скачать книгу бесплатно
– Проходите! Синьора предупреждала о тее Алексайоне.
У того радостно подпрыгнуло сердце. Иана ждала его!
К сожалению, никаких других подробностей о жизни и умонастроениях хозяйки женщина не сообщила. Зато рассказала много нового и неприятного о веяниях, обрушившихся на город после гибели императорской семьи.
Если Нирайн остаётся оплотом герцогской власти, а любые волнения потомков ламбрийских репатриантов и других неблагородных подавляются в зародыше, Кальяс постепенно превращается в гнездо оппозиции. Улф Сиверс собирает вокруг себя недовольных не только герцогом, но и вообще привилегиями тейского сословия, а также всем, исходящим от имперской власти в Леонидии.
На службу к Сиверсу перешло несколько дворян, не приносивших присягу герцогу. Клятва императору утратила силу с гибелью династии. Идеалом отныне считается устройство Ламбрии, где общественное положение не зависит от чистоты тейской крови.
– А сама ты как думаешь? – поинтересовался Алекс, неоднократно озадачивавший товарища то высокомерием по отношению к низшим сословиям, то разговором с ними практически на равных.
– Мне всё едино, – пожала плечами женщина, накрывая немудрёный стол с напитками и фруктами, как того требует этикет встречи гостей, пусть даже вполне сытых. – И при теях, и при богатых ламбрийцах я остаюсь обычной служанкой. А синьора Иана принадлежит к теям по отцу и ламбрийцам по матери, с ней я не пропаду.
– Не уверен, – качнул головой осторожный Горан. – Может сложиться иначе. Вдруг ламбрийцы обозлятся из-за её тейской сущности, а гвардейцы герцога попрекнут неблагородной примесью. Так недолго стать врагом по отношению ко всем.
– Как бы там ни было, сегодня остаётся лишь отдыхать, пока местные сбиваются с ног в поисках нашей парочки, – подвёл черту Алекс. – На рассвете улетаем на юг, пока не пришлось ещё больше проредить банду здешних драчунов.
Обеспокоенная упоминанием о ссоре с Сиверсами, служанка разбудила их перед началом сумерек, рассказав, что ночью не сомкнула глаз: по улицам носились пешие и конные стражники, изображая поиски столичных дворян.
Объявленные в розыск скользнули в утренний туман, мягко освещаемый солнцем, встававшим по левую руку. По мере того, как последние дома Кальяса пронеслись внизу и растворились в дымке позади, отпустило напряжение. Но не пропала горечь.
Алекс чувствовал себя неважно, фактически удирая от опасности. Честь требовала искать новой встречи с Элофом. Предусмотрительность напоминала, что оставлять за спиной живых врагов – чревато подлым ударом в спину. Благоразумие успокаивало, что сражаться вдвоём с целым городом бесперспективно. А самое романтическое чувство взывало отложить любые другие дела и быстрее найти Иану.
Девушка не арестована. По словам служанки, гвардеец был изысканно вежлив. Герцог озаботился безопасностью теев? Но не столь уж она крупная фигура в политике и военном отношении. Вроде бы нет оснований для беспокойства, да только неопределённость настораживает.
Снова таверны и постоялые дворы. Горан пустился в безудержный загул, требуя лучшие номера, старое вино и молодых девок. Он щедро тратил запасы серебра, отобранные у восьмерых задир из Кальяса в количестве, которое непросто было нести. Напарники решили не разбрасываться только золотом. Вот бы ввести в обращение некие заменители золота. Например – бумаги, заверенные императорской печатью, чтобы не подделать. Для летучего дворянства была бы настоящая находка.
И всюду та же проблема. Нет прежнего уважения к теям. К югу от Кальяса больше никто не попытался вызвать их на поединок или просто унизить. Но отношение другое, безразличное или сдержанно-враждебное. Алексу хотелось крикнуть на главной площади каждого городка, попадавшегося на пути: чем же вы так обижены? Особенно ламбрийцы, чьи предки получили здесь убежище, спасаясь от заокеанской гражданской войны. Жизнь куда более зажиточная, нежели в знакомых с детства горах Северной Сканды. Никакой дискриминации, разве что на главные муниципальные посты назначаются лишь икарские высокородные. Не ценят люди доброго подхода…
Молодой тей по пути вспоминал всё известное о герцоге Нирайна с преобладающим синим тоном на гербе и плащах придворных. Кое-какие подробности выяснял по пути. Картина нарисовалась противоречивая.
