скачать книгу бесплатно
Гибискус и Герда: последние дни
Меллиса Костровая
Валентин и Настасья путешествуют по улицам нового города, по инициативе самого Валентина. Настасья не может понять, что не так с её возлюбленным. Но являются ли они возлюбленными на самом деле? Считает ли Валентин иначе, втягивая Настасью в разные передряги? И кем на самом деле он и его друзья являются?
Гибискус и Герда: последние дни
Меллиса Костровая
© Меллиса Костровая, 2024
ISBN 978-5-0064-5177-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Содержание
От автора………………………………………………2
Глава 1………………………………………………….3
Глава 2…………………………………………………11
Глава 3…………………………………………………19
Глава 4…………………………………………………23
Глава 5………………………………………………….30
Глава 6………………………………………………….39
Глава 7………………………………………………….45
Глава 8…………………………………………………..52
Глава 9………………………………………………….59
Глава 10…………………………………………………66
Глава 11…………………………………………………74
Глава 12…………………………………………………80
Глава 13………………………………………………….88
Глава 14………………………………………………….95
От автора
Это заключительная часть о Гибискусе и Герде, которую я хочу вам рассказать. Опять же, я не желаю создавать призыв и разрешение «так делать можно, несмотря на законы». Я считаю, наши законы следует чтить и уважать, чтобы не было хаоса и разрухи – эта книга содержит в себе такие моменты, как ночёвки на улицах и митинги в защиту чьих-либо прав. Очень прошу не повторять почти всего, что Вы здесь прочтёте: в реальной жизни это не срабатывает в положительную сторону. Спасибо всем, кто читает мои работы!
Приятного прочтения!
Глава 1
Озабоченно улыбаясь, Джек схватил запястье почти закричавшей Вероники.
– Что ты здесь делаешь? – осуждающе спросил Дениелс, схватив вторую руку вырывающейся Вероники, – Будешь кричать, я вызову полицию и тебя вернут в детский дом.
– Не надо! Я думала, Вы маньяк! – ужаснулась Вероника, не нарочно заплакав, – В детдоме меня все обижают. Называют уродиной. А мне нравится моё лицо!
– Какой ещё «маньяк»? У меня дочь от рака желудка умирает, хотя ей всего пять лет отроду, – Джек был достаточно пьян, чтобы не зарыдать во всё горло, – я не плачу об этом сейчас, потому что выпил коньяк за восемь тысяч триста сорок пять рубля. Неважно, что я сделаю, она все равно умрёт. Химиотерапия убьёт её в три раза быстрее и мучительнее. Тем более, она очень гордится своими волосами.
– Почему Вы мне об этом рассказываете? Пожалуйста, отпустите меня, – Вероника проследила как Джек сел на корточки, но руки её не отпустил, – я не знаю, как помочь Вам.
– Я могу тебя спасти. Пластическая операция. Знаешь об этом? – Дениелс с надеждой посмотрел на бледную Веронику, очень горько улыбаясь, – раз моя Сашечка все равно скоро умрёт, я могу дать тебе её лицо, и гарантирую… Тебя кто-либо не тронет.
– Бред какой-то. И когда Ваша дочь должна умереть?.. – осторожно спросила Вероника, перестав сопротивляться.
– Через пять дней по заключению врачей. Далеко ты забрела, конечно… А я просто хотел покончить с собой, – нервно посмеялся Дениелс через горло, отпустив Веронику. Та присела на корточки, – моя жена, тоже Сашенька, является пластическим хирургом. Пока ты ребёнок, мы оба очень быстро закончим корректировку твоего лица, и до смерти моей дочери ты будешь прятаться у нас в доме. Как только Саша погибнет, ты встанешь на её место и будешь вести себя как ни в чём не бывало… Вылечилась от простуды, скажем так, образно. Не пойми меня неправильно, но мы не сможем официально тебя оформить по некоторым причинам.
– Каким ещё причинам? – чуть склонила голову в бок Вероника, едва заметно щурясь.
– А вот этого тебе необязательно знать, – улыбка Дениелса стала в два раза горестнее, – ну что? По-тихому дойдём до моего дома? Моя жена нас встретит, без меня она не спит.
Выпрямившись, оба взялись за руки и сели в чёрный кабриолет.
Веронике некуда было деваться, кроме как доедать грибы и мусор – в ожидании полиции и ищеек. Сидя в машине, она сжимала ткань на своей чёрной юбке-солнце и наблюдала за проносящимися видами из окна. Сердце бешено забилось об рёбра особенно тогда, когда они остановились у красивого двора и зашли в двенадцатиэтажное здание.
– И где тебя носит… – Александра одарила мужа видом «так и знала, изменить мне пытаешься», скрещивая руки на груди и опираясь спиной об дверной косяк. Но завидев прячущуюся за Дениелсом Веронику, ударила ладонью себя по лицу, – Джек, ты же знаешь, я уже не переношу присутствие детей.
