скачать книгу бесплатно
Уже по вступлению я поняла, что людям сейчас втюхают еще больший контроль, чем был. Переводя на понятия моего родного мира, местный ООН недоволен ситуацией между соседними африканскими племенами и желает нарастить контингент миротворцев. Демоны-миротворцы. Обхохочешься. Что-то я не припомню войну в славном городе Брамене. Тихо там, как на пасторальных полотнах средневековых художников.
– Наш долг вмешаться и направить вышедшую из берегов реку в нужное русло. Что скажете, Владыка?
Мормоликая повернула небесной красоты голову к верховному демону. Его адова свита немедленно зашушукалась, но без особого энтузиазма. Заранее знали, о чем пойдет речь? Очень может быть. Это Ковен ни сном, ни духом. Даже обидно стало за ведьм.
– Велика наша скорбь о судьбе человечества и безмерно желание помочь, – ответил Владыка Ада и я снова почувствовала, что схожу с ума.
Демоны? Помочь? Лицемерная ложь!
– Урод рогатый, – пробурчала под нос Камилла, и я впервые согласилась с тетушкой.
– Однако грань миров слишком крепка и губительна для нас, – продолжил Владыка. – Проникнуть сквозь неё могут только верные слуги и сильнейшие из высших.
Что-то я потеряла нить рассуждений. Грань миров – очень хитрый фильтр? Господа могут не все, зато слуги шныряют туда-сюда не напрягаясь? В чем тогда крепость и губительность? Они части тела по дороге теряют? Поэтому выглядят, как создания пьяного Франкенштейна? Кстати у колдунов таких проблем нет. И Мормоликая немедленно это подтвердила.
– Мы готовы оказать помощь людям, если Владыка Ада позволит отправлять в мир людей не жалкие капли нашего присутствия, а хотя бы две мелкие пригоршни.
Женщина приложила сложенные «лодочкой» ладони к груди и почтительно склонила голову.
– Темные ведь против демонов? – прошептала я на ухо Камилле. – Почему мы не можем с ними договориться? Пусть бы нагрянули людно, конно и оружно. Глядишь бы проредили адовых подселенцев.
– Нельзя, – дернула плечом тетушка и отмахнулась от меня. – Не лезь в то, чего не понимаешь!
– Владыка считает это разумным и полезным, – ответил демон. – Но что скажет Белый ковен? Примут ли они столь щедро предложенную помощь?
Я ожидала жесткого и решительно «нет», но тетушка, похоже, только нерадивую племянницу умела строить и ровнять. Едва на неё обернулись все, кто сидел на мраморных ступенях, Камилла побледнела и начала заикаться:
– М-м-мы не м-можем противостоять вам, и в-вы это знаете.
Её голос звучал писком мышонка, случайно оказавшегося на пиршестве котов. До того жалко и затравленно, что меня передернуло. Я забыла, что сама недавно мечтала забиться под ближайший камень и до сих пор не поднимала глаз на Владыку Ада. Так нельзя! Ведьмы мы или кто? В дела нашего мира бессовестно лезут, а мы ответить не можем? Я решительно расправила плечи и шагнула вперед, даже не почувствовав, что Камилла схватила за локоть.
– Мы согласны на помощь Темных! – крикнула так громко, как могла, и, стараясь не струсить и не сбить дыхание, продолжила: – При одном условии. Демоны перестанут отправлять слуг-подселенцев из Ада в тела людей! Больше ни одного одержимого в двух королевствах!
Камилла застонала и дернула меня за рукав назад. Да пошла она! Сама разберусь, если у местных кишка тонка. Развели советы. Лгут, лицемерят, расшаркиваются друг перед другом. Я вижу, как косятся демоны на темных и как колдуны отвечают взаимностью. Если бы не их главные, тут бы и перегрызлись. Шум поднялся волной прибоя и покатился от нижних ступеней строго вверх. Колдуны вскакивали с мест, демоны хлопали крыльями, и в ложах стало намного оживленнее. Давайте, гады ползучие, душонки темные, шевелите мозгами. Что? Не ожидали?
