скачать книгу бесплатно
– Мы должны сделать все, что в наших силах, для тех, кто родился без подобных даров, – Ния закончила неизменную реплику своего отца.
– Совершенно верно. – Он удовлетворенно кивнул.
Ния вздохнула. Временами она находила суровость отца по отношению к их моральным обязанностям утомительной. Хотя она понимала, почему он так усиленно стремился творить добро в этом мире. Почему он посылал Нию и ее сестер на задания, поручая украсть у немногих нечестивых богачей и вернуть добытое огромному количеству обездоленных простаков. Он искупал грехи, которые плавали в темном тронном зале, компенсируя приказы и ожидания, возложенные на его детей, когда они были замаскированы под Мусаи. Ибо, хотя Долион был графом и любящим отцом, он также являлся существом, вдохновляющим на поучительные истории. Он был Королем воров. И казалось, из-за этого вечно заглаживал свою вину. Но Ния понимала: Королевство воров существовало для того, чтобы сдерживать то, что в противном случае хаотично растеклось бы по всему Адилору. Ее отец играл свои роли, потому что был вынужден, и воспитывал своих детей так, чтобы они понимали свои собственные.
Ния наблюдала, как отец смотрит на город, поглаживая свою медленно седеющую бороду.
«Какое бремя для него самое тяжелое?» – гадала Ния; ее одолело внезапное желание обнять этого мужчину.
Только она собиралась это сделать, как неожиданно чихнула.
А потом еще раз.
– О нет! – Ния встала, осматривая веранду.
– Что случилось? – спросил ее отец.
– Где он? – прорычала Ния, прижимая руку к носу.
– Где кто, дорогая?
– Чертов кот повара. – Ния заглянула под кресло отца. – Ага… апчхи! – Оранжевый зверь мирно свернулся у его ног. – Убирайся отсюда! – потребовала Ния. – О нет, ты не станешь. Не смей тереться своим мехом о мои новые юбки, ты… ой!
Раздалось шипение, а затем оранжевый комок выскочил из-под стола и пронесся в дом.
– Этот гад поцарапал меня! – крикнула Ния. – Папа, ты же знаешь, что у меня аллергия на кошек. Почему ты позволил повару оставить его?
– Он пострадал, и ему нужен был дом.
– А теперь пострадала я, и мне нужно, чтобы он ушел.
– Он ушел, – сказала Арабесса.
– Ты знаешь, что я имею в виду! Либо уйдет он, либо я.
– Выбор очевиден, – заметил Зимри.
– Совершенно верно.
– Тебе надо успокоиться, – сказала Арабесса. – Ты поднимаешь шум из-за сущего пустяка.
Успокоиться.
Ния скрестила руки на груди, ее магия отзывалась под кожей раздраженным покалыванием.
– Если бы у тебя была такая аллергия, – заявила она, – ты бы не считала это пустяком. Так что нет, я не успокоюсь.
– Неудивительно, – пробормотала Арабесса.
– Прошу прощения?
– Ничего.
– Не похоже на «ничего».
– Тогда ты можешь добавить «расстройство слуха» к своим недугам.
– Вы меня утомили. – Ния схватила со стула свою шаль.
– Огонек мой, – сказал ее отец, – твоя сестра явно пытается вывести тебя из себя.
– И у нее получается.
– Как это обычно и бывает. – Арабесса сделала глоток чая.
– Что это значит? – огрызнулась Ния.
– Как бы сказать помягче? – задумчиво произнесла Арабесса. – У тебя проблемы с гневом.
– Нет!
Ни ее отец, ни Зимри, ни Арабесса не ответили; они просто позволили эху ее громкого голоса прокатиться по веранде.
– Ладно, – выдавила Ния. – Может, и так, но что с того?
– Знаешь, – начал ее отец, – твоя мать тоже славилась тем, что иногда бывала крайне вспыльчивой.
Ния моргнула. Стоило ей услышать о матери, как нарастающий задор мгновенно иссяк. Отец редко говорил о Джоанне, даже спустя более десяти лет после того, как потерял ее после рождения Ларкиры.
– Правда? – спросила Ния.
