скачать книгу бесплатно
– Тимон? – опешила эльфийка. Подобрала с пола остатки фальшивого гоблина и ими закрылась от гоблина настоящего. Должно быть, в силу привычки. – Ты выздоровел? Но как?! Когда?
– На десятый день после приема эликсира, – сообщил коротышка. – Хотя, должен сказать, полностью безумию я никогда и не поддавался. Просто решил временно выбыть из игры и посмотреть, а что же будет со мной в том случае, если одного маленького обаятельного паршивца вдруг серьезно покалечит. И он лишится большей части своих сил. Все-таки жизнь у нас опасная, и такой вариант развития событий рано или поздно реализовался бы.
– Ах, ты! – задохнулась Фиэль и попыталась стукнуть коротышку обломком куклы. Увы, не слишком-то удобное оружие отклонялось незримой преградой и не достигало гоблина. – Ах, ты!!!
– Ах, я! – подтвердил Тимон, и волшебницу начало сдвигать к дверце, ведущей, кажется, в чулан со швабрами. – Маленький, никчемный, никому не нужный и, похоже, вовсе не способный к актерскому мастерству! Ни одна сволочь добить не попыталась! Никто из по-настоящему важных в нашей маленькой банде персон не дезертировал после того, как меня можно было списать со счетов! Эх, видно, нет во мне таланта, все до одного фальшивую игру распознали. Острога не сбежала с мешком драгоценностей, суккуба всю власть захватить не попыталась, ты дорезать своего обидчика даже и не попробовала. Мал не дезертировал, Строри не продал нас дварфам Холма с потрохами, сестры Хорвальдс филонили не чрезмерно, отрабатывая не меньше половины своего сверхвысокого жалованья. Даже таинственный отравитель ни разу яда в еду не насыпал.
– Сволочь! Да я тебя сама сейчас искалечу!
Златокудрая вспомнила, что она волшебница, и огненные стрелы начали одна за другой бить в коротышку. Вернее, в затвердевший до плотности стали воздух перед ним. Безрезультатно.
– Ну не… – гаденько усмехнулся коротышка и захлопнул за собой дверь чулана, в который втолкнул эльфийку.
Швабры сами собой раздались в стороны, освобождая место. Какая-то ветошь слетела с прибитой к стене полки, которую при изготовлении очень плохо ошкурили, что Фиэль мгновенно ощутила прижатым к ней задом.
– В ближайшие несколько часов ты будешь очень-очень занятой, а потом станешь на некоторое время очень-очень усталой и очень-очень доброй. Так как я намерен компенсировать себе период целибата целиком и полностью!
Глава 6
– Производство упало, научные разработки не ведутся, склады с запасами стратегического сырья близки к тому, чтобы показать дно, – громко и нудно вещал гоблин, устроивший всем разнос. – Дисциплина среди рядовых бойцов стремительно катится вниз, разлагаясь под воздействием алкоголя и женщин…
– У эльфов большая часть солдат представлена лучницами, которые от подобных дурных привычек имеют естественный иммунитет, – заметил Строри. Старому вояке пришелся не по душе учиненный разнос.
– Вот они-то дисциплину и разлагают! – не сбавил тона зеленый коротышка. – Лично! Набрали у алхимиков разной косметики, приобрели у торговцев ликеров и сладостей на закусь! Теперь каждый вечер шляются в слегка пьяном виде где попало! По всем углам группками по три-пять лучниц шушукаются, стреляя глазками направо и налево! А на легкодоступных эльфиек в боевой раскраске отвлекается мужская часть наших воинских соединений, вместе со значительным количеством местного населения!
Фиэль, скромно стоящая у стенки, тяжело вздохнула. Крыть ей было нечем, подчиненные волшебницы действительно вовсю распоясались. В человеческом городе они себе такого не позволяли из-за не слишком-то безопасного окружения. А в дварфийском поселке всегда была под боком нежить, которая даже самым большим ротозеям прививала железную дисциплину. Или просто сжирала их. Да и народу там имелось куда меньше, проще было за всеми уследить.
– Единственный из вас, кем я доволен, это Пумба, – рубанул ладонью воздух перед собой гоблин. В исполнении кого-нибудь более массивного это смотрелось бы грозно, а так вызывало, скорее, усмешку. – Ему ничего не поручали, он ничего и не делал!
– Делал, – возразил орк, поглаживая свежевыбритый череп. – Охранял тебя, когда ты притворялся сумасшедшим. И Златокошеля, которого ты сам приказал не оставлять без присмотра ни на минуту.
