скачать книгу бесплатно
– Какой?
– Такой, что лежим мы с тобой, Леха, в ложементах «Союза» и грезим на пару. И лепит наше подсознание, понимаешь, некую псевдореальность. – Геннадий негромко засмеялся.
– Ты что, серьезно думаешь, что все это – глюк? – очень осторожно поинтересовался Коршунов.
– Все может быть… – уклончиво ответил Геннадий. – Космос – это не по Арбату прогуляться. Но имей в виду, Леха, – тон командира стал жестким, – этот вариант в расчет мы брать не будем. Как бесперспективный. Уяснил? Это приказ.
– Так точно, – отозвался космонавт-исследователь. – А я уж подумал, не потекла ли у тебя «крыша», командир. Или у меня.
– Едет крыша не спеша, тихо джипами шурша… – немелодично пропел Черепанов.
В животе у него вдруг так же немелодично забурчало. Жидкая бурда, которую местные ошибочно полагали пивом, бродила внутри и намекала, что ей пора наружу.
– Нам бы сейчас джип, командир, – мечтательно проговорил Алексей. – И горючего литров сто. И рванули бы мы прямо к источнику радиосигнала… Кстати, а почему бы нам на своих двоих туда не рвануть? Прямо сейчас? Зря, что ли, нас выживанию учили?
– Ответ отрицательный, – сказал Геннадий. – Обстановка не благоприятствует. Выживанию нас – да, учили. Но в другой ситуации. Один раз нам повезло – с неба грохнулись и в боги попали. Но, сам понимаешь, боги из нас – так себе. А чужих, если они, конечно, не боги, тут не любят. Им, если ты успел заметить, головы отрезают и другое нехорошее делают. Поэтому если мы сейчас рванем, как ты предложил, в увлекательное путешествие, то закончим, скорее всего, со стрелой в спине или копьем в брюхе.
– А что делать? Так и сидеть всю жизнь на этом диком хуторе и блох кормить? – с досадой воскликнул Коршунов.
– Не нервничай, Леха. Знаешь, как древние римляне говорили: Festina lente. «Спеши не торопясь».[4 - Афоризм, приписываемый Октавиану Августу.] Я, конечно, истории не знаю, но могу тебе точно сказать, что был и в древности один сравнительно безопасный способ путешествия.
– Это какой же?
– Верхом на боевом коне. Во главе собственной армии.
Коршунов присвистнул:
– Ну ты загнул, Генка! Ты хоть на лошади ездить умеешь?
– Нет. Но научусь.
– А местные – с детства в этом живут. Ты меня извини, подполковник, но на хрена им нужен такой командир?
– Да, – спокойно отозвался Геннадий. – Кое в чем ты прав. И на лошади я действительно ездить не умею. Но я не думаю, что научиться орудовать копьем и управлять конем сложнее, чем истребителем-перехватчиком. У нас с тобой, Леха, есть существенное преимущество перед аборигенами. И оно не в том, что мы знаем про порох с динамитом, а в том, что мы мыслим по-другому. В том, что мы умеем учиться. И здоровье у нас не хуже, чем у них, и реакция. Иначе не взяли бы нас с тобой в космонавты. Так что поставленную задачу – выйти в местные полководцы – я, подполковник Черепанов, считаю реально решаемой. А вот средства и способы ее достижения нам с тобой следует продумать. После тщательного изучения обстановки, для чего требуется здоровое тело и здоровый дух. Потому слушай приказ, космонавт-исследователь Коршунов: забыть о блохах и сомнениях и использовать темное время суток для полноценного отдыха, то бишь – сна. Задача ясна?
– Вполне, – буркнул Алексей.
Выполнить приказ оказалось не так-то просто, тем не менее на душе у Коршунова полегчало. Все-таки молодец Генка! С ним не пропадешь!
