скачать книгу бесплатно
– Время уходит, – заволновалась Рыжуля и нервно стукнула хвостом по влажной траве. – Срежем путь. – И не оглядываясь на девочку, потрусила по едва заметной тропинке.
Аля, наклоняясь ниже, уворачиваясь от веток, перегородивших дорожку, поспешила за ней.
– Мы пришли, – неожиданно сообщила ворона.
Впереди показался тёмный силуэт дольмена.
– Скорее! – крикнула лиса и побежала вперед.
Алька помчалась за ней. Они успели пролезть во входное отверстие строения в последнюю секунду. Первый луч солнца коснулся камня и осветил внутренность дольмена.
– У нас есть только две минуты, чтобы открыть портал, – сказала Кара. – Видишь, на каменном полу и далее на стене цепочку птичьих следов – эта дорожка вход в портал. Просто иди по ним.
Первой по дорожке из застывших в камне птичьих следов побежала Рыжуля. К огромному удивлению Али она растворилась в серой глыбе камня, как в воде. Лиса прошла сквозь стену.
Ворона толкнула девочку в ногу клювом.
– Ну же.
Аля робко шагнула и почти сразу уперлась в камень.
– Попробуй ещё раз, – посоветовала Кара.
Алька отошла назад и снова направилась к стене. Не рассчитав, ударилась о камень и рассекла лоб. Потекла кровь, алые капли упали на каменный пол и тут же впитались в него, будто в землю.
– Я не ошиблась – ты садовница. Видишь, камень принял твою кровь. Почему же не открывается портал? – задумалась Кара.
Из стены показалась Рыжуля.
– Что, не удается пройти?
– Как видишь! – сердито ответила Кара и досадливо махнула крылом.
– Ты не обманулась? Девочка действительно садовница? – заволновалась Рыжуля.
– Мы же наблюдали за ней – все признаки присутствуют, да и камень принял её кровь, – размышляла ворона, вышагивая по дольмену.
Альке показалось смешным хождение птицы, не удержавшись, она прыснула в ладошку.
– Она не верит. Вот в чём дело! – воскликнула Рыжуля и оглянулась. – Время ушло. Сегодня уже портал не пройдем. У нас осталось два дня. Значит, нужно ей всё объяснить.
– Что объяснить? – поинтересовалась Аля. – Да вы мне вообще ничего не рассказывали.
– Люди раньше могли проходить порталы. Дольмены, как вы их называете, – это пункты отправления в разные миры. И только некоторые люди, мы их называем садовниками, попадают в Первичный мир. Дольмены специально сделаны массивными, чтобы при перемещении тела энергия гасилась камнем. Поэтому и вход маленький, и все отверстия обращены на восход солнца. Утром накопление энергии идёт лучше. Радиационный и магнитный фон до сих пор остался в дольменах и вокруг их. Садовники проходили в Первичный мир и поливали Древо Познания, которое своими невидимыми корнями, ветвями пронизывает миры и питает их. Древо, как кровеносная система в человеке, снабжает миры энергией мысли и сознания. Если оно погибнет, миры перестанут развиваться. Древо давно не поливали: мы уже сто лет не можем найти садовника.
– Почему? – удивилась Аля. – И отчего вам самим не полить дерево?
– Всё не так просто, – сверкнула красным глазом Кара. – Поливают не водой, а кровью, а у нас она старая и дряхлая – не оживит дерево. Кровь – носитель жизни. Мы – хранители Древа. Раз в полгода род садовников присылал к нам одного из своих, и дерево цвело. С каждым годом, а потом и веком, количество садовников всё уменьшалось, пока не иссякло совсем. Дерево без жидкости и энергии впало в анабиоз. Миры, не получая подпитки, начали разрушаться. Мы были вынуждены покинуть Первичный мир и отправиться на поиски, – объяснила ворона.
