скачать книгу бесплатно
– Ох, сердце… Господи, да что же это такое?! Сначала извержение, потом какие-то мутанты, а тому, что торчит в небе, я вообще названия не подберу! – Простонал Дмитрий Гаврюшин, с трудом выдерживающий темп больше напоминающий бег ходьбы. Стихийно образовавшаяся компания выскочила на проезжую часть, но несколько проехавших мимо машин просто обогнули отчаянно кричавших и махавших руками людей. На ходу пожилой историк достал из кармана початую пластинку таблеток, а потом щедрым жестом предложил её кое-как перебирающему ногами островитянину, по-прежнему висящему на своей внучке. – Леди, держите. Вали-дол. А, черт, вы же не знает наших лекарств!
Из-за мутных струй дождя показалась картина с одной стороны пугающая, а с другой обнадеживающая. Несколько минут назад громадный краб попытался напасть на проезжающий по своим делам автомобиль, но оказался им протаранен. Правая клешня монстра все еще сжимала кровавый ком, ранее бывший водителем, но сам он уже не шевелился, успев истечь десятками литров мутной жидкости из раны в боку. Пластины хитиновый брони там, куда пришелся удар капота, погнулись, раскололись и вдавились внутрь, очевидно зацепив один из жизненно важных для твари органов.
– Сердечное? – Требовательно уточнил на ломанном русском старик, для наглядности стуча себя по левой стороне груди и получив утвердительный кивок немедленно выглотал все оставшиеся таблетки залпом. – Благодарю.
– Куда мы идем?! – Нервно вскрикнула Екатерина, прижимая к себе взятую на руки Анастасию. Семилетняя девочка не прекращала испуганно реветь, но в мать вцепилась воистину мертвой хваткой и повисла на той, словно мартышка на пальме. Подумав, Святослав последовал примеру супруги и водрузил себе на плечи Юлию. Детям преодолевать глубокие лужи и порывы ураганного ветра давалось куда тяжелее, чем взрослым. Да и шансов потеряться так у них так было значительно меньше.
– Туда, куда не достанут монстры! – Категорически рубанул воздух штурман, чье лицо буквально покраснело от прилившей к нему крови. Казалось еще чуть-чуть и из ушей Петра польется чистый адреналин. – Надо выбираться из города!
– Так мы не на корабль топаем?! – Ахнул Святослав, только сейчас сообразивший, что все это время они удалялись от порта. – Но почему?!
– Это – морские существа. На суше такую мерзость бы давно заметили и запретили гулять по острову Талоа без гранатомета. – Кивнул в сторону мертвого краба штурман. – Видимо извержение выгнало их из подводных нор, ну или где они там прятались. Далеко от океана такие чувырлы не уйдут, а если и уйдут, то в лесу подобная туша между деревьев застрянет!
– Валунга патра бывают разные. – Прохрипел старик-островитянин, которому принятые залпом таблетки особого облегчения, кажется, не принесли. – Есть морские, есть сухопутные, есть летающие, а есть и такие, которых люди человеческим языком и описать то не в состоянии.
– Валунга… Что? – Переспросила Екатерина, отдуваясь и стирая с лица не то собственный пот, не то дождевые капли. – Вы знаете этих чудовищ? А как они называются по-русски? Ну, или хотя бы по-английски?
– Демоны. – Лаконично отозвался абориген острова Талоа, судя по его тону однозначно причисливший встретившихся им чудовищ к числу сверхъестественных угроз. Впрочем, если подобного наименования и заслуживали какие-то из реально существующих тварей, то точно это были именно те монстры, от которых люди едва сбежали пару минут назад.
– Мама, я боюсь! Меня тошнит! – Семилетняя Анастасия тряслась не то от ужаса, не то от холода. – Хочу домой! И в туалет!
– Тс-тс, потерпи дочка. – Принялась её успокаивать Екатерина, однако даже и не подумавшая замедлить шаг или искать ближайшие кустики. Про себя Святослав подумал, что его супруга абсолютно правильно расставляет приоритеты. Душевное спокойствие детей, конечно, важно… Но лучше они уж немного поплачут, чем окажутся утащенными очередной тварью, наткнувшейся на неподвижную цель в ближайшей темной подворотне. – Все будет хорошо. Хо-ро-шо! Вот увидишь! И потом, мы же уже и так мокрые, правда?
– Я не верю во всякую сверхъестественную чушь! – Резко бросил штурман, крутя головой в разные стороны и пытаясь отследить возможную опасность.
– А мне кажется, он прав. Тот монстр, что попался нам на выходе из гостиницы… Он как-то смог воздействовать на мое сознание, заставив оставаться на одном месте. И, кажется, я тоже смог коснуться его разума. Он был совсем-совсем не человеческим, но тем не менее мыслил довольно сложными категориями. – Осторожно заметил Святослав, оборачиваясь назад, где титанический ракоскорпион продолжал неспешно шествовать по городу, мимоходом неся на своем пути смерть и разрушения. Зеленые вспышки молний позволяли увидеть не так уж и много сквозь струи дождя, но спрятать подобную махину не могли никакие осадки. Точнее не одну махину, а несколько махин. Даже лишенные хорошего обзора беглецы могли увидеть по крайней мере еще двух гигантских чудовищ, рушащих близлежащие кварталы. И оставалось под вопросом, сколько их может оказаться в других частях Лоана. – И потом, взгляните на ту большую тварь и скажите мне, как она вообще может существовать?! Я никогда не учил сопромат, но кости, пусть даже целый наружный скелет, не выдержат подобных нагрузок!
– Всему должно быть научное объяснение… – Уже совсем не таким уверенным тоном протянул моряк.
– Колдовство! – Бескомпромиссно заявил островитянин, а потом вдруг вздрогнул всем телом и остановился, заодно рванув назад и вырвавшую вперед него барменшу. – Осторожно! Пар!
– Кто?! Что?! – Вздрогнул Святослав, выискивая рядом с собой очередного гигантского монстра, но лишь потом заметил насторожившее старика явление. От асфальта несколькими метрами впереди, несмотря на пелену дождя расползалось в разные стороны густое белое облако. И не надо было долго гадать, чтобы понять причины его появления. Просто там наружу рвался подземный огонь, способный испарить практически любое количество воды на своем пути. – И тут лава! Придется идти назад!
– Ну, нет! Я по направлению обратно к тем тварям и шага не сделаю! Уж лучше лишних двадцать километров в обход по самому лютому бездорожью отмотаю! – Передернулся всем телом Петр, резко развернувшись на девяносто градусов влево. – А лава… Что лава?! Обрушатся от знакомства с ней ближайшие здания или нет еще узнать нужно, а вот первый же гигантский хищник нас сожрет с гарантией!
Оглядевшись по сторонам, Святослав был вынужден признать правоту его слов. Ничего похожего на армию, полицию или наконец просто народное ополчение, с оружием в руках отстаивающее жизни от непонятных чудовищ, поблизости не наблюдалось. Пешеходы в зоне видимости отсутствовали и даже машины рядом ездить перестали. И это значило, что по улицам города мимо многотонных членистоногих до порта придется добираться своими ногами. Шансов воспользоваться такси или общественным транспортом у группы подозрительного вида личностей не было. Не тогда, когда обладатели колес станут первым делом либо спасаться сами, либо спасать своих близких.