– Вот потому-то и говорю, что тобой доволен, – качнул головой маленький волшебник. – А остальными – нет! В особенности тобой, Сури! Как можно было не уделять время низложенному барону, если ты обещала за ним днем и ночью следить?! Он же теперь ведет половину нашей документации и бухгалтерии, являясь чуть ли не самым важным после меня человеком! Точнее, гоблином, но это уже детали.
Суккуба скромно потупила глазки, даже не пытаясь спорить. То ли понимала, что виновата, то ли не особо переживала насчет грядущего наказания. Фиэль поерзала, пытаясь пристроиться к стене так, чтобы не касаться твердой поверхности ничем, кроме спины. Ягодицы ужасно ныли. Вчера ее, конечно, не пороли, но, пожалуй, лучше бы все-таки выпороли. Во всяком случае, эльфийка предпочла бы именно такое наказание огромному количеству впившихся в мягкую плоть заноз. Плотник, делавший ту злополучную полку в кладовке, заслуживал выговора.
– Тем не менее должен признать, что критических ошибок в трудной ситуации никто все-таки не сделал, – немного успокоился гоблин, прекратив играть помешанного. – Имеющиеся недочеты легко устранимы и рано или поздно исправились бы сами собой. Ну, или перешли бы в более тяжелую стадию, требующую оперативного вмешательства. А за идею магомеханических двойников и ее практическое воплощение нашим изобретательницам вообще будет выписана почетная грамота. Если же они ее еще и оптимизируют немного, то могут рассчитывать даже на премию.
– Ты сам тоже не сделал ни одной ошибки? – тихонько спросила Сури. – Те откровенно убыточные договоры, по которым нам теперь поставляют сырье для местных алхимиков и мастеров, вряд ли можно назвать мудрым решением.
– С экономической точки зрения так и есть, – усмехнулся ничуть не обидевшийся гоблин. – Однако теперь представители клана Меднолобых, правящего, я хочу заметить, в Холме клана, будут нашими лучшими друзьями. Ну, в разумных пределах, конечно же. Но они будут очень велики, ведь получаемая ими дополнительная прибыль сильно способствует развитию дипломатических и торговых отношений. К тому же, случись что, мы можем им пожаловаться на произвол тех или иных частей Союза. И они смогут отстоять позиции своих партнеров на самом высшем уровне.
– Это да. За деньги наши старейшины готовы на многое, – признал Строри. – Но разве для войны с сектантами нам так важно их одобрение?
– Ну надо же, чтобы кто-то сбывал трофеи в больших количествах. И занимал своими войсками освобожденную нами территорию. С проклятыми мы никогда не сможем тягаться в стратегическом плане, поскольку ресурсов у них тупо больше. И всегда будет больше. Если мы тоже не завоюем одну страну и не разорим парочку других. Однако теперь нам уже под силу вносить свои мазки в картину военных действий, планируя и осуществляя крупные операции. Вот вроде той, которую мы провернули последней. Только уже без такого громадного риска, привлечения заемных капиталов и жертв среди мирного населения и своих солдат.
– Ну а глобальная-то цель у нас какая? – осторожно спросила Кармен. – Или просто война с нежитью до победного конца с попутным обогащением?
– Уничтожить весь мир! – пафосно изрек гоблин, оглядел реакцию ошарашенной публики и только потом поправился: – Тьфу ты, не то. Захватить весь мир! Ах да, опять не то… А! Сделать так, чтобы всякие завоеватели и уничтожители миров оставили нас всех наконец в покое, дав наслаждаться заслуженным отдыхом ближайшую вечность или хотя бы пару поколений! Вот теперь самое то.
– Амбициозно, – заметила Хлоя. – Но мне нравится. А можно быть чуть-чуть ближе к реальности?
– База на этом континенте у нас есть, пора создавать плацдарм на другом, – сказал гоблин. – Во-первых, на одних только торговых и пассажирских перевозках обогатимся. Во-вторых, всегда надо иметь место для отступления на случай проблем, ну а в-третьих… В-третьих, и личные причины имеются.
Фиэль согласно кивнула, кинув благодарный взгляд на гоблина. Томящийся в неволе легендарный Илларион Убийца был нужен ее народу сильнее, чем все богатства мира, вместе взятые. И тому, кто спас бы их от Увядания, светлые эльфы были готовы простить большую часть грехов прошлых, настоящих и будущих. Златокудрая, будучи не до конца лишенной амбиций, надеялась не только сохранить свой народ, но и войти в его историю. Причем не как скандально известная на весь мир извращенка, а как государственный деятель с несколько эксцентричными привычками. Хотя по сути разницы между этими двумя понятиями было немного. Но ей бы хотелось, чтобы ее запомнили с положительной стороны. И желательно, чтобы подобное мнение сформировалось еще при ее жизни. Поскольку в ближайшие несколько столетий умирать своей смертью волшебница не собиралась.
