скачать книгу бесплатно
– Да нет, я про своих родителей. Маму я совсем не помню. Только одна фотография и пара картинок в памяти. А кто она? Какой она была? Доброй или злой, заботливой или нет, я не помню ни-че-го, – сказала Алевтина и заплакала.
Солнце отразилось от наручных часов, слегка ослепляя. Стрелки указывали на десять.
– Все, хватит, мне нужно ехать в район, только душ приму.
– Ты окончательно решила?
– Да.
– Хорошо. Только пообещай мне быть осмотрительнее. – Аня улыбнулась. – И не разговаривай с чужими дядями.
– Иди на работу, уже.
Они засмеялись. Дверь в квартиру закрылась. В душе шумела вода.
****
Тормоза засвистели, после скрипнули, как фальшивая скрипка и тяжело выдохнули. Аля выпрыгнула из покосившегося автобуса. Остановку со спины полукругом огибала лесная чаща, а лицом она выходила на джунгли многоэтажек. Автобусы в этом направлении ходят редко.
Мимо сверля девушку взглядом, прошел мужчина в сером поношенном костюме, на голове расположилась ковбойская шляпа, а на ногах начищенные, с прошлого века туфли. Он прошел, следом протянулся шлейф дешевого одеколона, затем пролетел и запах вчерашнего праздника.
– Да уж, не одна я вчера… – оборвала себя на полуслове и посмеялась про себя. Потом она окрикнула его, – подождите, пожалуйста. Вы можете мне помочь? Я ищу.
Но неизвестный в шляпе, резко повернул голову, взглядом обжог девушку, на его лице нарисовался испуг. Спотыкаясь о каждую кочку, чуть не падая, он побежал без остановки, какое-то время он еще оборачивался, а потом его скрыли высокие стены высоток.
– Я ищу западный район, – договорила Алевтина уже в пустоту.
Ярко-зеленые кроссовки пошлепали в гущу каменных джунглей. На подходе на нее приветливо смотрели одичавшие собаки, оскаливались, но боялись подойти.
– Бабушка, подождите, простите, – она окликнула одинокую старушку, сгорбившись сидевшую на скамейке перед подъездом, – помогите мне, пожалуйста.
Старая женщина, настолько горбатая, что напоминала крюк или даже мотыгу. А голова покрылась плотной дымкой седины, не пепельной седины, а какой-то необычно белой седины. Лицо исписано морщинами и на вид лет восемьдесят, если не девяносто. На тело накинут домашний халат. Вокруг нее витал запах тушеной капусты. Снизу ноги босиком стояли на халате.
– Что тебе внучка? Уходи отсюда, здесь не место молодой девушке. Не губи себя. По тебе видно, что ты неместная. Не из этого ты района, и нечего тебе здесь искать, не губи себя, – причитала старушка. Ее морщины не двигались, не выдавая ни капли эмоций. Монотонный голос, чуть громче шепота.
– Но…
– Ни каких но! Убегай отсюда, я прошу тебя, не губи себя, милая…
– Скажите хотя бы, как вас зовут? – спросила девушка, в спешке доставая новенький блокнот и, держа на коленях, она начала записывать.
Старушка подняла выцветшие синие, как море глаза. И прошептала чуть слышно:
– Баба Инна меня зовут.
Женщина зажмурила глаза. Слезы выдавились и покатились, заполняя морщины на щеках.
– А теперь уходи отсюда, из этого района, как можно дальше, послушай меня, поверь мне. Это тебе не нужно.
Она резко повернулась и со всей силы исхудавшая серая кисть сжала Алю за запястье. Трясясь и крича ей в лицо, окружая ее дыханием старости:
– Беги отсюда! Беги!
Алевтина с трудом вырвала покрасневшую руку, отошла, а горбатый силуэт затих и уже сидел так же, как и перед диалогом. Неподвижно, словно памятник, со стороны создавалось впечатление, что старуха даже не дышит.
Почувствовался, резко промчавшийся холод, а за ним по всему телу раскатились россыпью мурашки.