– М-м-м. – Долион кивнул. – На самом деле именно поэтому она часто носила эту брошь. – Крупные пальцы отца рассеянно поглаживали аксессуар, украшающий его пиджак, а точнее, брошь в форме компаса. Золото казалось потертым, будто в течение многих лет его часто касались или вертели в руках. Ния и раньше видела у отца эту брошь, но никогда не придавала этому значения.
Украшение принадлежало ее матери? Жгучая тоска наполнила грудь Нии, как это случалось всякий раз, когда она узнавала еще один кусочек головоломки, который представляла собой ее мать.
– Она говорила, что прикосновение к ней, – продолжал ее отец, – помогало ей успокоиться. Сделать паузу, когда она чувствовала, что потерялась в своих эмоциях или мыслях. «Она позволяет мне найти свой путь», – говорила твоя мама. – Долион нежно улыбнулся. – А еще с помощью брошки я понимал, когда она начинала злиться на меня. Я знал: если она хватается за украшение, мне лучше отступить.
– Ния, может быть, ты могла бы найти похожий талисман? – предложила Арабесса. – Однако он должен быть больше броши. Возможно, толстый браслет? Или три? – Она усмехнулась. – Возможно, мама и была вспыльчивой, но я сомневаюсь, что она могла соперничать с вулканом, в котором живешь ты.
Взгляд Нии метнулся к Арабессе, кровь снова закипела в ее венах.
– Что ж, – сказал Зимри Долиону, – вот и исчез тот прекрасный момент.
– Но я пытался. – Долион пожал плечами.
– Знаешь что, – начала Ния, – Ларкира никогда не жаловалась на мой характер.
– Просто не говорила об этом тебе в лицо, – сострила Арабесса.
Руки Нии потеплели, когда магия хлынула в ее ладони. «Сожги», – прошептала она.
Должно быть Арабесса заметила, как Ния внезапно начала терять над собой контроль, потому что приподняла ухоженную бровь, как бы говоря: «Видишь, вулкан».
Ния подавила рычание.
– Отлично, – сказала она, придавая легкость своему тону. – Поскольку, похоже, мы делимся наблюдениями за другими, тогда, моя дорогая Ара, вот тебе сестринский совет: если тебе кто-то нравится, – Ния многозначительно перевела взгляд с нее на Зимри, – постарайся не оскорблять их.
Глаза Арабессы расширились, а щеки покраснели, когда Ния отвернулась от сидевших на веранде.
Она быстро зашагала прочь по коридорам с высокими потолками на нижние этажи их дома, мысли роились в ее голове.
«Как Арабесса смеет, – подумала она. – У меня могут быть определенные… причуды, но ведь и у нее тоже!» Плюс, пока сестры росли, им не прививали восхищение совершенством. Шрамы, трудности и пороки – вот что считалось по-настоящему интересным. Ния оставалась такой, какой и всегда, и теперь это стало проблемой?
– Нет, – проворчала она, – я не стану меняться ради кого бы то ни было. В наши дни такое и так встречается на каждом углу.
И, как заметил отец, ее мать тоже была страстной натурой. Во всяком случае, она гордилась тем, что разделяла эту черту характера с женщиной, которую уважали, – с Джоанной Бассетт.
«Если она могла жить с таким огнем, то и я смогу».
Ния сделала глубокий вдох, ее напряженные мышцы слегка расслабились, когда она спустилась на кухню и увидела знакомую фигуру у задней двери.
– Шарлотта! – позвала Ния, спеша к горничной, застегивающей накидку. – Если ты собираешься уходить, я бы хотела присоединиться. Мне нужен свежий воздух.
Полноватая женщина с беспокойством посмотрела на нее:
– Я иду не на прогулку, миледи, а на рынок.
– Отлично. Я люблю рынок.
– Значит, ты согласна нести корзину?
– Конечно.
– С каждой покупкой она будет все тяжелее и тяжелее.
– Я сильная.
– И в конечном итоге тебе придется нести ее всю дорогу из Торгового района. В гору.
– О потерянные боги! – воскликнула Ния. – Меня считают и вспыльчивой, и ленивой?