– Если же рассуждать о ближайших перспективах, то тут все просто и понятно, – продолжал свою речь гоблин. – Сейчас сектанты всеми силами укрепляют захваченный ими кусок побережья, а Союз собирает силы в кулак, чтобы лишить нежить и демонов выхода к морю. Значит, несмотря на приближающуюся зимнюю пору, скоро на линии фронта станет жарко.
– И мы будем участвовать в этом побоище? – несколько нервно спросила Хлоя.
– Вот еще! – фыркнул Тимон. – Пока проклятый король и личи обороняют свои укрепления, мы будем шалить на их коммуникациях, перехватывать обозы и освобождать рабов! Даже армия нежити зависит от службы снабжения, пусть и не так сильно. К тому же только там можно заполучить трофеи, которыми мы нагрузим боевые дирижабли. Ведь чем они отличаются от обычных грузовых и пассажирских?
– Гондола разбита на множество независимых отсеков, которые продырявить сразу все сложно, бронирована, часть трюмов заполнена бомбами, – начала перечислять Кармен. – Есть несколько отдельных люлек для стрелков и их орудий. Правда, верхняя полусфера у них почти ничем не прикрыта. И потому боевые дирижабли отбиться от более маневренного противника могут лишь группой…
– Мы не про их тактико-технические характеристики говорим, – прервал ее Строри. – Тимон имеет в виду то, что боевые дирижабли были и остаются крайне вместительными летучими машинами. Используя их, можно незаметно появиться чуть ли не в любой точке, наплевав на дороги и рельеф местности. А потом оперативно исчезнуть, предварительно уничтожив всех врагов и нагрузив транспорт добытым в бою барахлом. Верно ведь?
– Я бы высказался несколько иначе, но да, ты попал в точку, – кивнул гоблин. – Пока мне пришлось изображать из себя безумца, было время немного поразмыслить над картой. Однако окончательное решение я принять так и не сумел. Обсудим плюсы и минусы наиболее явных вариантов?
Обсуждение затянулось далеко за полночь, но так и не принесло однозначных результатов. Строри и сестры Хорвальдс желали обезопасить земли дварфов и гномов. Несколько сильных магов и четыре боевых дирижабля с небольшой частной армией профессиональных бойцов на борту могли бы щелкать возведенные сектантами форпосты как орешки. Вот только в них вряд ли нашлось бы мало-мальски ценное и вкусное ядро трофеев. Откуда богатства в приграничной крепости? Златокудрой хотелось продолжать рейды в Светлолесье. В конце концов, оно было очень велико. И в столичную область, где плотно укоренялась их союзница Селена, они могли бы просто не соваться. Сури тыкала когтистым пальчиком в большое озеро, богатое рыбой. На берегу его стоял крупный город, в прошлом бывший чуть ли не торговой столицей Олерона, а ныне ставший одной из крупнейших резерваций рабов. И паразитирующих на них магов смерти, не только не растащивших богатства захваченного края, но и дополнивших их награбленным в других землях. Острога желала бы навестить черных дварфов, рассчитывая найти у тех некоторое количество пленников своего народа. Да и богатств данные отступники, не участвующие в войне с нежитью ни на одной из сторон, должны были скопить немало. Их ведь серьезно никто с самого окончания междоусобной распри не трогал.
Златокудрая вернулась в свою комнату и попыталась уснуть, но глаза никак не желали закрываться. Ее мнение и опыт как командира крупного отряда не сочли достаточно убедительным, чтобы принять намеченную волшебницей цель. И это изрядно злило чародейку. К тому же чуткие уши эльфийки отчетливо различали шум, который доносился из занятой суккубой комнаты. Видимо, гоблин уже приступил к ее наказанию. И, кажется, демоница не так уж и возражала против того, что с ней делали. О том, что зеленый коротышка водил их всех за нос и изощренно издевался, Сури, похоже, и не думала напоминать мелкому поганцу. Саднящий зад, откуда Фиэль вытащила больше десятка заноз, взывал к отмщению… То есть это, конечно же, делала оскорбленная гордость эльфийки, ревнующей к сопернице… Однако в последнем чародейка не призналась бы даже самой себе. В любом случае, она настроилась на решительные действия и встала с постели.