– Девушка постойте. Куда вы направляетесь? Я вижу, вы не местная. Скажите, может, я могу вам чем-то помочь? А то, вы так приключений себе найдете, на одно место, – окликнул Алевтину незнакомец. Говорил о быстро и без остановки.
– Извините, мне уже пора ехать домой. На улице темнеет. Давайте встретимся здесь завтра? На этом месте. Примерно в десять часов. Если конечно вы сможете мне что-то рассказать про эти места?
– Конечно, все, что вас интересует, я с радостью расскажу. Записывайте номер.
Чудноватая улыбка парня, изображала дугу. Губы плотно прижимались друг к другу – как маска, скрывая зубы. Вечная изогнутая линия. В уголках глаз взорвались мимические морщинки. И говорил он, как голливудская звезда. Горло закрывал высокий шерстяной воротник. Джинсы свободно болтались. В его окружении девушка чувствовала себя уютно. Коренастый парень, среднего роста, глаза, как мелкие изумруды.
Ручка черным гелем начертила цифры на белоснежных листах. Записная книжка захлопнулась, и змейка сумки закрылась.
По дороге назад промелькнули серые, угрюмые многоэтажные постройки. Старая знакомая остановка дождалась девушку. Стекла на остановке кто-то давно выбил.
– Ну, значит до завтра? А вот и мой автобус как раз подошел, – произнесла девушка. В глазах загорелся огонек. Возможно первый адекватный человек в этом месте.
В ответ парень кивнул, маска так же показывала кривую линию улыбки.
Никто не вышел из старого транспорта. Внутри ехали два человека, один сидел вначале, что-то обсуждая серьезно с водителем, другой, облокотившись на окно, негромко храпел.
– А звать тебя как? – крикнул парень, но девушка уже наслаждалась музыкой из наушников.
Автобус зарычал, что-то прохрустело под двигателем, и тронулся.
Глава 8. Дом
Автомобиль марки «ПАЗ» высадил девушку на знакомой, застекленной остановке. Рука достала из кармана мобильник – без него уже никуда в 21 веке. Пять пропущенных вызовов на экране телефона: Начальник, начальник, начальник, ничего интересного, не определенный номер и Аня.
За окном вечер. Солнце пряталось за горизонтом. Забывшие обо всем трудоголики, спешили домой. Час пик прошел давно, и наступала городская тишина. Детские площадки уже пустовали. А где-то рядом звучал смех охмелевших компаний.
Ноги гудели. А голова переваривала кашу из увиденного, и услышанного за весь день.
Просигналил проезжающий автомобиль. Из него приветливо и нагло улыбалась компания парней. Это центральные улицы, здесь никто не посмеет обидеть или пристать к девушке. Но все равно по телу пробежал холодок. Она старалась держать спину ровно.
Раздался звонок.
– Алло.
– Аль, это Аня, звоню с рабочего. Слушай, я задержусь на работе. Мой телефон разрядился. Зайди к тете Нюре, я ей ключ оставила. Это соседка напротив, на моей площадке. Она в курсе, и жду тебя. Чувствуй себя, как дома. Все. Не могу больше говорить, начальник ругается. Целую. Буду поздно. Ложись без меня, – скала Аня, в голосе слышалось напряжение.
– Целую…
Стоя на остановке, взгляд уткнулся в знакомого человека. Только кто это? Только когда за ним закрылись двери автобуса, она поняла. Он с утра разговаривал с водителем по пути в западный район. Что он здесь делал?
Подошла маршрутка. Старая дверь закрылась со второго раза. Водитель что-то проворчал. Вроде «холодильником так хлопать будешь своим…». Аля хотела ответить на хамство. Но умирающий двигатель перебил. Ее тряхнуло, и она чуть не упала на колени упитанного мужчины, с засаленным лицом. Мужик уже ухмылялся в ожидании падающего нежного тела. А когда она села в конце кабины, он продолжал смотреть на нее, продолжал сверлить взглядом. Алевтина отвернулась в окно, и это не помогало. Его мысли словно забирались под кофту и грязно касались нее. Девушке стало не по себе.