Ближайший переулок оказался чуть более мокрым, чем остальное окружающее пространство, но кроме необходимости шлепать по быстротекущему ручью никаких неприятностей не принес. Однако стоило людям покинуть пространство между двумя домами, как они тут же поняли, что шли абсолютно неправильным путем. По какой-то причине воды здесь было намного больше: мутные ручьи объединялись в настоящее озеро, глубина которого доходила до метра. Но пугало вовсе не это. Из подкрашенной розовым жидкости тут и там высовывались свежие кости, а иногда даже и вполне себе целые скелеты, сохранившие на себе достаточно мышц и сухожилий, чтобы не рассыпаться на составные части. Святослав, который вырвался на пару шагов вперед и поскользнулся на груде мусора, упал на четвереньки. Юля сумела удержаться на плечах отца, обвив его шею ногами руками. Однако когда девочка с близкого расстояния узрела высовывающиеся из воды окровавленные ребра, то не сумела справиться с бунтующим желудком, и кокосовый пирог шустро полез обратно. К счастью, она сумела отвернуться чуть в сторону, и поэтому на спину её «лошадки» попало не так уж и много полупереваренной пищи. Впрочем, Святослав не возмущался. Его тоже тошнило, ведь нос мужчины почти коснулся того, что еще совсем недавно было живым человеком. Сколько точно здесь погибло народа осталось неясным, но было их много. Людей тридцать или сорок. А может и все сто, просто грязная вода скрывала подробности и стремительно уносила прочь легковесный мусор.
– Это не крабы. – Тесак в руке Петра описывал причудливые восьмерки, поскольку дрожала держащая его рука. – Ну, я так думаю. Кости целые. А те громадины их бы не сжевали, так раздавили.
– Валунга патра бывают разные. – Повторил свои слова старик. – Нужно уйти отсюда побыстрее.
– Да, нуж… – Согласился с ним штурман, но договорить не успел. Взметнувшееся из воды плоская лента, отдаленно похожая на змею, но прозрачная будто стекло, обвила собой мужчину, замотав его в своеобразный студенистый кокон. На свободе осталась только рука с тесаком, впрочем почти мгновенно потерявшая оружие. Рукоять кухонного ножа-переростка просто выпала из пальцев моряка, когда чуть более четко очерченная пасть непонятной твари впилась ему в горло ровным концентрическим кругом клыков.
Невероятных размеров пиявка жадными глотками не просто откачивала из человеческого тела кровь, а буквально высасывала оттуда все внутренности. Шея Петра потекла, словно нагретый пластилин внутрь чудовища, быстро очерчивая внутри гибкого плоского тела широкую трубу пищевода. Но самое страшное было в том, что такое создание было тут не одно. Оно явно относилось к категории стайных хищников, поскольку одновременно с нападением на шедшего впереди штурмана оказался атакован и тыл небольшой группки людей. Туда сам собой переместился наиболее слабый из них и та, кто заботилась о едва переставляющем ноги родственнике. Испуганно заорала девушка в тростниковой юбке, когда сразу два виртуозно маскирующихся под окружающую среду тела обвили её ноги и стали карабкаться выше, стремясь не то добраться именно до горла, не то повалить своей массой высокую добычу в родную им жидкую среду и уже там без помех начать её заживо пожирать. Едва вставший на ноги Святослав упал вторично, когда потерявший от ужаса рассудок Дмитрий Гаврюшин бросился бежать обратно к спасительному мелководью переулка. Болезненно вскрикнула Юлия, которая на этот раз слетела с плеч отца и ударилось обо что-то, скрытое под водой. Однако неожиданно в схватку с порождениями ночных кошмаров вступил тот, кого все уже заранее списали со счетов. Едва переставляющий ноги старик.
– Тоа! Элон! Уар! – Короткие и звонкие выкрики срывались с губ островитянина, чьи глаза внезапно начали светиться изнутри недобрым темно-синим сиянием. И это было отнюдь не простое сотрясение воздуха, смешанное с иллюминацией. Обвившие его внучку пиявки пошли четко видимыми пузырями, а потом лопнули, словно забытые внутри кипящей кастрюли сосиски. Однако капли пахнущей гнилой рыбой крови, часть которых долетела и до Святослава, остались холодными. Некая неведомая сила буквально вывернула их наизнанку, не оставив ни малейших шансов на выживание. То же самое случилось и с чудовищами, пока еще не покинувшими воды, где они оставались почти полностью невидимыми. Тут и там из под слоя мутной грязи вставали фонтанчики, брызгающие теряющей свою прозрачность плотью. – Хи! Мид! Котор!
Каждое слово давалось старику все с большим и большим усилием. Из носа и глаз островитянина хлынули вниз капли крови, постепенно увеличившиеся до целых струек. Фигура седого аборигена сгорбилась, будто на плечи ему положили мешок цемента. На последнем своем выкрике он и вовсе схватился за сердце, а потом как-то виновато улыбнулся и осел на руки своей внучке, едва успевшей его подхватить. Девушка, чудом избежавшая смерти, чего-то сбивчиво залопотала, но потом в её тоне вдруг проскользнули беспокойные и вопросительные нотки, сменившиеся откровенной паникой. Она затрясла старика как грушу, буквально швырнула на немного возвышающуюся из лужи бетонную клумбу и принялась резко нажимать обоими ладонями на грудь лежащего тела. Но это не помогло и тогда барменша начала хлестать своего родственника по щекам, истерически плача и чего-то требуя от него на туземном диалекте. Вот только тот продолжал неподвижно лежать и улыбаться, уставившись в хмурые небеса неподвижными глазами. Грудь старика, чье больное сердце просто не выдержало выпавших на его долю испытаний, больше не вздымалась.
Глава 2
Наполненные ужасом и ожиданием появления новых чудовищ секунды складывались в минуты, но ничего страшного больше не происходило. Даже Анастасия и Юлия, которых мать шустро развернула в сторону от неприятного зрелища, почти успокоились. Ну, то есть больше они не кричали во все горло, а только тихонечко хныкали. Впрочем, и Екатерина сама к ним периодически присоединялась, не в силах справиться с переполнявшими её эмоциями.
Пожилой островитянин не был единственной жертвой. Тварь, прокусившую горло штурману российского торгового флота, постигла судьба остальных её товарок. Однако Петру это уже помочь не могло. Его тело, лишившееся не меньше пары-тройки килограмм высосанной чудовищем плоти, лежало в мутной жиже, окрашивая её водопадом хлещущей из ужасной раны крови. Возможно, мужчина еще был жив, во всяком случае, конечности пока дергались, но спасти раненного сейчас вряд ли бы сумела и бригада лучших в мире хирургов. У морского волка просто больше не имелось вен и артерий, соединяющих туловище с мозгом. Только немного мышц с задней стороны шеи и обнажившийся позвоночный столб.