На западе правит самая молодая из знатных фамилий империи – Ванджелисы. Они в родстве с погибшей семьёй Эдранов, брачными связями в той или иной степени переплетены с другими герцогскими домами. Нынешний глава клана – Дайорд Ванджелис – имеет репутацию человека энергичного, амбициозного и корыстного. Фиолетовый герцог Мейкдон упоминал его как прогрессиста, противостоящего консерваторам – Эдранам и Винзорам, что не помешало последним сцепиться между собой в ночь дворцового переворота.
Тей Дайорд не может игнорировать ламбрийскую верхушку, чей оборот капиталов создаёт весомую часть благосостояния герцогства за счёт налогов. Он не в силах быстро сломить оппозицию выходцев из-за океана. Одновременно должен поддержать высокородных, единственную опору. Воистину трудное положение! Как вписывается Иана в эту мозаику?
В какой-то мере Алекс жалел о простоте жизни на войне. Тогда много сражался, много убивал, но не задумывался: и так всё ясно, позади Родина и император, нет чести выше, чем уничтожать ламбрийских врагов. В мирную пору тягостнее стократ! Каждое действие, а порой и каждое слово приходится оценивать. Кому оно выгодно? Империи? Временному регенту-канцлеру? Отдельным герцогам? Неправильный выбор опорочит честь… Голова пухнет!
Горан Атрей – отличный товарищ, особенно если дорогу преграждает группа резвых парней со шпагами и ружьями, но никудышный собеседник. Столь же щепетильный в вопросах чести, он проявил поразительное равнодушие, когда Алекс попытался донимать его своими проблемами. Только посмеивался и обещал, что годам к тридцати северянин тоже успокоится и будет принимать правильные решения без особых философских мудрствований… Если доживёт, конечно.
Иану в пути мучили мысли иного плана.
Она сохранила лицо, встав между бывшими друзьями с условием не убивать соперника. Достойно вышла из положения, расторгнув помолвку с Тероном без ущерба для репутации. Удалилась из Леонидии, чтобы дать время всему устроиться, избегая тем самым встречи с Алексом, не получившим никакого ответа на его пылкое признание.
Преподаватель этикета, на которого отец в своё время, а потом и дядя высыпали мешок серебра, остался бы доволен. Иана поступила совершенно правильно.
И ненавидела себя за это.
Теперь следует расплата. Она не дождалась. Ни письма, ни приезда. Когда докатились вести о государственном перевороте, поняла: сейчас единственный мужчина её жизни на службе. Неделю, а может – и все две его часть будет на казарменном положении. А потом…
Почему-то она ни на секунду не предположила, что в той суматохе его могут убить. Наоборот – уверовала в неуязвимость, способность вылезать из самых скверных передряг, не задумывалась даже, что везение со временем изнашивается, и чем чаще к нему обращаешься, тем быстрее.
Когда, по всем её расчетам, до появления нашего героя или хотя бы весточки о нём оставались считанные дни, либо нужно было начинать беспокоиться, что он вляпался в очередные неприятности или, того хуже, устыдился опрометчивых слов о любви, прибыл нежданный визитёр. Как снег на голову свалился прим-офицер гвардии герцога Ванджелиса с категорическим приглашением немедленно лететь в Нирайн. Возможно, она отклонила бы приглашение или объявила, что явится позже, в конце концов – Ванджелисам не приносила вассальной клятвы. Не исключено, что для убедительности отказа пришлось бы попортить здоровье посланнику, наверняка уступавшему Алексу по боевым навыкам. Но за пару дней до этого тея получила столь же категорическое и куда менее уважительное требование от господина Улфа Сиверса.
Сей господин поставил теям Кальяса ультиматум: кто не со мной – тот против меня.