– А тех, кто сейчас есть, вы немедленно отзовете обратно. Всех! Я требую поименный список слуг с отметками прибыл, убыл. Только полный учет и строгий контроль. Вы вообще знаете, что они там творят? Их кто-нибудь проверяет? Гибнут невинные люди, ведьмы. Инквизиция грозит расправой.
– Замолчи, замолчи, замолчи, – причитала Камилла и трясла меня за руку. – Нас убьют за дерзость! На месте испепелят!
Из глаз тетушки катились слезы. Двойной подбородок трясся, и от платья остро пахло потом. Странно, но её истерика только придавала мне сил. Убивать нас вряд ли станут, на советах так не принято. Или я чего-то не знала про этот конкретный совет?
От пристальных взглядов уже припекало. По зову Владыки к нему подошел демон в красном мундире. Один из немногих, кто выглядел, как человек. Я бы подумала, что колдун, но он стоял в ложе верховного демона. Значит, свой. Пока я его разглядывала, с верхних ступеней взлетел еще один демон. Ветер от его огромных крыльев я чувствовала даже на самом дне круглого зала. Свети здесь солнце, он бы его заслонил. Приземлился демон прямо в ложу и только когда сложил крылья, я его узнала. Мама дорогая, да это же тот самый Данталион! Герцог, с которым хотела договориться Изабэль!
Я переступила с ноги на ногу и нервно стряхнула с локтя Камиллу. Нет, мое решение держаться от мессира как можно дальше не изменилось. Дождусь вердикта и бегом обратно в славный город Брамен. Лишь бы демон не был знаком с Селестой. А то шепчет, поди, в уши Владыке, что я никто и звать меня никак. Даже к Ковену отношения не имею. Тогда мой выпад из громогласного заявления превратится в тихий пшик. Каприз маленькой и очень глупой девочки. Обидно будет. Неужели все зря?
Три демона беседовали на смеси лающих и шипящих звуков. Значит, языковой барьер все же существовал, просто Темные колдуны специально говорили так, чтобы ведьмы их понимали. Занятно. Знала ли Изабэль язык демонов? Или мессир Данталион говорил по-нашему?
Пока демоны совещались, Мормоликая нервно прохаживалась по ложе. Самоуверенность и незыблемость каменной статуи с неё будто волной смыло. Той самой, что сейчас бушевала в мраморном зале и долетала до меня брызгами слов. Оскорбляли наверняка витиевато. Хорошо, что я ничего не понимала.
– Неразумность молодости прощена ведьме из Белого Ковена, – прогрохотал Владыка Ада, косвенно подтверждая мои догадки. Все-таки ребенком сочли, хотя Селеста – девица на выданье. Но с другой стороны, что значит семнадцать лет для тех, кто живет несколько веков? – Мы готовы отозвать подселенцев и согласны, чтобы Темные прислали больше слуг.
– Ээээ, – протянула я и, чуть было не ляпнула: «мы так не договаривались», но закрыла рот. Темные, так Темные. Ведьмы рассказывали, что они присылают к нам слуг, которые становятся целителями, учеными и пророками. А кому от лечения бывало хуже? Вот же темное средневековье, почему Ковен на колдунов взъелся? Они против улучшения уровня медицины? Конкурентов боятся?
Камилла окончательно утратила дар связной речи и обреченно мычала. Зато Мормоликая сияла своей неземной красотой, и я только сейчас поняла, кого она мне напоминала. Афродиту. Нет, скорее зловредную Геру, потому что любовью от главы Темных даже не пахло.
– Благодарю, Владыка, – улыбнулась она, но верховный демон заговорил дальше, даже не повернув в её сторону рогатый шлем с горящими огнем пустыми глазницами. На меня смотрел. Я снова не выдержала и опустила голову.
– Наш союз с людьми древний, мы дорожим им. Простите и вы нам недосмотр, ведьмы Белого ковена. Мы не знаем, сколько подселенцев ходят по двум королевствам. Многие лишись хозяев здесь, в Аду, и отсюда их не вернуть. Я отправляю в ваш мир одного из высших, чтобы он выполнил ваше требование. Герцога Данталиона.
