скачать книгу бесплатно
– Прекрасный принц?
Я плюхаюсь на третью ступеньку.
– Он носит обувь из кожи аллигатора.
– А как же эму?
– До этого не дошло, я побоялась спрашивать. Теперь мне срочно надо выпить вина в обществе какого-нибудь актера, вроде Рагнара Лодброка. У вас не намечается встреча с викингами?
Она выдыхает дым.
– Возможно, завтра.
– Как ваша голова?
– Получше. Как твоя встреча с консультантом?
Я в ужасе рассказываю о встрече в Вандербильдском университете.
– Он не даст мне рекомендацию в ЦЕРН. Моя учеба оставляет желает лучшего, моя работа в прошлом семестре его не впечатлила. – Я горестно вздыхаю. Насчет прошлого семестра он не так уж неправ.
Дым обволакивает ее, я наслаждаюсь ароматом.
– Я заждалась очередной главы про Варека и Кейт. Ей удастся сбежать с корабля?
Я уже пять месяцев пишу научно-фантастический роман с любовной интригой. Замысла написать роман не было – он стал сочиняться сам по себе. С тех пор как в начальной школе я узнала про Эйнштейна, в центре моего мира находится наука, писательство же – способ развеять разочарование.
– Он наконец убедился, что она здорова, и выдал ей одежду, но она сидит взаперти в антигравитационной камере и не может выйти за порог. Сначала ей надо отключить пульт управления, а она не знает, как это сделать. Я тоже.
– Отключение энергии на всем корабле? – предлагает она. – Ее ручная змея приползает в камеру с набором необходимых инструментов?
– Бинго! Змея, конечно, умеет носить инструменты.
– Это инопланетная змея. Пускай у нее будут пальцы.
Я достаю смартфон и записываю.
– Или так, например: у тюремщика тревожный сон по причине непростого прошлого, в приступе сомнамбулизма он сам отпирает дверь…
– Ну, да, ведь его неосознанное желание – переспать с ней! Оснасти своего фиолетового инопланетянина членом, и побольше, размер имеет значение. Плевать, что потом напишет «Cosmopolitan»!
Я ухмыляюсь.
– Она выскакивает за дверь и пытается удрать, он ловит ее, они вместе падают на пол. В нем семь футов сплошных мускулов, она миниатюрная, он в жизни не видел существа женского пола ее окраски… – Я перехожу на бормотание, голова пухнет от идей. Когда я поднимаю глаза, выясняется, что она следит за мной со снисходительной улыбкой.
– Когда ты о них говоришь, у тебя горят глаза. В тебе сидит художник.
Если бы… Я со вздохом убираю в сумку телефон.
– Одноклассники засмеяли бы меня за эту писанину.
– А ты наплюй на чужое мнение. Послушай меня, возраст учит перспективе. Хочешь быть счастливой – делай то, что запускает твое сердце в полет. Каждый твой вдох должен быть наполнен смыслом. Чего ты хочешь на самом деле, Жизель?
Я не знаю. Уже не знаю.
Ее слова не проходят незамеченными, я не могу о них не думать. Теперь, когда ЦЕРН отпал, мои карьерные цели окутались туманом. Чем мне заняться? Завершить образование. Преподавать. Заниматься наукой. Не без этого, а что еще? Как насчет любви, как насчет грез о семье? Если разобраться, физика – это единственное, что у меня осталось, единственное, чему я доверяю. Предстоящая жизнь кажется мне пустой, горло сводит от тоски.
Пуки, справив малую нужду, запрыгивает мне на колени. Я глажу ее по спинке, поправляю розовый беретик между ушек.
– Я столько раз ошибалась! Взять хотя бы неудачу с Престоном. Физика по крайней мере не чревата разочарованием. – Меня удивляет собственный горестный тон – подтверждение того, что день выдался хуже некуда. – Я повздорила с Девоном.
– Ах, милая, столкновения – не твой путь. Расскажи мне все, ничего не забудь.
Она садится рядом со мной, и я описываю свое свидание с Родео, потом разыгрываю в лицах свою мини-стычку с Девоном.