Глава восемнадцатая
Алексей Коршунов. Первое утро в новом мире
…Поисковая группа все-таки добралась до района посадки. Сперва Алексей увидел, как из-за дальнего леса возникла «вертушка». Прошла над селом (на приличной высоте, судя по звуку) и снова удалилась в сторону леса. Ненадолго. Прошло совсем немного времени, и все ночное небо затряслось от рева. Прожектора чиркали по земле, выхватывая серые соломенные крыши. Горели габаритные огни. «Вертушки» садились повсюду, даже за рекой.
В небе повисли осветительные ракеты. Все пространство села заполнилось военными. Из-за дальнего леса, где, согласно полученной от местных оперативной информации, скрывались Ибба с Квеманом, доносились глухие раскаты. Похоже, Иббе с Квеманом приходилось кисло. Почему-то Алексей точно знал, что из-за Иббы с Квеманом все и случилось. Известные террористы, они их с командиром и похитили. Вместе с кораблем. Свели, падлы, с орбиты. Вынудили совершить незапланированную посадку в незапланированном квадрате. Только просчитались. Болота не учли.
Внезапно появились еще люди. В брониках, с автоматами. Много людей. Окружили. Алексея с Геннадием хлопали по плечам, тормошили, кричали что-то в лицо. Растолкав всех, появился генерал, огромный как медведь. Облапил Коршунова, затряс будто куклу…
Алексей открыл глаза. Это командир тряс его за плечо.
– Вставай давай. Хорош дрыхнуть. День уже на дворе.
Кряхтя, Алексей сел. Помотал головой. Обвел глазами неказистое убранство избы. Нет, не пришли спасатели.
Сразу накатила тоска.
Командир тоже угрюм был. Бродил по дому взад-вперед.
Очаг потух. Снаружи проникал свет: шкура у входа откинута.
– Пожрать бы, – размечтался Коршунов.
– Пожрешь, – обещал командир. – Но кофе в постель не жди. Не будет.
М-да, подумал Алексей, вспомнив «гениальный» командирский план. Далеко им еще до полководцев, ой далеко.
«А ведь ТАМ нас сейчас хоронят вовсю, – подумалось с тоской. – В новостях дикторы-некрофилы воду в ступе толкут, смакуя подробности… И не знают, дебилы, что мы еще небо коптим».
А может, и нет никаких дикторов. Может, из всего мира только они с командиром одни и остались.
Нет, не раскисать! Раскисать будем потом. А сейчас надо действовать.
– Нет, Леха. Ты только погляди. Каково, а?
Командир стоял возле стены.
– Ну чего там? Таракана, что ли, увидел? – буркнул Коршунов.
– Дурачок. Ты задницу от койки оторви и оглянись, – посоветовал Геннадий. – Тебе понравится.
Алексей послушно поднялся и обозрел интерьер избы.
– Ну?
– Ничего не замечаешь?
– В смысле?
– На это посмотри! – Черепанов похлопал по вкопанному посреди избы столбу. На столбе виднелись явственные «следы насилия»: кто-то с большим энтузиазмом опробовал на нем различный рубящий и колющий инструмент.
– Я когда на практике в общаге жил, у нас дверь такая была, – поделился воспоминаниями Алексей. – Мы в нее ножи кидали.
Судя по глубине зарубок, в столб кидали не ножи. Что-то посерьезнее.
– А на это что скажешь? – Командир показал на стену. На стене виднелись явные следы поджога.
Алексей пожал плечами. Еще раз мрачно оглядел непритязательный интерьер.
– Бомжатник местный, – пробурчал он. – Комната для гостей. Особо буйных. Слышь, командир, пошли искупаемся. У меня после ночи все зудит, как у паршивого пса.
– Пошли, – согласился Черепанов.
Село стояло на высоком берегу. Но домишко, в котором разместили космонавтов, строили на отшибе. Здесь спуск был более пологим.
«Странно, – подумал Алексей. – Зачем строиться там, где к речке приходится лазить по глинистой круче? Или в этом есть какой-то смысл?»
Солнце стояло высоко, ощутимо припекало. День обещал быть жарким.
