скачать книгу бесплатно
– Спасибо, мне бы не хотелось вас обременять, – с несколько чрезмерной холодностью отозвался Адриан. Кроме того, в свободные от изнурительных изысканий минуты я провожу параллельный эксперимент – о влиянии сигарет и джина на рост обаяния. Как вы можете догадаться, результаты весьма обнадеживающие.
Дмитрий приподнял бровь:
– Минуточку? Ты что-то сказал об изнурительных изысканиях?
Голос Дмитрия звучит весело и непринужденно, и меня снова поразили двойные стандарты. Скажи такое я, Адриан ответил бы что-нибудь вроде: «Ну-ну, Сейдж! Мне за такое вполне могут дать нобелевку!» Но высказывание Дмитрия для Адриана прозвучало вызовом на бой. Я заметила нехороший блеск в глазах Адриана, отзвук застарелой боли, и меня это обеспокоило. Как-то не похоже на обычное поведение Адриана. У него всегда наготове были улыбка и ехидное замечание, пусть даже непочтительное и неуместное. Я уже к ним привыкла. Они даже начали мне нравиться.
Я улыбнулась Адриану. Надеюсь, моя мимика меня не подвела и все походило на искреннюю симпатию, а не на отчаянную попытку сменить тему.
– Исследования? А я думала, ты по натуре игрок.
Адриану потребовалось несколько секунд, чтобы оторвать взгляд от Дмитрия и посмотреть на меня.
– Я иногда любил делать ставки, – настороженно отозвался он. – А что?
Я пожала плечами:
– Да так, ничего. Просто захотелось поставить на кон твои исследования обаяния. Если ты продержишься двадцать четыре часа без сигарет, я выпью банку колы. Обычной. Целую.
На лицо Адриана вернулось подобие знакомой мне усмешки.
– Не выпьешь!
– А вот и выпью!
– Ты после половины банки впадешь в кому!
Соня нахмурилась.
– У тебя диабет? – спросила она.
– Нет, – ответил вместо меня Адриан, но Сейдж убеждена – одна лишняя калория превратит ее из супертощей в просто тощую. Какая трагедия!
– Эй! – возмутилась я. – А для тебя трагедия – один час без сигарет!
– Не вздумай сомневаться в моей железной выдержке, Сейдж! Сегодня я не выкурил ни одной за целых два часа!
– Когда ты вытерпишь двадцать четыре, тогда я и буду восхищаться!
Адриан иронически взглянул на меня:
– Хочешь сказать, что сейчас не восхищаешься? А я-то думал, ты была потрясена с момента нашей первой встречи!
Соня снисходительно покачала головой, глядя на нас, как на двух маленьких детей.
– Ты кое-что упускаешь, Сидни, – заметила она, постучав по стоящей перед ней открытой бутылке. – Мне нужно три сигареты в день, чтобы сосредоточиться на работе. И пока – никакого отрицательного эффекта.
Никакого? Еще бы! У мороев их не бывает. Соня, Джилл… они могли есть все, что захотят. Сохраняя восхитительную форму. А мне приходится отрабатывать каждую калорию, но до них далеко! Утром я влезла в четвертый размер штанов – вот настоящий триумф! А стоило мне взглянуть на фигуру Сони, как от сравнения с собой делалось тошно. Я пожалела о своем обещании выпить банку колы, хотя это и помогло переключить внимание Адриана. Но, пожалуй, можно не волноваться: заставить парня на сутки отказаться от сигарет – нереально. Поэтому мне не придется расплачиваться и пить эту сахарную химическую воду.
Но Дмитрий быстро вернул нас к реальности:
– Давайте работать. Мы теряем время.
– Верно, – согласился Адриан. – Мы потратили даром ценных пять минут исследований. Хочешь повеселиться, Сидни? Ты обожаешь посидеть без дела.
Поскольку они пытались отыскать что-либо особенное в Дмитрии, Соня с Адрианом частенько сажали двух дампиров рядом, изучая их ауры в мельчайших подробностях. Они надеялись, что обращение Дмитрия в стригоя оставило некий знак, который поможет объяснить невосприимчивость к повторному обращению. Идея здравая, но ее реализация не доставляла радости энергичному Эдди.