Фиэль не очень умела строить пакости. Ведь до войны с нежитью она работала няней и наставницей, а не училась на диверсанта среди рейнджеров Светлолесья. А потому, здраво рассудив, что сохранить инкогнито она все равно не сумеет, волшебница решила действовать с размахом. Так, чтобы это надолго запомнилось нахальному коротышке и его ручной подхалимке. И больше никто из них никогда бы не смел выставлять ее дурой! Ну, или хотя бы думали, стоит ли так делать, лишнюю пару секунд.
Чтобы охладить пыл гоблина, а заодно его же горячую голову, Златокудрая не нашла ничего лучшего, чем вода. Много воды. Она сбегала к колодцу, призвала максимально толстого водяного элементаля и потащила его в дом под изумленными взглядами охраны. Не будь они эльфами и ее подчиненными, вряд ли у нее бы вообще это получилось. Дверь, ведущая в обитель порока, из-за которой доносились возмущенно-довольные взвизги и ритмичные хлопки, оказалась запертой. Но когда вставшую на путь мести волшебницу подобные мелочи могли остановить? Она просто пережгла дверные петли, и состоявший из очень холодной воды воплощенный дух втек в комнату, быстро заполнив большую ее часть. И почти сразу же развоплотился, получив мощнейшую телекинетическую плюху. Однако устроить в помещении мини-цунами ему это не помешало.
– Фи-эль… – по слогам процедил мокрый как мышь гоблин, сидевший на полу и выглядевший крайне глупо.
Он и так-то не отличался атлетическим сложением, а сейчас, будучи раздетым, смотрелся просто смешно. Хотя кое-какая одежда у него все-таки была. Тапочек. Пушистый, в виде зайца. Сжатый в правой руке. Лежащая на коленях у маленького волшебника суккуба отплевывалась от воды и сверкала красными, буквально светящимися ягодицами. Из-за не слишком удобной позы, в которой ее лицо почти касалось пола, демоница едва не захлебнулась.
– Не знаю, хотела ты выказать нам таким образом неодобрение или, наоборот, тонко намекала, что тоже не против подвергнуться небольшому наказанию, но использовать подобную тварь в любом случае неправильно. Совсем неправильно… Еооо… А тентаклиевого-то монстра ты откуда взяла?!
Проследив за направлением взгляда Тимона, волшебница выругалась и приготовила боевое заклинание. Под упавшей шторой из темного бархата барахталось нечто обладающее большим количеством конечностей. Причем если некоторые из них еще походили на человеческие или там, скажем, эльфийские, то остальные представляли собой бешено дергающиеся щупальца!
– Спокойно, – проскрипело странное существо хриплым мужским голосом. – Я вам не враг. Кхе-кхе, ой… Иначе давно бы уже вырвал сердце этому мелкому развратному колдунишке и отродью межреальности, которое поганит собой наш дивный мир. Ох, тьфу!
– Четвертого лишнего ты в нашу компанию запускать не намеревалась? – осторожно спросил гоблин у Фиэль, и стоящее у стены зеркало треснуло. А спустя мгновение по воле телекинетика в воздухе замерло несколько десятков острых как бритва осколков.
– Вероятно, его опрокинуло волной. Она же сняла чары невидимости, – пробормотала эльфийка, пытаясь понять, чем ей лучше бить по противнику.: классической боевой магией или же друидизмом. Первая могла бы вызвать изрядные разрушения. А второй не факт, что наберет достаточно мощи вдали от живых растений и плодородной земли. – Такое бывает, если иллюзия слабая.
Кое-как утвердившись на ногах, выглядящих какими-то тонкими, непрошеный гость наконец-то сбросил с себя штору. И Златокудрая едва удержала в руках созданный ею комок огня, способный зажарить рыцаря прямо в латах. Внешность у этого существа была просто чудовищной! Черная кожа головы не просто несла на себе шрамы – отметины ужасных ранений покрывали не меньше трети лица. Глаз не было, вместо них красовалась обожженная ровная корка. Носа тоже, между глазами и ртом темнел провал. Волосы отсутствовали. Похоже, их кто-то долго срывал громадными кривыми когтями. В руке был сжат костяной посох, составленный из таких толстых позвонков, что он больше напоминал бревно. Венчала его чья-то черепушка, то ли с пятью, то ли с шестью хаотично расположенными глазницами, в которых тлело зеленое пламя. А непонятные извивающиеся отростки оказались змеями, которые во множестве высовывались из рукавов меховой одежды. Почти такой же, какую в свое время носила Острога.