Дав Александре пощёчину, Джек зашёл вместе с пикнувшей Вероникой.
– Вот тебе надо было испортить мне настроение, когда я чуть с собой не покончил? – Дениелс холодно обратился к Александре, смотря на неё через плечо, – Ты знаешь, что делать. Я помогу тебе, Саш, только прошу… Если ты и дальше продолжишь рукоприкладствовать, ей Богу, ты на улице будешь ночевать. Совсем как…
– Совсем как в тот день, когда я тебе нечаянно изменила, – закатила глаза Дениелс, уходя на кухню, – у тебя в тот день была стрижка как у девяносто семи процентов мужчин в мире. Говорила же, ты мне мерещился.
– Это не оправдание! – Джек ударил кулаком по стене, жестом руки приказав Веронике идти на кухню. Она послушно кивнула, уходя с Александрой, – Всё. Идите пить чай, обе, только не доводите меня до белого каления.
– Я что-то сделала не так? – Вероника остановилась, посмотрев на Джека и сжав голову в плечи.
– С тобой всё в порядке, Вероника. Просто не расти шлюхой, вот и мужчина будет тебя всегда носить на руках, – Дениелс с издевательской ухмылкой оттянул воротник чёрной кофты, показывая обнажённый участок Александре. Она жадно, но едва заметно облизнула губы, – Саша, как уложишь спать Веронику, иди в ванну. Я приготовлю розы и свечи.
– Не обращай внимания, Вероника. Он психически нестабилен, – положила руку на бок Александра, послав воздушный поцелуй Джеку. Он его поймал, «положив» на левую щёку, на что Дениелс послала ещё второй и третий поцелуи, – как скажешь, бейба.
В кухне Александра разливала чай на четверых.
– Ваша Саша ещё не спит? – шептала Вероника.
– Она не хочет спать, боясь умереть. Гм, – на уголках глаз Александры блестели слёзы, – мы уже привыкли к этому.
– А она хорошая? Можно мне с ней пообщаться? – Вероника взяла белую кружку с радугой и надписью «счастья всем», слегка покачивая в ней содержимое.
– Да, думаю. У неё нет подруг с тех пор, как рак сломил её, – пожала плечами Дениелс, поставив две кружки с чаем на железный поднос, – идём. Познакомлю вас, что ли…
***
– Валентин, я вот-вот сотру свои стопы в хламину, – ныла Настасья, глядя в телефон. Пол пятого, – люди на нас не косятся, что мы из леса вышли?
– И что. Пусть смотрят, мы же в масках. Тупица, – Валентин держал Настасью за руку, идя с ней в Бургер Кинг, – посидим здесь какое-то время и пойдём в контактный зоопарк. Надо потратить время с пользой, чтобы на нас не вызвали полицию.
– Господи, Валентин. Почему ты не мог снять чертов отель?! – Герда была в бешенстве, едва не наступая Гибискусу на ногу, – Ты же мужчина, а значит, ты, как и все мужчины, очень богат!
– Не говори глупостей. В лесу переночевать было куда экономнее, учитывая цены на жильё в Стальных Камнях. Если бы я потратился здесь на место, где можно было бы спокойно переночевать, в Стальных Камнях мы остались бы бомжами, – Валентин поправил волосы на макушке, – тем более, осень тёплая.
– У нас зима на носу, оптимист! – Настасья грубо сжала ладонь Валентина, пихнув его бок, – Просто приди в себя, прошу тебя, пока я санитаров не вызвала здесь и сейчас.
Немного подумав, Гибискус отпустил руку Герды и быстрым шагом ушёл вперёд. Настасья побежала за ним, на что тот слегка побежал дальше.
– Это так ты меня одну оставить собрался?! Гибискус! Перестань убегать от меня, оставляя без денег и билетов на следующий автобус! – разрыдалась Настасья, споткнувшись об собственную ногу и упав на асфальт, – Валенти-ин!
Повернувшись к Настасье, Валентин обречённо цокнул языком.
– Ну ты и артистка, Герда. Я читал твою пьесу, но не знал о твоей любви вживаться в роли, – ласково и немного громко сказал Гибискус, обращая внимание на любопытных прохожих, – я слишком проникся к одному из твоих персонажей. Прости за это.
– Ты. Ты-ы… Ты, просто… – Настасья показала Валентину кулак, приняв его помощь и замолчав.
Позволив взять себя под локоть, Гибискус зашёл с Гердой в Бургер кинг. Оба заказали большое капучино с карамельным сиропом, луковые кольца с двумя сырными соусами-«Пармеджано» и баскет с креветками на двоих.
– Хорошо. Признаю, я очень много истерю, – начала Настасья, когда Валентин забрал заказ, – просто я ненавижу насекомых.