– Черт. Черт. Вот черт! – Святослав сидел в грязной жиже по пояс и дрожал не то от холода, не то от страха. Глаза его перебегали с десятков плавающих по поверхности воды вывернутых наизнанку чудовищных пиявок на тело седого старика, выглядящего таким безобидным. И, тем не менее, способного подсветить себе фонарями из глаз. Или прикончить стаю страшных монстров вернее, чем отряд вооруженных автоматами бойцов. А еще он явно заранее знал, что именно должно было случиться. И даже принял кое-какие меры… Да, напиться в хлам во время опасной ситуации далеко не лучшая тактика спасения собственной жизни, однако почему-то многие люди раз за разом упорно выбирают именно её. – Да ведь он же колдун! Натуральный, черт меня дери, колдун! Был.
Но тогда, получается… – Рискнувшая на секунду оторвать взгляд от дочерей Екатерина осеклась, не решаясь продолжить свою мысль. Рука женщины скользнула на шею и нащупала болтающийся там серебряный крестик. Казалось, символ веры придал ей уверенности, поскольку она продолжила, нервно сглотнув. – Эти твари… Они реально демоны?! Те самые слуги Врага Рода Человеческого?!
– Валунга патра рекра котор уен фит. Голодные охотники царства кошмаров, что нашли себе плоть. Это если переводить максимально дословно с языка моих предков и использовать полное наименование. С христианской мифологией они, насколько мне известно, не связаны. – Барменша в тростниковой юбке оторвалась от тела усопшего родича и с каким-то детским всхлипом вытерла слезы, стекающие у неё из глаз. – Я видела кости и слышала старые сказки, но не думала, что когда-нибудь встречу эту мерзость живой, здоровой и пытающейся меня сожрать. Да еще в таком количестве! Один или два голодных охотника могло появиться раз в десятилетие, прорвав во время особенно сильного шторма завесу, отделяющую наш мир от мира духов. Но столько их никто и никогда не видел!
– Ага. Или не жил достаточно долго, чтобы об этом рассказать. – Святослав помотал головой, в которой почему-то начало звенеть. Услышанное им было бредом. Но бредом меньшим, чем разносящий город ракоскорпион с маленький микрорайон размером. Откуда-то ведь взялась такая туша? И о нападении на Землю инопланетных монстров по телевиденью вроде не объявляли. С другой стороны, о начале как минимум локального конца света и явления в реальность Сил Зла там тоже не сообщалось. – Так ты, получается, ведьма?
– Нет. Да. Немного. – Затруднилась ответить работница гостиничного бизнеса. – Дед учил меня обрядам и заклинаниям, но это не мое. Просто не мое. У других получалось значительно лучше. Смотри!
Сначала Святослав не понял, на что указывает тонкая рука девушки, взметнувшаяся вперед и вверх. Он искал в небесах падающую звезду, сбрасывающий атомную бомбу самолет, охотящегося на людей дракона или открывшиеся врата в царство божие, охраняемые архангелом с огненным мечом….И лишь секунд через пятнадцать сообразил обратить свой взгляд ниже, на образующую остров гору. Вернее место, где та обязана была находиться. Вершины вулкана, вздымавшейся нал морем на высоту трех тысяч метров, больше не было. Вернее, она как таковая еще имелась в зоне видимости, просто изменилась подобно гнойнику, из которого вылез наружу чирей.
Тысячи тонн расплавленной магмы стекали вниз по разорванным изнутри склонам, а над ними парило нечто, прятавшееся ранее в сердце огнедышащей горы. Лава, пламя и камень переплелись друг с другом причудливым образом, создав правильной формы пирамиду непредставимого размера. Углы и линии этого сооружения, напрочь попирающего силу тяжести, были слишком ровными, чтобы заподозрить её в естественном происхождении. Сверху в конструкцию безостановочным потоком молотили зеленые молнии, соскальзывающие с раскаленной скалы, как вода с утюга. А снизу к пирамиде подбирались многочисленные темные ручьи, пытающиеся проложить себе дорогу прямо по расплавленной породе. У Святослава не имелось бинокля, но приглядевшись, он понял, что некоторые части взбирающихся вверх потоков крупнее, чем остальные. И даже сумел различить крохотные с такого расстояния фигурки с клешнями и скорпионьими хвостами, на самом деле размерами превышающие любой океанский корабль. В каком-то священном трепете историк понял, сейчас он видит живых существ. Или не очень живых, но определенно способных двигаться. Должны быть сотни тысяч их гибло в пламени, но оставшиеся упрямо рвались вверх прямо по телам своих собратьев. И они, черт побери, выигрывали противостояние с безжалостной огненной стихией.
Десятки титанических ракоскорпионов, совокупными усилиями, наверное, способных разрушить город до основания минут за пятнадцать, целенаправленно взбирались по склонам горы, не обращая внимания на плещущую по ногам лаву и тех, кто был раздавлен их тяжестью. И Святослав готов был дать руку на отсечение, что эти существа представляют из себя не просто ходячие тараны, опасные исключительно на расстоянии удара клешней. Уж если гигантские крабы пользовались чем-то, до дрожи в коленях похожим на магию, то подобным подпирающим неба чудищам сам бог велел обладать неимоверной колдовской мощью. Темный какой-нибудь бог, бесконечно далекий от человеческой природы.
– Дети пламени. – Святослав вновь перевел свой взгляд на пылающую пирамиду и вдруг вспомнил, что кричал ныне мертвый старик во время своей пьяной истерики в ресторане. Зеленые молнии разом заполонили половину горизонта и сложились в схематически очерченный силуэт рогатого гуманоида, пытающегося своими руками раздавить огненную пирамиду как арбуз, но спустя долю секунды необычные разряды угасли. Подтверждением того, что это не было галлюцинацией, остался только запечатлевшийся на сетчатке контур. – Кто они?! И как связаны с тварями?!
– Это… – Начала было барменша, но была перебита отчаянным криком, раздавшимся где-то рядом.
– Помогите! По-моги-те!!! – Надрывался на чистом русском языке Дмитрий Иванович Гаврюшин, с громким плеском пробираясь обратно по переулку туда, откуда сбежал лишь минуту назад. – Надо мной омары роятся!
– Девочки, не медлим! – Первой принялась действовать Екатерина, проворно подхватывая Анастасию на руки и вручая Юлию восставшему из грязи супругу. Помогать кому-нибудь женщина явно не собиралась. Не тогда, когда её собственные дети могут оказаться в опасности.
– Кто роится? – Не понял Святослав, подталкиваемый в спину женой. – Комары?!
Впрочем, недостаточно быстро начавший набирать скорость отец семейства довольно быстро осознал свою ошибку. По пятам за тучным историком, отставая от испуганного человека лишь метров на тридцать-сорок, рывками перемешались по воздуху твари, похожие на лишенных клешней раков с гипертрофированными усами. Существа стремительно сгибались и разгибались, с каждым таким движением, будто выстреливая собой вперед. Были они не так уж и велики, может размером с ладонь, и являлись скорее летающими креветками. Вот только количество их, мягко говоря, настораживало. Воздух в переулке буквально потемнел, когда туда попытался втиснуться гонящийся за Дмитрием Гаврюшиным рой. Вероятно, эти странные создания давно бы догнали свою жертву, если бы не одно но. Встречный ветер, по последним метеосводкам лишь немного недотягивающий до сотни километров в час. Инстинктивно или сознательно, но пожилой историк двигался в единственном верном для него направлении. И две его ноги даже на затопленной местности развивали скорость большую, чем у легковесных летающих тварюшек, вынужденных двигаться поперек направления движения воздушных масс.
