скачать книгу бесплатно
Верка выронила жестяную банку с каким-то компотом и с размаху села на стул.
– Господи! Надо же быть такой дурой! Честно говоря, меня его драные штаны смутили. Подумала, какой-то городской приехал подзаработать на папоротнике! – Она расхохоталась. – Я же его скелетом вдобавок ко всему обозвала!
Теперь Лене пришлось уже для Саши, правда, с Веркиными колкостями и шутливыми комментариями, описать свои похождения начиная со вчерашнего вечера.
Работа совсем прекратилась. На кухонном столе и вокруг него возвышалась порядочная груда свертков, коробок, пестрых упаковок с продуктами.
Вздохнув, подруги опять принялись раскладывать все это продуктовое изобилие по многочисленным шкафчикам.
– Я вот одного не пойму. – Вера пыталась уместить в холодильнике несколько оставшихся пакетов и банок. – Это ж ты, Сашуля, не меньше чем на Маланьину свадьбу провизии привез!
– Я тоже смотрю, слишком всего много, – подтвердила Лена. – Гостей у меня человек десять-двенадцать намечается. Мне теперь и отпускных не хватит за все рассчитаться.
– Не беспокойся, придумаем, как тебе расплатиться, – улыбнулся Саша.
Лена заметила, что Верка не в восторге от шутки мужа, и поспешила сменить тему:
– Ума не приложу, куда ящик с вином затолкать, под шкаф не лезет, под ногами мешается. – Она с досадой пнула по нему ногой. Бутылки зазвенели, и Саша, который в это время упаковывал в коробку куски домашней ветчины и копченой грудинки, оглянулся на шум.
– Нет, так не пойдет! Вино, а заодно и мясо мы спустим в подвал. – Он подхватил коробки. – Покажи, куда поставить.
Лена щелкнула выключателем и открыла дверь, которая прямо из кухни вела в подвал. Спустившись вниз, она переложила копчености в специальный контейнер и поспешила на помощь Саше, который пытался поставить ящик на полку рядом с банками с домашними вареньями и соленьями.
– От мышей подальше, а то дома они все этикетки на шампанском погрызли, – сказал он.
– Чего-чего, а мышей я еще не успела завести. – Лена поднырнула под его левую руку, подтолкнула ящик и внезапно оказалась прижатой крепкой мужской грудью к полке. Сделав попытку вывернуться, она развернулась к Саше лицом. Мгновение они ошеломленно смотрели друг на друга. Потом Саша, не спуская с нее глаз, словно проверяя реакцию, медленно коснулся губами ее шеи. От неожиданности Лена онемела и, вздрогнув, как от удара током, попыталась освободиться. Саша еще сильнее прижал ее к полке. Одной рукой он обхватил ее за талию, другую положил на грудь… Она вскрикнула от неожиданности, и он тотчас закрыл ей рот губами. Лена почувствовала, как жесткие настойчивые губы впились в ее губы, а язык требовательно раздвигает зубы. Не хватало дыхания, и, когда Сашина рука скользнула к застежке ее брюк, Лена беспомощно забилась в его руках, с отчаянием сознавая, что может случиться непоправимое. Изо всех сил, насколько позволяли тесно прижатые ноги, Лена ударила каблуком по его ступне.
Саша отпрянул как ошпаренный.
– Ты что, с ума сошла? – вскрикнул он.
– Это у тебя крыша поехала! – Лена вытерла губы, поправила волосы. – По всем правилам, надо набить тебе морду и отправить к чертовой матери! Подлец ты и подонок, Сашка, оказывается! – Лена, не оглядываясь, направилась к лестнице.
Саша схватил ее за руку.
– Лена, прости! Сам не понимаю, что со мной! Ты видишь, я мужик здоровый, видно, Верки одной мне не хватает. А ты такая… сладкая! – добавил он тихо. – Кожа, как шелк. – Он провел пальцем по обнаженной до локтя руке Лены. – Давно хочу тебя, умираю просто. Ты ведь одна, разве не хочется мужика? Давай, я вечером приду, от Верки не убудет!
– Еще слово, и я все ей расскажу, – сквозь зубы пригрозила Лена. – Что ты городишь? Уймись, наконец! Стыд-то какой! – Лена застегнула верхние пуговицы рубашки, поправила волосы. – И никогда не поднимай эту тему, если не хочешь со мной поругаться.
– Прости, – Саша отвел глаза, – накатило что-то.
Он попытался взять девушку за руку, но Лена выдернула ее из его цепких пальцев.
