. И это лишь смутная догадка из подкорки, – я постучал себя по правому виску. – Догадка без фактов… Но это как-то связано с Хураканом.

– Сурверское убежище?

– Кто-то оттуда, – кивнул я. – И снова – я не уверен. Даже если здесь и находится этот «кто-то из Хуракана» – на кой хрен ему рваться в центр? Чтобы сдохнуть от армии зомби? Скорей всего, его интересует что-то связанное с сурверами. А что именно – мы выясним, когда доберемся до ближайших из их проклятого рода. Поймай мне быстроногого или колесного надежного гонца, Хорхе. Отправим послание.

– Гонцы тут разные, команданте. Нам куда отправлять?

– К сурверам.

– А? То есть – они, конечно, где-то тут… но адрес-то какой?

– Сучьи Сады Мутатерра.

– Это лагерь… – удивленно обронил Хорхе, – Обычный лагерь. Процентов десять людов, в три раза больше недомутов, а остальные муты. Откуда там взяться сурверам?

– Обычный лагерь, – кивнул я. – Ну да. Задумайся, Хорхе. Задумайся. Ты же сам бегал по моим приказам и собирал на них инфу. Самый молодой лагерь провозгласил себя коммуной. Что они выращивают, помнишь?

– Конечно! Три вида арахиса. Еще орехи омбард-мега и ново-уолнат. Продают огромную голубику и отпадные соевые бобы. Еще у них можно приобрести яблоки и груши – они собирают неплохой урожай с карликовых деревьев. Стоп… откуда у них столько гибридных гмо-растений? Да еще и с такой урожайностью, и с такой…

– Неприхотливостью и стойкостью, – продолжил я. – Да… откуда? Вот главный вопрос. Я знаю только один подвид живучих подземных гоблинов, обладающих такими сокровищами. И эти гоблины – не гномы. Дальше сам догадаешься?

– Сурверы…

– Точно. В свое время они угрохали сотни миллионов тогдашних песо на выведение новых устойчивых урожайных гибридов. Они готовились запереться на века в своих подземных кубышках и не собирались голодать. И все это богатство вдруг появилось в Садах – в развалинах пыльного Мутатерра, где вовсю процветает мутантная флора и фауна. Ну да…

– Культурные растения просто одичали бы за такой срок. Вырождение. Или их задавила бы здешняя прожорливая жизнь.

– А если вся эта гибридная хрень и пережила бы столетия… орехами торговали бы все три лагеря. Специализация специализацией, но я не знаю дебилов, что отказались бы от полезных белковых и витаминных добавок к столу. Так что мы отправим короткое послание с приглашением на беседу. Дадим им чуток времени на дорогу… тут ведь недалеко?

– Маршрут в шесть километров. Дорога хреновая. Но если бегунов несколько, и они вооружены… час туда, а дальше… зависит от реакции получателей, сеньор. Вдруг они неторопливы…

– Вдруг, – рассмеялся я. – Вдруг…

* * *

Два часа – столько у меня заняла тренировка, которую я провел как для себя, так и для лейтенантов и Хорхе. Понимая, что бывший консильери пока не в состоянии выдержать столько же, сколько матерые гоблины вроде нас, через час после начала я погнал его в душ, а затем велел прихватить с собой троих из валяющихся на полу недомутов, нагрузить их образцами ненужного нам товара и отправляться на более плотное знакомство с магазинами Форта Славы. А мы, оставшись втроем, еще час убивались, с натугой перекатывая с лейтенантами по очереди тяжеленную колесную пару от грузовой платформы. Катиться-то она катилась, но я, чтобы нам жизнь медом не казалась, хаотично разбросал по центру двора притащенные от стены крупные каменные обломки. Строителям барака они в свое время не пригодились, а вот нам вполне зашли…

Жизнь кажется куда ярче, когда ты, хрипя от перенапряжения, тяня за петлю веревки, чувствуя, как она режет уже воспаленную кожу ладоней, поднимаешь один из концов колесной пары, чтобы взгромоздить колесо на следующее препятствие. И какая же радость пронизывает жопу гоблина, когда качнувшееся колесо уходит вперед, а не скатывается назад… И какое же чувство злобного мерзкого ядовитого восторга ты испытываешь, когда докатываешь долбанную колесную пару до финиша и понимаешь, что теперь ты можешь отдохнуть и понаблюдать, как с этим гребаным снарядом будет корчиться кто-то другой, плюясь кровью из разбитых при частых падениях губ и стравливая остатки вонючего воздуха из жопы. Вот она, жизнь – когда живешь через не могу! Когда, сука, тянешь и толкаешь уже даже не из последних сил, а заходишь за тот рубеж, когда работают не мускулы, а хрустящие кости, используемые как одноразовый рычаг – сломаются и похер, лишь бы докатить!

Каждый из нас троих перетащил, перекатил, перенес эту колесную пару пятнадцать раз. Спотыкаясь, падая, разбивая лицо, потому что перенапряженные руки уже не могли выдержать вес тела. Но это только помогало – ткнешься гоблинской харей в покрытый потом и кровью кирпич и разом уходит сгустившийся было перед глазами туман. Вскакиваешь злее, сильнее, яростнее… и опять налегаешь грудью на толстенную ось…

Когда мы сделали по пятнадцать прокляты ходок, я сделал еще одну. Шестнадцатую. Туда-обратно. И после последнего раза подняться я сумел не сразу. Пришлось полежать ничком, чувствуя, как на мокрой спине устроила пиршество мушиная стая и комарье. Все же встав, перешагивая через лежащих лейтов, я, раскачиваясь из стороны в сторону, направился к устроенной уже во дворе сдвоенной душевой кабине из установленного на каркас из тонких бревнышек пластикового бака с двумя шлангами. Встав под теплый напор мутной воды, я оперся спиной о стену барака, чтобы снять хоть немного нагрузки с дрожащих ног. Постоял так пару минут и только затем сумел поднять голову и обвести двор чуть прояснившимся взором. Двор был полон мутами и недомутами. Вроде как и несколько чужих людов затесалось в массовку зрителей – они оседлали одну из стен двора. Все молчали, явно по сию пору потрясенные устроенным нами представлением.