У Мормоликаи натурально вытянулось лицо. Она часто заморгала и обернулась на рогатого демона с огромными крыльями. Мне почудилось в её взгляде удивление, граничащее с восхищением, но эмоция быстро пропала и Прекраснейшая снова превратилась в статую. В зале совета стало настолько тихо, что время остановилось. Все замерли. Даже Камилла перестала всхлипывать и стояла, приложив ко рту промокший от слез платок. Можно было и не тащить её сюда. Я прекрасно справилась с заданием Ковена сама.
Не верилось никак. Я словно в десятый раз смотрела один и тот же фильм и потому на кульминации ничего не чувствовала. Я только что избавила два королевства от одержимых исчадиями Ада людей. Вот так нагло, с наскока и совершенно по-гусарски. Хотелось удивленно наморщить лоб и переспросить: «Правда, что ли? Правда?»
Владыка качнулся к ограждению ложи, и тьма вокруг него завернулась спиралью.
– Совет Междумирья закрыт. Надеюсь, все стороны Совета довольны решением.
Его «надеюсь» звучало так, что не терпело возражений. Глава Темных оправилась от шока и торжествовала. А мне снова стало жарко от пристального взгляда. Но теперь я знала, чей он был. Мессира Данталиона. Герцога Ада.
Глава 5. Договор с демоном
Демоны и колдуны потянулись на выход, как зрители после спектакля. Светлячками вспыхивали порталы, ревело адово пламя и пахло то озоном, то серой. Тот еще коктейль, скажу я вам. Обонять неприятно. Так можно говорить? Или нужно «чувствовать»?
– Заносчивая девчонка, – прошипела тетушка, спрятав мокрый платок в лиф платья.
Быстро она оправилась от горя и вернулась к оскорблениям.
– Я выполнила волю Верховной, – на всякий случай напомнила ей.
– Нет! Ты уничтожила нас! – рявкнула Камилла. – По твоей милости мы вместо нескольких дюжин подселенцев получили высшего демона! Пусть покарает Белая магия это отродье тьмы! С ним нет сладу. Он зол, могуществен и непобедим. Он…
– Мадемуазель.
Я вздрогнула от прикосновения к плечу, но это оказался всего лишь Темный колдун. Надо же. Теперь тот, кто пугал и вызывал кучу вопросов, стал «всего лишь». Вот правильно говорят, что все познается в сравнении.
– Вас ждут в родном мире, так поспешим, – деликатно напомнил он, что счетчик у местного такси между мирами нещадно наматывает цену.
Будем перепираться здесь – Ковен потом с колдунами не рассчитается. Камилла это тоже понимала, поэтому безропотно протянула руку и вымучила улыбку:
– Господин Киару.
Колдун брезгливо сморщился, глядя на её толстые пальцы и липкую от пота ладонь. Перчаток Темные не носили. Пересилив себя, господин Киару взял тетушку за руку и забормотал под нос заклинания. Татуировки на голом предплечье ожили и две спирали эффектно окрасились золотым цветом. Камилла зажмурилась. Видимо, тоже с трудом выносила переход, а ко мне уже шел «мой» колдун. Сейчас выдернет обратно в Брамен, и я больше никогда не увижу Междумирье. Золотые капли на его татуировках уже вспыхнули оттенком заката, он почти коснулся моих пальцев, но вдруг шагнул назад и почтительно склонился:
– Герцог Данталион.
– Господа.
У меня в животе похолодело, и тугой лиф чужого платья стал нестерпимо тесным. Нет, конечно, он имел права поинтересоваться, кто устроил ему служебную командировку в мир людей. Но я не ждала, что снизойдет до смертной ведьмы. Только бы не пялиться на его уродства. Камилла вон стоически терпела, хоть и открыла рот.
– Селеста, – пискнула она, но Темный успел дочитать заклинание. Тетушка исчезла из Междумирья с громким хлопком. Ай, я осталась одна! Черта поклялась больше не упомянуть и с трудом нашла силы, чтобы к нему обернуться.