– Это Ноа Тиле! – Барменша сорвалась со своего места и кинулась вдаль по улице. Почти полное отсутствие лишнего веса в виде одежды или жировых отложений позволило ей развить довольно неплохую скорость, достойную спортсмена-олимпийца. Или охотника, за которым гонится медведь. – Бежим!
Святослав счел совершенно необходимым последовать её примеру и рвануть вперед, крепче прижимая к себе Юлию. В конце-то концов, работница ресторана должна была во всем этом кошмаре разбираться лучше и как местная, и как ведьма. Пусть даже неудавшаяся. Да и вообще, что он мог сделать в такой ситуации? Отважно сразиться голыми руками с громадной стаей летающей мерзости, пока семья и случайный знакомый бегут как можно дальше? Ну, двух-трех возможно раздавить и получится, но рой даже потерю целой сотни вряд ли заметит. Схватить на плечи вдобавок к дочери еще и пожилого историка, и без того вроде бы бегущего с достаточной скоростью, дабы временно оставаться в безопасности? Так он не гибрид штангиста с марофонским бегуном. Скорее всего, из-за подобного маневра их совместная скорость только замедлится. А вот шанс споткнуться, навернуться и попасться монстрам с вывихом или переломом значительно возрастет.
– Чем они, уф, опасны? – Спросил мужчина на бегу у девушки, стараясь не вслушиваться в раздающиеся позади вопли. Дмитрий Иванович, похоже, совсем потерял голову от ужаса. Ничем иным настоятельное требование спасти его под угрозой лишения премии и увольнения объяснить было просто нельзя. Яснев ведь даже не работал на пожилого историка в отличии от покойного Константина! – Кусаются? Жалят?
– Откладывают личинки в людей. – Девушка передернулась, видимо представив себе данный процесс во всех подробностях. – Впрочем, те растут не слишком быстро. Можешь успеть себя вовремя убить.
Бег с препятствиями наперегонки со смертью, да еще и с грузом на шее, просто не мог затянуться надолго. Затопленные улицы подсовывали под ноги людям канавы, ямы и прочий мусор. Ветер швырял в лицо ветки, пластиковые пакеты и каменную крошку. Летящие по пятам ракообразные с каждой секундой отставали все больше и больше, но с курса не сбивались. Похоже, они намеревались взять прыткую добычу измором. Хорошо хоть монстров больше не встретилось… Или троица просто не заметила за пеленой дождя новых тварей, а вышедшие на охоту чудища побоялись становиться на пути роя? В общем, некоторые шансы удрать от стаи крохотных летающих убийц у людей имелись. Однако никто не ожидал того, что буквально через каких-то сто метров в здании перед ними блеснут вспышки выстрелов, а вода перед легконогой барменшей встанет ровной цепочкой фонтанчиков.
– Вы чего творите?! – Святослав бы возмутился, если бы у него на это оставались силы. Засевшая на шее дочь с каждым пройденным шагом тяжелела все больше и больше. Казалось, Юлия уже успела только вырасти из своего детского возраста, но и вышла замуж, свалив на плечи родителя жениха, свекра и свекровь! Нет, в самом наличие стрелка ничего удивительного не было. Гавайи все-таки штат США, пусть и удаленный от материковой части. А американцам в соответствии с их конституцией гарантировалась возможность приобрести себе оружие. И в наличии местных жителей, пытающихся накормить монстров свинцом, сомневаться не приходилось. Обязаны были найтись такие храбрецы и милитаристы просто по законам больших чисел. Вот только как у них получилось перепутать симпатичную девушку с одним из заполнивших город монстров?! – Мы же люди!
Вероятно, его не услышали из-за рева даже не думающего стихать шторма. А услышали, так не поняли, поскольку молодой историк чисто машинально перешел на родной язык. Но даже если владелец оружия и понял крик души русской, то во внимание не принял. Вместо этого он перечеркнул очередью невольно замедлившуюся островитянку, теперь ставшую куда более удобной мишенью. Крохотный лифчик барменши слетел в воду, когда одну из его завязок перебило пулей, прошедшей женское тело насквозь. С утробным хрипом обреченная сначала осела на колени, а потом и вовсе завалилась навзничь. По воде от неё во все стороны начала распространяться кровь, которая лилась сразу из нескольких ран. Простреленный в паре мест живот, грудь, плечо… Девушка либо умерла сразу, либо сначала потеряла сознание от болевого шока и теперь доживала последние секунды в мучительном забытье. Поразив первую мишень, стрелок перенес огонь на следующего человека. Однако целиться в отчаянно петляющих из стороны в сторону людей он, видимо, не умел.
– Ныряй! – Святослав сбросил дочь в мутные воды лужи, а сам заметался туда-сюда, двигаясь непредсказуемыми зигзагами. Мужчина рассчитывал, что не слишком-то габаритная девочка без проблем спрячется в мутной воде целиком. И, следовательно, станет куда более неудобной целью, чем выпрямившийся во весь рост взрослый человек. Фонтанчики воды вздымались то слева, то справа от отца семейства, который закружился и уже сам не знал, в каком направлении его понесет в следующее мгновение. Секунд двадцать ему везло, но потом левую лодыжку рвануло страшной болью, а тело из-за резкой потери равновесия покатилось кубарем по воде, вздымая брызги. Возможно, она его и спасла. Различить человеческое тело в почти метровой глубине луже, да еще в шторм, оказалось очень сложно. Особенно если оно не торопится во весь рост вставать, а лишь едва-едва высовывает на поверхность лицо.
– Папа, ты жив?! – Встревоженный голос Юли раздавался откуда-то из-за столба уличного освещения. Худощавая девушка спряталась за ним практически целиком и теперь могла бояться только случайных пуль. Поразить высовывающуюся из-за преграды лишь на три-четыре сантиметра цель в такой ветер не сумел бы и самый лучший в мире снайпер. Во всяком случае, не с первой попытки. – Папа?!
– Да жив я, жив! – Отфыркиваясь от воды, попытался успокоить дочь Святослав. Впрочем, мужчина понимал, что получил лишь относительно небольшую отсрочку от смерти. В свете очередной зеленой молнии он увидел темную тучу роя, которой до него оставалось лететь всего-то метров сто. – Юля, беги к маме! Живо! Дмитрий Иванович, отведите её к Кате!
– Ты мне не помог, и я тебе не помогу! – Пролетел от девочки на расстоянии пары метров Гаврюшин, развивший неожиданную для своего веса и возраста прыть. По нему, кстати, никто не палил. Не то стрелок сейчас перезаряжался, не то думал, что проблему решит опасно приблизившееся облако хищных тварей. – Выкручивайтесь, как хотите!