– Каждый… – ненадолго замолчав, чтобы переждать багровую темноту перед глазами, я подался вперед, уцепился израненной пятерней за бревно каркаса, высунул мокрую башку из-под струй воды. – Каждый из вас, кто протащит эту колесную пару через двор и обратно хотя бы раз… получит от меня специальный подарок злого гоблина. Каждый! Но чуда не ждите, упырки! Старый дырявый бронежилет, защитный шлем, рваная разгрузка, воняющие дохлой жопой штаны, зараженные грибком сапоги, может, несколько патронов с дробью… Тот, кто пройдет только половину дистанции – протащит через весь двор и бросит – тот получит четверть этого. Кусок ботинка… или один патрон…

– А почему только четверть, а не половину? – просипел широкоплечий парень с фигурой-грушей, разминая мускулистые руки и неспешно шагая к брошенной нами на финише колесной паре.

– Наполовину сделанное – нихера не сделанное, – проворчал я, подаваясь назад и уходя под отрезвляющую воду.

Постояв так еще секунд двадцать, поняв, что уже могу стоять достаточно твердо, перекрыл кран на коротком шланге и вышел из душевой, двинувшись ко входу в барак.

– Я попробую! – крикнул парень-груша.

– Пробуй…

– Мне бы ведро воды. Вымыть снаряд…

– Без мытья! – бросил я.

– Да она скользкая от оставленных вами крови, пота… слюны… и может, даже говна.

– Прямо как жизнь, да? – оскалился я с насмешкой, приостановившись на входе в барак. – Либо берись как есть – либо отваливай!

– Так ведь нечестно…

– Ты услышал меня, недомут?! – лязгнул я, разворачиваясь на пороге.

– Да… – парень подался назад, примиряюще выставив руки. – Все понял, босс. Говно и слюни не вытираем, смело налегаем лбом и тянем-толкаем до победного… или пока вылезшие от натуги кишки не зацепятся за камень… Так?

– Так… – кивнул я и глянул на пристроившегося за узким столом у окна мутанта Ватруху: – Наблюдай, запоминай, кто сколько смог.

– А если я сделаю две полные ходки?

– Получишь больше.

– А если я сделаю больше них? – парень кивнул на продолжающих лежать Ссаку и Рэка. – Или даже больше тебя? Я Мао Тяжеловес! Могу задушить матерого кропоса – и душил! А ты уже был усталым, когда начинал обниматься с этими колесами… Так что я готов попытаться прямо сейчас!

– Сделаешь больше меня – получишь исправный автомат и два полных магазина… Мао Тяжеловес… Если не сделаешь – то никакой награды. А в качестве штрафа натаскаешь в душ полный бак воды.

Чуть подумав, парень-груша кивнул:

– Хорошо. Я начинаю! Только разомнусь чутка…

– Начинай, – ухмыльнулся я и ткнул пальцем в Ватруху. – Он ведет счет! И если на него хоть кто-то попробует надавить наглой жопой… он эту жопу прострелит к херам! А еще он принимает ставки от всех желающих. Десять процентов от ставок наши! Ставки как на колесную ось, так и на бои.

– Бои? – этот вопрос задало сразу несколько крайне заинтересованных голосов, и все они доносились со стен.

– Бои, – подтвердил я. – Этой ночью начало. Ватруха…

– Я тебя услышал, босс. Я ведь на самом деле прострелю любую наглую жопу, – предупредил меня мут, опуская руку на лежащий на столе обрез. – Жахну так, что говно в стены влипнет…

– Жахни.

– Тут есть выносящий приговоры общий суд… присяжные там…

– Хер им, – буркнул я, опускаясь на стул и пытаясь стащить полные воды ботинки. – Перебьются без суда.

– Принято, – улыбнулся Ватруха и, сгребя в сторону какие-то мелкие детали, крикнул во двор: – Эй! Вы слышали босса Оди! Я принимаю ставки! И я же определяю ценность поставленного! Мао Тяжеловес собирается доказать свою силу и намеревается сделать семнадцать ходок с колесной осью! Кто верит – ставит на Мао! Кто не верит – ставит против! До начала десять минут, муты! Десять минут! Делайте ваши ставки, дамы и господа! Делайте ваши ставки!

Справившись с обувью, я вылил из нее остатки воды и пошлепал к своей койке. Когда в барак ввалилась шатающая Ссака, поманил ее, дождался, когда покрытая коркой грязи наемница рухнет у моих ног и прохрипит:

– Я за полотенчиком зашла… во мне что-то лопнуло… но точно не матка…

– Проследи за безопасностью Ватрухи.

– Букмекер умирает первым, да?

– Ага…

– Сделаю. А ты? А Рэк?

– Рэк пусть отмоет сраку…

– Уже моет. Первый заполз в душ, падла. Потому я сюда и сунулась…

– Как домоет – одеться и за мной.

– А ты?

– А я за Хорхе, – улыбнулся я, тянясь за сухими штанами. – Пора пообщаться с деловыми мутами. Нам нужна шагающая техника. На одних колесах хер мы куда уедем в Мутатерре.