Мы пишем историю

Александра Валентиновна Мазуркевич

Мы пишем историю

© А. Мазуркевич, текст, 2025

© Издательство «Четыре», 2025

Посвящаю книгу бойцам России —

Продолжение следует!

Новая книга рассказов-зарисовок Александры Мазуркевич снова привлечёт к себе внимание неравнодушных сердец. Именно это неотступное подлинное сопереживание всему происходящему на фронтах СВО и делает книгу мерилом человеческой и далее – державной правды нашего времени.

Понимание важности литературного, профессионального пересказа воспоминаний бойцов о грозовых военных событиях, даже краткие минуты передышки которых наполнены опасностью, пришло ко мне самой во время многократных творческих десантов в составе фронтовых агитбригад, зачастую максимально приближенных к линии боевого соприкосновения…

Именно там, наслушавшись в мгновения пронзительных откровений самых удивительных историй, я начинала уговаривать ребят записать их и прислать нам в Союз писателей России для публикации. Понятное дело, всю фактуру событий было нельзя раскрывать, но характер – а это главное! – можно и нужно было панорамно осветить в таких солдатских былях. И ведь рассказчики были какие: штурмы, спецназовцы, медбаты – врачи Божьим промыслом, девчата наши героические и мужики – каждый на вес золота! И слово их было яркое, афористичное, зоркое и мудрое, проникающее в самое сердце…

Но потом, увидев, как живое, непосредственное, с искромётным солдатским, тёркинским юмором восприятие превращается на бумаге в сухую газетную передовицу-агитку, я очень огорчилась. И пришло понимание: это наш писательский долг – точно и художественно передать самим всё, что чувствуют, чем делятся с нами бойцы. И не только долг, но и великая честь, великая ответственность.

И теперь я с глубоким чувством благодарного внимания отношусь к труду таких коллег-летописцев. Особым явлением для меня стало творчество Александры Мазуркевич. В нём всё сложилось-срослось именно так, как и должно было: художественное природное мировосприятие, непостижимо-детский взгляд на самые серьёзные вещи, доброе сердце, человеческая порядочность и достоинство слова. И всё это обрамили талант и женское неизбывное милосердие!

Каждый её рассказ-пересказ – живительная росинка солдатской правды на русском литературном поле, трудная тропинка суровых солдатских дорог, поступь времени и становление пограничных вешек на пути пустому славословию «диванных политиков», чья бравада заканчивается перед дверью на улицу.

Александра Мазуркевич и в жизни не отпускает от себя своих героев, она отслеживает их путь, продолжает общение, ведь она теперь для бойцов настоящий побратим. Ведь чутко выслушать, пронести через свою душу и потом изложить всё услышанное на бумаге очень непросто, эта дорога тоже может стать в один конец, а ведь вернуться хочется всем, а для писателя возвращение – это новые книги, новые встречи, свершённость всего начатого и задуманного. А для читателей, полюбивших творчество Александры Валентиновны, самое желанное – услышать от неё главные слова: «Продолжение следует!»

Нина ПОПОВА,

ветеран боевых действий,

заместитель ответственного

секретаря правления

Союза писателей России

Я слушала бойца, не прерывая…Набросила потёртый камуфляж,И перебежкой правда фронтоваяВела меня в прокуренный блиндаж.Нина Попова

Рассказ Сургута

Отметить день рождения боевого друга, да ещё 23 февраля, – дело святое. Сават и Марат по этому случаю решили нажарить с золотистой корочкой картошки. Только где заняться стряпнёй?! Недалеко от нашего блиндажа располагалось село Великая Лепетиха. Много домов было когда-то в нём, даже детский садик, магазины, клуб, сейчас многие разрушены полностью, на иных нет крыш, всюду зияют дыры в стенах от пробоин снарядов, окна заделаны досками, но и в таких нечеловеческих условиях живут люди, в основном старики, старухи – те, кто не смог бросить свои дома, скотину, огороды, да и ехать-то куда? Если уж умирать, так на своей земле, так говорят. К прилётам привычны, заделают дырки и дальше живут.

Между местными и нашими бойцами установились добрые отношения. Вот и отправились наши ребята в опустевший садик без окон и дверей. Сковороду быстро нашли, местный дед дал картошки, но и ребята в долгу не остались, пару банок тушёнки отдали да сгущёнку в придачу. Потом спустились в подвал, и минут через двадцать праздничный ужин был готов.

Поели, поговорили о том о сём, поздно уже, стали расходиться, да только Сургут решил навестить друзей в соседнем блиндаже. Вышел и зашагал по берегу Днепра.