– Ааа! Сссволочь! Убью! – В ярости прошипел мужчина, которого трясло крупной дрожью. К кому именно он в этот момент обращался, стрелку или начальнику, Святослав сказать бы затруднился. Однако, несмотря на засевший в ноге кусок металла, мозг человека, сегодня сталкивавшегося со смертью чаще, чем за всю предыдущую жизнь, работал удивительно четко. С такой раной он уже не бегун, в лучшем случае кое-как ковылять сможет. – Юля, спасайся! Я… Я тут как-нибудь сам!
– Славка, сюда! – Развернув голову в сторону источника звука, Святослав понял, что любит свою супругу. Нет, он и раньше это знал, но в данное мгновение обожание Екатерины Матвеевны Ясневой, в девичестве Скрипниковой, достигло в нем того же уровня, что и десять лет назад в их первую брачную ночь. Умная женщина увидела ранение мужа и поняла, что единственный шанс выжить для него и их старшей дочери – где-нибудь спрятаться. Преследовали бы их, скажем, какие-нибудь пчелы-убийцы и имелся бы смысл попробовать отсидеться в воде, лишь иногда выныривая для вздоха. Но вряд ли ракообразные твари демонического происхождения не сумеют найти добычу в жидкой среде. – Юля, ты тоже!
За несколько десятков секунд, прошедших с начала пальбы, жена и мать выбросила из головы все посторонние мысли и занялась поисками средств спасения. И, не иначе как чудом, таковое в зоне видимости действительно нашлось. Синяя пластиковая кабинка передвижного биотуалета лежала на боку, будучи поваленной ветром. Обстрел её изрядно затрудняли росшие практически стеной деревья уличных насаждений, не дающие разглядеть деталей происходящего в этом месте. Пластиковый же прямоугольный короб предоставлял некоторую защиту от роя летающих омаров. Данное сооружение хоть и не могло похвастаться прочностью или герметичностью, но все же в нем не должно было иметься больших щелей, куда мог бы заглянуть какой-нибудь извращенец. Лучшего убежища сейчас было не найти. Да еще и до этого требовалось как-то добраться, желательно не становясь удобной мишенью. Вспенившая воду словно маленькая подводная лодка Юля имела неплохие шансы на успех, однако её отец, несмотря на куда более длинные ноги не мог бежать с нужной скоростью. Собственно, он вообще не мог бежать.
– Я тут не сдохну! – Глубина воды была не слишком большой, однако вполне достаточной, чтобы Святослав решился достигнуть кабинки вплавь. Любителем походов на природу себя мужчина назвать не мог, но порыбачить и искупаться он каждым летом раза три-четыре все-таки выбирался, а потому преодолеть двадцать или тридцать метров брасом не представляло для него особых проблем. Вопрос оставался лишь в том, кто успеет раньше. Человек с травмированной ногой, рой, борющийся со встречным ветром или засевший в соседнем здании стрелок. – Хрен вам всем! Выкусите, мрази! Я тут не сдохну!!!
Последние слова он уже произнес, с натугой преодолевая последние метры и вцепляясь в руку Екатерины, которая проворно затащила супруга в недра пластиковой кабинки. Запоздалая очередь выбила несколько щепок из ближайших деревьев, но летя куда придется пули могли найти свою цель если только случайно. Внутри немного пованивало, а прикрывающий пластиковый пол коврик больше напоминал сто лет не стиранную половую тряпку, но к счастью семейства Ясневых отвратительное содержимое ящика для отходов наружу так и не выплеснулось. Видимо власти Талоа, получающие основной доход с туристов, не экономили на качестве вещей, способных испортить отдыхающим все впечатление от острова. Впрочем, после всего пережитого Святослав бы без особых моральных терзаний нырнул в глубины самой настоящей канализации и до конца жизни пользовался исключительно духами на основе смеси аммиака с сероводородом, если бы получил доказательства брезгливости демонических тварей. Однако вряд ли монстры, жрущие людей живьем вместе со всеми их потрохами, могли потерять аппетит из-за присутствия некоторого количества нечистот.
Захлопнувшаяся дверь оставила семью из четверых человек лежащими друг на друге и практически в абсолютном мраке. Отблески зеленых молний проникали внутрь пластикового короба исключительно через забранные частой антимоскитной сеткой оконца под самой крышей, до которых будь кабинка в нормальном положении не удалось бы добраться без стремянки. Однако даже в ясный день они лишь позволяли без особых проблем нашарить на стене переключатель, соединенный с маленьким светильником. Но Святослав сейчас не дотронулся бы до него ни за какие деньги. Во-первых, учитывая количество плещущейся внутри и снаружи воды, шанс закоротить проводку был близок к стопроцентному. Ну а во-вторых, не стоило подсказывать рою, где именно спряталась его добыча. Человек и без того опасался, что мыслительные способности тварюшек не соответствуют их скромным размерам, предполагающим лишь самую примитивную нервную систему весом в парочку грамм. В случае, если эти летающие омары были умнее обладающих десятисекундной памятью золотых рыбок или обладали каким-то подобием коллективного разума, ему оставалось лишь задуматься о наиболее быстром и безболезненном способе самоубийства для себя и своих близких.
– Папа, мне страшно! – Прошептала Юля, судя по голосу готовая опять вот-вот сорваться в неконтролируемую истерику. Анастасия так уже вовсю пыталась рыдать, но Екатерина вовремя прижала младшую дочь к себе и буквально грудью заглушила громкие всхлипывания.
– Мне тоже, малыш. – Святослав осторожно прижался к жене и дочерям, пытаясь одновременно обнять их всех. Так ему было хоть самую чуточку, но спокойней. А еще немного теплее. Холодная дождевая вода, в которой пришлось искупаться, промочила всю его одежду до нитки. Впрочем, на фоне происходящего житейскими мелочами следовало считать все обычно связанное с подобными происшествиями, вплоть до воспаления легких. Только оно бы не успело так быстро развиться. – А еще нога болит. Не прижимайся к ней так плечом, пожалуйста.
Секунды напряженного ожидания тянулись мучительно долго. Отца семейства начала бить крупная нервная дрожь и ему пришлось руками схватиться за собственную челюсть, чтобы она прекратила стучать зубами, производя излишний шум. Впрочем, на фоне непрекращающегося хныкания дочерей, которое тщетно пыталась заглушить и сама беззвучно плачущая Екатерина, могла бы затеряться даже барабанная дробь. Нервное напряжение доставляло практически физическую боль, даже отодвигая на задний план ощущения от простреленной лодыжки. Хотелось прекратить это любой ценой. Однако когда шум непрестанно барабанящего по пластику дождя сменился шелестом многочисленных хитиновых тел, Святослав испытал ужасное искушение использовать свое убежище по прямому назначению. Возможно, стой оно вертикально и не будь рядом его семейства, он бы не удержался от соблазна.
