скачать книгу бесплатно
– Ну, не знаю. Я уже ей обещал… Думал, что вы засиделись тут за учебниками. Встряхнитесь! Придумайте что-нибудь! – озорно заулыбался папа.
– Может, тогда Дашку, ей тут все равно заняться нечем, – хихикнула одна из подруг Иринки.
– А что… Меня поддержат! Только вот, что исполнить, пока не знаю, – подхватила идею я. В голове мелькнула мысль о том, что смогу пригласить моих новых подруг на концерт и стану вам еще милее.
– Дашуль, а давай нашу любимую песню «Алые паруса»? Потренируемся, у тебя получится, – подмигнула старшая сестра.
Так меня и вдохновили. Потом были репетиции дома и на сцене.
В день концерта я волновалась как никогда, ведь в зале сидели ты с Викой.
Объявили мой номер, заиграла знакомая музыка. Я вышла на сцену к микрофону и запела:
Ребята, надо верить в чудеса.
Когда-нибудь весенним утром ранним
Над океаном алые взметнутся паруса
И скрипка пропоет над океаном…
Я не пела, а жила этой мелодией. Ветер, волны, скалы, паруса унесли меня в мир песни, полный очарования и надежд. Когда моя душа допела и вернулась к зрителям, то я увидела ваши взгляды, услышала восторженные крики «Света! Светка! Молодец!».
Но тут случилось непоправимое. На сцену вышла толстая Ольга Петровна с огромной игрушкой. Это был лохматый лев, чем-то похожий на дворовую псину Дашку. Взяв в руки микрофон, директор дворца произнесла.
– Песню «Алые Паруса» исполняла самая юная десятилетняя участница нашего конкурса Дарья Селезнева! Этот подарок мы приготовили специально для нее! Браво!
Зал грохнул аплодисментами. Вы услышали мое настоящее имя и мой настоящий возраст… Да еще этот противный лев. Ненавижу его! Со сцены с этой игрушкой я, наверное, смотрелась совсем лялькой… Я не заметила, как вы вышли из зала…
Прости меня, Лиля, за мое вранье, но так получилось… Напиши мне, пожалуйста, что ты меня поняла…»
Последние слова своего сочинения я произнесла медленно и проникновенно. В классе была тишина.
Потом захлопал мой сосед по парте, а за ним и весь класс.
Мальчик влюбился
В классе было нестерпимо душно. Родительское собрание подходило к концу. Взрослые, сидя за неудобными партами, совершенно замучились от нескончаемого рабочего дня и надоедливых оранжевых лучей весеннего солнышка. Кто-то вытирал пот, кто-то вздыхал, кто-то ёрзал на скрипучих деревянных стульях.
– Всё! Кажется, всё, уважаемые родители! Не забывайте своевременно оплатить квитанции и следить за успехами своих детей на сайте лицея! – закончила классная руководительница 7-го «А».
Родители зашуршали и стали вставать.
– Здравствуйте, вы, кажется, Лизина мама, Татьяна… Андреевна? – обращаясь шепотом к невысокой нерешительной женщине, произнесла Анна Павловна – главная дама в родительском комитете. Они с сыном недавно переехали и попали в этот класс. По своему обыкновению, Анна Павловна, быстро выхватила поводья управления из рук нерешительных мамочек и стала вершить все дела, включая финансовые, почти единолично. Мало кто решался спорить с этой большой, статной женщиной, которая могла придавить соперника только одним своим взглядом. – Можно вас на минуточку? Не уходите.
Родители стали собираться. Одна половина побежала к выходу, вторая окружила классную руководительницу.
Татьяна Андреевна, худощавая невысокая женщина, которую так настойчиво призывала к себе главная мама класса, тоже собиралась побежать к своей годовалой дочке, но была остановлена главой родительского комитета.
– Слушаю вас, что вы хотели? – робко сказала Татьяна Андреевна. Она сразу вспомнила про какие-то долги перед общей кассой класса, и её голос дрогнул, голова вжалась, спинка ссутулилась.
