Послание сверчку. Стихи и поэмы

скачать книгу бесплатно

Столица мира

«А если Бог изменит имидж,
то станет эта весть благой?» —
спросил в районе Гринвич-Виллидж
меня скорей еврей, чем гой, —

он глубь времён провидел зорко,
и речь его была тонка —
типичный гражданин Нью-Йорка,
не от сохи, так от станка.

Завещание

Эти строки он писал, ни с кем не споря,
абсолютной очевидностью дыша:
«Лучше жить в глухой провинции, у моря;
рекомендую США».

Проза

Ни на что тот не способен,
кто ни разу не съедобен,
и отрада для меня
пожиратели огня.

Разве райские селенья
только для совокупления?
Не тревожься, мой осёл,
всё проходит, да не всё.

И опять на Фридрихштрассе
я скажу несчастной расе,
что в ближайшие три дня
вся надежда на меня.

И примерно в этой фазе
на арену выйдет кайзер,
как всегда, учён на вид,
и себя благословит,

словно тупо глядя в воду,
и опять решать народу,
созерцая формы обе,
кто ни разу не съедобен.

Я осла сменю на посох,
раз уж кайзер – самодур,
а народ у нас – философ,
в каждой хате – любомудр.

«Хоть свысока поплёвывай на шторм…»

Хоть свысока поплёвывай на шторм,
хоть вырубайся до седьмого пота,
в искусстве гениальное – ничто,
в искусстве лишь божественное – что-то.

Шанс

Здесь каждый город, как лакей
и что ни княжество, то рай,
и это в принципе ОК
и не без послевкусья драйв,

и шанс изгнание из рая
забыть, резвяся и играя,
на день, а может – на года,
кто как сумеет, господа,

спасибо доброму трамваю
морскому на его тропе —
я в мыслях тоже здесь бываю —
от Ниццы и до Сен-Тропе.

Голем

Здравствуй, русское поле
евразийских равнин —
Буратино был Голем,
пара Карло – раввин.
Вроде дружим с Китаем
и довольно давно —
что за книжки читаем,
что у нас за кино?
Словно виги и тори
пронеслись по тылам —
и куда же, блин, смотрит
комитет по делам?

«Сплю со временем не в ногу…»

Сплю со временем не в ногу
крепко, сладко и помногу
и от яви вдалеке —
не в гробу, а налегке,
как рисунок на мольберте,
до, а лучше – после смерти.

Стихи и царства

(на смерть Евгения Евтушенко)

…Если будет Россия

значит, буду и я.

    Евгений Евтушенко

Дело, может быть, в моде —
почему бы и нет —
государство уходит,
остаётся поэт,
вечно снова творимый
для нездешних снегов —
нет империи Рима,
есть поэты его.

Вопросы математики

А всё-таки
деление клетки —
это деление
или умножение?

Практики

Я отошёл от Стены Плача
уже не тем, кто к ней подошёл.

Я вышел из базилики Святого Петра
уже не тем, кто в неё входил.

Я спустился с Акрополя
уже не тем, кто на него поднялся.

Невозможно разрушить Храм.

Безмолвие

Язык богов для смертных – феня,
в чём нет малейшего сомненья,
хотя для смертных нет врагов
страшней молчания богов.

Освободителю в традициях высочайшей духовности

Освободитель наш, начни с себя,
освободи хотя бы от тебя.

Ответ

– Скажи мне, Господи Иисусе,
Израиль – место для дискуссий?
Как относиться к фарисеям,
а то ещё не то посеем,
и что народу дать на ужин?
– Рим, Пётр, должен быть разрушен.

Освободительное движение

Уж как русские мальчики