Непонятные существа, нагло нарушающие законы физики, облепили убежище людей сплошным слоем. Тысячи маленьких лапок зашуршали по пластику кабинки, причем сразу и по подводной и по надводной её части. Антимоскитная сетка опасно прогнулась под тяжестью налипшего на него живого шевелящегося одеяла, пытающегося просунуть внутрь сквозь маленькие дырочки свои мордочки и усики. Резкий противный запах, похожий на вонь гниющего мяса, заполнил прямоугольную коробку, имеющую все шансы стать братской могилой для семьи Ясневых. Прижавшие друг к другу люди дружно закричали и продолжали орать до тех пор, пока в их легких не кончился воздух. Однако в громких звуках уже не было нужды. Потратив секунд пять на то, чтобы добраться до цели и не сумев проникнуть внутрь пластикового короба, рой снялся с места полетел по своим делам. Демонические омары, или как назвала их покойная островитянка Ноа Тиле, летели по своим делам и не спешили прогрызать отделяющую их от человеческого тела преграду или пытаться найти в ней щели, через которые можно добраться до добычи. То ли их больше интересовал еще имеющийся в поле зрения Дмитрий Гаврюшин, то ли находиться в неподвижном положении данные существа не любили. Люди с замиранием сердца наблюдали, как сотни мелких хитиновых убийц проносятся в считанных миллиметрах над тоненькой сеткой, но ни одно маленькое чудовище на их убежище больше даже не село. Секунд тридцать – и поток держащихся вместе миниатюрных чудовищ иссяк, а прячущийся внутри пластикового короба мужчина ощутил, что ноги его больше не держат. Но, ради разнообразия, сейчас они подкашивались от невероятного мучительного облегчения. И совсем чуть-чуть от кровопотери.
– Вот же… Гадство. – Прошипел Святослав, лишь в последний момент вспомнивший о наличии рядом дочерей и заменивший рвущее с языка слово относительно пристойным аналогом. – Мне казалось, что уже все. Сейчас они прогрызут или продавят сетку и ворвутся внутрь.
– Если тебе станет от этого легче, я тоже так думала. – Слабо отозвалась Екатерина, гладя дочерей по головам. Впрочем, Анастасия и Юлия уже не плакали. У них не осталось на это сил. – Как твоя нога?
– Плохо, но ходить смогу. Если делать это медленно и не слишком долго. – Святослав чуть-чуть перевел дух и скосил глаза вниз, чтобы рассмотреть свою рану. Выглядела та не слишком то и страшной. Просто сквозная дырка в штанах… Под которой находится глубокий сочащийся кровью канал, заканчивающийся засевшей в мясе пулей. Мужчина осторожно дотронулся до края отверстия и стремительно отдернул пальцы обратно. В хирургии он разбирался не слишком хорошо, но догадывался, что рану стоит перевязать. А перед этим желательно почистить от той дряни, которая не могла не просочиться внутрь вместе с грязной водой. Конечно, в больнице бы подобную операцию провернули минуты за три, причем оперативно достав из ноги посторонний предмет и не забыв использовать обезболивающее. Однако остались ли вообще целые заведения здравоохранения на острове? И как быстро удастся попасть в действительно безопасное место, учитывая даже не думающий прекращаться шторм? Было бы глупо пережить встречу с чудовищами, но загнуться от какого-нибудь столбняка. – У тебя есть спиртовые салфетки или какие-нибудь духи? Надо хоть тампон стерильный попробовать соорудить, чтобы кровь больше не сочилась.
– Ох! Кажется, я потеряла сумочку. – Сообразила Екатерина, когда покрутилась пару секунд на одном месте, но ничего из запрошенного так и не нашла. – Хоть убей не помню, когда и где её уронила.
– Наверное, когда от роя бежали. – Решил Святослав, осторожно закатывая штанину и боясь лишьний раз потревожить рану. – Ты же её обычно на плече носила, а тут Настьку на руки взяла. Вот и соскользнула мимоходом. Ладно, надеюсь, тут найдется какой-нибудь одеколон или другой антисептик. А еще больше надеюсь, что буду вопить от боли во время дезинфекции недостаточно громко, чтобы это кто-нибудь услышал.
– Жи-жидкое мыл-ло. Каж-жется. – Достала из под живота какой-то маленький закручивающийся пузырек Юлия и продемонстрировала родителям. Девочку трясло, но она все силами старалась этого не показывать. Получалось у неё, правда, плохо. – Он-но помож-жет?
– Ну, каких-то бактерий может и убьет. – Пожал плечами Святослав, аккуратно забирая находку дочери. – А с остальными будем разбираться после. Посмотри, а там под тобой ничего больше полезного нет? Бинтов, например. Ну, или ваты хотя бы.
– Светло. – Вдруг сказала Екатерина, поджав губы и недовольно нахмурившись. Грязь, стресс и усталость придали чертам её лица весьма непривычное выражение, будто состарив его лет на десять-пятнадцать. Сердце Святослава кольнуло болью не то от вида жены, не то от очередной зеленой молнии, сверкнувшей где-то в небесах. – Почему стало так светло, если дождь и не думает утихать?
Вздрогнув как от удара током, отец семейства Ясневых осознал одну простую истину. В их личном пластиковом бункере стало прекрасно видно друг друга и образовавшийся в результате завала кабинки на бок беспорядок, хотя непогода даже и не думала утихать, стуча по пластику тысячами тяжелых крупных капель. Да и выключателя на стене никто не касался, судя по тусклости крепящегося в уголке светильника. Приникнув к одному из окошек, мужчина убедился в том, что уровень освещенности на улице действительно увеличился. Висящая над извергающимся вулканом пирамида старательно изображала из себя второе солнце. Грани её раскалились до такой степени, что рассмотреть их теперь уже толком не получалось. И как на настоящем светиле, на этой штуке имелись свои пятна. Самые ужасные из тварей, которых местные называли валунга патра хотя и походили больше всего на титанических ракоскорпионов, но вдобавок еще и прекрасно умели плести паутину. Десятки едва видимых с такого расстояния ниточек, на самом деле по толщине сравнимых с вековыми деревьями, опутывали невероятное сооружение и тянули его вниз. Туда, где живой черный поток уже успешно превозмог практически всю вытекшую из вулкана лаву.
Пирамида сопротивлялась. С её вершины то и дело бил ослепительно-алый луч, рассекавший тянувшие вниз путы и проделывавший в рядах противника целую просеку. А свет, превративший ночь в день, похоже являлся лишь побочным эффектом от источаемого гранями жара, более достойного пламени звезды. Вот только силы были слишком не равны. На место каждого уничтоженного ракоскорпиона по склонам вулкана вверх карабкалось еще два, а попытка подсчитать количество более мелких тварей и вовсе вызвала бы процесс зависания даже у суперкомпьютера. По наведенным канатным дорогам вверх карабкались самые проворные монстры и изо всех сил ломились внутрь. В стенках летающего сооружения уже змеились прорехи, из которых наружу вырывалось нечто неописуемое. То, что хотелось назвать уже не пламенем, а плазмой. Точно такой же, как и та, которая миллиарды лет горит в короне солнца. Внезапно пирамида запульсировала. Мгновения, в которых она источала во все стороны свет, сменялись секундами потемнения её граней до цвета, заставляющего вспомнить о безвозвратно поглощающих фотоны черных дырах. И темп постепенно нарастал.
– Ну? – Опасливо осведомилась у мужа Екатерина, прижимая к себе только-только начавших успокаиваться детей, которые уже не так громко хлюпали своими носиками. – Что там?!