– Да нет, – угадывая мысли родительницы, мягко проговорила всегда строгая и громкоголосая Анна Павловна. – Вы присядьте ко мне, я не хочу, чтобы нас слышали. Я хотела поговорить с вами о наших детях.
– А что с ними? – встревоженно подпрыгнув на стуле, сказала мама Лизы.
Выразительно блеснув синими глазами, Анна Павловна сказала:
– Ничего. Они влюблены.
Застыв на некоторое время в нерешительности, широко открыв рот от удивления, Татьяна Андреевна молчала, но потом, сглотнув слюну, произнесла:
– А я и не замечала… Это правда?
– Вы просто присмотритесь. Петя только о Лизе и говорит. Смотрит на её фото в «ВКонтакте» и вздыхает.
– Да? Интересно-интересно… – робко улыбнулась Лизина мама.
– Я думаю, Татьяна Андреевна, детям нужно помочь. Только представьте! Первая любовь, первое чувство! Как это чудесно!
– М-да… – покивала мама Лизы.
– Вот смотрите, уже середина мая, скоро у Лизы день рождения. А вопрос не решён.
– Какой вопрос?
– Какой, какой? С подарком!
– Кому?
– Любимой девочке…
– А… Так, может, молодёжь сама разберётся? Петя открытку сделает, поделку какую…
– Что вы! Это не симпатично, дурной вкус, моветон! – Анна Павловна приблизилась к лицу мамы Лизы и выразительно произнесла фразу: – Нынче в приличном обществе делают дорогие неожиданные сюрпризы, иначе девочка подумает, что Петя не воспринимает её серьёзно, или вообще – не любит… Знаете, я уже всё придумала. От вас никаких затрат, так как вы принимаемая, то есть поздравляемая, сторона. Я только хочу всё согласовать, чтобы не было сюрпризов… Знаете, всякое бывает…
– Хорошо, хорошо, – сказала собеседница председателю родительского комитета. – Говорите.
– Я знаю, что Лиза, как все девочки, любит цветы и мягкие игрушки. Поэтому заказала большого плюшевого мишку, сидящего в корзине с розами. Наш папа в день рождения Лизы поедет за этим подарком и отвезёт его домой. Далее, я попросила Петиного друга Сёму, из соседнего класса, принести и вручить этот подарок Лизе.
– А почему Сёма?
– Как почему?
– Мой мальчик в этот день будет занят. У него городская олимпиада по физике! Понимаете, насколько это важно?
– Да, да, понимаю, – немного отодвигаясь от грозного взгляда собеседницы, сказала Татьяна Андреевна.
– Как вы думаете, ваша девочка будет довольна таким подарком?
– Наверное, но подарит-то его Сема, так?
– Почему?! Вы ничего не поняли, я же объяснила! – вскрикнула главная дама класса, но потом, увидев ужас в глазах собеседницы, спокойно, но отчётливо произнесла: – Ровно в полчетвёртого к двери школы после олимпиады подойдёт Петя и на глазах у всего класса подарит Лизе букет. Она же всю нашу кухню не увидит и не узнает, так? – И Анна Павловна подмигнула Татьяне Андреевне, оторопевшей от чудно сплетённых организаторских планов.
– Хорошо, я молчу, мо-ги-ла! – Тут ей стало не по себе, и она отчётливо представила, что в случае провала операции финансовые издержки могут лечь на её слабо обеспеченные плечи. Из её груди вырвался стон: – Только зачем такой дорогой подарок?! Может, что-то попроще?
– Нет! У моего мальчика должны быть только самые лучшие воспоминания о первой любви, цветах, о красивых романтических ухаживаниях… – голос замедлился, и лицо Анны Павловны отразило сладкую истому.
Через пять дней наступил день рождения Лизы. В школе она раздала шоколадные конфеты своим одноклассникам и, ни о чём не думая, ровно в полчетвёртого на крылечке школы на глазах у всех получила огромную корзину с цветами и розовым медведем из рук Сёмки Чижова, в которого уже давно была тайно влюблена.