– Как и они ненавидят тебя, – слабо поднял уголки губ Валентин, – если бы ты меня послушалась и разбросала бы кусочки хлеба по земле, комары не имели бы тягу к твоей крови.
– Что за бред ты несёшь… – вздыхала Настасья, идя рядом, – А если бы там жило семейство медведей?
– Если это мужчина-медведь, он так и так нападёт… Но можно его подкупить кусками колбасы, например. Я бы откупился от любого медведя заранее взятой рыбой и банкой мёда, после чего быстро бы ушёл с места. А хлеб это не только птицам еда, но и насекомым. Не поверишь, но я как бывший учёный знаю о возможности клещей кушать хлеб в редких случаях. К примеру, если ты решил прилечь в лесу, сначала поспи рядом с хлебом, а утром рассыпь его по земле. Так ты отблагодаришь насекомых за то, что тебя не тронули, – Гибискус нашёл свободное место, направившись туда.
– Валентин… – Герда ласково погладила Гибискуса по бедру, – Тш-ш-ш. Всё хорошо, мы уже в цивилизации.
Сказать, что Валентин обиделся – ничего не сказать.
Сев за столик, оба принялись обмакивать креветок в соус. Все их мысли были заняты о предстоящем пути – Герда уже представляла себя королевой танцпола в любом металл-клубе и то, как она находит кучу друзей с достойными профессиями.
– Ты чего замолк? – приободрилась Настасья, коснувшись кончиком подошвы ботинка Валентина. Он дрогнул, – Как ты?..
– Мы останемся жить здесь, – строго заключил Гибискус, вытерпев удар Герды по столу, – извини за это, пожалуйста. Мне нужно время, чтобы накопить денег.
Герда хотела закатить истерику, но промолчала. Она честно не понимала, почему Гибискус стал очень непостоянным в решениях.
Доев креветку, Настасья взвесила происходящее и подошла к боку Валентина. Немного приподняв его маску, она заметила влагу на его щеках и подбородке.
– Сладкий, ну ты чего-о, – грустно улыбнулась она от понимания, что спокойной жизни не будет. Положив волосы на макушку Гибискуса, она поспешила погладить его, – извини, что нагрубила. Сам знаешь, я очень хочу сесть на тебя… Но я не могу этого сделать в автобусе или лесу, слишком много людей и насекомых.
Валентин молча встал из-за стола, взяв за руку отчего-то рассмеявшуюся Настасью. Осмотревшись по сторонам, он затолкал сопротивляющуюся её в женскую уборную и отряхнулся при виде недоумённых людей.
– Иди, мойся. Мне нужно вымыть руки после еды, – Гибискус быстрым шагом ушёл в мужскую уборную напротив, но не успел: Герда схватила его за волосы, – тебе нужно быть менее привередливой в местах для секса, если ты хочешь и дальше путешествовать вместе со мной.
– Ты меня бросаешь?! Но я ли виновата, что у меня всё чешется от прогулок в лесах и что тёплая осень это самый сок для разгула клещей?! – багровая от ярости Герда тянула схваченные волосы на себя, негромко шлёпнув Валентина по ягодицам, – Да я если бы разделась хоть раз, простудила бы почки, несмотря на солнце!
– Ты дура, Настасья. Осенью клещи засыпают, а укусить могут оводы в жаркую погоду, – Гибискус даже не повернулся, идя в уборную, – всё. Отпусти меня, будь добра.
Герда, боясь остаться одна из-за очередного конфликта, только-только хотела отпустить Гибискуса – но прижалась к его спине, левой рукой крепко-накрепко сжав ягодицу. Злой и слегка лохматый Гибискус дрогнул.
– Ну, хорошо. Давай сейчас пойдём в лес и займёмся жарким сексом, – попыталась помириться Настасья, не выпуская громко и раздражённо вздохнувшего Валентина, – только тщательно проверь наличие насекомых на мне, потому что один раз я проснулась с муравьём почти под носом.
– Когда это было-то? – скептически поднял бровь Валентин, повернувшись и прижав мурлычащую Настасью к себе.
– Когда я ходила на летний сплав, ещё учась в школе, – Герда смотрела в глаза Гибискуса под маской, очень быстро и плавно огладив его пах, – вот ты говорил о хлебе и лесных обитателях. Я была ответственной за предоставление древесины, поэтому я топором рубила деревья… А как проснулась рядом со скалами Екатерины Донской, мы там остановились ночевать, просыпаюсь от лёгкой щекотки. Смотрю, а у меня на бедре три больших муравья сидело!
– Это как такое возможно?.. – не поверил Валентин.
– Да наша палатка оказалась с крошечной дыркой внизу. До сих пор не знаю, как так получилось, – пожала плечами Настасья.