– Если бы я смотрел научно-фантастический фильм, то решил бы, что эта зависшая над вулканом штука сейчас взорвется из-за перегрузки главного реактора или фиговины, его заменяющей. И вместе с ней на воздух взлетит весь остров. – Как-то отстраненно заметил наблюдающий за невероятным сражением чуждых человечеству сил Святослав и только потом понял смысл своих собственных слов. – Нет. Нет! Нет-нет-нет! Нас же разделяет слишком маленькое расстояние! Тут и тридцати километров по прямой не будет, а долбанет наверняка круче, чем в Хиросиме! Я не хочу!!!
Разумеется, категорическое несогласие отца семейства с происходящим ничего не изменило. Пирамида продолжала наращивать темп пульсацией до тех пор, пока внезапно вся не вспыхнула ровным белым светом. Этот свет проникал везде и всюду. И обжигал, словно каленое железо. Крики утративших от боли разум Ясневых, пытавшихся метаться в тесной коробке своего убежища, но лишь бессильно колотящихся об её стенки, нанося себе новые травмы, слились в единую какофонию немыслимой агонии. Интенсивность ощущений со временем нисколько не угасала. Наоборот, с каждым мгновением становилось только хуже, хотя еще секунду назад казалось, что хуже уже некуда и человеческая плоть просто не выдержит дальнейшего усиления этого кошмара. Обжигающий свет поглотил все окружающее и растворил в себе. А потом померк. Вместо него осталось лишь что-то красное и тусклое, но благодаря резкому контрасту смотрелось оно уже практически как абсолютной мрак. Секунд десять понадобилось погребенному под дочерьми и женой Святославу, чтобы понять одну простую истину. Он видит всего лишь внутреннюю сторону собственных зажмуренных накрепко век. А еще его больше ничего не обжигает и, следовательно, можно перестать кричать.
– Мы живы?! – Судя по голосу Екатерина сама не верила в то, что все обошлось. – Анька, слезь с Юлькиной головы! Как ты вообще смогла в этой тесноте так развернуться?
– Не знаю. – Всхлипывая, повинилась девочка, под действием инстинктов собственной сестре взобравшаяся под потолок кабинки и там попытавшаяся выбраться наружу сквозь антимоскитную сетку. Вот только выдержавшая натиск демонических омаров преграда оказалась действительно качественной. Словно её изначально делали в расчете на усилия пытающегося прорваться внутрь взрослого человека. Возможно, даже вооруженного каким-то режущим инструментом. Одним словом типичного уличного воришки, намеревающегося слямзить кошелек у присевшего отдохнуть туриста. – Оно само! Вытащите меня отсюда!
Придя на помощь дочери, Святослав чисто машинально выглянул наружу, а потом испуганно вскрикнул и чуть не уронил своего семилетнего ребенка вниз, прямо на жену. Но он все же сумел пересилить себя, поставил дочь в относительно нормальное положение, а потом потянулся зажать себе рот. И уже потом не смог сдержать испуганно-изумленного мычания еще раз. За тонкой сеткой, отделяющей его семью от внешнего мира, больше не было дождя. И осаждаемого монстрами вулкана. Как и города. Там шелестела высокой травой и листвой редких привольно раскинувших в стороны ветви деревьев обычная русская степь без всяких следов лиан и пальм. Или, по крайней мере, нечто местами на него похожее.
– Это… Что?! – Мужчина ошарашено моргнул и потряс головой, но крайне нехарактерный для острова Талоа пейзаж никуда не исчез. Краем глаза он поймал в небе яркую точку. Пылающая пирамида, сейчас выглядящая довольно тускло, почему-то заметно уменьшилась в размерах и теперь стремительно набирала высоту. С её граней вниз падали вниз один за другим ракоскорпионы, ставшие совсем крошечными. И судя по тому, как отчаянно они молотили по воздуху всеми своими конечностями, способности к полету среди талантов данных монстров не числилось. Далеко не сразу Святослав сообразил, что размеры титанических чудовищ остались все теми же. Просто до них в один момент стало значительно дальше, чем раньше. В момент, заполненный слепящим и обжигающим белым светом, очевидно как-то воздействовавшим на само пространство. – Это… Где?!
Ответа на вопрос не было. Зато в некотором отдалении внезапно послышался до боли знакомый звук стрельбы из автоматического оружия. Яснев был готов прозакладывать свои дырявые штаны, что это палит тот же самый урод, который его ранил. Затем бухнула граната. Еще одна. Снова сухой треск очередей. Кем бы ни был вооруженный психопат, но похоже сейчас он вступил в настоящее сражение. И противник у него не из тех, кого можно остановить парой пуль. С ветвей ближайшего дерева вспорхнула крупная птица, испуганная громкими звуками. Вырвиглазно-розовая окраска её перьев заставляла задуматься о аварии на химическом комбинате, а наличие за спиной сразу двух пар прозрачных словно взятых у гигантского насекомого крыльев лишь подтверждало данную теорию.
– Как думаешь, уже можно выходить? – Екатерина, привстав на цыпочки, тоже выглядывала наружу. – Не думаю, что оставаться тут хорошая идея. Нам надо обсушиться, заняться твоей раной, посмотреть, не осталось ли ожогов… И найти какое-нибудь по-настоящему безопасное место, где можно будет подумать о том, какая же именно дрянь тут случилась.
– Не знаю, что тут происходит, но мы обязательно выживем. – Вздрогнув, пообещал себе Святослав, нервно сглатывая. На Талоа подобных существ водиться не могло. И на всей Земле – тоже! Мужчина промок, замерз, перенервничал, а еще у него болела нога с засевшей внутри пулей. Однако он просто не имел права быть слабым, как бы не хотелось ему лечь и расплакаться. Не тогда, когда за спиной жена и дочери. Следовало сделать все возможное и невозможное, чтобы они оказались в безопасности. И еще следовало бы вытрясти душу из тех, по вине кого им всем пришлось пережить подобное. – Мы. Тут. Не сдохнем!
Глава 3
– Тебе срочно нужен медик. – Решила Екатерина, понаблюдав за первым десятком шагов, которые Святослав сделал по сухой высокой траве. Местная растительность, похоже, давно уже не видела дождя. И уж точно она не была знакома со штормом, промочившим семейство русских туристов до нитки лишь четверть часа назад. Импровизированная повязка, которую сделали из мужской рубашки, весьма неприятно давила на рану при каждом движении. Ясневы не могли сказать, хорошо это или плохо. Может свежее пулевое ранение так и должно ощущаться, взрываясь вспышками боли от малейших прикосновений? – Черт, ну почему я училась на бухгалтера, а не на медсестру?! Что мне делать, если ты сейчас свалишься и умрешь?!
– С пулей в ноге жить можно. Кровь почти уже не течет, значит никаких крупных сосудов не задето. А мясо нарастет. – Успокоил жену Святослав, оглядывая окрестности. Неведомый катаклизм, едва не прикончивший их всех болевым шоком, тем не менее не оставил после себя на телах людей никаких следов. Синяки, набитые об стенки кабинки и друг об друга, в данный момент заслуживающими внимания не считались. Хотя и болели. – Плохо только то, что жить с пулей в ноге получится, скорее всего, недолго. Либо нагноение начнется, переходящее в гангрену, либо какой-нибудь хищник на запах крови придет. И хорошо еще, если это будут обычные волки или чего-то подобное. От них, по крайней мере, на дереве получится спрятаться.