Первой мыслью было: «Что за… обман?» Вместо чудовища с рогами и копытами передо мной стоял рослый мужчина в серой мантии до пят. Его темные волосы были аккуратно уложены, а зеленые глаза поблескивали интересом. Красивый какой. Мамочки, просто чудо, как хорош. В жизни не видела такого привлекательного мужчину. Стоп, где мой амулет? Демон уже действовал на меня своими чарами?
Я схватилась за каплю застывшей смолы на веревочке. Уф, холодная. Камилла предупреждала, что активный амулет будет нагреваться. Если он спокоен, то в защите я не нуждаюсь.
Наглая ложь! Я краснела, бледнела и кусала губы. Проклятье, у него еще и родинка над губой! Нет, это невозможно! Где он взял настолько безобразную одежду? Будто английского принца одели в рубище. Это демон? Серьезно?
– Рад приветствовать ведьму из рода Дюбуа, – сказал герцог низким, бархатным голосом и улыбнулся.
***
Они определенно состояли в родстве. Изабэль и худенькая девушка, затравленным зверьком смотрящая на высшего демона. Зная людей, Данталион мог с уверенностью сказать, что это дочь или, в крайнем случае, младшая сестра. Та же родовая вязь на отпечатке духа, те же черты лица и даже привычка вздергивать нос в ответ на приветствие.
– И я рада встрече, мессир.
Голосок тоненький, как писк забившейся в угол мыши. Зеленые глаза размером с блюдце и по-детски округлые щеки. Пройдут года, и припухлость исчезнет, а овал лица станет аристократическим. Фигура хрупкая, но ладная. Герцог хотел позавидовать тому, кто назовет её своей, но не стал. Глупа, наивна и любит совать нос, куда не следует. Прибавить к этому манеру дерзить Владыке демонов и сразу захочется обходить её стороной. Упадок в Белом Ковене, если на Совет Междумирья приезжают такие ведьмы. Но исходящий от неё аромат сандала и кунжута интриговал. Странная смесь.
Темный нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Уже держал девицу за руку, готовясь к переходу. Зачерпнул силы, вывел плетение, а здесь демон со светской беседой.
– Господин Изазу, – обратился герцог к нему, прочитав вязь клана на татуированном плече, – позвольте мне самом доставить в мир людей мадемуазель Дюбуа.
Колдун нахмурился, явно не желая выпускать добычу, а потом посмотрел на демона осуждающе. Ах, да, репутация ведьмы. Не зря она явилась на совет под опекой компаньонки. Люди придавали слишком много значения девичьей чести, фанатично оберегая её до ритуала бракосочетания. Муж хотел быть уверенным, что жена понесет дитя именно от него. Глупец. Никто не мешал нагулять плод после того, как девственности уже не станет. Данталиона забавляли подобные мелочи, и он не смог отказать себе в удовольствии смерить закутанную в тряпки девицу самым похотливым взглядом, на который был способен.
У мадемуазель немедленно вспыхнули щеки. Надо же. Действительно невинна? Тогда находиться одной в компании демона ей на самом деле опасно. Плевать. Лишние уши герцогу были не нужны. Тем более уши Темного.
– У меня к мадемуазель важный разговор исключительно об её пламенной речи на Совете, – холодно сказал Данталион. – Желаете поучаствовать?
Колдун в иерархии Темных стоял на две ступени ниже герцога Ада. Переносить через грань миров белых ведьм у них не считалось почетной миссией. А переходить дорогу высшим демонам запрещала Мормоликая. Изазу еще раз почтительно склонился и ответил:
– Я не смею, мессир. Позвольте оставить вас с юной Дюбуа наедине. Селеста, надеюсь, воля Тьмы еще сведет нас вместе.
Ведьма выстрадала улыбку и нехотя забрала руку из ладони колдуна.
– Мир тесен, господин Изазу. Все может быть.
Чтоб она на совете там обдуманно отвечала! Герцог даже языком цокнул с досады. Женщины всегда были сильны задним умом. И словоохотливы, когда не нужно.
Темный исчез, как обещал, и ведьма отшатнулась от демона. Боится? Уже неплохо.