В окнах маршрутки мелькали фонари и фары встречных легковых. Аля достала книгу, страницы пошелестели в руках, а потом сразу убрала. Читать не хотелось. Машину трясло, на одной из кочек голова достала потолка. Кто-то даже крикнул: «аккуратнее води». Водитель промолчал. А потом выпалил: «кому не нравится, может выйти».
Наконец-то дом. Девушка спешила в предвкушении тепла и уюта. После напряженного дня. Мягкая постель, кофе и книга казались раем.
– Тетя Нюр, здравствуйте. Аня вам оставила ключи, она сказала вы…
– Да, да, вот держи, милая.
– Спасибо, – ответила Аля, – спокойной ночи.
Ключ щелкнул в двери. И вот он – запах дома и спокойствия. В комнате ударила форточка. Так сильно, что чуть не вылетело стекло. «Господи… ушла, и окно не закрыла», – прошептала девушка.
****
Пропотевший спортивный костюм с легкостью снялся. Молодое, розовое тело ощутило свободу. Девушка повернула один кран, потом второй. И вода коснулась в начале волос, а после шеи, груди, и робко поцеловала капельками живот, потом ручейки побежали по бедрам и ниже по ногам. Свежесть разбегалась по всему телу мурашками. С полки Аля взяла губку. Пройдя ею по изгибам ключицы, и опустилась ниже. Погладила бедра. Ей не хватало нежности. В душе летал сладкий запах геля.
Красавица накинула на себя мягкое махровое полотенце. Свежесть сменилась теплом. Второе полотенце поместилось на голову. После вглянула в зеркало и похолодела.
Там стояла она, но лицо не двигалось, оно застыло в длинной улыбке. Отражение смотрело прямо ей в глаза. Тишина. В зеркале, промелькнула тень. И отражение ожило.
Девушка дрожала, как голая в лютый мороз. Совсем одна в квартире. Упали последние капли из крана, и комната погрузилась в тишину. Полотенце лежало на полу, тело сжалось и не желало двигаться. В зеркале оно выглядело совсем худым и костлявым. Страх не отпускал. Дрожащая рука подняла полотенце. Пятно крови. Рана от подлого гвоздя дала снова о себе знать.
– Этого еще не хватало, любимое полотенце Ани, – прошептала девушка.
Она нервно набирала номер подруги.
– Ну, где ты? Ответь же, – уговаривала она телефон. В ответ слышался только голос компьютерной девушки, говоривший ей, то на русском, то на английском.
Форточка опять запустила в комнату ночной сквозняк.
– Я же закрывала ее, – вскрикнула Аля.
Замок оказался сломан. И рядом его нет. Словно и не было никогда. Через секунду форточка с силой ударилась. На пол посыпались осколки. Штора бесновалась на ветру. Рама от форточки захлопнулась, но толку от нее уже не было. Не скажешь, что на улице лето, когда по квартире ходит такой сквозняк.
– Ну-же-е-е, – девушка продолжала умолять телефон, а пальцы судорожно давили по резиновым кнопкам телефона, – Ань, пожалуйста. Где ты?
В трубке повторилось оправдание автоответчика. По комнате гулял сквозняк, как освирепевший невидимый зверь, взметая шторы и страницы прошлогоднего журнала.
– Нужно взять себя в руки, это всего лишь сквозняк. Скотч, журнал и все будет готово.
Один ящик, второй. Опять журналы, тут тоже журналы. Какие-то документы смотрели на девушку печатями.
– Да, чтоб тебя!
Форточка снова врезалась в проем. Начался дождь. Девушка подскочила.
– Да! Вот он! – воскликнула она. В руке поместился рулон скотча.
Через пару минут сквозняку в комнате были перекрыты все входы и выходы. Кое-как она втиснула по глубже форточку и залепила ее страницей журнала. С нее глупо улыбалась модель, рекламирующая новую помаду. С надписью: «Попробуй новый цвет и вкус с…».