– Должны найтись веские причины того, зачем кому-то портить ваши вещи, – Гибискус без раздражения погладил Герду по голове, попытавшись отстраниться, – всё, пусти.
– Нет. Ты уйдёшь от меня, если я тебя отпущу, – Настасья сняла маску, слезливо и умоляюще посмотрев на Валентина. Последний попытался отойти влево, но Герда только сильнее схватила его за ягодицы.
– На нас уже смотрят. Пожалуйста, перестань, – глас Гибискуса звучал холоднее перезвона сосулек.
– Ты стал так холоден ко мне! Признайся, я тебя надоела? – негромко прошептала она, руками взяв руку Валентина, – Ты хочешь уйти от меня? Прошу, если ты хочешь уйти от меня, оставь мне немного денег на возвращение в Верховое Морездоривание… Там, хотя бы, цены на комнату неплохие.
Осмотрев едва ли не вставших из-за столов прохожих, Гибискус поспешил натянуть маску на лицо Герды – оба спешно покинули Бургер Кинг, захватив недопитые капучино.
Солнце нагревало макушки прохожим, пока Валентин и Настасья стояли в тени и допивали кофе. Напротив Бургер Кинга стоял красивый торговый центр-«Мария», где были знакомые им магазины одежды – Нэммо, Кэтти, Мальвина, DanceNight и Листвичка, откуда они часто покупали повседневные наряды и красивое нижнее бельё. Два дня назад закрыли их один из любимых секс-шопов, «Лавелас», и его место занял ювелирный магазин «Четыреста карат» – думая об этом, Гибискус и Герда понимали о своей смертности.
– Там реально был «Лавелас», да?.. – Настасья пальцем указала на торговый центр, намекая, что нынешний «Четыреста карат» был за ним, – жаль, мы здесь недолго тогда посидели. Я так и не сходила туда, чтобы купить что-нибудь новое. Одна только мысль, что сотрудники в пунктах выдачи видят содержимое в упаковке восемнадцать плюс, выбешивает меня.
– Как говорил мой отец, не покупай рейтинговые вещи в городах, куда ты, возможно, однажды вернёшься. Мол, если купишь, то это «плохая примета», – вспомнил Валентин, отпив глоток, – пусть смотрят, Насть. Им-то какое дело, если это не бомба и не петарда какая-нибудь?
– Ну просто… Стыдно. Немного, – Герда почесала затылок, – прям вмешательство в личную жизнь какое-то.
– А. То есть, тебе не стыдно за тот кошачий концерт, который ты устроила минутами ранее? – изогнул бровь Валентин, прожигая взглядом глаза Настасьи.
– Не стыдно. Мне казалось, ты чуть от меня не ушёл, – Герда мрачнее тучи, слегка сжав стакан с капучино, – я тебе мозг выношу, потому что очень волнуюсь за тебя и твоё психическое состояние, Валюш. Ты нестабилен. Я просто пытаюсь помочь тебе, пока ты не потерял связь с реальностью.
Гибискус хотел шумно вдохнуть и выдохнуть, чтобы всем видом показать безмолвное «лучше не трогай меня, пока я тебя не ударил. Ей Богу, бесишь меня уже одним своим видом, прилипала» – но закашлялся, шмыгнув носом. Ему было слегка тяжело дышать из-за насморка.
– Ещё и болеешь. Заботиться о тебе нужно, пока ты коньки от температуры не отбросил, – любяще ворковала Настасья, нежно огладив пресс недовольного Валентина, – давай посидим где-нибудь, а то животных заразишь чем-нибудь.
Глава 2
Сидя в палатке, Герда делала массаж плеч Гибискусу.
– Валентюш, ты уверен, что мы не можем снять номер в отеле? Мне холодно, – ворковала Настасья, мня широкие плечи. Валентин шумно выдохнул, будучи без верхней одежды, – что такое? Тебе неприятно? А мне-то как неприятно от мысли, что мы должны ночевать нос к носу с насекомыми.
– Дыр в палатке нет. Я проверял, – Гибискус был непреклонен, – и да. Я хочу секса, Насть. Я слишком долго терплю его отсутствие.
– Мало ли что я тебе обещала, нищеброд, – Герда раздражённо цокнула языком, закатив глаза.
– Хочешь сказать, ты больше не держишь свои обещания? – Валентин смотрел на чёрную футболку у себя под правой коленкой.
– Я надеялась, в тебе проснётся совесть… И ты потратишься на самый жалкий однозвёздочный отель, который есть в этом городе, – Настасья чуть не ударила кулаком по левому плечу Валентина, услышав тихий смех, – Не смешно!
– Прости. Ты такая сексуальная, когда злишься, – Гибискус воспользовался убранными руками Герды, будучи в маске, и в тотчас развернулся к ней, – раздевайся.