Это мучительно, особенно гадкие эпизоды, которые лучше бы забыть, но у меня, что называется, эйдетическая память: я в точности запоминаю ментальные образы, их речевое сопровождение и много чего еще. Мне никогда не забыть запах Девона, ощущение, которое у меня было, когда я прильнула к его груди. Точеные каменные мышцы, аромат лета, сладостный мужской вкус. Все это я суммирую словами:
– Со мной случился старомодный приступ раздражительности, и я вылетела вон. Это все Джек виноват: теперь я, с точки зрения Девона, нуждаюсь в защите. – Я чешу Пуки под подбородком. – Стоит ему меня увидеть, как он вспоминает о моей девственности. Он ломает голову, что со мной не так. Теперь понятно, почему он так на меня глазел на свадьбе Елены.
Она шлепает меня по руке, хлопает густо накрашенными ресницами и сует мне косяк.
– Судя по твоему виду, тебе невредно курнуть.
Я усмехаюсь.
– Не отказывайся, будет польза. Раскрывает мозги, высвобождает мысль. – В подтверждение своих слов она игриво приподнимает брови.
– Сейчас мне нужно напрячь мое серое вещество.
Она смеется. У меня звонит телефон. Мама. Я со стоном включаю автоответчик и встаю.
– Может быть, в следующий раз. Меня зовет дочерний долг.
Ставя собачонку на ступеньку, я изучаю лицо хозяйки.
– Как прошел день у вас? Все путем?
Она активно жестикулирует руками, унизанными перстнями.
– В подвале повылетали пробки. Ох уж мне это электричество! Мусоровоз так и не приехал. Пуки нагадила мне в комнатные туфли. Все как обычно. – Она тушит свой косяк, прячет его за ухо и направляется к входной двери.
– Значит, ничего выдающегося?
Она морщит нос.
– Если тебе любопытно, говорила ли я с мистером Бруксом, то нет, не говорила. Зачем мне его лысая башка и сморщенные губы? Пусть целует мою петунию.
Я обнимаю хозяйку. Брукс – ее давний приятель, они расстались примерно тогда же, когда мы с Престоном. С тех пор мы жалуемся друг другу.
– Жалко.
– Он годится для того, чтобы немного с ним поразвлечься, но переживать из-за него? Слишком много чести.
– Мы с вами – два сапога пара. – Мы вместе поднимаемся по лестнице, я помогаю ей преодолеть последние ступеньки.
– Зря я не захватила палку, – ворчит она, когда мы подходим к лифту – тесному, зашарканному и темному, но исправно делающему свое дело. Кабина стоит на первом этаже, я нажимаю кнопку вызова. Дверцы раздвигаются.
– Вам надо заменить коленный сустав, – говорю я, поддерживая Миртл за локоть. – Вы же знаете, я буду за вами ухаживать, пока будете поправляться.
Она отмахивается и подставляет ногу, чтобы дверцы не захлопнулись.
– Как насчет суши завтра вечером?
Я согласно киваю.
– Роллы-пауки и жареные вонтоны. У вас.
Она указывает пальцем на одну из двух дверей на втором этаже.
– Давай пригласим нового жильца. Его зовут… – Она наклоняется ко мне и переходит на шепот: – Джон Уилкокс. Только сегодня поселился. Красавец, всего пятьдесят с небольшим.
Глаза у нее так и сияют. Она уже знакомила меня с бакалейщиком, с пекарем, с парнем, разносящим воскресную газету. Все без толку.
– Заберите его, пожалуйста, себе.
Она обдумывает предложение.
– У него кошка, а у меня аллергия.
– Примите «Бенадрил».
Она гладит себе подбородок.
– Вообще-то вечернее поедание суши – женское занятие. Так сложилось исторически.
– На то и правила, чтобы их нарушать, – возражаю я.
Она ухмыляется.
– Следуй своим принципам, Жизель.
– Предложите ему. Получится славный вечерок, – щебечу я и прощально машу рукой. Она едет к себе на третий этаж, а я поднимаюсь по лестнице к себе.