Значит, Селеста. Дочь. Изабэль рассказывала о ней. В основном просила не причинять девочке вреда, если ей доведется встретиться с кем-то из слуг Ада. Обещала выдать замуж и спрятать подальше от Ковена. Почему передумала? Селеста здесь вместо матери. Невинная, незамужняя и с ветром в голове вместо мудрых наставлений. От загадки веяло горечью кипариса. Древа смерти. Но разбираться со всем стоило по порядку. Сначала узнать, как юную Дюбуа угораздило столкнуть покровителя своей матери с Беритом и Владыкой.
– Мадемуазель Дюбуа, – обратился к ней демон пока еще сдержанно и почти ласково. – Скажите честно, вы представляете, на что обрекли свой мир?
– Обрекли его давно и другие люди, – снова ответила дерзостью ведьма. – Раз позволили демонам и колдунам решать, как им жить. А я сделала для своего мира больше, чем могла бы.
Фантастическая беспечность! Герцог сжал кулаки, надеясь, что от вспышки гнева на лбу не прорежутся рога. Адски тяжело себя контролировать, видя подобную детскую непосредственность и слушая неуместное хвастовство.
– Ваша драгоценная матушка не показывала вам людей, одержимых слугами Темных? – процедил он сквозь зубы, стараясь не скатываться в грубость.
Но ведьма отреагировала на вопрос не так, как он ожидал. Селеста разозлилась. Чувствительный нос демона немедленно уловил запах черного перца.
– Нет. Она не успела. Слишком рано умерла, вам ли не знать?
И ведь не скажешь, что новость неожиданная. Будь Изабэль жива, сама бы пришла на совет и не допустила такого фатального промаха, как её дочь.
– Когда она умерла?
– Вчера, – медленно кивнула Селеста. – Хотите сказать, что не в курсе?
Даже ногой топнула и возмущенно выдохнула. Но герцог думал и не обратил на выпад внимания. Старшая Дюбуа не была смертельно больным человеком, естественная смерть отметалась. А в несчастные случаи, не подстроенные врагами, Данталион никогда не верил.
– Её убили, – озвучил вердикт демон.
– Надо же! – фыркнула ведьма. – И как вы догадались? Да, мессир, убили. Подсыпали яд в куриные потроха. А верховная ведьма Ковена учуяла демона. Даже теперь будете отпираться, что не ваших рук дело?
Таким девицам в Аду языки отрезали. Герцог Агарес носил ожерелье из них. Особо острыми хвастался, как трофеями.
Однако запах демона – важная деталь. Аморет действительно умела его различать. Верховная настолько стара, что помнила те времена, когда интрижка с высшими не считалась зазорной. Асмодей любил развлекаться в мире людей чуть ли не с половиной Ковена одновременно. Оргии продолжались неделями. Считалось, что зачать от демона невозможно, поэтому ведьмы никак себя не ограничивали. А потом в белой магии их дочерей проявлялась сила Ада. Сама по себе будто ниоткуда. Даже через несколько лет, когда ведьма была уверена, что понесла от человека. Пламя упрямо вмешивалось в душу, и когда девочка вырастала, то вместо того, чтобы защищать и лечить людей, становилась хуже самых безумных подселенцев. Их уничтожили всех, а ведьмам навсегда запретили приближаться к демонам.
Данталион в один шаг оказался рядом с Селестой и шумно потянул носом воздух. Тяжело поймать. Междумирье смердило демонами после Совета не хуже одного из кругов Ада. Многих герцог знал лично и легко находил на общем фоне. Но одна нитка оказалась незнакомой. Еще и пахла неправильно. Стоило проверить в мире людей, а сейчас предположить, что Изабэль не была святой до замужества и рождения Селесты. От её дочери настойчиво тянуло силой Ада. Сюрприз. На этот раз приятный. Так вот откуда взялся сандал с кунжутом!
– Чем от меня пахнет? – раздраженно спросила Дюбуа. – Герцог, прекратите нюхать! Я видела вас в демонической форме. Собачьей морды не было!
– Пытался угадать запах, о котором вы говорили. Вас он не коснулся, – соврал Данталион и Селесте было рано знать почему. – Я должен оказаться на месте, где убили вашу мать. Тогда, возможно, смогу сказать больше.
