скачать книгу бесплатно
Алекс попытался кивнуть. Схватился рукой за горло, надеясь помассировать его, но захрипел от боли у запястья. Проклятый гвардеец, похоже, повредил ему кость в руке, выбивая шпагу.
– Извиняюсь, не представился. Синьор Ториус Элиуд, элит-офицер королевской гвардии. Со мной племянник Грэг и офицер Кирос. Оставьте попытки говорить.
По знаку Ториуса грустная женщина снова занялась дуэлянтом, наложила компресс на горло и туго перебинтовала распухшую руку, предварительно облепив её дурнопахнущей мазью. Алекс едва проглотил отвратительный отвар из трав, не иначе как настоянных на курином помёте. Сон сковал юношу буквально в ту же секунду, как его спина коснулась лежака в комнате на втором этаже. Усталость от перелёта, пережитого унижения и целебное действие лечебной бурды легко взяли верх.
Ушибленная гортань болела и утром. Рука тоже оставляла желать лучшего. Чуть выше мочки правого уха обнаружилось отверстие от шпаги, не предусмотренное Создателем.
Молодой дворянин принялся за ревизию своих сокровищ.
После того, как победитель умыкнул ценности, нашлось всего полдюжины серебряных монет, завалявшихся в карманах шаровар. Особенно жаль лёгкого револьвера ламбрийской работы, однажды доставшегося в виде дуэльного трофея. Как пришёл, так и ушёл, а деньги на приобретение в оружейной лавке чего-то подобного вряд ли скоро появятся. На севере крайне редко дерутся до смерти и уж точно не добивают поверженного. Об этом Алекс заявил синьору Ториусу за завтраком.
– Думаю, вы должны благодарить Байона за жёсткий и крайне полезный урок.
– Непременно! Как найду, так и отблагодарю.
Императорский гвардеец рассмеялся, спутники поддержали.
– Ваша самоуверенность, молодой человек, впечатляет. Но синьор проявил себя умелым поединщиком. Как знать, сможете ли вы пережить следующее рандеву.
Алекс откинул со лба прядь непокорных чёрных волос и зашипел, ненароком зацепив ссадину над бровями, заклеенную сердобольной хозяйкой.
– Предлагаете проглотить обиду, благородный Ториус?
Веселье за столом послежило ответом.
– Клянусь десницей Всевышнего, с вами не соскучишься. Зачем же было задирать фиолетовых гвардейцев, нарываться на дуэль? Вы уставились на них с порога, изображая голодного льва – сейчас вас разорву!
Алекс несколько смешался.
– Вы говорили, честь и рыцарские традиции здесь иные, нежели у нас. Но они вскинулись как ужаленные!
– Потому что их трое. Потому что фалько не мог потерять лицо перед подчинёнными прим-офицерами.
– Байон… Я побеждал его на шпагах… Чем он меня приложил?
– Не догадался! Чему же вас учат, в северных замках? – Ториус бросил на свою тарелку ещё кусок постной курицы. Красиво изломленная седая бровь приподнялась, демонстрируя лёгкое удивление. – Неужели там даже не слышали о применении Силы в единоборстве?
Юноша почувствовал обиду за учителей. Да, живём на отшибе. Но тактические приёмы знаем, не лыком шиты. Просто вымотан был за полёт и наивно полагал, что противник – человек чести, не станет пользоваться Силой в борьбе с истощённым. Не без гордости Алекс заявил:
– Почему же, обучен вполне. Концентрируешь Силу и бросаешь её вперёд, словно хочешь взлететь спиной. Если упрёшься ногами, чтобы не сверзиться навзничь, врага отталкивает противодействием.
– И всё? Так лишь разорвёте дистанцию. Впрочем, для дворянского ополчения на случай войны этой премудрости более чем достаточно. Но собрать Силу в кулак, чтобы ударить в точку, вам и в голову не приходило.
В точку? На миг Алекс подумал, что над ним издеваются. Нет, Ториус и его спутники вполне серьёзны, первое веселье разговора растаяло. Но как? Сама природа управления Силой другая – собрать её токи в комок у солнечного сплетения и вытолкнуть в нужном направлении. Из-за отдачи тело начинает двигаться в противоположную сторону, а если сверху окажется крыло, омываемое воздушным потоком, его подъёмной тяги вполне достаточно для полёта.
– Да, юный синьор. По молодости вы тратите энергию расточительно, разбрасывая её широким конусом. Гвардейские офицеры направляют Силу гораздо рациональнее. Она – и двигатель, и защита, и оружие.
Вот так. Или вернуться домой, где лётные и боевые навыки Алекса ничуть не хуже, чем у иных сверстников, или продолжить полёт в Леонидию, где он запросто сложит голову из-за единственного косого взгляда. Но кто же в Сканде научит высшему искусству? Нужно выбирать: или пройти по избранному пути, рискуя сломать шею, или отступиться, а затем жалеть до конца бесславной жизни, что упустил шанс.
