скачать книгу бесплатно
Когда мы получили наша золотые медали, началась суматоха с фотографированием. Во время награждения после турнира, когда все грязные, взмокшие и уставшие, выходят самые паршивые снимки. Но они же и самые лучшие.
Церемония подошла к концу, и мы стали прощаться. Это был последний турнир сезона, начиналось лето, и команде нужно было восстановиться, прежде чем начать все сначала. А я собиралась уйти совсем.
– Ты о нас даже не вспомнишь, – сказала Лесли. – У тебя теперь будет совсем другая жизнь.
– Всем только кажется, что это шикарно, – поправила я, – я бы предпочла остаться с вами, подруги.
– Ты будешь развлекаться, – возразила Моника. – Отдыхать на всю катушку.
Это было точно не про меня.
– Я постараюсь.
– Твой папа уже едет? – спросила Дженика, когда мы возвращались к машине.
Первый раз за несколько часов я проверила телефон; около часа тому назад папа оставил сообщение, что он выехал из нашего дома в Лос-Анджелесе к футбольным полям в Санта-Монике.
– Он должен быть с минуты на минуту, – сказала я. – Он не всегда держит меня в курсе.
Она сложила руки на груди, глазами осматривая стоянку в ожидании моего отца.
– Ты будешь вечером смотреть интервью?
– Конечно, это важно для всей семьи, – сказала я.
– Я жду с нетерпением. Коннор теперь такой знаменитый.
Это правда. Коннор моментально покорил страну, когда одна из его записей на YouTube стала вирусной. На его пение обратили внимание, и вскоре он оказался в студии, сделал пробную запись, на которую ему дали деньги родители.
Не успели мы опомниться, как он, имея в активе свое демо, уже вел переговоры с «Лайтшайн Рекордс». Теперь он был ходячей говорящей поп-звездой с плаката. Это было похоже на вихрь, если не сказать больше. В нашей жизни все поменялось: наши родители оставили свою обычную работу, чтобы помочь ему с карьерой, песни моего брата звучат на радио, клип «Сумерки» посмотрели более 200 миллионов раз, и его самого приглашают в сериалы и даже в эпизоды в фильмах. А сейчас мы собираемся в турне по стране с Маккензи Льюис, восходящей поп-звездой, и «Скайлайн», моей любимой группой.
Краем глаза я увидела въезжающий на стоянку «Лексус» отца.
– Он будет горд за тебя, – сказала Дженика.
– Бьюсь об заклад, он даже не спросит, как прошел турнир.
– Да ну, неправда, – неуверенно возразила она.
– Да точно. Мне пора идти.
– Я позвоню тебе вечером после интервью.
Я подняла вверх большой палец и пошла к папиной машине.
– Нет, нет, нет, – отец говорил через Bluetooth. – Мы заказывали другую куртку.
Я подключила наушники к телефону, правый воткнула в ухо, оставив левое ухо открытым на случай, если папа вдруг решит поговорить со мной. Закрыв глаза и откинув голову на подушки возле окна, я погрузилась в музыку «Скайлайн». Я видела их в прямом эфире, когда они играли для тридцати человек в Бофорте, штат Южная Каролина, – на своей родине. Это четверо братьев, быстро поднявшихся в поп-чартах после того, как мой брат раскрутил их альбом на своей странице в сети, и я, возможно, тоже приняла в этом некоторое участие.
– Зачем нужна еще примерка? – возразил папа. – Мы уже мерили, была заказана другая кожаная куртка.
Мой турнир прошел блестяще, пап. Мы заняли первое место. Спасибо за интерес и участие в моей жизни.
– Ладно, все в порядке, – бормотал отец. – Давайте на этот раз сделаем все правильно.
Я? Я в порядке. Я устала, и все болит. Но знаешь, это того стоило. Мы ведь заняли первое место, и все такое.
Отец повесил трубку, и машину заполнила тишина.
– Все прошло хорошо? – спросил отец. – Ну, там, футбол и все такое.
Меня обдало жаром от волнения. Я даже не ожидала, что он спросит.
– Все было в самом деле очень здорово, – начала я. – Мы выиграли…
Зазвонил телефон, и отец предупреждающе поднял палец.
– Это Лори; я должен обсудить с ней расписание. Потом продолжим наш разговор.
Закрыв глаза, я позволила голосу Зака Мэттьюза успокаивать мое уязвленное самолюбие. Часовая поездка была мучительной, и когда мы подъехали к дому, я с трудом выбралась из машины.
– Кейтлин? – голос мамы из кухни.
Я не ответила, поднялась на второй этаж и заперла дверь своей комнаты. Я сорвала с себя форму и швырнула ее через всю комнату. Единственный раз он удосужился спросить меня о турнире, и то не дослушал, потому что Коннору было что-то нужно. Все эти дни были посвящены только брату. Расписание Коннора. Турне Коннора. Сегодня примерка кожаной куртки Коннора.