Это был её самый лучший день рождения! Лиза сияла от счастья.
Три – ноль
В столовой спортивного комплекса «Восток» обедала в перерыве между матчами наша волейбольная шестерка, которую совсем недавно собрали из разных клубов города для «серьезных» соревнований. Выбрав по совету тренера как можно больше белковой пищи, ребята ели молча, уткнувшись в свои тарелки: кто с рыбой, кто с курицей. Команда показывала неплохие результаты для регионального юношеского первенства, но каждый понимал, что раскрылся не в полную силу. Впереди был последний решающий матч с командой Новосибирска.
Когда в столовую друг за другом стали заходить двухметровые плечистые «Новосибы», для поднятия настроения всей команды я ляпнул:
– Да… завтра будет кровавая бойня…
– Ладно тебе, Петь, страху-то наводить, – ответил Кирилл- спокойный, рассудительный капитан волейбольной сборной. – Не силой надо брать, а головой.
– Головой не буду – мозг разнесут! – отшутился я.
– Тихо, вы, герои, ешьте спокойно, – буркнул долговязый Сева, ненавидящий пустую болтовню. – Вон тренер идет.
К столу, где обедала команда, подошел крепкий мужчина лет пятидесяти. Он был добрым, мягким человеком, страстно любящим волейбол. За время тренировок и наших соревнований он пока еще не успел подружиться с командой и слепить из нее единый организм, так как каждый из ребят считал себя звездой и хотел выпендриться. Кому-то из парней он казался слабым, так как не любил грубые слова и крик. Главными качествами Виктора Николаевича были терпение и оптимизм, он искренне верил в успех своих подопечных.
– Так, ребят, по существу, – пододвигая табуретку, начал тренер нашей сборной. – Если нам удастся попасть в тройку призеров региональных соревнований, то через два дня мы будем выступать в международных юношеских соревнованиях «Дети Азии», которые тоже стартуют здесь, в этом же спортивном комплексе.
Тренера засыпали вопросами.
– А мы тут что, надолго?
– А каким мячом-то мы будем там играть?
– О пять этим – голубым, «дер евянным»?
– Да какая нам Азия, Виктор Николаевич! Поглядите на них! Они не мячи берут, а только короны на головах держат, руки-то заняты! – отшутился капитан.
Все смолкли.
– Ладно, в три тренировка, а потом бой вон с теми красавцами, – сказал Виктор Николаевич, махнув головой в сторону команды Новосибирска. – Я в вас верю. Всё пока, меня дочка ждет!
В ответ он услышал только вздохи и провожающие его недовольные взгляды. Тренер подошел к выходу столовой и протянул руку стройной, стильно одетой девушке, с высокой прической. Ее белокурые волосы были аккуратно подняты наверх, но несколько непослушных завитков вырвались и упали на выразительную шею. Виктор Николаевич вместе дочкой Ксенией сели обедать около окна. Посмотрев не нее, наши пацаны забыли о еде, а Тёмыч прямо поперхнулся:
– Я тоже хочу такую дочку!
– Дурак ты, Тёмыч! Хороша Маша, да не ваша… У нее есть парень, – с улыбкой, махнув Ксюше рукой, сказал Кирилл, – Виктор Николаевич взял ее с собой на соревнования проветриться на весенние каникулы. У нас теперь здесь, в Якутске, есть своя болельщица. Вставай, пошли на треньку!
Обед был съеден, и ребята потянулись к выходу.
– Эй, молодняк! Пропустили чемпионов вперед! – сказал парень из команды «Новосиба», небрежно толкнув плечом кого-то из наших. Раздался смех.
– Это кто тут молодняк?! – вспыхнул Тёмыч, самый задиристый из нас. – Ты отвечаешь за свои слова?