– Все, кто старое помянет, тому глаз вон!
Не глядя друг на друга, они поднялись наверх.
Веры в кухне не оказалось. Лена выглянула в окно. Весело улыбаясь, ее подруга вела за калиткой оживленный разговор с новым директором и двумя молодыми бородатыми мужчинами в джинсовых костюмах.
– Лена, Саша, познакомьтесь, это Костя и Андрей, друзья Алексея Михайловича. Они просят разрешения осмотреть твою баню, – обратилась она к подруге, когда та вышла на крыльцо и подошла к калитке. – Алексей Михайлович собирается баню построить на своем участке.
Парни вежливо кивнули Лене.
– Это вы хозяйка? Можно попросить вашего мужа проводить нас? – спросил один из них.
И Лена поняла, что Саша все это время стоял за ее спиной.
– Ошибаетесь, это как раз не ее, а мой благоверный, – захихикала Верка. – Веди их, гид мой дорогой, все показывай, не утаивай. – Она подтолкнула Сашу в бок. – Будет, в чем Алексею Михайловичу косточки да еще кой-чего по субботам парить. – И, заметив его смущение, добавила жару: – Банька краше, когда в нее с любимой женщиной на пару ходят, тогда она и служит дольше, и дух в ней слаще. Правда, Сашуня? – Она обвела всех озорным взглядом и остановила его на директоре. – Так что обновлять баньку надо с молодой женой, Алексей Михайлыч.
– Думаю, за этим дело не станет, – пошутил Алексей, – авось и присмотрю кого. Девушек умных да пригожих немало вокруг. – Он посмотрел прямо в глаза Лене, и искра, казалось, пробежавшая между ними, снова вызвала у нее ощущение беспокойства и тревоги.
Саша молча повернулся и повел мужчин через огород к бане. Вера прихватила из машины пару пакетов яблочного сока, потащила Лену за руку в дом.
Потягивая через соломинку слегка кисловатый сок, подруги наблюдали, как мужчины обошли вокруг бани, вошли внутрь, потом прошлись по огороду, подошли к теплице. Саша, размахивая руками, с воодушевлением что-то рассказывал, кивая на дом.
– Ну Сашка, – Вера засмеялась, – ну, прямо хозяин-барин, только в чужом огороде. Небось тебя представляет. Ты ведь невеста у нас видная, да и не бедная. Слушай, Ленка, – она наморщила лоб, – а зачем директору жену себе на стороне искать, когда такая красавица, да еще и умница, рядом пропадает? – Она критически оглядела Лену с ног до головы. – Я не я буду, коли вас не сосватаю!
– Брось, Вера! – досадливо отмахнулась Лена. – Предоставь мне самой решать свои проблемы.
– Да уж ты их решаешь! Поди, двадцать восемь скоро? Для кого ты себя хранишь? Мужика пока не светит, а тебе детей рожать надо. Что толку сохнуть в нашей дыре и ни разу мужика не поиметь? Дура ты, Ленка! – рассердилась Вера. Но тут новая мысль пришла ей в голову: – А хочешь, я тебя со старшим братом познакомлю, с Германом? Он у нас человек серьезный – не то, что я. В тридцать четыре уже старший опер по особо важным делам в краевом угрозыске. Это тебе не фунт изюма. Жена у него пять лет назад от рака умерла. Ему с бабами некогда баловать, а уж тебя бы он оценил, слово даю. Зарплата у него приличная, мужик он видный, не хуже твоего Алексея Михайловича…
– Ах, уже моего? – притворно рассердилась Лена и кинула в Верку пустой пакет.
Та схватила нож для мяса:
– Зарэжу! – и погналась за подругой.
Так Саша и застал их: Верка сидела под кухонным столом, вопила: «Караул! Убивают!» – и отбивалась ногой от швабры, которой Лена пыталась извлечь ее на свет божий.
– Вера, я поеду, переоденусь. Помогу мужикам немного. Как вы тут? Без меня справитесь? – спросил он, не глядя на Лену.
– Да езжай, езжай. Что тебе тут с бабами делать? Там, конечно, мужские разговоры, анекдоты, пивко, а тут салфеточки, занавесочки. Давай не мешкай, с директором полезно дружбу водить. – Верка вылезла из-под стола и чмокнула мужа в щеку. – Только к ужину не задерживайся.
Саша уехал и через полчаса, переодевшись в старенькие джинсы, привез с собой бензопилу и упаковку пива. Верка проводила мужа взглядом и вздохнула.
