скачать книгу бесплатно
– Хочу, – я изобразила детский голосок. – Спасибо! Это и есть ваш завтрак?
– Угу, – кивнула жующая Дарина.
После нашего утреннего променада все сони взяли в баре чай или кофе и спокойненько его попивали в тени арок амфитеатра. У нас как раз оставалось десять-пятнадцать минут до начала работы, которые вполне подходили для завтрака на свежем воздухе. «Нет, божественные блинчики с шоколадом и кокосом стоят того, чтобы ходить на нормальный завтрак!» – подумала я и перестала завидовать их чуть более продолжительному сну.
На сцене уже собралось общество любителей физкультуры. Ксюша вытащила ящик с ковриками для йоги, а Виолетта выкатила большую чёрную колонку на деревянной подставке с колёсиками. Я тоже взяла коврик и кое-как расположилась на солнечной стороне, втиснувшись между пожилым мужчиной и относительно молодой женщиной. «Утренняя гимнастика явно пользуется большей популярностью, чем остальные активити!» Под музыку для медитации пионерка начала разминку, и я словно перенеслась в прошлое.
В двенадцать лет я искусно сломала правую ногу аж в нескольких местах. Последующие два с половиной месяца здоровенный гипсовый сапог стягивал её от кончиков пальцев до самой ягодицы, лишая всякой возможности шевелиться. Когда оковы сняли, нога быть моей не очень-то хотела, поэтому врачи назначили месяц прогревания и лечебной физкультуры. Так, первым испытанием стала дорога от дома до поликлиники, вторым – небольшой больничный спортзал. Ничего сложного для меня, спортсменки, там не было. Ничего, кроме того, что заставляли через дикую боль сгибать и разгибать онемевшую конечность. Воспоминания отвратительные, и именно они так некстати освежились в памяти. Те же медленные приседания, тот же «велосипед», лёжа на спине…
Спустя тридцать минут, мы похлопали в ладоши и засобирались по своим делам. Гости небрежно покидали гимнастические коврики в ящик, после чего лицо Виолетты сделалось помидорно-красным. Ругаясь себе под нос, она вывалила всё на пол и начала аккуратно сматывать каждый коврик в рулон. Мы с Ксюшей поспешили на помощь.
– Они всегда так делают! Сложно им смотать, что ли? Сложно положить обратно так же, как взяли? – цедила пионерка сквозь зубы.
– Да, ладно тебе! – улыбнулась я.
– Ага! Посмотрю я на тебя через недельку!
Я задумалась. «Может, так же злиться буду? А, может, и нет».
– Ты что сейчас делать будешь? – спросила блондинка «номер два».
– К Марине пойду. Она меня ждёт.
– Зачем? – вклинилась Ксюша.
– Откуда я знаю? Она передо мной не отчитывается, – я резко повысила тон. «Ненавижу глупые вопросы!»
Виолетта почему-то заулыбалась. Она, видимо, к маленькой киргизке тёплых чувств не питала. И, вообще, ни к кому она их не питала… Когда я вышла из прохладной гримёрки, на улице снова обосновалась жара. Люди лениво растекались по шезлонгам, подставляя солнышку филейные части. «Хорошо им!»
– Merhaba, Саша! – раздалось из бара.
– Привет! – по-русски ответила я, узнав вчерашнего знакомого.
– Nasilsin[27 - Nasilsin – (с тур.) как поживаешь.]? – дружелюбно проговорил парень.
Сначала я посмотрела на его бейдж, напомнив себе имя. «Ага, Селим!» А потом состроила непонимающее лицо.
– «Насылсын» – это по-турецки «как дела», – пояснил Селим уже на английском.
– Хорошо. А у тебя?
Улыбка моего собеседника стала ещё шире, и я на секунду в ней растворилась. Это была невероятно добрая и немножко детская улыбка, которой невозможно было не заразиться. Селим не входил в число тех парней, которых называли симпатичными. Среднего роста и средней упитанности, с восточными чёрными волосами, карими глазами и смуглой кожей. Но кое-что притягательное в нём всё-таки проглядывалось… Его тепло и искренность проникали в глубину души, отчего внутри становилось по-домашнему уютно. Не знаю, сколько мы так простояли, улыбаясь друг другу через барную стойку, но вдруг он отвлёкся на гостей, желающих выпить, и попросил меня подождать. «Ладно, мне спешить некуда!»
– Хочешь чего-нибудь? – поинтересовался вернувшийся собеседник.
– А что тут есть?
– «Кола», «фанта», «спрайт». Соки, «айс ти», айран…
– Айран? – повторила я, удивлённо выпучив глаза.