Тёмыч был у нас нападающим, который не очень хорошо пасовал, но, когда видел над сеткой мяч, мог взлететь с места, будто у него за спиной – пропеллер, как у Карлсона. Удар Тёмыча был чаще сильный, чем умный. А когда его разбирала злоба – враг, держись: влепит так влепит…
Тёма закрыл собой проход в столовую, глаза его горели огнем, кулаки сжались… Его возмутило поведение «Новосибов», а тут еще и Ксюша… Он чувствовал на себе ее взгляд.
– Пап, иди разберись, там с твоими что-то не то, – взволновалась Ксюша.
– Сами разберутся, не маленькие, – ухмыльнулся Виктор Николаевич, доедая суп. – Вот смотри.
– Ладно, ладно, братаны, простите нашего петуха, очень он любит задираться, – подойдя к Тёмычу, похлопывая ему по плечу, сказал капитан «Новосибов». – До встречи на площадке!
Ксения просияла, что дело не дошло до драки.
Конфликт был остановлен, не успев начаться. Тёмыч отступил от двери, и «Новосибы» с довольными сытыми лицами вышли. Они были абсолютно уверены в победе, чувствовали свое психологическое превосходство. Завтрашняя игра для «Новосибов» была последней малюсенькой ступенькой к успеху и славе.
Наступил час поединка. На табло высветились цифры «0:0». Почему-то у меня при виде «Новосиба» в красных майках и шортах похолодели колени, хотя были, как положено, в наколенниках.
Поглядев на наших, я понял, что они чувствуют то же самое. Азарта победить не было – только страх, желание обороняться. Мы старались как могли, как нас учили, поднимали «мертвые мячи», почти все пасы отдавали Тёмычу. Он отрабатывал их не очень аккуратно, но со всей злостью, что накопилась у него со вчерашнего обеда. Один раз он плохо размахнулся и мячом попал в сетку, а в другой раз прямо мне – разводящему – в голову. Зал грохнул, «Новосибы» ликовали.
– Ты чё, Тёмыч, офигел, что ли? – проговорил я, потирая ушибленную «деревянным» мячом голову. – Я в следующий раз Сашке мяч отдам, у него прицел точнее.
– Да ты сам мяч поднять не можешь как следует, я ни разбежаться, ни ударить толком не могу!
Тёмыч обиделся, я тоже. Больше к нему не пасовал, все отдавал Сане, а он нападал предсказуемо и ровно, словно привык в школе получать оценки «хорошо», а не «отлично». Тем временем прошло две партии, которые мы благополучно проиграли, и счет был два – ноль. Третья партия подходила к концу. Тёма все злорадствовал каждому моему пасу и неудачным Сашкиным нападениям:
– Да разве можно играть с такой командой! Ни черта не могут, ни черта не умеют!
Тренер сидел угрюмый и нервно перебирал свои любимые четки, сделанные из малюсеньких волейбольных мячей. Вдруг он взревел:
– Блок, Саша, Тёма, блок!
Услышав голос тренера, ребята подпрыгнули, как положено вытянув вверх руки, но нападающий коварно скинул мяч без удара. Он коснулся моей спины, словно змея, и стукнулся об пол около сетки…
– Петька, блин! Куда ты смотрел?! – крикнул Тёмыч и разочарованно махнул рукой, пробурчав под нос что-то неприличное.
– Что я-то?! У меня на затылке глаз нету! – парировал я.
Это был конец! Матч завершился со счетом три – ноль. Продули всухую!
Когда в конце встречи команды жали друг другу руки, тот самый «петух» по имени Леха, что обидел наших ребят в столовой и забил последний гол, сказал Тёмычу на ухо:
– Ну вот видишь, что я говорил? Чемпионов надо знать в лицо!
Тёма отдернул руку, но тот сделал вид, что ничего не произошло. Леха с довольным надменным лицом продолжал пожимать руки проигравшим волейболистам.
На следующий день от Виктора Николаевича мы узнали, что заняли почетное третье место и приглашены на международный турнир «Дети Азии».
– Ребята, по иронии судьбы первый матч будет проходить прямо здесь и снова с командой «Новосиба». Что скажете?