Алевтина выдохнула и обнаружила, что полотенце опять разлеглось посреди комнаты. А то, что закрывало волосы, свисало на плечах, как мех из дикого зверя. Ее совсем не смущало, что она голая посреди комнаты. Главное, что все закончилось.
Вскоре девушка согревалась кофе, укутавшись в теплый плед. Тишина. Она дернулась. Звонок в дверь.
Приоткрыв на цепочку, через проем, девушка увидела одинокий конверт, его хозяин видимо куда-то спешил. Раз ушел, не дождавшись получателя.
Напуганная девушка с опаской просунула руку. Новый, совсем, совсем белый, только из полиграфии конверт. Даже шло от него тепло. Но кому нужно оставлять его среди ночи?
****
«Я буду присылать тебе на этот адрес письма, если не смогу сказать губами. Не пугайся Алевтин, я хорошая. Мы с тобой как-то уже встречались, но об этом я расскажу при встрече. Только постарайся не рассказывать никому об этом письме. Особенно в западном районе. Я тебе все потом расскажу. Я буду присылать тебе письма через день, опять же если не смогу рассказать при встрече. Наступит время, и ты сама все поймешь».
Алевтина сложила письмо и убрала его в задний карман.
Глава 9. В ресторане
– Вот, товарищ полковник, это Аня – наш новый администратор. Сегодня утром вступила в должность. Хорошая девушка, – сказал толстячок небольшого роста, потом откашлялся, – извините, хороший работник, – покраснев, исправился хозяин ресторана.
Полноватый, невысокий, напоминающий из далека колобка, мужичок с бегающими глазками. Старомодный пиджак сидел на нем хорошо, но не подходи под имидж ресторана.
Георгий Константинович, а персонал звал его – шеф. Для кого-то он был Константиныч и этим людям он старался прислуживать, по полной программе, даже лично выходил принять заказ и этот вечер оказался именно таким.
– Константиныч, не нужно поправляться, ты же комплимент девушке сделал. Я с тобой полностью согласен. Девушка прекрасна и заслуживает внимания.
Аня и шеф стояли рядом со столом, как два памятника, щеки у двоих наливались краской. Одна приняла комплимент, а второй понимал, что здесь он становится лишним.
– Как вас зовут? – с довольной улыбкой спросил офицер.
– Анна, – ответила девушка. Она, конечно, не знала, кто эти люди за столом, но если шеф за ними бегает как хвостик и «целует в зад», то значит, она краснеет не зря. Она их и раньше видела, но обычно они заходили ненадолго и уходили, а если их и обслуживал кто-то, то это был шеф. Другие обходили этот столик стороной. В этот раз эти люди пришли под конец рабочего дня, и начальник решил познакомить с ними девушку. Это не его желание.
– Простое и в тоже время красивое имя, – сказал офицер, довольно улыбался и сканировал девушку с головы до ног. Останавливаясь, то на груди, которую обтягивала белая блузка (сидела на ней очень складно), а потом на стройных ножках, которые почти до колен скрывала рабочая юбка.
С его статусом он мог разглядывать любую девушку.
Аня молчала, как и подобает в таких ситуациях. Сама не понимала зачем, но она хотела понравиться им.
Про Константиныча уже давно все забыли, как про инструмент – попользовались и отложили в сторонку. Офицер сделал характерный жест рукой, как бы отмахнулся и шеф понял без слов, видимо не впервой и удалился к себе в кабинет. У хозяина ресторана было правило: не покидать ресторан до последнего клиента – фанат своей работы – истинный трудоголик.
– Ну-у-у-с, Анна, вам нравится ваша должность? – продолжил человек в форме и отодвинул стул.
Девушка без слов, видимо прочитала по глазам, что нужно сесть на этот стул.
– Конечно, – ответила Аня, продолжая смущаться, ноги растеклись по стулу. Они гудели от усталости.
Вдруг она вспомнила про подругу. Мобильник заряжался в кабинете шефа.
– Извините меня, мне нужно отойти. Я скоро вернусь. – сообщила девушка, в голосе чувствовалось неудобство перед гостями и тревога. Женское тонкое чутье о чем-то предупреждало.