– Давай там, – сказал Алексей. И показал направо, где имелось нечто вроде маленького пляжа.
Они стянули «пингвины».
Алексей взялся уже было за подштанники, но командир вдруг сказал негромко:
– Отставить! Там, за ивняком.
На речке они оказались не одни. Чуть подальше оттягивалась местная ребятня. Завидев «богов», детвора, естественно, игры прекратила и уставилась на новый аттракцион. Поскольку чудес не последовало, юные аборигены вернулись к прежним занятиям. Развлечения, что характерно, были те же, что и в начале третьего тысячелетия от Р. X. Пронестись над обрывом на привязанной к дереву «тарзанке» или просто сигануть сверху в теплый мягкий песок и прокатиться кубарем до самой воды. Но в саму воду никто из малышни не заходил. Должно быть, родители запрет наложили.
Но «богам», естественно, бояться воды было не обязательно.
После «блошиной» избы, в теплой чистой водичке без малейшего следа химии и радиации было хорошо. Алексей с Черепановым минут тридцать гоняли наперегонки от одного берега к другому, потом принялись нырять – на выносливость. Выиграл Геннадий. Зато Алексей обнаружил, что в реке полно раков.
Накупавшись, выбрались на песочек и затеяли бороться. Собственно, честной борьбой это назвать было нельзя. Коршунов неплохо владел ударной техникой, но бить в голову и по другим уязвимым местам – опасался. А все остальное у Черепанова было совершенно деревянное. Может, какой-нибудь черный пояс «кекушинкай» и смог бы пробить железобетонный пресс подполковника… Вероятно, мог бы. Но для Алексея, как только Геннадию удавалось его ухватить, поединок тут же и заканчивался. Непродолжительным полетом с последующим приземлением в лучшем случае на четыре точки. Правда, Черепанов тоже гуманизм проявлял: захваты выполнял аккуратно, без болевых, и бросал аккуратно.
Минут через пять космонавты обнаружили, что, помимо ребятни, у них появились зрители постарше.
В частности, Книва, сын Фретилы, белобрысый молодой мужик Вутерих, один из тех, кто вчера намеревался пустить Книве кровушку, и Книвин брательник Сигисбарн, такой же белобрысый облом.
Увидев, что «боги» их заметили, Книва просиял, Вутерих нахмурился, а Сигисбарн нагло ухмыльнулся. Затем соскочил с обрыва, сдернул куртку и сделал Черепанову приглашающий жест: мол, давай и меня так кидани! Слабо?
– Ну что, Леха, поддержать славу богов? – спросил Геннадий.
– Ты его только не попорть, – озабоченно проговорил Коршунов. – Зарежут.
– Не учи батьку водку пить, – усмехнулся Черепанов. – Не покалечу. Вон какой здоровый лось!
«Лось» тем временем скинул башмаки, потоптался, уминая песок. Был он и впрямь здоровенный. На полголовы выше Черепанова, широкоплечий, мускулистый, румяный – кровь с молоком.
Геннадий сделал приглашающий жест: давай, мол, атакуй. Книвин брательник торопиться не стал. Набычился, сделал страшную рожу, заревел медведем: то ли напугать пытался, то ли просто боевой дух в себе поднимал.
Алексей стоял по щиколотку в воде, дышал сладким воздухом, пахнущим рекой и ранними травами. Солнышко грело ему грудь, а ветерок приятно охлаждал разгоряченную спину. Коршунов вдруг почувствовал себя так, словно он – на отдыхе. Пикничок на природе с друзьями. Позагорать, поплескаться, удаль молодецкую потешить, ну и водочки выпить, конечно, под сочный шашлычок…
Местный парень Сигисбарн закончил «разминку», подпрыгнул, рыкнул и обрушился на Черепанова. По-простецки: сгреб, придавил и, помогая себе ногами, попытался завалить на песок. Геннадий дал ему немного порезвиться, потом небрежным движением освободился от захвата и красивой «мельницей» отправил верзилу в песок. Публика одобрительно завопила. Особенно громко орал Книва. А вот Вутерих молчал, но ухмылялся.