И многие благородные дрогнули. Не богатые, не претендующие на высокие должности. Недостаточно молодые, чтобы плюнуть на всё и начать карьеру заново в другом месте. Обыкновенные помещики, обременённые небольшим хозяйством, недвижимостью, семьями и опасающиеся потерять имущество. Так у Сиверса, «червя» по мнению Алекса и ему подобных ревнителей чистоты крови, появилась летучая гвардия из шести дворян. Иана избежала репрессий благодаря упоминанию о ламбрийской матери… Надолго ли?
Оставив служанке самые подробные инструкции, как действовать в случае появления гостя из столицы либо хотя бы весточки от него, Иана собралась в дорогу. И теперь наступило наказание за излишнее рвение в соблюдении внешних приличий.
Она улетает вдаль от своего дома совершенно не с тем мужчиной, с которым готова хоть на край света.
Она удаляется от места, где её просто обязан найти Алекс.
Она говорит не те слова, которые хочет.
Она будет совершать нежелательные, не нужные ей поступки, повернув на тропинку, где её не ждёт ничего хорошего.
Имея фору по времени, Иана добралась до герцогского дворца раньше Алекса и Горана. Аудиенцию синего вельможи получила быстро, едва отдохнув с дороги и приняв подобающий вид.
Тей Дайорд ещё с детства обладал внешностью, никак дворянской не соответствующей, и изменить её не мог, сколько не старайся. На добрую голову выше Алекса, он вряд ли весил много больше благодаря чрезвычайной узости плеч, а оттопыренные уши, если не прикрывать их в полёте головной повязкой, вполне могли служить для управления воздушным потоком. Под волосами лопоухость не спрятать, ибо к сорока годам от тех волос остались лишь грустные воспоминания. Глаза глубоко посаженные, сдвинуты к переносице, усов нет и, похоже, не было никогда. Наверно, герцог мог изображать балаганного шута без грима, если бы не твёрдый взгляд, напоминавший, что воля и интеллект для правителя стократ важнее картинной внешности.
Под стать владельцу и кабинет, начисто лишённый блеска, как покои Мейкдона или дом-крепость мессира Паллы. Строгая дубовая мебель, карты, документы и даже механическая ламбрийская счётная машина, подтверждающая репутацию: перед Ианой герцог-купец.
– Надеюсь, вы понимаете, синьора, что время нынче особенно беспокойное. Поэтому счёл за лучшее пригласить вас в Нирайн. В Кальясе становится тревожнее с каждым днём.
– Благодарю за заботу, синьор герцог, – тея исполнила вежливый книксен и, повинуясь приглашению, села в кресло напротив обширного письменного стола. Прим-офицер, сопровождавший из Кальяса, замер у двери, изображая караул.
У Ианы внутри звякнул очередной звоночек женской интуиции, предупреждая: здесь что-то неладно. Скорее даже – всё неладно.
– Разумеется, я волнуюсь не столько о лично вашей безопасности, как о положении дел в герцогстве в целом. Для начала намереваюсь отправить семью дальше на юг, инкогнито, в один из замков на побережье, до этого не свободен в своих решениях. Поэтому хотел просить вас, синьора, сопровождать жену и дочь.
Звон колокольчика превратился в грохот набата. Таким вопросом по статусу занимается командующий гвардией или его заместитель. Герцог беседует лично… зачем?
– Ценю вашу откровенность, синьор, и плачу тем же. Я ожидаю определённых вестей из Леонидии и до их получения не хочу связывать себя какими-либо обязательствами.
– Письмо от тея Алексайона Алайна? – улыбнулся герцог, отчего полупрозрачные уши неприятно шевельнулись.
Вот как! Одну карту приоткрыл. Что ещё у него на руках? А в рукаве?
– Позвольте спросить, откуда вам это известно?
– Получил письмо из столицы, – не стал отпираться тей. – Вашему другу сделано лестное предложение, от таких не отказываются. Поэтому в ближайшие месяцы он будет чрезвычайно занят.
Но не настолько, чтобы не чёркнуть пару строк. Конечно, Ева не могла не передать Алексу просьбу Ианы не преследовать её в Аделфии. Но он же – не полный идиот! Догадается, что на самом деле в виду имелось совершенно противоположное, даже прямой намёк – найди меня. А не догадается, так Ева просветит.