– Всем хорош мужик, но терпеть не может заниматься бабьими делами.
Они быстро навели порядок в кухне и перешли в гостиную. Сняли чехлы с мебели, распечатали коробки и принялись освобождать от упаковки картины.
Все вещи были из Лениной московской квартиры и недавно пришли багажом. Квартиру она продала еще в прошлый отпуск. Прежде чем выслать вещи, отец крепко выругал ее по телефону:
– Ты поступаешь слишком опрометчиво! Что тебя держит в этой дыре? Одну глупость ты уже сделала – продала квартиру, но зачем тебе собственный дом в деревне? Ты что, решила там навсегда остаться?
Лена заметила, как навострила уши телефонистка, и, сказав отцу, что совершенно ничего не слышит, положила трубку.
О существовании некоторых вещичек она просто-напросто забыла и, освобождая их от упаковки, испытывала радость и грусть одновременно, возвращаясь мыслями в счастливые времена юности. Некоторые из них были связаны с Сергеем. Она погладила по голове плюшевого тигренка, которого он подарил ей во время одной из прогулок, купив с лотка. Лена прижалась к игрушке лицом и вдруг почувствовала легкий запах табака. Это был запах мужа. И она вновь ощутила острую горечь огромной утраты, которая притупилась за эти годы. Боль, как электрический разряд, пронзила ее и заставила разрыдаться в голос. Вера, вынимавшая из коробок книги, бросилась к ней, обняла за плечи, пытаясь заглянуть в глаза.
– Что с тобой? Что случилось, Леночка?
Но Лена, уткнувшись лицом в мягкую игрушку, плакала так горько и надрывно, что Вера не выдержала и тоже захлюпала носом. Сбегав на кухню за водой, она заставила Лену сделать несколько глотков и, прижав ее к груди, начала, раскачиваясь, приговаривать:
– Успокойся, маленькая, успокойся, глупенькая. Что прошло, уже не вернуть. Поплачь немножко, все горе со слезами вытечет. Узелок развяжется, легче жить станет. – Достав носовой платок, она вытерла глаза и нос подруге.
Лена улыбнулась:
– Ты будто бабушка-причитушка, успокаивать умеешь.
– Действительно, меня бабушка так научила заговаривать. И правда, все куда-то уходит. – Вера легко поднялась на ноги, потянула за собой Лену. – Давай-ка книги наверх перенесем, я их по стопочкам разложила, чтобы легче было.
Из всех комнат Лене больше всего нравилась мансарда под крышей, и не случайно она решила оборудовать здесь свой кабинет. С балкона вид открывался ошеломляющий: весь поселок лежал как на ладони, а дальше на все четыре стороны тянулись покрытые лесом сопки, переходившие в горные массивы. Сквозь прозрачный воздух просматривались седые вершины гольцов. Густые синие тени скрадывали провалы. На их фоне резче выступали освещенные солнцем гребни гор. Все еще покрытые снегом, они напоминали о себе ураганными ветрами, гулом лавин и камнепадов.
В это время, когда в горы только-только пришла весна, они особенно опасны. И люди, работавшие там, – лесники, егеря, смотрители биостанции, метеорологи – несмотря на огромный опыт, постоянно рискуют жизнью. Но человеку несведущему горы кажутся воплощением вечной красоты, неподвластной ни времени, ни стихиям.
– Ой, Ленка, завидую я тебе, такая красотища вокруг! – Верка раскинула руки, словно хотела обнять открывшийся им вид, и огорченно вздохнула. – А наш дом словно в яме: с одной стороны гора, с другой – гора, а посередине – мостик… Зато тебе до школы целый час добираться. Но ничего, сосед у тебя при колесах, подбросит по случаю. – Верка заглянула Лене в глаза. – А может, мне за ним приударить? Я девка видная, на язык бойкая, живо уговорю…
– Ладно тебе, и правда слишком бойкая! Пошли лучше с уборкой закончим, – остудила ее пыл Лена. Она не хотела себе признаваться, но слова подруги ее неприятно задели.
С коробками провозились долго: прошел не один час, пока расставили все книги по полкам, разложили и развесили одежду, снесли ненужную посуду в подвал. Развешивали шторы, расстилали большой ковер уже из последних сил. И хотя еще не вся мебель стояла на своих местах, а картины отвернулись лицом к стене, комната уже приобрела жилой вид.