– Холхюк, – уверенно констатировал Тимон. Впрочем, вряд ли хоть кто-нибудь слышавший об этом старом уродливом и слепом шамане, мог его с кем-то спутать. Уж слишком впечатляющим был набор особых примет. – Хм. Хм. Хм, хм, хм! Кого-то ты мне напоминаешь, вот только вспомнить не могу, кого конкретно.
Фиэль не собиралась рассеивать подготовленное к бою заклинание. Компанию ей составила Сури, которая изящно поднялась на ноги и извлекла непонятно откуда свой боевой хлыст. Эльфийка даже подумала, что демоница держала его где-то под рукой в расчете найти ему применение в самое ближайшее время. И ей даже не хотелось представлять, какое именно. Но все равно представлялось.
– Почему у нас на территории неучтенный зимний фейри, а я об этом ничего не знаю? – спросила Фиэль.
– Мне о наличии данного любителя нарушить чужой досуг охрана тоже сообщить забыла, – сказал гоблин, на которого сама собой надевалась раскиданная по полу одежда. С вещей текли ручейки холодной воды, но, видимо, коротышке на это было плевать. – Хотя определенно эту уродливую рожу я раньше где-то видел. Или похожую. Может, он и раньше за нами подглядывал?
– Я бы учуяла постороннего, – неуверенно пробормотала Сури. – Наверное.
– Мы раньше не встречались, а дети мои, как правило, шли в своих мамочек, – сказал старый шаман и уселся на диван.
Грации в его походке не было совсем, но на протезах он ковылял довольно шустро. Если зимний фейри и испытывал какое-то смущение от того, что был пойман в чужой комнате, да еще когда ее хозяева были заняты таким делом, то виду не подавал. Или просто Фиэль не могла ничего прочитать на сборище разнообразных шрамов, которое заменяло ему лицо.
– Ты хотел меня видеть, – сказал Холхюк Тимону. – И дать денег. Золото мне пригодится, неси его сюда.
– Не просто так, – заметил гоблин. – За разговор.
– Я слушаю. Говори, что тебе надо. И монеты тащи.
Холхюк накрылся лежавшим на диване пледом. И подушку себе под голову подложил. У Златокудрой вдруг возникло дикое подозрение, что этого шамана хотели найти вовсе не по причине его таланта в темной магии. Просто одно дико наглое существо намеревается стребовать с другого редкостного хама алименты. Или заставить его признать отцовство. А может, наоборот, порадовать новостями о том, что сделанного на стороне бастарда намереваются принять в лоно семьи.
– Способ внести непоправимые нарушения в психофизическую матрицу… – Гоблин начал ковырять пол ножкой, явно пытаясь вспомнить нужные заковыристые термины из магической теории. – А, да в болото всю эту заумь! Ты вроде бы умеешь возрождающихся бессмертных то ли убивать, то ли сковывать так, чтобы с концами. А у нас как раз их многовато развелось на единицу площади. Научи других, как это делать! А мы тебе и остаткам твоего клана заплатим. И хорошие условия жизни обеспечим в местах, где пока еще все тихо и спокойно.
– Так ты и сам умеешь. – Отсутствие глаз мешало понять, куда именно сейчас пялится Холхюк. А змеи, заменявшие ему органы зрения, были направлены во все стороны. – Я собирал слухи о тебе. И, пожалуй, прикончил бы уже подающего надежды чернокнижника без разговоров. Если бы он не разобрался с одним из личей. А у меня с ними счеты.
– Та тварь поправится, совместными усилиями мне и девочкам удалось лишь слегка поломать ей разум, – поморщился Тимон. – Да, в норму тот мертвый колдун придет не сразу… Но через пару лет он, скорее всего, восстановится полностью и станет только злее и осторожнее. Нужны более надежные и, желательно, менее сложные методы. И ты можешь их дать. Не мне, если на то пошло. Научи чародеев дварфов, если не любишь людей, гоблинов и эльфов. Или гномов, уж те с вашей расой точно никогда не враждовали, ибо почти не пересекались.
– Нет, – отказался фейри, не вставая с дивана. – Демонов я не люблю, и личей тоже, но у вас ничего не получится. Чтобы воспользоваться этим методом, надо быть сыном моего отца. Даже своих детей я не смог научить, хотя пытался. И из более дальних поколений тоже ничего путного не вышло. Давай деньги.
– То есть способности должны быть врожденными?
Повинуясь жесту гоблина, суккуба достала из сундука маленький кошелек. И передала его коротышке.
– Ты можешь обследовать других зимних фейри и найти среди них тех, кто ими обладает? – продолжал задавать вопросы Тимон. – Да и летних заодно. Добровольцев я обеспечу. Или артефактов наделай, при помощи которых можно убивать бессмертных. За каждый из них Союз тебя буквально озолотит.