Стараясь унять сердцебиение и чувствуя, как щёки предательски наливаются пунцовым, Иана как можно спокойнее уточнила:
– Предложение от Мейкдона или иного герцога?
– От всех цветов сразу, тея. Так что отказ невозможен.
Создатель, спаси и помилуй, что могут придумать высокородные интриганы, договорившись все вместе? Назначить Алекса неким арбитром между ними? Полномочным посланником в Ламбрию, где уже чуть не сложил голову, а за серию убийств и побег его ждёт смертный приговор? С них станется!
– Тогда мне придётся срочно лететь в Леонидию.
– Поверьте на слово, синьора, лучше с этим повременить. В определённом отношении Леонидия сейчас ещё хуже Кальяса. Дайте пару месяцев, и гвардия наведёт порядок.
– Я не буду приносить вам вассальной клятвы.
– Не нужно! – герцог извлёк из стопки заранее подготовленный документ. – Мне достаточно обычного обязательства наёмного телохранителя, сроком на три месяца. Вы – человек чести, вашего слова хватит. Обратите внимание на главное требование контракта: никаких попыток сообщить кому-либо ваше местоположение, это для безопасности моих родных. А если какая-то корреспонденция придёт на ваше имя, например – пересланная служанкой из Кальяса, её переправят вам в течение трёх дней.
Три дня пути на юг? Иана оглянулась. Прим-офицер у двери обманчиво спокоен. Его она уложит, если ударит внезапно, герцог слишком не складен, чтобы выступить серьёзным противником. Но с боем прорываться через весь замок? Убивать людей, ни в чём перед ней не повинных, и, в конце концов, самой нарваться на пулю?
Вельможа припёр её к стене, принуждая к выбору: подписать контракт или умереть. Ну, или попасть в тюрьму в качестве носительницы неприятной тайны, что семья Ванджелисов на время смуты укрыта в замке в трёх днях пути южнее главной резиденции.
Она перечитала контракт. Типовой, предусматривает расторжение, если наниматель умышленно ввёл наёмника в заблуждение. Значит, при малейшем поводе с их стороны Иана вправе разорвать сделку без какого бы то ни было урона собственной чести.
Рука вывела подпись на обоих экземплярах. Возникло гадкое ощущение – расписалась под продажей души дьяволу.
Глава третья
Выпроводив Иану, герцог с энтузиазмом потёр узловатые ладони. Он увидел то, что хотел увидеть. Провинциалка, наивное дитя прошлого века, и достаточно хороша собой, чтобы северянин из такой же глубинки сходил по ней с ума, не гнушаясь проткнуть шпагой любого, случайно затесавшегося на пути.
Доставленное спустя пару часов письмо Мейкдона разрушило благодушное настроение. Проклятый тей Алайн отказался от должности и бросился на запад за своей возлюбленной! Соответственно, рухнул самый быстрый и осуществимый план восстановить целостность державы.
Задача усложняется. Шантажируя молодого офицера пленением Ианы, нужно не только давать ему указания о поведении на посту, но для начала заставить хотя бы занять его!
Дайорд в раздражении швырнул на стол послание фиолетового. Надо же, расчётливый Мейкдон промахнулся в очередной раз. Стареет… Но каков нахал этот мальчишка! Выскочки из провинции на всё готовы, лишь бы пробиться на высшие должности. А тут ему, мелкому безземельному дворянчику, на блюдечке преподносят трон! Да, чисто номинально, весьма временно. Но это – головокружительный карьерный прыжок. Отказался… Что он о себе возомнил!
Дражайшая супруга и чада не могли догадаться, прощаясь, отчего владетель Нирайна чёрен как туча и с трудом сдерживает бешенство. Они оставили его, растворившись в вечерних сумерках. В небо поднялись гвардейцы.
Иана, к её немалому удивлению, узнала среди улетающих двадцатидвухлетнего сына герцога, что усилило и без того основательные подозрения. Уж ему-то отец мог доверить дела охранные!
Между тем, тея Дайорда ждали новые неприятности, настигнувшие после захода солнца. Мессир Палла собственной персоной проследовал в тот же кабинет. Тучная фигура и мясистое лицо выразили нервозное беспокойство, которое визитёр и не пытался скрыть.