Местность, где оказались люди, являлась скорее все же лесом, чем степью. Просто они очутились едва ли не в центре здоровенной ассиметричной проплешины метров пятисот в диаметре, где по какой-то причине почти не росли деревья. Ярко светило солнышко, прогревая воздух градусов до тридцати-тридцати пяти, ощутимых даже под слоем промокшей теплой одежды. Чирикали необычайно яркие даже для тропиков птички, ловя снующих там и сям насекомых. Святослав нервно осматривал окружающую местность в поисках потенциальных угроз. Таковых вокруг не имелось… Вроде бы. Однако пейзаж не позволял расслабиться и забыть о произошедшем. Вот идет несколько метров нормальная трава, а рядышком лежит себе и сохнет спокойненько проплешина мокрого асфальта. Даже с дико смотрящимся посреди чащи уличным фонарем и стоящей рядом с ним урной, до краев полной воды, в которой плавают бычки, обертки, коробки из под сока и прочий свойственный большому городу мусор. А дальше снова дикая природа, кустики, цветочки. Последние мужчина рассматривал с особым подозрением. Раньше ему никогда не попадались заросли фиолетового цвета подсолнухов, весьма привольно растущих у подножия вековых сосен. Или каких-нибудь кедров. В ботанике Святослав разбирался откровенно слабо, деревья с иголками всегда казались ему все на одно лицо.
– Пап, я бабочку поймала! – Раздался под боком ошарашенный голос Юли. – Вот, взгляни!
– Молодец, дочка. – Чисто машинально похвалил ребенка отец, продолжая внимательно изучать близкую кромку леса на предмет возможных угроз. – Давай не сейчас, ладно?
– Пап, но у неё две головы! – Возмутилась девочка и все же всучила Святославу свою отчаянно трепыхающую крылышками добычу. Как оказалось, та действительно была весьма примечательным экземпляром. Во всяком случае, мужчина раньше никогда не видел ничего похожего ни в одной телевизионной передаче, посвященной удивительному миру насекомых. – Это либо мутант, либо…
– Они тут все такие. Следовательно, для них подобное абсолютно нормально. – Екатерина легко поймала еще одного лесного мотылька, внимательно его рассмотрела, а после небрежно выкинула куда-то в траву. Если придет в себя – то полетит по своим делам дальше. Нет – станет кормом для местных муравьев. – Это мы явно не на своем месте. Слава, я понимаю, что тебе тяжело, но нам надо идти. Через несколько часов дети захотят есть. А еще нам надо где-то спать. И очень-очень сомневаюсь, что тут найдется хоть один магазин, гостиница или просто ночлежка для бездомных. Если только их не перетащило сюда также, как и нас.
Святослав был вынужден согласиться с супругой. Внимательный осмотр грандиозной лесной поляны позволил ему найти все и больше и больше доказательств того, что некая неведомая сила просто перемешала остров Талоа и какую-то иную местность как два рассыпавшихся по полу пазла, вопреки рисунку сложенных в единое целое. Там и сям попадались новые участки асфальта, редко превышающие пары квадратных метров. В ветвях на высоте всего лишь человеческого роста запутался лишившийся опоры провод. Отважный лесной грызун, похожий не то на слишком колючую мышь, не то на частично облысевшего мелкого ежика, опасливо принюхивался к шуршащему полиэтиленовому пакету, испачканному чем-то жирным. Впрочем, когда под ногой одной из девочек громко хрустнул сучок, зверушка шустро метнулась в заросли дикой малины, куда более крупные существа так безоглядно нырять бы поостереглись из-за грозно растопыренных во все стороны колючих стеблей.
– Смотри! – Святослав поспешил обратить внимание супруги на найденное растение. – Как думаешь, ягоды можно есть?
– Сейчас – точно нет. Да и когда поспеют, я бы поостереглась пробовать первой. – Екатерина с сомнением оглядела заросли кустарника, выглядящего как привет с далекой родины. Ягоды были мелкие и незрелые, большая часть еще только-только начала оформляться из соцветий. Тащить их в рот, даже если они именно то, чем казались, следовало как минимум через неделю. – Вдруг они какие-то не такие? В местах радиационного заражения, говорят, растут небывало крупные грибы. Вот только кормить ими можно только врагов.
Однако даже такая находка безмерно порадовала Святослава. Если в этом месте, где бы оно ни находилось, могла выжить малина, значит и человек имеет шансы на существование. А ведь прятался где-то в глубине души потаенный страх оказаться вместе с семьей где-нибудь в аду или месте, до дрожи на него похожем, откуда и выбрались заполонившие Талоа монстры. Вряд ли в лесной чаще придется по вкусу тем ужасающим тварям, отдаленно похожим на безобидных морских ракообразных. Да и обитатели огненной пирамиды, тоже должны счесть погоду слишком прохладной. Или они людям не враждебны, а скорее наоборот? Пламя, конечно, всегда ассоциировалось в привычной христианской мифологии со злом и преисподней, но ведь как-то обитатели Талоа уживались с ними бок о бок? Причем на протяжении длительного времени. Аккурат до последнего извержения, похоронившего в раскаленном пепле существовавшую на острове цивилизацию полинезийцев. Или тогда краснокожие сами напросились, ведь наглость человеческая временами границ вообще не знает? Ну а против приплывших на смену зажаренным заживо людей обитатели вулкана уже ничего не имели, а потому и конфликтов не было. А может их специально замалчивали, ведь неспроста же современному человеку долго и упорно вдалбливают через все источники массовой информации, что сверхъестественного не бывает?
– Пчхи! Куда мы идем? – Вынырнул Святослав из собственных мыслей, когда какая-то наглая мошка залетела ему прямо в нос и была оттуда безжалостно выдута.
– Для начала – к краю поляны. – Откликнулась Екатерина, наконец-то сдвинувшая с места семейство Ясневых. – Тебе надо выломать какой-нибудь костыль, чтобы можно было на него опираться. Да и мне станет спокойнее с оружием в руках, даже если это просто большая тяжелая палка.
– Да, действительно. Хоть какую-нибудь гадюку можно будет стукнуть с безопасной дистанции, если что. – Согласно кивнул Святослав, припадая на раненную ногу. – Да и потом, в змеях много протеинов. Конечно, в тараканах и сверчках их тоже много по уверениям китайцев, но такую азиатскую кухню мы рискнем пробовать только с очень большой голодухи… Ай!
Заболтавшийся с супругой мужчина споткнулся о торчащий из земли корень и свалился прямо на простреленную ногу. Секунд десять он буквально ничего не видел, поскольку перед глазами встало алое марево боли, а потом чащу огласил сочный русский мат. Даже наличие рядом дочерей не смогло удержать от ругани страдающего от боли Святослава. Повязка, сделанная из обрывков рубашки, оказалась слишком скользкой и сползла со своего места. А корка из засохшей крови от удара содралась ко всем чертям, позволив набиться в рану земле и мелкому лесному сору.