– Высокородный Ториус… Мне, право, неловко за неосмотрительность. Вам и простолюдинке из трактира я обязан спасением от бесчестного фалько. И всё же осмелюсь попросить: возьмите меня в ученики. Или хотя бы в спутники.
– Многие и мечтать не могут о подобной привилегии, – заметил Кирос.
– К тому же я не беру учеников, – продолжил главный. – Мои обязанности при дворе слишком деликатного свойства. Так что, юноша, ваш путь по-прежнему лежит в Леонидию. Будьте осмотрительнее и старайтесь не нарываться… Если у вас это получится. Советовал бы отдохнуть ещё день, заживить руку.
– Я прекрасно фехтую левой, – отмахнулся Алекс, возмущённый предположением, что пустяковая рана задержит в таверне.
– Вы преувеличиваете полезность фехтовального навыка. Император и герцоги давно собирались отменить ношение шпаг как реликта прошлых столетий.
– Но это – оружие чести!
Северянин схватился за эфес шпаги, укреплённой на поясе в отсутствие перевязи, и едва сдержал стон от боли в руке.
– То есть ритуальное. Запомните, молодой тей, сильных мира сего интересуют не ваши дуэльные утехи, а польза в бою на войне. Императора убедили, что шпага ещё годна для вспарывания оболочек аэростатов, потому и сохранена заточка лезвия на треть длины. Против вражеской пехоты, вооружённой винтовками со штыками, её клинок слишком короток.
Да, против червей с винтовками только револьвер… Который тоже похитили.
– Высокородный! Куда мне поступить на службу в столице?
Ториус усмехнулся в усы и провёл пальцами по седеющей бородке клинышком.
– Рискну предположить, что вы собрались вербоваться прямо в имперскую гвардию?
– О да! Это – предел мечтаний.
Грег и Кирос глянули на новичка с откровенной жалостью, которая кольнула не меньше, чем вчерашние оскорбительные слова Байона. Алекс не без труда сдержал резкость. Выдохнув, похвалил себя: он учится «не нарываться» по совету старшего. Поэтому заявил лишь, что признавался лучшим молодым летуном и фехтовальщиком провинции.
– Именно – провинции, молодой человек. Да будь вы чемпионом всей Северной Сканды, ваши заслуги ничего не значат при дворе. Нужны связи, протекция. Посему могу посоветовать записаться в столичный легион. Не возражайте! Да, это – не гвардейская часть. Но и в него попасть непросто. Без приличной одежды, оружия и рекомендаций двери гвардии для вас закрыты. По крайней мере – пока.
Алекс опечалился. Конечно, он не тешил себя иллюзиями, что Леонидия тотчас падёт к ногам, лишь его крылатый силуэт мелькнёт над ближайшими холмами. Но нарисованная Ториусом картина воистину безрадостна.
– Спасибо, благородный…
– Постой. Так и быть, помогу ещё раз, чёркну пару строк элит-офицеру Иазону, командующему легионом. Возможно, ему пригодится такой – честолюбивый и бесцеремонный.
Глядя, как Ториус выводит размашистый вензель подписи, молодой синьор решился на последний вопрос:
– Ваша щедрость по отношению ко мне безгранична. Чем же я заслужил…
– Ничем, – элит-офицер взмахнул листком в воздухе, высушивая чернила. – Быть может, когда-нибудь и я обращусь к вам с просьбой, в которой не откажете как человек чести. Или не понадобится, или просто не доживёте до минуты, когда сумеете быть полезным… Увидим! На этом – прощаемся. А вы лечитесь ещё не менее чем сутки.
– Прощайте, благородные, – произнёс Алекс не без смущения, сжимая скрученный лист бумаги с билетом в новую жизнь. – Надеюсь оправдать ваше доверие.
Насколько искренен был Ториус? Или, как многие вельможи, рассчитывает, что на разных постах в государстве осядут люди, ему лично обязанные и потому лояльные?
За подобными мыслями северянин скоротал остаток дня, а на следующее утро обнаружил заметное заживление ушибленной руки. Стоя перед зеркалом, он осторожно открыл лоб. Над чёрными сросшимися бровями и коротким носом проступил свежий, едва подживший рубец, взывающий неуемное желание располосовать физиономию ненавистному Байону до того, как отправить его к праотцам.
Но сладкая месть откладывается, пока Алекс протирает штаны в таверне. Самое обидное – прав досточтимый Ториус, даже при встрече с Байоном не следует бросаться на врага сломя голову, слишком велик шанс бесславно её потерять.