Но он не жаловался. Эдди был столь же упорным и решительным, как и Дмитрий.
– Говорите, что нужно делать.
– Мы хотим продолжить изучение ауры, – сказала Соня. Вряд ли бедолага Эдди сгодится здесь на что-либо другое, кроме роли подопытного кролика. – В прошлый раз мы сосредоточились на поисках признаков духа. Сейчас мы собираемся показывать вам обоим разные картинки и смотреть, вызовут ли они изменения цвета вашей ауры.
Я одобрительно кивнула. Множество психологических тестов основывалось на схожей технике, но они отслеживали физиологический отклик, а не колебания ауры.
– А я по-прежнему утверждаю о пустой трате времени! – заявил Адриан. Они оба дампиры, но это не значит, что их реакция будет разной именно из-за того, что Беликов был стригоем. Каждый из них уникален! Каждый по-своему отреагирует на изображения кошек или пауков. Вот мой старик, скажем, ненавидит котят.
– Как можно их ненавидеть? – удивился Эдди.
Адриан фыркнул:
– У него аллергия на шерсть.
– Адриан! – одернула его Соня. – Мы уже все обсуждали. Я уважаю твою точку зрения, но считаю, только так мы можем докопаться до истины.
Лично меня поразило, что у Адриана вообще была точка зрения. До нынешнего момента я думала, он просто выполняет то, что ему велят Соня с Дмитрием, особо не зацикливаясь над сутью экспериментов. Сама я не видела ауры живых существ, но понимала его доводы о том, что индивидуальные различия могут свести на нет всю работу.
– В данном случае нам полезен любой результат, – сказал Дмитрий. – Особенно если учесть, что до сих пор мы не обнаружили ничего. Мы не знаем, чем отличаются бывшие стригои. И не можем упускать новую возможность.
Адриан сжал губы, но спорить не стал. Возможно, ему надоело, что им командуют, но у меня сложилось впечатление – парень не хотел работать вместе с Дмитрием.
Когда на меня перестали обращать внимание, я устроилась в гостиной с книгой и постаралась не заснуть. Теперь я никому не нужна и просто составляю компанию Эдди. Иногда я посматривала, чем занимаются другие. Дмитрий с Эдди наблюдали, как Соня гоняет различные картинки на экране своего ноутбука. А Адриан с Соней в свою очередь следили за дампирами и делали какие-то заметки на бумаге. Я даже пожалела, что не могу разглядеть разноцветные полосы ауры. Интересно, какими они становятся сейчас? Глядя на Эдди с Дмитрием, я замечала, как у каждого меняется выражение лица при виде особо симпатичной или слишком отвратительной картинки, но по большей части эксперимент оставался для меня полной загадкой.
Когда они проделали примерно половину работы, меня одолело сильное любопытство, и я подошла к Соне.
– Что вы видите? – тихонько спросила я.
– Цвета, – ответила она. – Они окружают любое живое существо. У Эдди и Дмитрия они разные, но реакция одинаковая.
Соня снова поменяла картинку. Теперь на экране появилось изображение завода, который выплевывал черный дым в чистое небо.
– Ни одному из них данная картинка не нравится. Ауры потускнели, в них отразилось беспокойство.
Соня перешла к следующему рисунку и сама улыбнулась. На экране появились три котенка.
– А теперь ауры потеплели. На данный момент они реагируют совершенно нормально. По ауре Дмитрия никак не видно, что он отличается от Эдди.
Через пару часов Соня остановила исследование:
– Полагаю, мы увидели все, что нужно. Спасибо, Эдди.
– К вашим услугам, – отозвался юноша, вставая с кресла и потягиваясь. Похоже, он радовался и тому, что можно отдохнуть, а эксперимент оказался поинтереснее, чем просто неподвижно сидеть и таращиться в пространство. Эдди был очень подвижным и не любил неволю.
– Хотя… у нас есть интересные идеи, – добавила Соня. – Ребята, вы как, сможете продержаться еще немного?
Естественно, именно в этот момент я зевнула. Эдди сочувственно посмотрел на меня:
– Я останусь, а ты иди. Отоспись. Доберусь домой сам.