– Ты не знаешь? Это вкусно!
Когда-то я пробовала айран дома, и особого впечатления на меня он не произвёл. «Ну, может, тут по-другому будет», – раздалось в голове.
– Давай айран!
Селим достал из холодильника упаковку, похожую на йогурт. Встряхнув заморский напиток, он продырявил тонкую металлическую крышку длинной трубочкой прямо по центру и протянул мне. Я сделала пару глотков. «Холодное, солёное, приятное…»
– Вкусно!
– Я же говорил! – торжествовал мой первый турецкий друг.
– Спасибо! – кивнула я и пошла к Марине.
– Приходи ещё! – послышалось сзади.
Войдя в отель, я шла по знакомым ориентирам. Оказалось, путь к Марине окружали бутики, которых раньше я не замечала. Одежда, обувь и всевозможные пляжные принадлежности красовались на витринах по обе стороны коридора. «Ух ты! Вот эта тёмно-салатовая сумка с ремешком через плечо мне очень нравится! Может, куплю потом, если не сильно дорогая».
– Ну, наконец-то! Садись, – обрадовалась Марина. – Так. Сначала мне нужна твоя фотография для бейджика. В контакте есть?
– Да. Там много!
– Выбери сама, какая нравится. Только лицо покрупнее, – начальница протянула мне телефон.
– У меня есть классный портрет с фотосессии, но там цвет волос другой. Не страшно? – я вернула Марине гаджет с нужной фотографией на экране.
– Это ты? Это твои настоящие волосы?
С экрана на блондинку смотрела привлекательная девушка с профессиональным макияжем и длинными тёмно-русыми локонами, а со стула напротив – обычная девочка с крашенными огненно-рыжими волосами, остриженными чуть ниже плеч и собранными в хвост. Марина ещё раз посмотрела на меня, потом на фото и, обнаружив некоторые сходства, убрала телефон в выдвижной ящик стола.
– Хорошо. Теперь скажи мне, какие активити ты можешь вести?
– А какие надо?
– Надо все. Но я ещё хочу добавить что-нибудь! Ты «зумбу» знаешь?
– Раньше не приходилось, но, думаю, смогу. Тут же всего на полчаса?
– Да, да! А «латину»?
– Не люблю её, вообще-то… – сморщившись, процедила я. – Но если надо, то могу.
– Класс! А ещё что можешь?
– Я в танцевальной школе вела «go-go[28 - Go-go – (с англ.) давай-давай. Современное танцевальное направление, отличительными чертами которого является ритмичная музыка и исполнение на высоких каблуках.]» и аэробику. Потом в фитнес-клубе ещё работала. Там вела силовую, растяжку и «lady’s style[29 - Lady’s style – (с англ.) женский стиль. Популярное танцевальное направление, отличающееся пластикой, сексуальностью и женственностью.]».
– Супер! Тогда ещё и танцы после обеда воткнём, и силовую! Я расписание подправлю и вам покажу.
– Хорошо. А ты, Марин, тоже танцевала?
– Нет, – хихикнула блондинка. – Я синхронистка.
Девушки, танцующие в воде, представлялись мне сказочными персонажами, и Марина быстро это поняла.
– В своё время за юниорскую сборную России выступала. Всё детство в бассейне прошло, – продолжала начальница.
Вспоминать счастливые моменты жизни всегда приятно, и Марина засветилась лучами прошлых побед.
– Столько всего там было… А потом тренер предложила сюда поехать на лето.
– В анимацию?
– Не-е! Ты в отеле синхронное плавание не видела?
Я покачала головой. «Вообще, никогда живых синхронисток не видела».
– Ну, они вместо шоу выступают. К нам тоже приедут, посмотришь.
– И ты с тех пор тут?
– Мне шестнадцать было, когда мы в первый раз приехали работать. Позже я в анимацию попала и жить осталась. Уже пятнадцать лет в Турции.
– По дому не скучаешь?
– Нет! – отрезала Марина и резко погрустнела. – Да и нет у меня там дома.
Разговор пришлось повернуть на сто восемьдесят градусов. Начав расспрашивать про шоу, я тонко намекнула Марине, что привезла с собой кое-какие костюмы. Новость её очень обрадовала, и мы приступили к обсуждению возможных постановок. Со стороны мы походили на старых знакомых, вспоминающих спортивную молодость, интересные танцевальные идеи и костюмы. Тогда я поняла, что с Мариной скучать мне точно не придётся.
– А ты в Екате где жила? – вдруг спросила она.