Чувствуя, что разговор затянется, Златокудрая поискала, куда бы присесть. На полу еще стояла вода. Диван был занят троллем. Кровать находилась в соседней комнате, а все стулья куда-то подевались. Сури уселась на тот же сундук, из которого забрала золото. В углу отыскалось расшатанное кресло-качалка. Древнее и подозрительно знакомое. То ли оно так понравилось гоблину, что он его спер, то ли, напротив, коротышка остался недоволен предоставляемой в человеческой гостинице мебелью. И спер кресло, чтобы компенсировать переплату. Одно было ясно: он его именно спер. Фиэль могла бы вторично поставить себя на кон, заявив, что в уплату за данную мебель ее хозяевам не перепало ни одной монетки.
– Эту силу приобретают в ходе ритуала. Очень опасного, очень древнего, очень темного. Проводимого над ребенком, имеющим два шанса из трех не увидеть следующий рассвет. – Шаман выпростал из-под одеяла руку, на которой осталось всего два пальца: указательный и мизинец. Между ногтями прострельнули алые искорки. Миг – и они сплелись в нечто вроде молнии, кружившей вокруг изувеченной плоти Холхюка, но не касавшейся его. – Абсолютное уничтожение. Пламя пожирает магию и растет на ней, опаляя душу. Если в артефакты и можно как-то его запихнуть, то способ мне неизвестен. Давай деньги, или я ухожу, и отныне ни один зимний фейри не поверит твоему слову.
– Держи, но мы еще не закончили. – Гоблин бросил ему кошелек. – Так, стоп! Я, кажется, понял! Ну, конечно! Да какой же ты гарний хлопец, коли ты негр губастый?
– Что? – Фиэль не поняла ни слова из его последней фразы. Она устроилась в кресле-качалке и отчаянно надеялась, что оно под ней не развалится. – О чем ты говоришь?
– Да никакой это не зимний фейри! И как я сразу этого не понял?! – Непонятно почему, но улыбка гоблина грозила порвать ему рот и достигнуть ушей. – Шрамы на голове остались от рогов. Глазницы пустые, потому как раньше в них полыхало демоническое пламя. Друидизм. Дамы, вешать вам лапшу на уши пытался представитель племени темных эльфов, когда-то выбравший для себя путь демонолога! Пламя, выжигающее магию, – это ведь их, можно сказать, фирменная способность!
– Н-но их же всех уничтожили после того, как первое вторжение Огненной Орды было отбито! – запротестовала Фиэль, опасно наклоняясь вперед в затрещавшем кресле-качалке. – Это, между прочим, и была одна из причин, из-за которой первые светлые эльфы сбежали! Наши предки боялись оказаться следующими!
– Ну, полагаю, профессиональные убийцы демонов это не новорожденные котята, которых можно и в ведре утопить, – усмехнулся гоблин. – Они наверняка сопротивлялись. И кто-то даже успешно. Во всяком случае, одного из них я видел. И он почти полная копия нагло занявшего диван фальшивого зимнего фейри. Только куда лучше сохранившаяся и чуть более светлого оттенка.
– Миниатюрность, похотливость, тяга к запретному, высокий интеллект вкупе с наплевательским отношением к последствиям своих действий, – начал перечислять Холхюк, напрягшись. Это было заметно по его изуродованному лицу. Да и посох, высунувшись из-под пледа, одним своим концом был направлен прямо на гоблина. – А еще сила. Очень знакомая мне сила, вкуса которой я не чувствовал уже тысячи лет. Хм. А ведь это тоже мне кое-кого напоминает. Сильно напоминает. Очень-очень сильно напоминает.
Фиэль еще больше подалась вперед. Кажется, у нее наконец-то появилась возможность узнать, с кем или чем отныне связана ее жизнь. На все вопросы гоблин лишь гнусно хихикал и утверждал, что всему свое время и она еще не готова. А потом начинал хихикать еще гнуснее и тянулся ее лапать. Но если сейчас рядом с ней действительно находится существо, помнящее первую войну с демонами, то, возможно, оно знает те силы, которым присутствие Огненной Орды в Арсароте и даром не нужно. Ведь они просто по логике должны были быть союзниками, пусть даже не на слишком-то долгое время.
– Стесняюсь спросить, но, ваше величество… – Холхюк замолчал, видимо, подбирая слова.
