скачать книгу бесплатно
– Я бы и сам горло промочил, – сказал Колбасников.
– Я же говорю, дурит! – воскликнул Федор. – Если мы опять нажремся…
– Еще одно слово – и ты уволен! – пообещал бывший капитан своему бывшему старпому. – Развязать его, Шура?
– Развяжи! – кивнул Чудик. – Куда он отсюда денется! Федька, скажи моим пацанам, чтобы притащили выпить и похавать.
– Может, это, лучше в дом пойти? – предложил Колбасников.
– Не-ет! – Толстая физиономия Чудика сморщилась в хитрой усмешке. – Тут спокойней, проверенное место.
– Бойцов подберешь сам, – инструктировал Застенов. – Каждому покажешь фотографию Шелехова и от меня добавишь: кто его по ошибке завалит, того я сам завалю.
– А с остальными как? – спросил Рябой.
– По обстановке. Полная зачистка не обязательна, вы же в масках пойдете. И гляди, бабами там не увлекайся! – строго произнес Застенов.
– Да я ж не для себя, Стена, я для дела… – пробормотал Рябой, отводя глаза.
Донесла, значит, какая-то сука, что Рябой всем видам форсированного допроса предпочитает сексуальное насилие.
– Знаем мы эти дела! – сурово произнес Застенов. – Смотри, Рябчиков, это твой экзамен! Приведешь Шелехова – посажу тебя замом Мушкина, на место Хожняка. Просрешь задачу – пеняй на себя! Я тебя поднял, я тебя и опущу! Ясно?
– Так точно! – молодцевато подтянулся старший инспектор Рябчиков. – Разрешите исполнять?
– Исполняй, бригадир, – кивнул Застенов. – И пошевеливайся.
Застенову тоже следовало пошевеливаться: через час начинался светский банкет, устраиваемый национал-коммунистической партией господина Медведева. Застенов третий год числился секретарем ее никитского представительства. Сейчас отношения Хлебалова и Медведева охладели, но Застенов все еще оставался районным секретарем и соответственно получил приглашение. И решил его принять: безупречное алиби получится.
Глава пятая
Стол накрыт, Шелехов развязан и пересажен со стула на скамью.
Пора было переходить к решительным действиям, но Алексей был не уверен, что справится с тремя мужчинами, двое из которых физически намного сильнее его. И еще боевики Чудика за дверью. И к тому же подсознательно Алеша все время ожидал появления кого-то из бессоновской команды. Раз-два – дверь падает, а в проеме появляется Ленечка, или Салават – с «кипарисом» наизготовку.
Размышляя, Алеша сжевал пару бутербродов, запил минералкой. Остальные в это время опрокинули по стопочке.
– Ну, давай, колись! – потребовал Чудик. – Счетчик тикает!
И Шелехов вынужден был начать свое повествование. Поначалу он говорил только правду… или почти правду. Но по вытянувшимся лицам собеседников понял, что какие-то там заводы, да еще в далекой перспективе, их мало интересуют. Будь на их месте фигуры покрупнее, вроде того же Сурьина, может быть, они реагировали бы иначе. А эти господа, предложи им выбирать между предприятием с основнымм фондами стоимостью в десятки миллионов и мешком с сотней тысяч, наверняка выбрали бы мешок. Поэтому Шелехов мягко свернул тему своего наследства и принялся излагать совсем другую историю. О том, что господин Хлебалов держал в своем сейфе на острове аж целый миллион долларов. И именно этот миллион был главной целью Алексея и его товарищей.
Шелехов в красках живописал штурм острова, то, как «ломали» сейф, извлекали из него миллион и зарывали в землю в особом месте, известном только Алексею и одному из его бойцов. Но бойца этого позавчера тяжело ранили, неизвестно, выживет или нет, так что теперь только Шелехов владеет тайной клада.
Алексей был неплохим рассказчиком, вдобавок прочитал немало детективных историй и посмотрел соответствующих фильмов. Так что к концу повествования глаза его слушателей были широко открыты, а рты закрывались только для того, чтобы не вытекло наружу содержимое влитой туда очередной стопки.
– …Мы набили пачками две сумки, примерно такие. – Алексей показал руками. – В одну все не влезло. Считать не стали, некогда было, но там точно сотни две пачек, а то и три…
– А банкноты какие? – Глаза Чудика алчно блеснули.
– По сотне долларов.
– Ага… – Чудик зашевелил губами. – Сто хрустов в пачке. Так это… Это ж больше лимона, в натуре больше! Слышь, парень, а ты точно место запомнил?
– Увижу – узнаю, – заверил Шелехов. – А как туда плыть, могу на карте показать. Есть карта?
– Была, – буркнул Колбасников и враз помрачнел.
– Спокуха, Вася! – хлопнул его по спине Чудик. – Найдем карту. А катер у меня у самого есть.
Женя Бессонов сунул в карман мобильник.