– То, что мы обнаружили, потрясло нас. – Рыжуля тряхнула головой, отгоняя жуткие воспоминания. – Люди деградировали, планета заражена химией, ведуны и волхвы исчезли. Род садовников прервался, а знания безвозвратно утеряны. – В голосе лисы чувствовалась горечь и боль. – Мы смогли найти потомков садовников, но большинство оказались глухи и не воспринимали нашу речь. Их кровь более не была животворящей. Много лет мы потратили на твои поиски. Ты ведь сама знаешь, что в тебе скрыта сила? – склонив белую голову набок, осведомилась Рыжуля.
– Все говорят, что у меня «чёрный глаз» – я стараюсь не злиться и не желать плохого, а то оно сбывается, – пожаловалась Алька, радуясь, что можно хоть с кем-то поделиться своими переживаниями и тревогами.
Жёлтые глаза лисы ласково засияли.
– Но ты часто желала хорошее, и оно тоже сбывалось. Ты называешь это подарками и скрываешь от всех свой дар.
– Откуда вы знаете? – удивилась Аля.
– Мы наблюдали за тобой, – пояснила Кара и стала деловито перебирать перья клювом.
– Тебя обожают животные, рядом с тобой оживают растения. Ты быстро гасишь конфликты, хотя, можешь и разжечь их. В тебе есть сила, позволяющая это делать, – добавила Рыжуля.
Алька вспомнила, как впервые поняла, что она не такая, как другие дети. Это случилось в детском саду. Ей исполнилось пять лет. С лучшей подругой Катей она лепила куличики из песка. К ним подошёл мальчик из старшей группы и растоптал их куличи. Катя громко заревела от обиды, Аля попыталась вытолкнуть хулигана из песочницы, но он больно заломил ей руку. Она охнула и села на песок. Мальчик довольно улыбнулся и отправился в свою группу. Алина посмотрела ему в след и представила: вот он падает и разбивает нос. Неожиданно их обидчик споткнулся на ровном месте и действительно разбил лицо в кровь. Почему-то она сразу осознала – это её вина. Второй случай произошел в первом классе. Сосед по парте Вовка вырвал лист из её учебника. От ярости, затопившей душу, у Альки потемнело в глазах.
Она со злобой пожелала: «Пусть он сломает руку, раз испортил книжку».
Одноклассник, убегая от неё, зацепился ногой за книжный шкаф и рухнул в проход между партами. Жуткий звук треснувшей кости и полный ужаса и боли крик Вовки, Аля запомнила навсегда.
Тогда она сильно испугалась: «Я не хочу быть гадкой и приносить страдания. Больше никогда, никогда не желаю плохого».
Аля пробовала желать хорошее, но из этого долго ничего не выходило. В их классе училась девочка-заика, когда она пыталась что-нибудь прочесть, над ней смеялись все ученики. В тот день учительница вызвала Свету продекламировать короткое стихотворение. Одноклассница бледная от переживания стояла у доски и мучительно пыталась произнести первую фразу. Алина зажмурилась и от всей души захотела, чтобы Света начала говорить ясно и чётко. И она заговорила: без единой запинки, поразив всех. Алина испытала огромную радость и была счастлива так же, как и сама Света.
«Это намного приятнее, чем приносить боль», – поняла Алька и стала незаметно делать «подарки» друзьям, знакомым и незнакомым людям.
Однокласснику, который боялся прыгать в высоту, подарила немного храбрости. Для плачущей на улице малышки устроила целое представление, уговорив двух воробьев опуститься к ней на ладони. Аля обнаружила: её слушаются птицы и животные, но только тогда, когда она сильно этого желает. Просто так, по заказу не получалось.
Анна Григорьевна, бабушка Али, как-то заметила: высаженные внучкой растения хорошо приживаются и обгоняют в росте, посаженные ею или дедом. Однажды она попросила Алю высеять морковь, редис и кабачки в июне. Каково же было удивление Анна Григорьевны, когда овощи, посеянные внучкой, обогнали в росте, посаженные в мае. С тех пор бабушка только Але доверяла пересадку комнатных цветов.