Выдав хозяевам ещё одну серебрушку, юноша приготовился к отлёту. Старый шерстяной плащ, на который не позарились гвардейцы, плотно укутал тело. Шпага закреплена на обычной ленте, какая только сыскалась поблизости. Очки опустились на глаза.
Старое, но весьма надёжное крыло, в размахе вдвое превышающее рост Алекса, прихвачено к плечам и притянуто ремнём поперёк туловища. Пальцы ухватились за рукоятки. Конечно, в бою их приходится отпускать, чтобы действовать оружием, но в дальнем пути рационально держаться именно так – раскинув руки под крылом, словно они часть летучей конструкции. Между телом и обшивкой оставлен зазор, позволяющий нижней поверхности крыла работать всей площадью.
Четыре шага к обрыву. Глубокий вдох, взгляд внутрь себя, в горячую до огненности точку под солнышком. Я могу это!
Страх высоты гложет простолюдинов – упасть, разбиться, погибнуть. Победивший страх умеет упиваться высотой. Для него она и цель, и помощник, позволяя набрать скорость в пикировании.
Кажется, под диафрагмой собирается огненный вихрь, сладостный и обжигающий. Ещё больше Силы! Алекс почувствовал привычную дрожь, через руки распространившуюся на крыло.
Нет мочи терпеть!
Воинственный клич северян – э-эй-я-я!
Наклон вперёд, крыло – параллельно земле. Прыжок! И сразу же – высвобождение вихря, рванувшегося за спину.
Ремни подхватили корпус и плечи. Крылышки на сапогах, обычно именуемые «перья», поймали воздушный поток, направляя его по воле Алекса. Почти не проваливаясь вниз от площадки, он выровнялся, надёжно оседлав высоту. Прощальный взгляд на таверну, где виднеется одна лишь фигура унылой простолюдинки, свидетельницы позора и спасительницы одновременно. Женщина махнула платком. Она отправилась в зал обслуживать новых посетителей – заведение не пустует.
Алекс продолжил полёт, перевернув страницу своей короткой жизни, признаемся честно – не самую в ней удачную. И через считанные минуты к нему вернулось обычное настроение, бесшабашное и лихое.
С ним ветер – а значит, и удача.
Надо головой солнце и чистое небо, он волен лететь на все четыре стороны.
Он молод и благороден, значит – добьётся желаемого.
Внизу проплывает Кетрик. Ничего похожего на северные провинции, где Создатель нагромоздил частокол высоких каменных пиков. Здесь горы и холмы чередуются с широкими долинами, перечёркнутыми множеством рек.
Бесчисленные деревушки игрушечными домиками расставлены среди заботливо возделанных полей. Значительно потеплело, даже на высоте не так зябко, как в родных горах. Внизу – тем более, оттого бросается в глаза изобилие садов с ровными рядами ухоженных деревьев.
Близ Леонидии простираются сплошь коронные земли. Как бы ни были влиятельны герцоги, власть императора в центре державы крепка, никто не посмеет ограбить крестьянина, торговца или заводчика, а также обложить данью, если его синьором является непосредственно монарх.
И лишь небеса не принадлежат никому – летай, где хочешь. Если, естественно, умеешь.
Алекс попытался приветствовать встречных собратьев, но скоро забросил попытки: ему почти никто не ответил. Очевидно, считают деревенщиной, решил молодой дворянин. Только на севере, где встречи редки, благородные салютуют друг другу в воздухе, даже если впервые видятся.
Сколько же ещё предстоит узнать и выучить, пока его провинциальность не будет бросаться в глаза каждому, включая безродных червей?
А ещё – очень трудно ориентироваться. Горы разные, у каждой своё лицо, равнина же скудна на отличия, на взгляд уроженца северных возвышенностей. Только направление по солнцу, память карты империи и ощущение преодолённого расстояния помогают не сбиться с пути.
Он сосредоточился. Мало того, что потерял лишнее время в таверне. Чрезвычайно глупо заблудится и опоздать к рекрутским смотрам – главному времени в году, когда имперская гвардия и герцоги отбирают способных новичков.
Глава третья
Мимо столицы не промахнуться. Она обозначила себя сходящимися к ней дорогами, превращением деревушек в городки и настоящие города, превышающие по размеру знакомый Урбан, центр Северной Сканды, но остающиеся в тени сердца империи.
Столица открылась внезапно, после перелёта небольшой горной гряды. Как говорит пословица, все дороги ведут в Леонидию, ибо в ней собрано лучшее в империи.
Шпили храмов, увенчанные фигурками крылатого Всевышнего с простёртыми вверх руками.
Башни дворцов, соперничающих в размере и роскоши.
Громадные парки, свидетели расточительства: драгоценная городская земля отдана под рукотворный лес.
Причудливый изгиб Леонии, разделяющейся на несколько рукавов, из-за чего центр столицы разбит на острова, соединённые горбатыми мостиками.