– Нет-нет, – возразила я, подавив очередной зевок. – Я не против задержаться у вас. Что за идеи?
– Я хотела провести тест подобного рода с Эдди и Дмитрием, – объяснила Соня. – Только теперь вместо картинок будут звуки. А потом я проверю, как они будут реагировать на прямой контакт с духом.
– Неплохая мысль, – согласилась я, не очень понимая, чем является последний пункт. – Давайте. Я подожду.
Соня огляделась и, похоже, заметила, что не только я одна выгляжу усталой.
– Наверно, нам стоит сперва поесть.
Эдди моментально просиял.
– Давайте я схожу, – предложила я, что было свидетельством прогресса с моей стороны. Я перестала впадать в панику, услышав от вампира слово «поесть». Я знала, они не имеют в виду кровь, поскольку вопрос о пище касался и дампиров, и меня. Кроме того, поблизости не было ни одного кормильца. Кормильцы – люди, добровольно дающие мороям кровь ради эйфории, которую они испытывают при таком процессе. Все давно поняли – при мне на эти темы лучше не шутить. – Через несколько кварталов есть хороший тайский ресторан с едой навынос, – продолжила я.
– Я помогу! – вызвался Адриан.
– Нет, я, – отрезала Соня. – В прошлый раз, когда ты ушел с поручением, ты отсутствовал два часа!
Адриан надулся, но спорить не стал.
– Все равно мы оба способны наблюдать за аурой. Поэтому начинай тест без меня.
Мы с Соней приняли пожелания от всей компании и ушли. Я не нуждалась в особой помощи, но тащить еду на пятерых, пусть даже пару кварталов, не очень-то удобно.
– Приятно немного размяться, – заметила Соня. Вечерело, солнце было у горизонта, и жара спала. Морои любят такое время суток. Мы миновали улицу, застроенную симпатичными жилыми домами и небольшими офисами, и направились в сторону центра. Вокруг росли высокие пальмы, создавая интересный контраст с эклектичной городской застройкой. – Я целыми днями сижу в помещении.
Я улыбнулась Соне:
– А я думала, только у Адриана случается кабинетная лихорадка от экспериментов!
– Он громче всех жалуется, – откликнулась Соня. – Хотя выходит на свежий воздух чаще всех, с его занятиями и перекурами.
Я чуть не забыла про уроки, которые Адриан брал в местном художественном колледже. Он обычно выставлял свои произведения напоказ, но в последнее время гостиная пустовала. До нынешнего момента я и не осознавала, как соскучилась по его картинам. Может, благодаря алхимикам и мне самой у парня наступил сложный период, но иногда выражение его внутреннего мира в живописи меня зачаровывало.
Пока мы подходили к тайскому ресторанчику, Соня изложила мне краткое резюме своих свадебных планов. Ее роман с дампиром Михаилом Таннером можно назвать эпическим, во многих смыслах. Во-первых, морои и дампиры серьезных отношений не завязывают. Обычно они крутят мимолетные романы, в результате которых на свет появляются новые дампиры. А Михаил вдобавок еще хотел изловить Соню, когда она была стригойкой, чтобы избавить девушку от извращенного состояния. Роза пыталась сделать то же самое с Дмитрием, считая, что лучше умереть, чем быть стригоем. Михаил потерпел неудачу, но их любовь оказалась достаточно крепкой, чтобы выстоять в испытаниях. Как только Соню удалось вернуть, они с Михаилом сразу же воссоединились. Я и представить себе не могла подобных чувств.
– Мы никак не выберем цветы, – пожаловалась Соня. – Гортензии или лилии? Но, кажется, догадываюсь, за что проголосуешь ты.
– На самом деле – за гортензии. Лилий и так повсюду полно.
Соня рассмеялась и вдруг присела у клумбы с гладиолусами.
– Куда больше, чем ты думаешь. Здесь «спят» луковицы лилий.
– Сейчас не сезон, – заметила я.
– Такого понятия не существует. – Соня исподтишка оглянулась и коснулась пальцами клумбы. Несколько мгновений спустя из земли появились темно-зеленые побеги. Они делались все выше, и наконец один из них увенчала красная лилия. – Видишь? А у алхимиков – цветок белый? Эй, что с тобой?!