– Девчонка у Хлебалова, – сказал он. – Череп видел, как ее загрузили в вертушку рыбинспекции. А сам Хлебалов шхерится неизвестно где.
– Еще бы ему не шхериться, – усмехнулся Ленечка. – Наш князек ухитрился пересраться с обоими местными олигархами, с властями…
– И с Грязным тоже, – перебил Бессонов.
– Наш пострел везде поспел! – захихикал Монах.
– Если Алена у Хлебалова, то Лешка, видимо, тоже у него, – не разделил веселья Монаха Ленечка.
– А вот и нет! – Ухмылка встопорщила желтые усы Бессонова совсем по-кошачьи. – В настоящий момент, насколько мне известно, Лешка находится у некоего Шуры Чудика.
– Это еще что за хрен с бугра? – удивился Монах.
– Один из корефанов Грязного. Хлебало и тут упорол косяк: то ли пришил кого-то, то ли, наоборот, у него кого-то пришили. Короче, Леху взяли вроде как за долги или типа того. Но нам без разницы. Где этот Чудик квартирует, я выяснил.
– Работаем? – спросил Ленечка.
– Угу. Впятером: ты, я, Монах, Сивый и Салават. Черепа я при Ужике оставляю.
– Как он? – спросил Ленечка.
– Пока неопределенно. Сходи, погляди, если хочешь.
Сегодня утром вся бессоновская команда передислоцировалась на территорию больницы, в один из уютных домиков для оздоровляющихся VIP-персон. «Аренда» стоила недешево: сто баксов в день, но «братья-разбойники» могли себе позволить и большее: денег у них теперь хватало.
– А эта маленькая, сурьинская племянница – там? – поинтересовался Монах.
– Нет, у дядюшки. Он ведь тоже раненый, – усмехнулся Бессонов. – Сивый – мастер. Точно в кость попал. Для жизни неопасно, но месяца на три Сурьин из строя вышел. Так что поддержки от него Хлебалову не будет.
– Он бы его и так поддерживать не стал, – заметил Ленечка. – Не дурак ведь: знает, что Хлебалка кинет или подставит при первой возможности.
– Нары по нему скучают, – подал реплику Монах.
– Таких, как он, у нас не сажают, – сказал Бессонов. – Таких отстреливают. Только он теперь, небось, так обставится, что достать его будет еще сложнее, чем раньше.
– Это точно, – согласился Ленечка. – Тут не меньше, чем войсковая операция потребуется. У него одних курганских – за три сотни стволов. И все – отмороженные.
– Я думаю, если у нас будет Лешка, курганских можно отсечь, – сказал Бессонов. – Гарьку Шелехова в Кургане помнят. Лешка… и Клим. Реально?
– А почему нет, – произнес Ленечка. – Курганских отсечь, «рыбников» сверху притормозят: они как-никак – государственная служба, кто останется? Никитская братва… Кто еще?
– Деньги, – сказал Бессонов. – И связи. И Веньку Застенова с Юматовым тоже со счета сбрасывать нельзя.
– Зато их завалить можно, – заметил Монах.
– Можно, – согласился Бессонов. – И нужно.
Глава шестая
Выстрелов слышно не было. Только коротко и злобно лязгнули затворы. Броники обосновавшихся на веранде охранников почти беззвучно вылетевшие из стволов пули не пробили бы: их начальная скорость была значительно ниже обычной – для обеспечения бесшумности стрельбы. Но этот факт был прекрасно известен стрелкам, поэтому они целили в головы.
– Лохи, – с презрением произнес один из стрелков.
Второй кивнул, соглашаясь. Точно, лохи. До того как отправиться в мир иной, эти, с позволения сказать, охранники вальяжно сидели на освещенной веранде и играли в карты. Наверное, думали, что прислоненные к оградке помповые ружья являются достаточной гарантией безопасности. Или полагались на двух своих коллег, секунд двадцать назад так же беспечно покуривавших у калитки. Теперь их тела остывали в канаве под забором.
Двое с автоматами, приспособленными для бесшумной и беспламенной стрельбы, приблизились к веранде. Перемещались они исключительно по теневым зонам.
– Неплохо задумано, – негромко произнес один из них, показав стволом на установленные над скамейками инфракрасные излучатели, позволявшие пользователям чудиковской баньки дышать свежим воздухом практически в любую погоду.
– Лучше бы они сюда видеокамеры воткнули, – ответил второй стрелок, практически не понижая голоса. До дома было довольно далеко, а те, кто находился внутри баньки, вели себя довольно шумно.
– Трое, – сказал первый. – Или четверо.
– Четверо, – подтвердил второй, прислушавшись. Он достал мобильник.
– Рябой! Мы вышли на первый рубеж, – сообщил он в трубку, выслушал ответ, посмотрел на часы и сказал: – Готовность – минута. Отсчет пошел…
Он мог бы и не считать. Когда вторая группа вынесла двери в дом, не услышать это было трудно. Но те, кто веселился в баньке, все равно не услышали. И даже когда их собственная дверь распахнулась, и пули с чмоканьем принялись дырявить голые и полуголые тела, лишь немногие успели осознать, что происходит. Но это их не спасло.