Светлые обои, на полу ковер цвета осенних листьев и в тон ему шторы на окнах создавали ощущение покоя и душевного комфорта. Вера открыла окно. В комнату с мягким дуновением ветерка ворвались ароматы поздней весны: цветущей черемухи, молодой листвы и горьковатый запах меда, исходивший от высоких кустов, покрытых мелкими белыми цветочками, названия которых Лена не знала.
– Слушай, подруга. – Вера развалилась в новом кресле, положив ноги на подлокотник. – Сегодня у нас банный день, к предкам тащиться неохота. Как ты смотришь на то, чтобы твою баньку обновить?
– Вера, я сама еще толком не знаю, как там все включается-выключается.
– Ну это мы мигом! – Верка поспешила на улицу, а Лена отправилась на кухню, вспомнив, что с самого утра, кроме кофе и сока, ничего не держала во рту. Сделав на скорую руку несколько бутербродов с ветчиной и включив кофеварку, она через окно наблюдала, как Верка носится по усадьбе. Через некоторое время та уже с торжеством докладывала, что электропечь включила, баня нагревается, горячая и холодная вода поступают исправно. Прихватив пару бутербродов и сделав несколько торопливых глотков кофе, Вера вооружилась большим ножом, веревкой и ушла в рощу на заготовку веников.
Заморив червячка, Лена принялась за ужин. В холодильнике еще с зимы у нее оставался изрядный запас домашних пельменей. Их она и решила сварить и приготовить легкий салат из свежей зелени. Лена не привыкла уделять слишком много времени возне на кухне и выбрала блюда, которые можно приготовить на скорую руку.
Оставшись одна, она вновь и вновь мысленно возвращалась к событиям дня. Последние годы жизнь ее текла степенно и размеренно. И вдруг разом все перевернулось. Сказалось ли какое-то особое положение звезд на небе или катаклизмы на Солнце, но все ее душевное равновесие полетело вверх тормашками. И надо же, Сашка, сдержанный, вежливый, которого она любила не меньше Верки, как с тормозов сорвался. Лена вспомнила прикосновения его губ, напрягшиеся мускулы, и ее передернуло от стыда и отвращения. Нет, теперь уже никогда не сможет она беззаботно смеяться и подшучивать над ним, обнимать и целовать в щеку в благодарность за незатейливые подарки на Новый год и 8 Марта. И в отношениях с подругой не будет прежней теплоты и открытости. Каково сознавать, что ее муж так откровенно тебя домогается.
Громкие вопли и визги оторвали ее от грустных мыслей. Лена выскочила на крыльцо и замерла, завидев голосившую от страха подругу. Верка с огромной охапкой березовых веток в руках летела со всех ног из рощи, а за ней, не отставая ни на шаг, мчался старый козел Митрофан. Как и его хозяйка, бабка Лушка, Митрофан целыми днями шлялся по поселку, пытаясь забраться в чей-нибудь палисадник или огород. Зная его наглый и злобный нрав, хозяева встречали гостя хорошей хворостиной.
Козел противно блеял и норовил поддеть противника длинными, пожелтевшими от старости рогами. Подобно своей вечно пьяной хозяйке, Митрофан мог улечься спать где и когда угодно. И не дай бог потревожить его сон. В ярости он был ужасен и беспощаден.
Один раз он умудрился пристроиться спать на здании поселковой администрации, откуда его снимали пожарные, потратив на неравную борьбу с упрямой скотиной более часа. Поглазеть на бой местного значения сбежалось полпоселка. На орущую благим матом животину накинули волейбольную сетку, спустили на землю и, дав крепкого пинка, отправили восвояси.
И вот теперь этот злыдень, спавший, очевидно, где-то в кустах и нечаянно попавшийся Верке под ноги, пытался отомстить особе, посмевшей нарушить его послеобеденный сон. Верка все-таки исхитрилась заскочить в Сашину «Мазду», и Митрофан принялся лупить рогами по бамперу так, что машину раскачивало из стороны в сторону, как хлипкое суденышко в девятибалльный шторм. При этом он отвратительно блеял и рыл землю передними копытами. Верка со страху нажала на клаксон и давила на него, не переставая, пока из дома напротив не выбежали мужчины.
Примчавшиеся следом собаки внесли еще большую сумятицу. Они попытались предпринять атаку с флангов, а мужчины, прихватив солидные хворостины, с тыла. Но хитрая скотина в прыжке, которому позавидовал бы олимпийский чемпион, взлетела на крышу автомобиля.