Сигисбарн происшедшее не осознал. Поднялся, поглядел на противника несколько удивленно. Как это так? Только что я на ногах стоял, и вдруг – лежу?
Геннадий опять сделал ручкой: давай, родной, еще разок.
Сигисбарн рыкнул и кинулся…
Черепанов нырнул и послал красавца через себя. Зрители восхитились, а верзила опять не понял, что случилось.
Алексей его очень хорошо понимал и даже отчасти сочувствовал, поскольку имел удовольствие испробовать на себе командирские приемчики. Только что Генка стоял перед тобой, с косой ухмылочкой, и – р-раз! – уже куда-то исчез. И земля из-под тебя тоже исчезла, а сам уже летишь куда-то, летишь… И приземляешься.
После четвертого «полета» Сигисбарн решил, что с него – хватит. Тут дело нечисто, решил он. Не иначе – колдовство какое.
С большим подозрением косясь на Черепанова, он взобрался наверх, где между ним и Вутерихом тут же развернулась оживленная дискуссия. Судя по жестикуляции, Сигисбарн пытался доказать, что победили его нечестно, колдовством. Вутерих же утверждал (призывая в свидетели Книву), что наоборот, все было честно. Никакого колдовства. А что побили Сигисбарна, так это исключительно из-за его, Сигисбарна, неуклюжести и хилости.
Сигисбарн пришел в ярость. Попытался треснуть «свидетеля», но тот увернулся. Тогда оскорбленный в лучших чувствах Сигисбарн ничтоже сумняшеся врезал оппоненту между глаз. Вутерих в долгу не остался, и кореша принялись молотить друг друга кулачищами. Аж гул стоял.
Алексей было кинулся разнимать, но командир поймал его на полпути:
– Не лезь, сами разберутся.
И оказался прав. Минуты через две бойцы притомились и помирились. Последствия сокрушительных ударов оказались на удивление незначительными. Пара ссадин, юшка из носа да лопнувшая губа. Вероятно, здоровая жизнь обеспечивала повышенную крепость организмов.
– Обратил внимание, как дерутся? – спросил Черепанов.
– Угу. Русский кулачный бой в лучших традициях. С замаха в морду. Без подлянок.
– И без блоков, защита на уходах и уклонах, да и то редко, – резюмировал Геннадий. – Вывод?
– Вывод такой, что мы с тобой на пару весь этот поселок сделать сможем.
– Вывод неправильный, – отметил подполковник. – Правильный вывод: в настоящей драке они не кулаками орудуют, а кое-чем посерьезнее.
– Понимаю. Против топора на блоках не поработаешь.
– Да нет, можно и против топора, – сказал Геннадий, еще не подозревая, что ему очень скоро придется доказывать это заявление на практике. – Против меча, да, сложновато, а против топора – ничего, можно. Только этому надо специально учиться. И все равно щит будет эффективнее.
Сигисбарн спрыгнул с обрыва, сполоснул в реке окровавленную физиономию, повернулся к космонавтам, выпрямился и произнес торжественную тираду.
Его не поняли. Пришлось прибегнуть к помощи «толмача» Книвы.
Оказалось, почтенный отец достойных сыновей Фретила приглашает «богов» разделить с ним скромную, нет, скорее, обильную трапезу. В смысле, позавтракать зовет.
«Боги», само собой, отказываться не стали.
Глава девятнадцатая
Книва. Богатырская потеха
Книва, затаив дыхание, смотрел, как чужие боги играют с божеством реки. Чужие боги по очереди ныряли и подолгу под водой пребывали: должно быть, было о чем им с божеством поговорить.
Чужие боги знали все. И место выбрали не простое, а то, где три зимы назад Гиба утонул. Книва дружил с Гибой.
В те дни, когда можно входить в воду, они с Гибой вот именно здесь купаться любили. Потом речное божество Гибу к себе взяло.