– Что я слышу, герцог! С таким трудом и затратами уготованная операция разваливается из-за глупейшего переворота. Вы знаете, в какую груду золота мне обошёлся подводный корабль?
– Строительство подводной пристани я финансировал! – не менее желчно воскликнул Ванджелис. – Если наше предприятие пойдёт прахом, я не знаю, где брать деньги на борьбу с ламбрийскими повстанцами!
В подобном тоне компаньоны препирались ещё добрый час, потом несколько успокоились. Палла, разобравшись с положением на восточном побережье океана, заявил о немедленном возвращении в Ламбрию.
Учитывая время на трансокеанский переход, новость об убийстве Эдранов и смене власти в Леонидии разминулась с ним. Теперь нужно поспешать в Арадейс и оттуда в Атену, чтобы срочно изменять торговую политику, пока конкуренты не опередили.
Герцог учтиво проводил мессира Паллу до пристани.
С расстояния в полсотни шагов ни за что не догадаться о наличии здесь морского сооружения. Полоска скал на берегу Нирайнского залива обрывается сразу в глубину. С другой стороны этой небольшой гряды выстроены склады, к ним ведёт мощёная дорога. А под скалами обширный грот, укреплённый и расширенный, с подводным выходом в залив, перегороженным стальной решёткой. Одна только съёмная изгородь обошлась в небольшое состояние! Снаружи за ней на дне залива начинается тайное кладбище каторжников и ламбрийских военнопленных, жизнью заплативших за сохранение секрета строительства.
Исполинская подводная лодка напомнила кита. Железное тело, длиной в добрую сотню шагов, чуть покачивалось на швартовах, повинуясь колыханию воды в подскальном гроте, освещённое десятками газовых рожков. В середине палубы вознёсся высокий горб единственной надстройки, впереди него открыт длинный узкий люк. Выгрузка контрабанды закончена, в утробу ссыпаются ящики со слитками цветных металлов. Их перевозка столь экзотическим способом превратилась в убыточную.
Пэр Ламбрии и герцог Икарии рассчитывали, что после окончания войны между империей и королевством экспортно-импортные пошлины снизятся, устранив главную причину столкновения на долгие годы вперёд, но останутся достаточно высокими, чтобы окупить вложения партнёров за счёт контрабанды, не отчисляя в казну Леонидии ни серебрушки.
Сейчас имперские офицеры носа не кажут в порт, вся торговля и без подобных ухищрений в распоряжении герцога. Такая же ситуация в Оливии, главном порту Южной Сканды, и в Злотисе. Но если тамошние правители держат в руках и добычу ископаемых, и транспортные пути, что им стоит приступить к взиманию пошлины при поставках руды и металлов в другие области Икарии? Аделфия перестаёт быть интересным местом для контрабанды. А ведь собирались строить железную дорогу от порта до русла Леоны, чтобы часть пути грузы преодолевали по реке, потом по рельсам, незначительную долю объёма показывать имперским инспекторам и приплачивать им за крепко закрытые глаза на беспошлинный вывоз основной массы неведомо каким образом.
Без этого лодка – просто огромная игрушка. Больше половины её корпуса занимают воздушные баллоны. Паровая машина крутит не только гребной винт, но и нагнетатель, закачивающий воздух в те баллоны под немыслимым давлением, его силой корабль приводится в движение под водой, когда топка погашена.
Разумеется, океан ей своим ходом не переплыть, запас воды и угля ограничен. Она курсирует между гротом и торговым судном, бросившим якорь за пределами доступности портовых имперских ищеек. Всплыв ночью, становится борт о борт. Вновь разводятся пары, закачивается воздух, которого достаёт едва ли на час подводного хода, когда судно полностью скрывается под волнами, оставив на поверхности лишь медную зрительную трубу со стеклянной линзой.
– Пора менять команду, – бросил мессир, глядя на серые от усталости и недовольные лица членов экипажа субмарины. Они не рады выходу на сушу, никто их не выпустит в город по кабакам из-за секретности. – Но где набрать достойных и обучить их на подводников, ума не приложу.