Флинт попытался схватить козла за ногу, и был тут же отброшен мощным ударом рогов. Рогдай зашелся истеричным лаем, но Митрофан вертелся ужом, не позволял схватить себя сзади, одаривая противников ударами налево и направо. Лена представила, что сейчас переживает Саша. Его «Мазда» не больше месяца колесила по улицам поселка, а тут такое непотребство, гнусное покушение на его белоснежную красавицу. Он в сердцах схватил с земли тяжелое березовое полено и запустил в козла, попав ему точно по загривку. Тот жалобно мекнул и свалился на головы обезумевших псов. Через секунду распавшийся на три части лохматый клубок уже со всех ног и лап мчался к лесу. Причем Митрофан на целый корпус опережал преследователей.
Саша бросился осматривать машину, к его радости и удивлению, царапин почти не осталось. Алексей открыл дверцу и помог несчастной жертве нападения выйти на свободу. Паршивка окончательно пришла в себя, но не преминула повиснуть у Алексея на руках, тесно прижавшись к нему бедром. Заметив все эти хитрости, Лена расстроилась. И, сердясь на себя – ей-то какое дело, пусть Верка подурачится, за красивого мужика подержится, – вернулась на кухню. Заслышав шаги, она оглянулась. Алексей, обхватив руками охапку березовых веток, насмешливо смотрел на нее.
– Можно ли вторгнуться в вашу священную обитель без разрешения, миледи? – Он отвесил шутливый поклон.
– Что привело вас в наши края, сэр? – в тон ему ответила Лена. – Это вас Вера запрягла?
– Ну, запрячь меня вряд ли получится, а по-джентльменски помочь перепуганной даме я всегда рад. – И он церемонно поклонился.
Ветки посыпались из рук. Они одновременно наклонились к ним и столкнулись лбами, отчего Лена охнула и села на пол. Потирая лоб, Алексей рассмеялся:
– Определенно мне противопоказано с вами встречаться. Следующая травма может закончиться инвалидностью или, того хуже, смертельным исходом. Вы что, на всех так действуете или избирательно?
– Избирательно! – буркнула Лена и отвела протянутую в помощь руку. Сосед вел себя слишком нахально и раздражал ее, тем более что шишка на лбу увеличивалась. Лена поднялась на ноги и достала из холодильника контейнер со льдом, положила несколько кубиков в полиэтиленовый пакетик и приложила ко лбу.
– Да, заявку на конкурс красоты временно придется отложить. – Алексей окинул Лену скептическим взглядом и заметил сердитые искорки в ее глазах. – Похоже, вы постоянно пребываете в состоянии глухой обороны. У противника нет никаких шансов захватить вас врасплох. Но все-таки оборона – плохая тактика. Я предпочитаю нападение. – Не попрощавшись, он вышел, и уже через окно Лена увидела, как они с Сашей пожимают друг другу руки, а Верка кокетливо улыбается. Досадливо отшвырнув потекший пакет, Лена налила в стакан апельсинового сока и устроилась с ним на кухне.
– Ты что такая сердитая и беспорядок вдобавок ко всему устроила? – Верка вошла в кухню и по-хозяйски принялась убирать ветки с пола, и тут заметила на полу лужу от растаявшего льда. – Здесь случайно не слезы ли твоего соседа пролились?
– Твои шутки у меня уже поперек горла стоят. – Лена сердито отодвинула недопитый сок. – Я нечаянно лбом о холодильник ударилась, вот и пришлось лед прикладывать.
– Точно я тебе говорила, – повернулась Вера к мужу, который, стоя на пороге, молча наблюдал за ними, – Ленку надо или на цепь сажать, или вообще ни на минуту без присмотра не оставлять.
Саша по-прежнему молча прошел в кухню, включил телевизор, стоявший на шкафчике в углу, и сел в кресло смотреть «Вести». Непривычно хмурый, он, казалось, ни на кого и ни на что не обращал внимания. Лена снова почувствовала странную неловкость, словно оказалась в компании малознакомых, абсолютно чужих людей. Та аура доброжелательности, тепла и любви, исходившая от этих милых ее сердцу людей, сменилась атмосферой нервозности и напряженности. Она старалась отогнать это как наваждение, как дурной сон, пытаясь оправдать все своей усталостью, а инцидент в подвале объяснить как недоразумение, которое она просто-напросто нечаянно спровоцировала. «Все обойдется, уйдет в прошлое, забудется, наконец, – успокаивала она себя. – Только не стоит забывать, что Сашка – мужик, и мужик молодой, здоровый, а таких в „просто друзьях“ держать сложно». По своему прежнему опыту она прекрасно это понимала, но здешняя жизнь так отличалась от ее прошлого. Она непозволительно расслабилась, а потеря контроля ведет зачастую к непоправимым ошибкам.