Крепостная стена в пятнадцать или двадцать раз выше человеческого роста, окружённая широким рвом.
А над всем, на большом холме, вспучившим городскую застройку в густо заставленном центре – величественный императорский дворец. Центр державы. Центр вселенной.
Леонидия! Город мечты, славы, порока, неограниченных возможностей прославиться, разбогатеть или потерять жизнь.
Неожиданно показавшийся гораздо менее привлекательным вблизи, с узкими улочками, заполненными толпами обывателей, не торопившихся оказывать почести молодому синьору со старым крылом. Алекс не без труда уклонился от хлыста возницы, расчищавшего путь перед каретой.
Юноша отпрыгнул в сторону. Что позволяет себе неизвестный граф, разрешая слуге унижать дворян? Нужно срочно рассмотреть цвета обидчика, вызвать его на смертельный поединок…
Всплеск гнева пропал вхолостую. На дверцах вензели, а не гербы. То есть карета принадлежит безродному! А у него требовать удовлетворения невозможно.
Рука дёрнулась к шпаге и бессильно опала. Что-то не так в этом городе и обществе. Здесь, верно, не слышали о рыцарских идеалах и уважении к элите империи. Или старательно забыли. А может, отношение к элитарности другое, оно сменилось почитанием золота?
Молодой тей решил не торопиться с выводами, а для начала – отправиться к человеку, чьё имя обозначено на рекомендательном письме.
Синьор Деметр Иазон, к которому Алекс прорвался, несмотря на сумерки, благодаря рекомендательному письму, выглядел на удивление толстым человечком. Конечно, чтобы командовать легионом, в первую очередь нужны мозги, воля, жизненный опыт, но…
Как показать в бою – делай как я? Как подать пример молодым офицерам?
Как, наконец, ощутить радость полёта, если раскормленное чрево тянет вниз подобно гранатной подвеске, но безо всякой на то пользы?
И сам кабинет, решительно во всём противоположный лаконичной северной аскезе, располагает к праздному, расслабленному образу жизни. Изобилие мягких диванчиков скорее подошло бы патрициям западного континента, именующим себя благородными мессирами, несмотря на полную неспособность к полёту, либо банкирам и торговцам низкого происхождения.
У Иазона шесть шевронов на зелёном рукаве мундира, высокий класс лётно-боевого мастерства. Любопытно даже, когда он подтвердил его в последний раз. Сам мундир, видимо, соответствует принятому в легионе образцу. Но его отделка начисто лишена сурового военного духа: сверкают пуговицы со вставками из изумрудов, тонкая золотая нить вьётся по обшлагам и манжетам, талию удерживает от расползания золочёный плетёный пояс. Всё это дополнено десятками признаков, что форма даже не шилась, а строилась, причём – очень индивидуально, а её обладатель чрезвычайно ценит мирские блага.
Пузан энергично выкатился из-за стола и приблизился вплотную к Алексу, всматриваясь испытующе.
– Хорош? Мой друг Ториус утверждает именно это. Чересчур крупный для долгого полёта? – главный легионер примерился к Алексу, глядя снизу вверх. – Проверим, проверим… Он прекрасно разбирается в людях, мой гвардейский коллега. Но всем свойственно ошибаться, заблуждаться и разочаровываться. Говорите, лучший в провинции? Ну, провинция, это… не серьёзно, скажем так.
– Готов доказать хоть сейчас его правоту, синьор.
Алекс даже вытянулся от усердия.
– Мальчишка! Как есть – мальчишка… После дневного-то перелёта? Сам, сам такой был, годков двадцать пять тому назад. Пытался добиться, стремился… Н-да…
– У вас весьма почётная должность, высокородный элит-офицер, – осторожно заметил новобранец.
– Ха! – Иазон презрительно махнул полной ручкой. – Мальчик мой, не обижайтесь, но только на взгляд выходца из глубинки моё положение и должность достойны зависти. Столичный легион – просто внутренняя стража Леонидии. Охрана, патрули, полицейский сыск… И то – на удалении от дворца. Ближе к императорскому телу правят бал гвардейцы.
И зачем я здесь, спросил про себя Алекс. Вопрос настолько ясно прочитался у него на лице, что словоохотливый командир тут же дал пояснения.
– Уважаемый Ториус прав. Без связей и золота вы проболтались бы в столице неделю-две, истратив последние серебрушки, потом нанялись в услужение, отнюдь не к герцогу, а то и вообще примкнули бы к воровской шайке… Шучу, не надо хмурить горские брови. Фактически, я – это и есть ваш единственный шанс попасть на государственную службу. А там уж ловите момент. Покажете себя нужным людям – сможете подняться выше простого патрульного офицера. Или сгниёте в легионе.