Шарлотта с почтением промолчала, что в конечном счете послужило ответом для Нии.
– Как же вы все меня утомили! – Ния накинула тонкую накидку, висевшую у двери, а затем схватила дополнительную корзину. – Поэтому я иногда теряю самообладание. Что вряд ли делает меня монстром.
– Э-э… конечно, нет, миледи. – Немолодая Шарлотта пыталась поспеть за Нией, когда они вышли из скрытого в тени входа для прислуги к задним воротам.
– Разве я не показала, что в моем характере есть и приятные стороны? – спросила Ния. – Я могу быть дружелюбной, доброй и очаровательной, умею проявлять сочувствие, а еще я…
– Скромная, – добавила Шарлотта.
– Да, точно! – согласилась Ния. – Если кого из нас и следует критиковать за наше поведение, то это, безусловно, Ару. Имею в виду, ты только посмотри, как она расставляет предметы на своем туалетном столике. Она пользуется измерительной палочкой, Шарлотта, измерительной палочкой.
– Да, – сказала Шарлотта. – Как ты думаешь, кто принес ее ей?
– Тьфу, точно. Как по мне, лучше горячая голова, чем чопорная задница.
– Дитя мое. – Шарлотта нежно коснулась руки Нии, заставляя ее замедлиться. – Я не знаю, что тебя так взволновало.
– Я не взволнована, – оскорбленно парировала Ния.
Седые брови Шарлотты поползли вверх.
– Хорошо, я взволнована, но и ты не смогла бы спокойно реагировать, если бы Арабесса доставала тебя так, как меня этим утром.
Пока они шли, горничная внимательно наблюдала за ней. Она воспитывала трех девочек Бассетт с младенчества и была скорее бабушкой, чем служанкой. И, как и весь их персонал, знала секреты, которые хранила эта семья, потому что Бассетты, в свою очередь, хранили секреты других, а их дом стал своего рода убежищем для немногих одаренных в Джабари.
– Обычно ты наслаждаешься спором со своими сестрами, – сказала Шарлотта.
– Я всегда наслаждаюсь подобным.
– Похоже, сейчас тебе это не очень-то нравится.
Ния задумалась над услышанным.
– Нет, полагаю, не нравится.
– И почему?
– Я… не знаю. Думаю, в последнее время… все просто не так…
– Без леди Ларкиры?
– Я веду себя глупо, – сказала Ния, крепче сжимая свою корзину. Когда она успела стать такой сентиментальной?
– В вас, девочках, скрывается много разных качеств, – начала объяснять Шарлотта. – И да, глупость, безусловно, одна из них, но демонстрация вашей преданности и любви друг к другу не подходит под это определение. Это нормально – скучать по своей сестре.
Ния ощутила дискомфорт от того, как легко читались ее эмоции. Но Шарлотта, конечно, была права. Она действительно скучала по Ларкире. Не то чтобы она когда-нибудь собиралась рассказывать об этом своей сестре. Силы моря Обаси, тогда бы Ния никогда не услышала конца поддразниваниям!
И все же… Ларкира была самой молодой, ей недавно исполнилось девятнадцать. Как получилось, что она вышла замуж и уже уехала из дома?
– Если спросишь меня, – продолжала Шарлотта, – я считаю, вы все выросли слишком быстро. Но, полагаю, этого следовало ожидать. Вы трое не похожи на большинство.
– И спасибо богам за это, – сказала Ния. – Быть такими, как большинство, очень скучно.
Шарлотта усмехнулась, когда они вошли в Торговый район, где мраморные особняки с верхнего кольца Джабари сменили кирпичные дома купцов, улица становилась все многолюднее, горожане спешили приобрести различные товары. Над их головами раздавались крики о ценах от всевозможных торговцев, в воздухе смешивались ароматы копченой рыбы и жареных орехов.
– Итак, возможно, наша маленькая птичка улетела из гнезда, – произнесла Шарлотта, останавливаясь, чтобы поковыряться в прилавке с грибами. – Но со временем это произойдет и со всеми вами. В конце концов, тебе двадцать один, а Арабессе двадцать три.