Спустя десять минут после того, как первая пуля пробила череп охранника, в доме и баньке, принадлежавшим авторитетному вору Шуре Чудику, образовалось одиннадцать трупов: восемь мужских и три женских. Еще десять минут потребовалось шестерым убийцам, чтобы обшарить дом и прочие помещения и убедиться, что ни хозяина, ни того, за кем они пришли, здесь нет. Выяснив это, убийцы, не покусившись на имущество убитых, покинули хозяйство Чудика, сели в автобус с мерсовской звездой на радиаторе, поджидавший их в конце улицы, и отбыли в сторону порта. Если бы рядом случайно оказались работники ГИБДД, пару дней назад дежурившие на въезде в Ширгород, то они наверняка узнали бы автобус, возглавлявший автоколонну, которой была обеспечена «зеленая улица».
– …Мать! …Мать! – однообразно заругался Монах. – Ну и мясня! Бессон, валим отсюда в темпе!
– Ну-ка! – Евгений отодвинул Монаха и заглянул в баньку. – Ага! Лехи и тут нет! – констатировал он с облегчением.
– Они могли забрать его с собой, – сказал Ленечка.
– Могли. Скорее всего, они так и сделали. Остается выяснить: кто это – «они».
– Бессон, давай отсюда валить! – заныл Монах. – Одиннадцать жмуров. Накроют – все на нас повесят!
– Тринадцать! – раздался из темноты спокойный голос Сивого. – Там, в канаве – еще двое. И кое-кто живой.
Сивый возник из темноты, толкая перед собой… полуодетую и довольно грязную девчушку.
– Какая встреча! – усмехнулся Ленечка. – Мальвиночка, радость моя! Какого хрена ты тут делаешь?
– Я посикать вышла, – рассказывала доступная девушка Мальвина. – На свежий воздух. Только присела, из темноты двое. Шасть к пацанам, что у калитки тусовались. Те даже и не пикнули. Я сразу смекнула и в малине заховалась, как мышка. А они – через забор и по тем пацанам, что на веранде у баньки в карты играли. И их – тоже того. Оружие у них такое, ну, прикольное. Не стреляет, а только ляскает, будто железякой по железяке.
– Да уж, прикольное, это точно, – согласился Монах, с вожделением поглядывая на острые грудки Мальвины.
Из всей одежды на бедной девушке имелся лишь короткий банный халатик, едва-едва прикрывавший круглую попку.
Мальвина замолчала, уставилась на него испуганно: вдруг сказала что-то не то? Но, поймав его взгляд, быстренько стянула отвороты халатика. Похотливый взор Монаха тут же переместился на ее поцарапанные, не очень чистые, но по-прежнему весьма привлекательные ноги.
– Ты говори, – поощрил девушку Бессонов. – Положили они пацанов на веранде, а что потом?
Мальвина мельком, и довольно равнодушно, глянула на убитых картежников.
– Потом один по телефону говорил, – сообщила она.
– Так… А что именно он говорил, не расслышала?
– Да как же не расслышала! – слегка обиделась Мальвина. – Он же вон там стоял, а я вот там сидела. Страху натерпелась!..
– Что он сказал?! – рыкнул Бессонов.
Сказал: «Рябой, мы пришли на первый рубеж». А потом: «Готовься, минута. Отсчет пошел».
– Интересное кино… – задумчиво произнес Ленечка. – Значит, Рябой… Слыхал раньше такое имечко, командир?
– Что-то знакомое… Ладно, потом. Ты говори, говори, детка.
– Ну, потом в доме что-то грохнуло, эти двое в баньку забежали, а я – кустиками к забору, через собачью дырку, на улицу. Хотела дальше тикать, но гляжу: там под липой автобус стоит чужой; огни погашены, но внутри точно кто-то сидит. Я тогда в канаву залезла, а там – крапива! Пострекалась хуже, чем в малине. Но крапива всё лучше, чем вот так, – добавила она рассудительно и кивнула на мертвецов. – А потом те уехали, и сразу вы прикатили. Слышьте, мужчины, а вы меня не убьете?
– Мы женщин не убиваем, – успокоил ее Бессонов. – Не бойся!
– Мы их только …! – ухмыльнулся Монах. – Уп! – Локоть Ленечки воткнулся ему в бок.
– Не бойся, – повторил Бессонов. – Еще вопрос: помнишь парня, которого Алексеем зовут? Ты его здесь видела?
– Не-а! – Мальвина мотнула головой.
– А хозяин этого ранчо…
– Чего?..
– Ну, дома этого. Он – где?
– А, Чудик! Пацаны говорили: они за каким-то кладом поехали. На Чудиковом катере.
– Они – это кто?
– Чудик с пацанами и дядька мой с Федором.
– Твой дядька – это Колбасников?