Неожиданно заметил на противоположном движение. Начал работать «шестьдесят». Свиста не слышно, только звук самого разрыва снаряда. До середины Днепра летит, красиво горит, словно фейерверк. Обычно видно, как он перелетает, потом гаснет, слышен выстрел, за это небольшое время можно успеть спрятаться, но только те, кто стоит сзади, не слышат, не видят. Снаряд просто прилетает и взрывается. На противоположном берегу в это время укропы начали во всю мощь работать миномётом. Буквально метрах в десяти от Сургута упал снаряд. Каким-то невероятным чудом бойца он не задел. Со всех ног бросился Сургут к блиндажу, возле которого стоял товарищ, видевший всё происходящее.

– Татарин, открывай…

Сургут влетел в блиндаж прыжком опытного пловца – головой вниз. Слава богу, ни на что не налетел, обошлось без травм. Ребята угорали от смеха.

– Ты прям как кошка, на четыре лапы приземлился!

Немного посидели, обстрел закончился, пора в обратную дорогу. Только вышел из блиндажа, глядь, а прямо над головой птичка летит. Куда боец, туда и она, то впереди, то сзади. Снаряда три упало рядом, но не задело. Сургут развернулся и пошёл в сторону церкви, снова послышался залп, и один из снарядов попал в купол. Дальше двигался ползком. Ночь была тёмная, ничего не видно, только по ориентирам можно понять, куда двигаться. Дополз до дороги, впереди, где-то в восьмистах метрах, взорвалось и загорелось кафе. Кое-как дополз до своего блиндажа. Забежал. Ребята, сбившись все вместе, сидели в углу, появлению его были рады и даже засмеялись.

– Ну что, сходил к друзьям? С посвящением тебя. Под первый большой обстрел попал. Слава богу, жив!

Фартовый

Направили бойца с позывным Фартовый в сторону Луганска в штурмовой отряд. Штурмовики-пехотинцы всегда на острие наступления ведут так называемый ближний бой с противником, особенно рискуя столкнуться с разведкой, нарваться на мины или попасть под огонь снайперов. Зачастую они предпочитают тактику скрытного передвижения небольшими группами. Задача – выйти незамеченными к украинским окопам.

Недели две шла интенсивная подготовка. Тридцать три бойца были разбиты по тройкам. Настал день наступления. Только рассеялся туман, штурмовики поочерёдно тройками друг за другом побежали вперёд. Огонь врага был безжалостен. Снаряды без остановки рвались один за другим, раскидывая в разные стороны комья земли. Через несколько минут всех бойцов, кроме одного, затрёхсотило. Стоял он как ни в чём ни бывало, даже ни царапины. В голове только одна мысль: приказ командира – занять вражеские позиции. Приказы не обсуждают, они подлежат выполнению, поэтому Фартовый пошёл вперёд. Первая позиция занята, враг уничтожен. День просидел во вражеском опорнике, второй – никого нет, вот и решил, пока не рассвело, вернуться на прежний рубеж к своим. Пока шёл, заблудился. Впереди показалась новая позиция, навстречу шли чужаки – довольные, сытые. Фартовый не растерялся, руку поднял.

– Здорово, братаны!

– Здорово! – услышал в ответ.

Недолго думая, вскинул Фартовый автомат и уложил обоих наповал. Зашёл в блиндаж, где располагалась их огневая позиция, посередине стоял ящик холодной газировки. Посидел, попил из банок водички, поел, что нашёл, обшарил весь блиндаж. Самое нужное и важное взял с собой и пошёл дальше. Через некоторое время история повторилась. Убитых спрятал под дерево. Видимо, враги заметили нашего бойца, начали отрабатывать птичками. Скидывают четыре, пять – попасть не могут.

– Эх, была не была. Умру так умру! – С этими словами Фартовый скинул с себя все тяжёлое, включая и бронежилет. Побежал вперёд, птичка над ним, и вдруг хохол вырос непонятно откуда.

– Стой! – крикнул.

А Фартовый показывает ему руками – птичка… Пока враг метался, пробежал боец немного вперёд, прыгнул, накрыв себя ветками, в воронку от упавшего снаряда. Преследовавший дрон-камикадзе, задев одним крылом ногу, упал рядом. Взрыв был неизбежен. Непонятным осталось одно – по какой случайности он не взорвался. Встал Фартовый, дальше побежал. До темноты пришлось укрываться в кустарнике, сил бежать не было. В кромешной тьме неожиданно появилась мигающая точка, подающая сигнал, но это уже была наша птичка, она-то и вывела к своим. Оказалось, что отсутствовал Фартовый целых десять суток. Первым, конечно, был вопрос командира: а где ты был всё это время?

– Как где? Воевал, выполнял задание.