Анна Григорьевна уверяла: у внучки «зелёные руки», поэтому её слушаются растения.
Алька посмотрела на Кару.
– Я поняла: моё умение уговорить птиц опуститься ко мне на ладони, цветы не болеть, а деревья хорошо расти – это у меня от предков.
Ворона подтвердила:
– Да. Ты – садовница. Поэтому тебе не надо напрягать силы, когда ты занимаешься растениями. Твой дар заключается в том, что ты интуитивно знаешь, каким должно стать растение в будущем и просто даешь ему толчок к правильному развитию. Прежде чем построить дом, делают чертеж. Ты силой, заключенной в твоей крови, сообщаешь растению его будущий чертеж-облик. А вот когда ты пыталась повелевать животными, птицами и людьми, тебе приходилось прикладывать к этому все силы. Ты подключала резерв своего организма, только тогда получала нужный результат и даже не обратила внимания, что после таких экспериментов всегда заболевала.
Аля вспомнила: точно! Горло у неё заболело, после того, как одноклассница перестала заикаться. А после представления с птичками, она слегла с температурой. Грипп подхватила после танца двух собачек, организованного для плачущего мальчика.
– Что же мне теперь никому не помогать? – расстроилась Алина.
Рыжуля подняла мордочку, пытаясь заглянуть глаза девочки.
– Почему же, помогай, но научись сначала восстанавливать силы.
Алька присела на корточки и осторожно дотронулась до пушистой шёрстки лисы.
– А эта сила плохая или хорошая?
Рыжуля сморщила нос и фыркнула:
– От тебя пахнет духами – сбивает обоняние. А сила неплохая и нехорошая. Просто сила. А вот как её применять зависит от человека.
Аля чуть отодвинулась.
– Извини. А откуда берется сила?
– Она заключена в твоей крови и способна пробудить Древо. Это благотворно скажется на всех слоях мироздания и в первую очередь спасет ваш мир, – произнесла Кара.
Аля с опаской поинтересовалась.
– И сколько я должна отдать крови.
– Немного, граммов двести для начала, – чуть запнулась ворона.
– А потом?
– Пока мы не найдем ещё садовников, тебе придется раз в полгода после пробуждения дерева поливать его.
Рыжуля явно намеривалась что-то добавить, но промолчала.
Аля вздохнула:
– Иначе никак нельзя?
– Можно. Ничего не делать, и пусть твой мир катится в пропасть, – съехидничала Кара. – Ты не первая из клана садовников: одни нас не слышали, другие не желали отдать и капли своей драгоценной крови, третьим нравился мир такой, как есть.
Рыжуля, успокаивая девочку, потерлась пушистым боком о её ноги, и укоризненно посмотрела на ворону.
– Мне не нравится, – снова вздохнула Аля, вспомнив огромную свалку возле города, улицы, забитые машинами, грязный дождь с неба, оставляющий на листьях растений ожоги.
– Замечательно, завтра попробуем снова, – оживилась лиса, в глазах сразу зажегся желтый огонек. – Теперь возвращайся домой.
Рыжуля пошла по цепочке птичьих следов и быстро растворилась в стене.
– Приходи сюда перед рассветом – мы будем тебя ждать, – произнесла Кара и тоже исчезла в стене.
Аля огляделась по сторонам: кроме этих черточек на полу и стене других узоров внутри дольмена не было.
«Мы считали их рисунками, а оказывается – это проход в другой мир, – размышляла она, трогая шершавые стены дольмена. – Как произошло, что люди утратили знания?»