С трудом сохранив деловые отношения с Паллой, герцог приготовился к не менее сложной встрече с Алексом. Если с ламбрийским пэром они разговаривали на одном языке и думали одинаково, то предсказать, что родиться в переполненной романтическими бреднями голове юного героя – намного сложнее. Но первый прогноз сбылся, не найдя предмет своего вожделения в Кальясе, тот немедля примчался в Нирайн. Стоит ли говорить, к прибытию парочки имперских гвардейцев герцог Ванджелис укрепился в намерении не отступать ни на волосок от своих требований, выстроенных в его планах как артиллерия перед битвой.
Алекс с Гораном опустились на башню замка на следующее утро после прощания главы клана с семьёй и убытия подводной лодки. Они преодолели путь до Нирайна быстрее, чем Иана и её сопровождающий.
– Высокородный синьор герцог ждёт вас, тей Алайн! – предупреждённый караульный прим-офицер помог снять Алексу крыло, а Горану предложил обождать на гостевой галерее.
Имперцы переглянулись. Ждёт? Значит, всё неспроста.
– Тей Атрей со мной, – отрезал Алекс и решительно шагнул к лестнице вниз, не обращая внимания на слабые возражения прим-офицера.
Замок построен под старину. На самом деле, ему и сотни лет не исполнилось. Отдельные картинки с худыми надутыми физиономиями не создали впечатления древности рода, даже если мобилизованы троюродные тётушки хозяев. С апартаментами Мейкдонов и, тем более, императорскими, жилище Ванджелисов не сравнить.
Зато уютнее, лучше вентиляция, меньше сырости, даже в переходах и галереях, где нет поблизости горящего камина. Прогресс в зодчестве не стоит на месте.
Герцог произвёл на Алекса столь же отталкивающее впечатление, как и на его возлюбленную. Вдобавок, в кабинет набился десяток из личной стражи, а визитёров попросили сдать револьверы. Горан выразительно погладил эфес шпаги, однозначно намекая компаньону – при необходимости отсутствие огнестрельного оружия не помешает сделать дюжину местных дамочек вдовами.
Начало встречи крайне не понравилось властителю. Он зыркнул на караульного прима, осмелившегося привести второго гвардейца вместе с Алексом, хотя тот был не виновен, получив приказ доставить молодого тея вниз одного и без насилия. Попытка разделить столичных гвардейцев непременно привела бы к нешуточному насилию. В первую очередь – в отношении караульного наряда.
Но, так или иначе, общение началось не с той исходной диспозиции. Вдвоём – это уже не один.
– Предпочитаю прямоту, синьоры. И буду откровенен. Но для начала прошу присесть.
– Для начала прошу сообщить, где Иана Лукания, – Алекс не тронулся в направлении кресла, Горан, естественно, тоже.
– Это и есть первая тема нашего диалога, – не стал отпираться герцог. – Девушка у меня. И я не вижу препятствий к вашему с ней воссоединению, если согласитесь на простые условия, – увидев нетерпеливый жест северянина, быстро добавил: – Она в полной безопасности и с максимальными удобствами.
– Что за условия? – вмешался Горан, снова разрушая заранее придуманную тактику. Тей Дайорд не собирался отвечать на вопросы случайного гвардейского фалько.
– Мы ждём, – добавил Алекс.
Фактически приходится отвечать на вопрос второго гвардейца. Чёрт бы побрал столичных наглецов!
– Около трёх недель назад тей Мейкдон передал вам, синьор Алайн, предложение временно возглавить империю до выборов нового императора.
– Оно отклонено бесповоротно и не обсуждается. Я не слышу условий.
Тонкие уши вспыхнули огнём. Мальчишка смеет хамить самому герцогу в присутствии его людей, в собственном доме! Если бы кандидатура Алекса не была согласована с Мейкдоном и с другими властителями, Ванджелис тотчас приказал бы арестовать «кандидата на престол». Да и нужен ли столь ершистый ставленник? Все предварительные маневры и заготовки рухнули в одночасье. Пришлось сходить сразу с единственного козыря.
– Тем не менее, вам придётся принять пост князя-регента. Это и есть условие, а её пребывание у меня в гостях – залог вашего благоразумия.