Верка, проверив кастрюли, недовольно покрутила носом.
– Пока я геройски отбивала атаки проклятущей заразы Митрофана, ты, оказывается, лоботрясничала, а может, за мужиками подглядывала в щелку, вон они какие крепенькие, славненькие. Все при них, я вблизи разглядела. Ничуть моего Сашуни не хуже! – Она подхватила Лену за талию, весело закружила по кухне. – А мы ведь тоже еще о-го-го! Вот сейчас в бане намоемся, попаримся, расслабимся, хоть картину с нас пиши, а кое-кого и замуж бери. Александр! – С командирскими интонациями у Верки все было в порядке. – Как бы ты ни старался сегодня, но от кухонных дел тебе не отвертеться. Слушай внимательно: мы сейчас идем в баню, пока не остыла, а тебе боевое задание – пельмени сварить, чай вскипятить, закусочки к этому делу сварганить! – И она залихватски щелкнула себя по горлу.
Глава 5
Баня оказалась что надо! Свежий смолистый запах от обитых сосновой дощечкой стен, аромат распаренных молодых березовых листьев, густой пар, через который еле-еле пробивался свет электрической лампочки, – все создавало ощущение нереальности происходящего. В приятном расслаблении, лежа на нижней ступеньке полка, через полузакрытые веки Лена наблюдала, как Верка, забравшись на самый верх, яростно хлещет себя веником.
– Ой, мамочки! Ой, лишенько мое! – Она наконец спустила с полка длинные, с круглыми коленками ноги, пристроилась рядом с подругой. – А что, может, еще парку поддадим? – Она развела руки и сладко потянулась. – Нет, пожалуй, хватит, а то сваримся мы тут с тобой вкрутую!
Она внезапно подхватила Лену под мышки и потащила ее в предбанник.
– Хватит лежать, пора охладиться! – Верка толкнула ее в огромную ванну с ледяной водой и тут же, визжа от восторга и ужаса, последовала за подругой.
Как ужаленные, девушки выскочили из ванны, выплеснув половину воды на пол.
Верка бросила Лене большое полотенце:
– Оботрись пока! – А сама подошла к двери, высунула голову наружу, крикнула:
– Саша, принеси чего-нибудь попить! – Протянув голую руку, она взвизгнула от щипка мужа и приняла божественный дар – две запотевшие баночки пива.
Закутавшись в пушистые банные полотенца, вытянув ноги, подруги устроились на деревянных лавках предбанника. Спинки их изображали обнаженных мужчину и женщину, искусно вырезанных из кедровых досок школьным столяром.
– Смотри-ка, а Захарыч у нас стыдливый, все самое интересное листиками прикрыл. – Верка провела рукой по резьбе, касаясь сокровенных мест мужского тела. – Этого бы мужичка да к нам сюда под пивко, как ты думаешь?
– Ох, Верка! Только одно у тебя на уме!
– А неужели ты, подруга, за все это время ни разу о мужике в своей постели не подумала? Да ни за что не поверю! Сашка на неделю за товаром уедет, а я каждую ночь вижу, как он мне ноги раздвигает. Проснусь вся в поту, будто наяву все происходит. А ты столько времени живешь одна. Неужели тебе не хочется? Не хворая, справная, да на тебе воду возить можно, а мужика и подавно! – Верка отхлебнула пива и зажмурилась от удовольствия, но интересную ей тему не оставила: – Ты только глазом поведи – полпоселка сбежится. Не хочешь замуж – не надо, заведи себе любовника, а лучше двух, чтобы было, с кем сравнивать. Я вот думаю, – она глубокомысленно уставилась на спинку диванчика, – у мужиков это дело одинаковое или все-таки различается по размеру? Санек-то у меня здоровенький, так и все остальное под стать, до печенок достанет, а вот Киселев сморщенный весь, росточком метр с кепкой, так и мужские дела, наверное, со стручок, а может, наоборот, кто их знает?
– Ну, подруга, по-моему, хороший тебе кнут нужен или такой вот стручок на каждую ночь, – засмеялась Лена и шлепнула вскочившую с лавки Верку по голым ягодицам. – Ишь, ненасытная, и откуда у тебя такие мысли берутся?