Коннор чертов Джексон.
Родители словно забыли, что я тоже существую. У меня есть свои увлечения и интересы, и я занимаюсь тем, что находится за пределами царства Коннора Джексона.
Я сбросила с себя пропотевшее белье и быстро приняла душ. Потом улеглась в постель с полотенцем на голове.
– Кейтлин? – мамин голос за дверью. – Ты будешь с нами ужинать?
Я вскочила с кровати, прошлепала по деревянному полу и приоткрыла дверь.
– Нет.
Она прошла в комнату и присела на краешек кровати.
– Ты мне так и не написала после финальной игры.
– Тебе действительно интересно? – спросила я, опускаясь рядом с ней.
– Конечно, родная моя. Каждая мелочь.
– Ты ведь даже не разбираешься в игре, – поддела я.
– Как же, а положение вне игры, – сказала она, махнув рукой. – И когда показывают карточку. Ну, и про игру рукой.
Я растворилась в ее объятиях, как делала в детстве или от обиды.
– Интервью твоего брата начнется через несколько минут, – сказала она. – Пойдешь смотреть?
Как бы шумиха вокруг Коннора Джексона ни достала меня, он все же был моим братом. И я им очень гордилась.
– Да, иду.
– Тебя ждет тарелка теплой лазаньи, – она слегка подтолкнула меня в плечо. – И я приготовила свежий чесночный хлеб как раз к твоему приезду.
– Для меня?
– Кто же еще может съесть целый батон чесночного хлеба в одиночку?
Мы спустились вниз, где меня ждала моя лазанья и целая гора чесночного хлеба. Когда я добралась до дивана, отец уже сидел перед включенным телевизором.
– Коннор, подвинь сестре сервировочный столик, – расчищая мне место, сказала мама.
Он оторвался от телефона:
– А?
– Сервировочный столик для сестры.
– Она сама переломится?
Отец протянул руку за диван и, придвигая мне столик, взглянул неодобрительно.
– Интервью начнется через минуту. Прекратите споры.
Я промолчала.
– Коннор Джексон, – объявил репортер, когда физиономия моего брата осветила экран, и люди в студии захлопали.
– У них были таблички? – спросила я. – Такие, знаешь, чтобы люди тебя одобряли?
Коннор, не отрываясь от телевизора, сделал непристойный жест. Отец снова взглянул неодобрительно. Я это заслужила.
Репортер заливался соловьем о Конноре и его успехах.
– Итак, скажите, – репортер наклонился к нему. – Каково это, быть ведущим певцом в собственном турне?
– Это честь для меня. Я очень рад поделиться моей новой музыкой со своими поклонниками.
– Ходят слухи о мировом турне в будущем. Ваш комментарий?
Я подавила смех. Это вообще первые большие гастроли в его карьере, и уже ходят слухи о мировом турне?
– Пока только одно турне, – он тоже засмеялся. – Начнем с Соединенных Штатов и посмотрим, что получится.
Он откашлялся:
– Но мировые гастроли – это, безусловно, то, чем я с удовольствием займусь позже.
Реальный Коннор издал стон:
– Звучит, как будто я по сценарию говорю.
– Я так не думаю, – сказала мама. – Я считаю, что это прозвучало искренне.
– Это все было написано в сценарии, не так ли? – отметила я.
– Но это не должно звучать так.
Интервью продолжалось еще десять мучительно долгих минут.
– После рекламы мы услышим «Сумерки», лучшую песню Коннора! – объявил репортер.
Конечно же, «Сумерки».
– Для твоего первого интервью на всю страну считаю, что все прошло исключительно хорошо, – сказал отец. – Продуманный разговор, легкие улыбки, ты всех просто очаровал.
– Ну еще бы.
Мама посмотрела на меня.
– Кейтлин? Что ты думаешь?
– Об интервью?
– О чем же еще? – спросил Коннор.
В моей груди поднялась волна гнева, и я занялась поеданием лазаньи, чтобы не выпустить эту волну наружу.
– Думаю, это было миленько. – сказала я. – Стандартно. Не грандиозно, но и не плохо. Средне.
Коннор сжал губы, и на мгновение я почувствовала себя виноватой.
– Если у тебя нет конструктивных предложений, Кейтлин, в следующий раз держи свое мнение при себе, – сказал отец.
Мое чувство вины моментально испарилось.
– Я постараюсь.
– Коннор Джексон исполняет свой хит «Сумерки»! – объявил репортер. Камера повернулась к сцене, на которой стоял Коннор. Все прошло без сучка и задоринки. Его голос был ровным, танцевальные движения точны.
По мне, так это была средненькая попсовая песенка: нудная и бессодержательная. Он пел «Сумерки», потому что люди этого от него ждали, потому что сегодня они все хотели слушать именно это. Но сердце его сейчас молчало.
В конце клипа мама захлопала.