– На ЖБИ. Но не так уж долго я там жила…
– А я на Химмаше. Знаешь такое?
– Знаю.
На самом деле мои познания о районе Химмаш сводились к тому, что это самая небезопасная и криминальная часть Екатеринбурга. Местность, где жилые массивы разбросаны по производственной зоне, как небольшие островки жизни в мёртвой пустыне. Находиться там неприятно. Я знала, но виду не подала.
У Марины в столе запел телефон.
– Ой! Йозеф звонит! – испугалась блондинка. – Алё! Да? Ладно, иду!
Посмотрев на часы, я всё поняла: начинался пул-гейм. Мы молча шли к диджей-кабине, погруженные в собственные мысли. О чём думала красивая блондинка на высоких каблуках, я не знала, но я думала о ней. Из нашего долгого разговора я уяснила, что Марина была несчастной женщиной, прикрывающейся невозмутимо прекрасной маской. Скрывалось в её судьбе что-то, о чём не хотелось вспоминать, думать, говорить. «Есть, да не про нашу честь!» – сказала бы моя бабушка.
Весь бело-голубой народ уже приготовился к последнему рывку перед обеденной паузой. Мы надели дурацкие жёлтые шляпы и ждали на низком старте.
– А что за игра? – я обратилась к Виолетте.
– Баскетбол. Надо вон оттуда бросить мяч и попасть в проём между стульев. Чем дальше, тем лучше! – проконсультировала всезнайка.
Стулья стояли друг за другом так, что сиденье одного плотно прижималось к спинке другого. Спинка и подлокотники первого соединялись со спинкой второго, образуя полости, в которые и должен был залететь мяч. Услышав музыку, люди сами повалили к нам попробовать себя в прицельном бросании. «Фуф! Слава Богу, не надо никого никуда тащить», – тихонько радовалась я.
Кемаль разместился «на старте», обозначив огневой рубеж, а Эрай встал в конце цепочки из стульев, чтобы ловить мяч и возвращать его к началу. Мы с девочками рассредоточились по краям, готовые помочь. Ритмичные песни, наши крики, аплодисменты и улыбки заинтересованных гостей создавали весёлую атмосферу отдыха и непринуждённости. Кое-кто попадал и производил фурор, чей-то мяч отскакивал от цели и улетал, чей-то – просто улетал. Пул-гейм очень затянулся, и часы показывали половину первого, когда мы только начинали клубный танец.
«Сегодня я умная и не нахапаю столько всего!» – убеждала себя в ресторане. Шла с тарелкой вдоль прелестей, так предательски пахнувших, и не могла решить, чего хотела больше. «Раз салатик, два салатик, мяско, гарнирчики… Снова с горкой! Блин! Но я же всего буквально по ложечке положила!» – оправдывалась перед негодующим подсознанием. «Ну, теперь ешь, раз взяла!» – шипело оно в ответ.
– Народ! Сегодня репетиции нет. Отдыхайте! – объявила Марина.
– Ура! – обрадовались мы хором.
– В полшестого «Пиратов» пару раз пройдём и «Матрицу» выучим. Всё, приятного аппетита! Я пошла.
– Марин, а на пляж можно? – поинтересовалась я.
В этот момент все почему-то уставились на меня, будто я сморозила непристойность.
– Можно. Но там же холодно? Бр-р-р!
– Мне не холодно.
– Иди. Но ложись с краю, а то будут потом говорить, что анимация тут только загорает.
Начальница покатила коляску со спящим сыном домой, и все вернулись к тарелкам.
– Ты реально на пляж пойдёшь? – удивилась Виолетта.
– Угу! – быстро жуя салат из морковки по-корейски с чем-то ещё, ответила я.
– С ума сошла? Вода ж ледяная!
– Ты трогала?
– Нет.
– Ты сама сейчас ответила на свой вопрос. Я, в отличие от некоторых, сюда отдыхать приехала!
Выражение лица по уши правильной пионерки в тот момент просто не поддавалось описанию. Это была жгучая смесь из ярости, негодования и злобы, приправленная ненавистью и завистью. «Один ноль в мою пользу!»
– Как это отдыхать? – выдавила блондинка.
– Очень просто, – невозмутимо продолжала я. – Я приехала на море, а работа – так… Побочный эффект.
Две маленькие киргизки внимательно наблюдали за нашей перепалкой. Не произнося ни слова, Ксюша и Тансулу тщательно записывали всё на подкорку, отмечая каждую деталь. Четыре удивлённых глаза перемещались с меня на Виолетту, с Виолетты на меня.
– Посмотрю я, как ты здесь отдыхать будешь!
– Посмотри.