Всегда оставался шанс, что худшее предположение верно и дело вовсе не в легкомыслии Изабэль. Её действительно могли убить по приказу кого-то из высших. Берита, например. Любовник Мормоликаи мог узнать о связи одной из старших со вторым фаворитом владыки. Понять, что она на Совете поддержит Данталиона и подстраховаться. Убрать Дюбуа, а вместо неё в последний момент подсунуть девчонку.
Выходит, Аморет почуяла кого-то из слуг, пробравшегося под защитные купола Изабэль? Её убили, чтобы не дать сыграть заодно с неудобным для Берита соперником, а дочери вложили в голову нужные слова. Не такая уж сложная комбинация и финал предсказуем.
Белый Ковен – ничто, копали под него. Под Данталиона. Владыка слушать не стал возражения и отправил одного из хозяев круга разбираться с капризами белых ведьм. Жестко, уверенно, подготовлено. И Берит развел руками. «Да, Владыка. Нет лучшей кандидатуры. Данталион справится». Разумеется. А если нет, то наказание будет жестоким. Если герцог до него доживет. В мире людей одержимые в очередь выстроятся, чтобы его убить. Единственный шанс. Высший демон без сил, власти и в одном только смертном теле. Лакомая добыча. Слюной можно захлебнуться, насколько. И все благодаря прелестному ребенку с огромными, как блюдце, глазами.
– Мы отправимся в мир людей, – холодно сказал герцог. – Но прежде заключим договор.
***
Голос у него был – заслушаться. Такой подошел бы диджею на радио, выходящему по ночам в эфир с программой «Откровенно о самом сокровенном». Дивный тембр. Бархатный и волнующий. Я с трудом ловила мысль и старалась изображать убитую горем дочь. Представлять не хотелось, какого это, потерять мать, и я скорбно молчала, лишний раз не поднимая взгляд. Ладно, смотрела в пол я по другой причине. Не знаю, все ли демоны в человеческом облике настолько хороши собой, но Данталион великолепен.
Мамочки, где ж я так нагрешила в прошлой жизни, что в этой меня тянуло исключительно на отвратительных мужиков с внешностью голливудских красавцев? Хулиганы в школе с настолько породистыми мордами, что поверить в родителей-алкашей не получалось. Приснопамятный Васильев Евгений Александрович, ухоженный и одетый лучше многих гламурных дев. Бабник и моральный урод. Теперь вот герцог Ада.
Да, мессир – апофеоз моей симпатии к плохим мальчикам. Практически Эверест ненормальной тяги к тем, кому на меня плевать. Почему? Объяснит мне кто-нибудь, почему я не влюблялась в тихих, скромных и домашних мальчиков? Зачем мне мерзавцы? Сама ведь не особая оторва. Ну, подралась пару раз в школе, списывала на экзаменах в институте, нищим не подавала и старушек в автобусах игнорировала, место им не уступала. Всё. За что мне такая канитель?
Договор хотел герцог. Я с трудом отвлеклась от голоса высшего демона и постаралась включить мозги. Изабэль была не против договориться, но её причина не актуальна. Данталион подмены душ в теле Селесты не почувствовал. Или увидел, но промолчал. Мне же лучше, никто не будет выкатывать претензии, что занимаю чужое тело. Хозяйка умерла, а я, образно выражаясь, вселилась в опустевшее жилье. Что-то глобальное? Договор с ведьмами Ковена и Темными скрепил Владыка, здесь моя роль маленькая. Что еще хотел герцог?
– Я вас внимательно слушаю, – заявила ему и стала ждать что-то вроде пергамента с вязью рун, чтобы подписать его кровью.
С кровью угадала. Мессир кивнул, достал из складок мантии антикварный кинжал и без предупреждения, нагло, сильно и очень резко дернул меня за руку. Я взвизгнула, когда ладонь обожгло болью. Козел! Он меня порезал! Черт, больно! Поклянешься тут не чертыхаться, когда такое творится.
– Ай, герцог! – возмутилась я и забыла, что еще хотела сказать.