Виски у меня нет, но нашлось вино. Правда, стоит мне поднести к губам бокал, как звонит моя мать.
– Мама! – радостно говорю я. – Я соскучилась. Уже девять!
– Кандидатура одобрена? – Ни спросить, как я, ни даже поздороваться!
– Он оказался звездой родео, которая гордится пряжкой на своем ремне. Но, вообще-то, я надеялась, что Тофер потерпит хотя бы до завтрашнего дня, прежде чем разболтать тебе о моем свидании.
У Тофера и у моей матери бывали трения, когда он проживал под одной крышей с моей сестрой. «Неприлично делить кров с мужчиной», – твердила мать. Но теперь, когда Елена вышла за Джека, мать успокоилась и относится к Тоферу, как к своему. Не уверена, что это лучше.
– Тофер не умеет хранить тайны. Не будь он геем, я бы тебе посоветовала выйти за него замуж. Он заглянул за баночкой «Sun Drops» к нам в салон, когда я прибиралась перед закрытием, ну и…
– Первым делом он побежал сплетничать к тебе. – Ничего, я ему отомщу!
Мы болтаем несколько минут, а потом она бросает заготовленную гранату.
– В воскресенье твой день рождения. К полудню я вернусь из церкви. Изволь быть здесь к часу дня, милая.
Я ставлю бокал и до боли в пальцах сжимаю телефон. Что-то не нравится мне ее голос…
– Не надо ничего придумывать, мама. Ты, я, тетя Клара, Тофер, больше никто не нужен. – Я рву нитки из своего синего дивана. – Елена и Джек еще не вернутся. Может, лучше подождать?
– Нет, отпразднуем день в день.
От решительности в ее голосе я скрежещу зубами. Моя мамаша – настоящий бульдог.
– Лучше подождем, мама.
В короткой паузе я представляю мать в ее солидном кирпичном доме в Дейзи. Наверное, она уже облачилась в свой синий халат до пят с кружевной оторочкой. Уютно устроилась в мягком откидывающемся кресле и смотрит программу теленовостей. Безупречная прическа, свежий маникюр, на коленях журнал «People». Рядом с ней стоит чашка мятного чая.
– Мама?
– Избавляйся от своих призраков. Престон…
Меня так тошнит от одного этого имени, что следующие десять секунд я держу телефон в вытянутой руке. Иногда мне кажется, что ее наш разрыв подкосил сильнее, чем меня саму. Сначала она колебалась, ведь раньше Престон встречался с Еленой, но все же он юрист, живет в Дейзи, при деньгах. При таком количестве положительных качеств она не смогла ему сопротивляться. Она уже спланировала нашу свадьбу, заказала альбом в своей любимой цветовой гамме (с преобладанием розовых тонов), подобрала цветы, место, музыкантов…
Я опять подношу телефон к уху.
– Разве ты раньше по нему не сохла?
– По кому?
– Ты что, не слушаешь? Я о Майке Миллингтоне, новом директоре средней школы у нас в Дейзи. Он недавно развелся. Был женат на девушке из Тулейна. Она была ему неверна, зато у него трехлетняя дочка – само очарование. Самый подходящий возраст, чтобы ты смогла заслужить ее доверие и послужить образцом для подражания…
– Вовсе я по нему не сохла! – Майк старше меня на четыре года, он жил по соседству от нас, пока не уехал учиться в колледж. Да, я писала в тетрадке наши с ним имена и рисовала вокруг сердечки. В тринадцать лет!
– Однажды он приковал меня наручниками к дереву, – напоминаю я маме.
– Пластмассовыми. Не надо преувеличивать.
Я отвлекаюсь от воспоминаний, потому что догадываюсь, что к чему.
– Мама! Ты пригласила его ко мне на день рождения? Зачем?
– Не сердись, милая. У него умерли родители: сначала отец, через несколько месяцев мать. Он вернулся в Дейзи и поселился в их доме. Он строит жизнь заново, я просто поступаю по-соседски. Детали не должны тебя волновать, я все беру на себя.