«Один из императоров древней империи фейри? – забегали мысли в голове у эльфийки, которая опасно балансировала на краешке кресла-качалки. – Ну да, многое сходится. Они никогда не чурались древних сил и темной магии. И это объясняет его аномальное сходство с гоблином. Ведь они, подобно темным эльфам, произошли напрямую от фейри. Видимо, как раз эти потомки древних сохранили исконный менталитет, в то время как летние и зимние фейри свою культуру утратили. И, пожалуй, это даже к лучшему».
– Королева Шазара, это действительно вы?[6 - Холхюк иногда использовал это обращение до тех пор, пока все-таки не встретился с настоящей Шазарой. И еще пару лет потом. По инерции.] – наконец-то вновь заговорил Холхюк. – Только вы могли бы пороть суккубу тапочком в ту пору, когда Огненная Орда топчет Арсарот. И только у вас могла сохраниться сила Кристалла Мира, чей вкус мне не перепутать ни с чем другим, проживи я даже еще три тысячи лет!
Фиэль рухнула на влажно чавкнувший ковер. Вместе с перевернувшимся креслом.
Глава 7
Холхюк подозрительно пялился на Фиэль. Златокудрая не могла объяснить, как он это делал без глаз и выпущенных из-под одежды змей, но чувствовала на себе пристальный и недобрый взгляд бывшего демонолога. Хотя почему, собственно, бывшего? Исчезло государство, в котором он получил и отточил свои навыки. Изменился до неузнаваемости народ, его породивший. А изуродованный темный эльф по-прежнему мог вломить любому непрошеному гостю из пустоты межреальности. Ну, или коренному жителю своего мира. Последних за минувшие тысячи лет изгнанник прикончил на парочку порядков больше, чем тех, кто пришел в Арсарот извне.
– А меня ваш гоблин все равно не убедил, – разлепил потрескавшиеся губы дважды изгнанник.
Сначала он бежал в Светлолесье вместе с мятежниками, а потом удрал и оттуда. По внутриполитическим мотивам, касающимся только его и первого короля светлых эльфов. Что именно они не поделили, старик наотрез отказывался говорить. Возможно, просто забыл, за такую бездну времени из памяти и куда более свежие события могли выветриться. Но он настоятельно просил оставить себя для всех тех, кем он по сути и являлся. Очень старым и сильным шаманом зимних фейри, к чьим словам волей-неволей прислушивались почти все старейшины этого народа. Ближайших родственников ночных эльфов, среди которых демонолог завел себе жену и детей. А уж последние-то, в свою очередь, растащили его кровь по большинству племен.
– В нем энергия Кристалла Мира, – продолжал Холхюк. – А королева Шазара не мертва. Во всяком случае, так говорят духи мертвых. Эти два факта неоспоримы, и умеющему логически мыслить их достаточно.
Фиэль почувствовала, что ей снова становится дурно. Хоть Тимон и отрицал свою принадлежность к правящей верхушке темных эльфов… но он много чего отрицал. Или все же «оно»? А может, и вправду «она»? Холхюк уже успел пару раз описать характер и привычки призвавшей Огненную Орду королевы. Совпадало до безобразия много. Во всяком случае, в своей жизни Златокудрая видела только одну персону, в которой непостижимым образом сочетались раздолбайство и тонкий расчет. Амбиции и безразличие к власти как таковой. Гедонизм и трудолюбие. Невероятная магическая мощь и крайне отвратное знание основ классической магии. Ни Тимону, ни Шазаре они были попросту не нужны. С их силой требуемый результат получался и так. А учиться делать как надо им было лень.
– Королева Шазара не мертва, – подтвердил зеленый коротышка, войдя в небольшую каюту, расположенную у рубки управления боевым дирижаблем. – Королева Шазара теперь правительница сирен, в которых превратились те темные эльфы, что не успели удрать от захвативших власть фанатиков. Я же тебе уже говорил.
– Не верю, – мотнул уродливой головой Холхюк.
– Ну и твои проблемы, – безразлично пожал плечами коротышка. – Будешь при всех называть меня королевой, прослывешь маразматиком. Согласись, обидно приобрести такую репутацию после того, как три тысячи лет сохранял более-менее свежими тело и мозги.
Холхюк гордо промолчал. Фиэль завистливо вздохнула. Демонолог, несмотря на крайне уродливый вид и полученные в сотнях боев травмы, имел одну просто потрясающую особенность. Перенесенные в далеком прошлом мутации изменили его настолько, что он стал практически невосприимчивым к отравлению магической энергией. Даже суккуба в этом плане на порядок уступала ветерану первой войны с Огненной Ордой. Старик мог тянуть силу откуда угодно и абсолютно не переживать о последствиях. За счет чего и прожил столько времени, прекрасно обходясь без так необходимых эльфам источников волшебства. Жаль только, себе подобных он создавать действительно не умел. Для этого требовалось нечто большее, чем горячее желание и тысячелетия опыта. Нужен был талант, вернее, гениальность. Такая же, как у Иллариона Шторма, помогавшего некоторым темным эльфам стать настоящим кошмаром для демонов.