Алина поверила белой полусказочной вороне и седой лисе. Ей исполнилось всего тринадцать лет, но она осознавала: путь, по которому движется человечество, ошибочен. Люди превратили дольмены в погребальные камеры. Где-то в глубине родовой памяти они помнили о пути в прекрасные миры и стали оставлять своих умерших в дольменах, как бы отправляя их из этого мира в другой. Она выбралась из каменного сооружения и отправилась домой.
***
Аля гостила у бабушки и дедушки каждое лето.
После возвращения в город прошлой осенью узнала, что родители развелись.
Впервые отец не приехал за ней в деревню. Дедушка привез Алину в город на старенькой «семерке». Они поднялись на третий этаж. Аля открыла дверь своим ключом. В квартире стоял странный нежилой запах. Девочка поморщилась и распахнула окна настежь. От предчувствия непоправимой беды сжалось сердце.
– Дедуль, а где папа? Он же вечно сидел у компьютера.
Отец Али часто работал дома. Игорь придумывал компьютерные игры, рекламные слоганы и редко находился в офисе. Дочь привыкла, что он рядом. Она прошла в кабинет отца и замерла: комната оказалась почти пустой. Ни компьютерного стола, ни самого компьютера, ни его любимого мягкого дивана, ни замечательного кресла-качалки, которое он называл «думалкой», – ничего не было. В углу сиротливо стояла старая бамбуковая этажерка с детскими книжками. Алька любила приходить в его рабочую комнату и читать книги, сидя в кресле.
– Что случилось? – У неё затряслись губы, на глаза навернулись слезы. – Папа умер?
Алексей Кириллович кинулся к перепуганной внучке.
– Господи, Алечка! Не плачь, он жив и здоров.
Хлопнула входная дверь. На пороге показалась постройневшая, молодевшая мать. Она схватила дочь в охапку.
– Алька! Вытянулась, загорела, похорошела. – Мария чмокнула её в щеку и обернулась к отцу. – Пап, я на минутку. Еле вырвалась с работы. Ты останешься до вечера или поедешь домой?
– Поеду. На перевале к вечеру обещали дождь, а у меня плохая резина.
– Жаль. А как там мама?
– Хорошо. А вот Алине зря не рассказали. Нехорошо поступили, как трусы, – рассердился Алексей Кириллович.
Алька еле слышно прошептала:
– Мама, что вы мне не сказали?
Мария суетилась и прятала глаза.
– Солнышко, я всё объясню… потом… Ничего страшного не произошло. Ты разложи чистые вещи на полки в шкаф, а грязные закинь в стиральную машину. Обед разогреете. Я побежала. Пока, папа. Маме привет. Доча, увидимся вечером.
Аля, недоумевая, наблюдала, как мать старательно отводит от неё взгляд, красит губы, глядя в зеркало, висящее сбоку от вешалки. Мама выглядела и даже пахла по-другому: новая прическа, новая одежда, украшения. Даже на её неискушенный взгляд наряд стоил очень дорого. Алина ростом и статью пошла в дедушку, а мама крохотная, изящная, как бабушка.
Закончив красить губы, она помахала им рукой и скрылась за дверью.
– Дедушка, – в голосе Али явственно чувствовалась паника.
– Алечка, пусть мама сама расскажет, – Алексей Кириллович запнулся: лицо внучки стало бледным до синевы. – Черт бы побрал твоих родителей! Сами натворят и в кусты, а мне, что делать? Живы и здоровы они, только разбежались по разным углам.
– Как это? – растерялась Аля, невольно представляя родителей, стоящих в углу, но в разных комнатах.
– Разошлись. Твой отец снимает где-то квартиру, а твоя мамочка, моя доченька бестолковая, снова замуж собралась, – сердито проворчал Алексей Кириллович. – Только тебе не о чем беспокоиться: они как любили тебя, так и любят. – Давай-ка поставим чаёк и спокойно поговорим.
Алька, оглушённая новостью, поплелась на кухню и, как робот, уселась на табурет.
– То есть папа тут больше не живёт?
– Да.