Я отскочила так далеко, что чуть не вылетела на проезжую часть.
– Ты… не стоило так делать. Кто-нибудь мог заметить.
– Не бойся, все в порядке, – заверила меня Соня, вставая. Лицо ее смягчилось. – Извини. Я иногда забываю про твое отношение к этим вещам. Я неправа.
– Ничего страшного, – не вполне искренне отозвалась я. От вампирской магии у меня всегда мурашки бежали по спине. Мало того что им нужна кровь, так еще и воздействовать на мир магией?! Хуже некуда. Выращенная Соней лилия казалась мне почти зловещей. Сейчас ей не полагается цвести!
Про магию мы больше не разговаривали и вскоре добрались до квартала, где располагался тайский ресторанчик. Мы сделали гигантский заказ навынос, и нас заверили, что все будет готово через пятнадцать минут. Мы с Соней ожидали на улице, любуясь вечерним городом. Из закрывающихся бутиков выходили задержавшиеся покупатели, а в рестораны вливался поток посетителей. Владельцы многих кафе вынесли столики на открытый воздух, и вокруг нас слышались дружеские беседы. Большой фонтан, вымощенный яркой плиткой, очаровывал детей и притягивал туристов с фотокамерами. Внимание Сони сосредоточилось на разнообразных растениях, которыми в городе украшали улицы. Даже если вывести за скобки способность духа влиять на живые существа, Соня была прирожденной садовницей.
– Эй! Старшая Мелроуз!
Я обернулась и увидела, что ко мне стремительной походкой движется Лия ди Стефано. Лия – модельер и хозяйка магазина, который находится здесь, в центре Палм-Спрингса. А я и не осознавала, что мы стоим как раз напротив. Иначе я бы предпочла подождать внутри ресторана. Лия, невзирая на небольшой рост, подавляла окружающих своей энергией. Ее нынешний яркий, вычурный наряд в цыганском стиле прямо-таки отражал ее темперамент.
– Я вам звоню уже несколько недель, – произнесла Лия, добравшись до нас. – Почему вы не отвечаете?
– Я очень занята, – с непроницаемым видом отозвалась я.
Лия хмыкнула, подбоченилась и попыталась посмотреть на меня снизу вверх – поразительный маневр, если учесть, что я выше ее ростом.
– Когда вы собираетесь снова пустить ко мне вашу сестру?
– Мисс ди Стефано, – терпеливо произнесла я. – Я уже говорила вам! Она не может выступать на показах в качестве модели. Наши родители такого не одобряют. Наша религия не допускает распространения фотоснимков, на которых у нас открыты лица.
Месяц назад безукоризненная фигура и неземная красота Джилл привлекли внимание Лии. Тому, кто скрывается, нельзя допускать, чтобы его фотографировали. Мы позволили Джилл принять участие в показе лишь потому, что все девушки были в венецианских масках. И с тех самых пор Лия изводила меня, требуя, чтобы я позволила Джилл выступить снова. Дело усугублялось – ведь Джилл также хотелось ходить по подиуму. К счастью, она понимала, что безопасность – превыше всего. Мы часто списывали странности в нашем поведении на принадлежность к малоизвестному религиозному течению. Я надеялась, что это объяснение поможет мне отвязаться и от Лии. Увы, нет.
– Я ничего не слышала от ваших родителей, – возразила Лия. – Я наблюдала за вашей семьей. И вижу, как обстоят дела. Власть здесь – ты. Именно с тобой следует объясняться. У меня появилась возможность разместить в крупном журнале рекламу своих шарфов и шляп. Джилл просто создана для коллекции. Что мне нужно сделать, как заполучить ее? Заплатить вам процент от выступлений?
Я вздохнула:
– Дело не в деньгах. Мы не можем показывать ее лицо. Но если вы согласны снова надеть на нее венецианскую маску – то на здоровье.
Лия нахмурилась:
– Так я сделать не могу.
– Значит, ситуация тупиковая.
– Но должен быть выход! У всего есть цена!
– Простите.