– Так я почему вам новые слухи о себе сочинять помешал? – продолжал гоблин, вопреки обыкновению надевший доспехи. – Войска Союза на горизонте. Уже хорошо виден замок, в котором квартирует начальство, и палаточный лагерь, где ютятся простые солдаты. Вокруг нас патрульные грифоны уже минут десять как вертятся. Готовьтесь к высадке, будь она неладна. Эх, как же я не люблю, когда мои планы ломают!
Злобно сверкнув глазами, коротышка вышел из каюты. Кто-то из тех, кому Златокудрая отдавала свои страховочные письма, не удержался и прочел их. Информация о возможном спасении от Увядания достигла принца Светлолесья, который был наиболее авторитетным лидером народа светлых эльфов. Неизвестно, как давно это случилось и сколько он думал над полученной информацией. Но просьба о личной встрече пришла в тот момент, когда уже практически был приговорен к уничтожению еще один городок некромантов.
– Между прочим, когда в королевский дворец ворвалась толпа бунтовщиков, королева Шазара первым делом закричала, что они все испортят, – как бы в никуда сказал Холхюк. – А разбираться в том, кто, как и почему мешает ее планам и угрожает ее жизни, стала лишь потом. Я это точно знаю, я был там.
– Как-то странно ты о ней говоришь, – покосилась на него Златокудрая, которую вновь терзали смутные сомнения. – То утверждаешь, что такую редкостную дрянь, ставшую виновницей вторжения демонов, еще поискать надо. То буквально на руках готов носить.
– Первая любовь не забывается, – мечтательно произнес старик, и его изуродованное лицо исказила гримаса, обозначавшая улыбку. – Она была королевой, я был простым гвардейцем, молодым и неопытным… И ее величество многому меня соизволила научить. Впрочем, своей благосклонностью она неизменно одаривала каждого, кого считала достойным находиться близ ее персоны. Это была последняя проверка, так сказать. На профпригодность.
– Ну и нравы у вас там были! – Фиэль покраснела. – И неужели никто не возражал?!
– Если бы ты увидела королеву в ее истинном обличье, то тоже возмущаться бы не стала. – Охотник на демонов посмурнел от воспоминаний, которые оказались уже не столь приятными. – Невозможно было не трепетать перед этим воплощением красоты, силы и мудрости. Даже когда она допустила чудовищную ошибку, едва не уничтожившую весь Арсарот, многие остались ей служить. Я сам примкнул к мятежникам в надежде сначала все исправить, а потом вернуть прежние счастливые времена. И до сих пор корю себя за то, что приложил недостаточно усилий, чтобы это получилось.
Внезапно дирижабль содрогнулся и раздался грохот. Прицепленная к гондоле пушка выстрелила. Учитывая, что летающий транспорт находился у военного лагеря Союза, целью ее могли быть только…
– Тревога! Горгульи! – надрывался кто-то в коридоре. Судя по тону, это был член экипажа, то есть гоблин. – Еп! Да тут и костяной дракон! Срочно снижаемся!
– Отставить снижаться! – А вот этот рык точно принадлежал Тимону. – Вы разве не видите, как под нами вурдалаки маршируют дружным строем? Срочно набираем высоту!
– Проклятье! – нервно выругалась Фиэль, сразу ощутив, как тонка оболочка воздушного шара, держащего всю конструкцию в воздухе. Да и стенки гондолы, несмотря на бронирование, особой прочностью не отличались. Создатели стремились максимально облегчить свое творение. – Я еще никогда не участвовала в воздушном сражении. И, похоже, друидизм будет тут бесполезен!
– Полностью, – согласился с ней Холхюк, направляясь к выходу. – У меня имеется опыт воздушных боев. На драконе, с драконом, на грифоне, с грифоном… Но ни разу подобные схватки мне не понравились. А пару раз так и вообще закончились поражением. И падать было больно. Кто похлипче полноценного демонолога, тот падение и вовсе не переживет.
С такими ободряющими словами шаман выпустил из-под одежды змей, заменявших ему глаза. Ориентироваться на слух в помещении он еще мог благодаря тысячелетиям тренировок. Однако почувствовать налетающих тварей врага без помощи магии нечего было и пытаться.
